Капитан Кракен

Баки хмыкнул и рванул с места. Ехать по городским меркам было недолго: всего-то двадцать минут. Суперсолдатская скорость реакции и мощный мотоцикл позволяли лавировать в вечерних пробках, а не стоять в них до посинения. Прибыв на место, Баки заехал на парковку, заняв единственное место, обогнав чей-то джип с вмятиной со стороны задней двери. — Куда мы идем? — полюбопытствовал НеСтив. — Ладно, не говори, пусть будет сюрприз. Баки махнул ему рукой следовать за ним, а сам направился к неяркой вывеске ирландского паба. Владелец, почти его ровесник, держал паб уже тридцать лет, пристроив к работе и сыновей, и одну из внучек. Сам Барнс был здесь несколько раз и делал пабу дневную выручку своим аппетитом. Баки вошел первым и приветственно кивнул официантке — плотной рыжей девице. Полуподвальное помещение было небольшим, не претенциозным и не очень популярным — потому Баки выбрал когда-то именно его. Толпа его нервировала. Люди, одной рукой держащие столовой прибор, а второй телефон, заставляли гадать, кто из них занят новостной лентой, а кто может быть агентом и снимать его. Но готовили тут вкусно и на порции не скупились, так что голодным он не уходил ни разу. — О, — НеСтив огляделся. От обилия зеленого всех оттенков рябило в глазах. — Мне нравится, так аутентично. Они сели на грубые лавки за квадратный деревянный стол на четверых, покрытый лаком, и НеСтив сразу начал вертеть в руках тканевую салфетку. — Чаудер — две порции, корзинку хлеба, два эля, — коротко перечислил Баки, бравший всегда здесь одно и тоже, и официантка, запомнив заказ на слух, скрылась на кухне. — В нем не будет моллюсков? — с тревогой спросил НеСтив. — Я помню про твои ныне несуществующие аллергии. Это вариант с курицей и молоком, в противном случае я бы заказал классический клэм-чаудер. — Я просто по старой памяти не люблю морепродукты. Эль принесли первым, но, впрочем, и горячее не пришлось долго ждать — они были единственными посетителями поздним вечером, заведение закрывалось через час. НеСтив сунул в рот ложку с рагу и закатил глаза. В дырявом свитере грубой вязки он сам выглядел, как рыбак, самолично выловивший рыбу для похлёбки. — Вкуснотища, Бак! — Я… — «Для тебя я только «сержант» умерло, не родившись. НеСтив самым простецким жестом отер губы тыльной стороной ладони и посмотрел на него с вернувшейся искрой в глазах. — …рад, что тебе понравилось. Владелец старый ирландец, и меню здесь только ирландское, так что вдогонку нас ждут коддл, телятина с овощами и крамбл на десерт. — Ты знаешь, как угодить голодному другу. Баки усмехнулся в ответ, закусывая губу. — Я что тебе говорил про комплименты? — Что твой Стив тебя ими не баловал. Боялся показаться завидующим и жалким, наверное. Глянь, как на тебя смотрит та пышечка-официантка. Рыжая Молли аккуратно вставляла изумрудно-зеленые салфетки в деревянную салфетницу, стоя у соседнего столика. Она бросила веселый взгляд через плечо и, поймав взгляд Баки, подмигнула. — И когда все так повернулось, что это ты меня уговариваешь с кем-нибудь познакомиться? — В смысле? Я всегда так делаю. — Твой Солдат ходит по пабам? В смысле, по улицам? Разговаривает с людьми? — зацепился за эту фразу Баки. — А кто ему запретит? — удивился НеСтив. — Ты же не думал, правда, что я другого тебя на цепи держу? Ох, Бак, я сразу вытащил тебя из рук твоего хэндлера. Задал ему задачу исправить все то, что он сам наворотил. Восстановить твой физический потенциал, начать социализировать. А когда память стала к тебе возвращаться, и ты вспомнил живодеров, которые любили особенно жестокие тесты и эксперименты… Мы отправились путешествовать только вдвоем и всех их казнили, кто еще не помер от старости. Баки выронил ложку в густую похлебку. Радостный настрой, с которым он привез НеСтива в свое любимое местечко, скатился в ноль. — Ты что такое несешь? — прошипел он. — Я бы никогда… — Ты и так никогда, ведь этого не одобрил бы твой психотерапевт. Бак, я здесь второй день, но знаю, что ЩИТ тебя обязал посещать мозгоправа. — При чем тут психотерапевт? Ты говоришь о серийных убийствах! — Баки не сдержался и повысил голос. Официантка с кувшином эля резко замерла в трех шагах от них. — Простите моего друга, леди, — улыбнулся НеСтив. — Разговоры про работу, мы не маньяки какие-то, клянусь. Рыжая девица смущенно порозовела и, поставив кувшин на стол, сверкнула улыбкой и щедрым декольте теперь уже для него, а не для Баки. И снова НеСтив заглянул, но скорее вежливости ради, чем из интереса. Подождал, пока зарумянившаяся Молли отойдет, и заговорил снова. Причем доброжелательную мину с его лица как стерло. — Ты по-прежнему делаешь то, что тебе внушают, сержант. Раньше входил полковник или лейтенант в черной форме и говорил на русском: «Для тебя есть работа, Солдат», а теперь женщина с профессиональной улыбкой говорит: «Вы должны сделать мир лучше». Потому тебе тяжело и слушать ее, и даже находиться рядом. Ты чувствуешь, что что-то не так, но не понимаешь, что именно. — Моя психотерапевт меня бесит, но она мной не командует. — Точно? Тебе комфортно в ее кабинете в спокойных светлых тонах, на удобной кушетке? Не хочется выпустить Солдата и разгромить там все? Или выскочить за дверь, лишь бы не видеть ее пронизывающий как штык взгляд? Ладно, я не прав, она прекрасный специалист по военнопленным, годами подвергавшимся пыткам и психопрограммированию. Ее советы помогают тебе. Ты стал лучше спать. Толпа перестала нервировать. Ты живешь без ожидания удара с любой стороны. Да она просто золото, не зря ЩИТ выбрал оплачивать именно ее услуги. — Прекрати, — процедил Баки. — Для меня не новость, что ЩИТ оплачивает моего психотерапевта, и что ЩИТ хочет меня контролировать, тоже не тайна. А что тебе с меня? — Ничего, — огорошил НеСтив. — У меня дома есть мой отряд, мой Барнс с боевым опытом поболее, чем у тебя, и с менее захламленной головой. По сути, сержант, у тебя нет ничего, что я бы захотел принять. Но ты… Баки, и мне не нравится, что тебя снова пользуют, как бесплатного исполнителя грязной работы. Вот и все. — А чем зарабатывает твой Барнс? Или он на полном обеспечении? Гидра о нем заботится? — Я о нем забочусь, — ответил НеСтив. — Когда он мне это позволяет. Гидра Гидрой, а бронь в ресторане для понравившейся девушки или браслет в знак приязни для нее же сам себя не оплатит. Баки для души тренирует молодежь: после стайки Вдов в Красной комнате пара десятков новобранцев для него плюнуть и растереть. Баки поглядел в тарелку: слова не шли на ум. — Он работает и зарабатывает? — Труд должен быть оплачен, — ответил НеСтив. — У него свои карточка, документы, квартира. А у тебя не так, что ли? С поправкой на жадный ЩИТ, конечно. Халупа у тебя так себе, но ты… Ты ее не снимаешь, — «догадался» он. — ЩИТ снимает для тебя. И мозгоклюя «снимает» ЩИТ. Бак, а на что ты меня сюда привел? Нам не придется потом вымыть всю грязную посуду за день или помыть столы и полы? — Да пошел ты. ЩИТ мне платит деньги. Как рядовому агенту. — Дела, — только и сказал НеСтив, а Баки почувствовал себя так, будто в дерьмо вступил. НеСтив — мудак каких поискать, но если подумать, он все сказал по существу. Денег хватает на самое необходимое плюс редкие вылазки в бар или паб. И квартира, и мотоцикл с полным баком, и мозгоправ предоставлены ему ЩИТом. И поиском и отловом людей все никак не сдыхающей Гидры он занят потому, что больше ничего и не умеет. А Хилл… метафорически гладит его по голове и требует поскорее определить новую цель. Настроение окончательно скатилось в минус. — Расскажи, как тут все прошло с Таносом и Возвращением. Не куксись, ничего нового я не пытаюсь выудить, это дела прошедшие — для тебя и для меня. Баки сперва доел свой коддл, а после заговорил. НеСтив был прав — информация потеряла актуальность, и ничего бы он из нее не выудил, тем более что старый состав Мстителей самораспустился, а новый ЩИТ так и не набрал. НеСтив молчал недолго: Баки подспудно этого ждал. — Погоди, я верно понял: Мстители — вот так, на коленке собрали план возврата всех развеянных, но забыли предупредить об этом глав государств? О том, что население планеты вот-вот, в течении суток, увеличится вдвое? — Только союзники знали. — А союзники — это вакандийцы? Камар-Тадж — не страна. Когда Баки, начиная понимать, к чему вел НеСтив, кивнул, тот покачал головой с самым сокрушенным видом. — В то время мы об этом не думали, титан угрожал вообще уничтожить всех. — Меня окружают идиоты, — сообщил НеСтив устало. — Не ты, Бак, ты в этом балагане не участвовал. Значит, повсеместные забастовки, внутригосударственные конфликты, нехватка жилья и работы, выступления модификантов нового поколения — это последствия героического, но поспешного возвращения развеянных? Ох, Баки, просто нет слов. — А как с этим справилась… Гидра? — Все было учтено и распланировано. Людям, чьи квартиры и дома были заняты на тот момент выжившими, предлагались выплаты или новые жилища. Восстанавливались документы, права. Конечно, некоторый процент граждан был утерян. Люди возвращались и оказывались посреди водоемов, оживленных трасс, иногда — застревали внутри стен из-за перепланировки зданий, коматозники оказывались в мед палатах, но уже без аппаратов искусственного дыхания, кого-то от волнения при переходе убивали инфаркты. Оказывалась психологическая помощь, но чем старше были вернувшиеся, тем труднее им было приспособиться — поднялся уровень самоубийств. Но в целом за полгода кризис сошёл на нет — его ожидали, к нему готовились. — Гидра была настолько уверена, что людей ей удастся вернуть? — А как иначе, сержант? Я бы не оставил попыток вернуть друга до самой своей смерти, а мне отмерена долгая жизнь. Баки отодвинул свое блюдо и залпом выпил первую подвернувшуюся бутылку эля. Как оказалось — он забрал ее у НеСтива. — Ты сказал, был кто-то еще. Кто поддерживал тебя до Второго щелчка… Кто это был? Твой друг. — Не друг, — тяжело уронил НеСтив, и Баки расхотел расспрашивать. Он почувствовал, что затронул личное. Но тут НеСтив продолжил, и все теории Баки рассыпались в пыль.— Командир моей гвардии. Рамлоу. — Гвардии? Отряд огневой поддержки? — переспросил он и только тогда понял. — Ах да, в твоей Вселенной тебе не было нужды драться с ним — вы на одной стороне. Стив, сколько тебе лет? — Сто пятьдесят, — ответил НеСтив мрачно. — Юбилей. Баки навалился на стол, пытаясь совладать с удивлением, столь сильным, что оно ощущалось как удар в голову. А потом понял еще кое-что. Без крио (он) и НеСтив (вне льдов) старились практически как обычные люди. Но и тогда обещали быть долгожителями. А вот обычные, не улучшенные люди типа Рамлоу, да еще и с опасным образом жизни наемника… НеСтив его пережил и намного. Стало ясно, почему НеСтив так сильно расстроился, узнав, что местный Рамлоу давно мертв. Но чтобы черт Рамлоу и оказывал поддержку… да кому угодно? Он скорее бы добил. Хотя… другой мир, может, Баки чего-то не знает о том командире. У Баки было много вопросов, но он нутром чуял — не время спрашивать НеСтива. Не стоило бередить старые раны. — Попробуй луковый хлеб, они его пекут сами, мне нравится. НеСтив слабо, благодарно ему улыбнулся за попытку перевести тему. — Мне здесь нравится. Сытно и вкусно, но я еще сомневаюсь насчет десерта, будет ли он хорош. Баки с удовольствием включился в разговор об ирландской кухне, но на душе было тяжело. Сколько же всего пережил этот Стив, сколько он потерял… Полторы сотни лет — это ведь почти три поколения, с ума сойти. Рядом с ним не было никого, кто бы знал его с самого начала — кроме того Баки. — Пожалуй, у меня будет для тебя небольшой сюрприз, — задумчиво сообщил НеСтив. — Надо же как-то отблагодарить тебя за такой чудесный вечер. — И что это будет? — Увидишь. По возвращению домой он первый пошел в душ — НеСтив настоял. И вернувшись в пижамных штанах и футболке, обнаружил в спальне странное. — Это что? — Баки ткнулся в конструкцию из протянутых веревок для сушки вещей и простыней недалеко от совершенно пустой постели. Только полосатый матрас остался на ней. — Как что? Наша палатка. Забирайся скорее, я еле на ногах стою, так хочу спать. — НеСтив гостеприимно откинул краешек простыни, демонстрируя условный вход. — В войну у нас была одна на двоих, в ней почти всегда было холодно, и мы спали спина к спине в спальных мешках. Сейчас условия получше. Ну же, Бак! Хочу показать тебе, как я все устроил изнутри. И Баки первым полез внутрь, наполовину смирившийся, наполовину заинтригованный. «Палатка» из простыней оказалась в полтора раза шире, чем помнил Баки. Под «потолком» была протянута гирлянда. Когда Баки забрался внутрь, НеСтив ее включил, и пространство слабо осветилось тусклым желтоватым светом. Прямо на полу лежали пледы без подушек, впрочем, Баки так и не привык к чересчур мягким современным наполнителям, так что ночами обходился без них. Зато НеСтив протащил внутрь табурет, куда поставил два стакана с молоком и тарелку с печеньем. Баки сел по-турецки и взял одно. — Больше напоминает наши детские крепости из подушек. Ты выглядывал из любой такой, как февральский сурок из норы, а я таскал тебе туда куски хлеба и яблоки. НеСтив, забравшийся следом, мягко рассмеялся. Пока Баки грыз печенье и запивал теплым молоком, он улегся на свой плед и накинул край на ноги. Поев, Баки убрал стаканы в угол палатки и вытянулся на своем месте. Футболку он сложил и убрал под голову. Прижавшись спиной к спине НеСтива, Баки с облегчением ощутил, что вымотался достаточно, чтобы попробовать задремать. Но сон не шел так легко. За его спиной НеСтив вдруг пошевелился. Развернулся и прижал Баки к себе. Тот вывернулся, но только чтобы повернуться к НеСтиву лицом. — До утра я твой Стив, а ты мой Баки, — сказал НеСтив и выключил гирлянду. Баки положил голову ему на плечо и закрыл глаза в темноте. В руках НеСтива он спал, как младенец.