Лисий танец

Пристань Лотоса для Цзинь Лина оказалась целым новым миром. Пусть ему сначала стало грустно, потому что мама и папа куда-то ушли, но слишком долго печалиться не позволила палочка танхулу и совершенно непохожее на Башню Золотого карпа место. Госпожа Юй, которая, как он знал, была его бабушкой, как раз присела рядом с ним — совсем так же, как делала мама. Когда он увидел её в первый раз — или, может, не в первый, но тот, что запомнился первым, — она показалась ему суровой, даже очень, но сейчас лицо её смягчилось, и взгляд обласкал его теплом. — Куда ты хочешь пойти, А-Лин? — спросила она тихо. — Хочешь, посмотрим, как цветут лотосы? Или отправимся на ярмарку? Может, ты желаешь узнать, как тренируются воины или как мальчишки немного постарше тебя стреляют из лука? У нас в Юньмэне лучшие лучники. Цзинь Лин озабоченно нахмурил лоб. Все предложения были очень соблазнительными, но он совсем не знал, как из них выбрать. Немного смущённо он вытащил танхулу изо рта, но так и не придумал, что ответить, потому сунул её обратно. Он был ещё совсем мал, и слова часто его не слушались, но мама как-то понимала с первого взгляда, что ему захотелось, понравилось или помешало. Он на миг испугался, что госпожа Юй не станет долго ждать ответа, и приготовился даже расплакаться на всякий случай, но в тот же момент она подхватила его на руки. — Тебе, наверное, непросто, — тон её не изменился, был всё таким же ласковым и нежным. — Как тут выбрать, верно?.. На руках у госпожи Юй было спокойно и хорошо — совсем как на маминых. И потому Цзинь Лин не заметил даже, куда именно они направились. Впрочем, протестовать он не собирался — лакомство ещё не кончилось, а с высоты рассматривать окружающее оказалось очень интересно. Скоро Цзинь Лин увидел озеро с цветущими лотосами и даже рот приоткрыл от удивления — столько тех было. В Башне Золотого карпа разбили только маленький круглый пруд, где тоже росли лотосы, но по сравнению с этим озером он и упоминания был недостоин. А уж для Цзинь Лина такое обилие крупных бутонов и вовсе стало сродни чему-то необыкновенному и невиданному. Он широко распахнул глаза, словно желал вобрать всю красоту сразу, спрятать её внутри себя. Водная гладь между крупными зелёными листьями весело блестело, бутоны и распустившиеся цветы покачивал ветер, и выглядело всё замечательно. Госпожа Юй, почувствовав его любопытство, подошла к деревянным мосткам и медленно двинулась по ним, пока не остановилась на самом краю. Лотосы были так близко — крупные листья даже чуть задевали мостки, а один из полураскрытых бутонов едва ли не лежал на них. Цзинь Лин завозился на руках: — Ба! Вниз! Ба! Госпожа Юй усмехнулась и опустила его, позволив подойти к цветку и потрогать пальцами бархатистую нежность лепестков. — Разрешаешь А-Лину звать тебя бабушкой, моя госпожа? — раздался мягкий голос, Цзинь Лину тоже знакомый. Он повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть главу Цзян, своего деда, что подошёл ближе к госпоже Юй и улыбался ей лукаво. — Если кто-то из детей узнает об этом от тебя, — госпожа Юй чуть сощурила глаза, и Цзинь Лин удивлённо наклонил голову, не понимая, что происходит, — Цзыдянь тебя не пожалеет. Особенно если это будет А-Чэн или А-Сянь. — Если они и узнают, то только от самого А-Лина, — усмехнулся Цзян Фэнмянь и присел на корточки. — Эй, А-Лин, хочешь на прогулку по городу? Купить ещё игрушек и лакомств? — Хочешь и внука избаловать так же, как сыновей? — фыркнула госпожа Юй. Цзинь Лин поднял голову, чтобы разобраться лучше — разозлилась ли она, но госпожа Юй тут же посмотрела на него и протянула к нему руки: — Пойдёшь ко мне, А-Лин? Мы ещё не посмотрели с тобой на воздушных змеев и лучников. Выбор между игрушками, лакомствами и воздушными змеями был чрезвычайно сложным для маленького Цзинь Лина. К тому же надо было оставить здесь цветок лотоса, которого он коснулся только разок. И в такой ситуации найти правильный ответ казалось и вообще невозможно. Цзинь Лин почти решил, что нужно всё-таки немного поплакать, чтобы взрослые выбрали за него, когда снова оказался на руках. На этот раз его подняли выше — потому что глава Цзян опередил супругу. — Давай оставим цветок распускаться дальше и проведаем его вечером, на закате, — предложил он. — В мягком свете заходящего солнца он покажется тебе ещё прекраснее. А сейчас пойдём на ярмарку, время самой бойкой торговли настало. Госпожа Юй фыркнула и вздёрнула подбородок. — И не думай, что я дам тебе унести внука так просто. — И не думаю, приглашаю тебя прогуляться с нами, — покладисто согласился глава Цзян. Цзинь Лину тонкости их разговора были совсем непонятны, но мимо как раз летела стрекоза, так что он отвлёкся. Когда же его понесли прочь от лотосов, уже не задумался о том цветке, что был так близко и обласкал его пальцы мягкостью. Ярмарка Юньмэна в этом году была действительно богата на сюрпризы. Маленькому ребёнку, сидящему на плечах отца или деда, она представлялась скопищем сокровищ. Но людей было так много, что и представить себе, как он сам идёт там, внизу, Цзинь Лин не мог. Когда его танхулу закончилась, глава Цзян остановился у лоточника, который создавал на заказ сахарные фигурки. Его искусство было настолько прекрасным, что люди вокруг только ахали, когда он отдавал покупателям то прекрасных заклинательниц, то воинов с мечами, то замысловатых животных. Однако главу Цзян хорошо знали здесь — а ещё лучше него помнили нрав госпожи Юй, так что едва они приблизились, как очередь расступилась, пропуская уважаемых господ вперёд. — Глава Цзян, — поклонился лоточник. — Как прекрасен этот день, что сам глава и госпожа Пристани Лотоса пришли посмотреть на то, какие я безделки создаю из сахарного сиропа, закалённого пламенем. — Ну-ка, А-Лин, какую фигурку ты хочешь? — спросил глава Цзян тут же. Цзинь Лин, теребивший до этого потихоньку шпильку его гуаня, закусил губу и взглянул вниз на круглое и доброе лицо лоточника. Вопрос был серьёзный, и Цзинь Лин прекрасно это понял. — Ма! — наконец сказал он. — Па! — Какой почтительный ребёнок, — немедленно заулыбался лоточник. — Помнит о родителях. — Что ж, совершенно понятно, что А-Лин хотел бы получить фигурку благородного заклинателя и его добродетельной жены, — госпожа Юй улыбалась чуть насмешливо. — Если, конечно, твоего мастерства достаточно. Лоточник едва заметно вздрогнул и принялся творить. Движения его были лишены торопливости, но всё же некоторая нервозность в них пробралась. Несмотря на это, и дева, и заклинатель удались на славу. Даже люди вокруг захлопали в ладоши. Глава Цзян щедро расплатился с мастером, а госпожа Юй вручила Цзинь Лину новое лакомство. Так они двинулись дальше, и Цзинь Лин, сообразивший, что если указать на самые интересные лотки, можно получить что-то прекрасное, принялся тыкать то туда, то сюда, непрестанно командуя: — Там! Это! Вон!.. И глава Цзян не скупился на подарки, а госпожа Юй, хоть и бросала на него странные взгляды, нисколько ему не препятствовала. К тому моменту, когда Цзинь Лин устал и начал зевать, в рукаве главы Цзян оказалось немало прелестных вещиц и лакомств для него. По дороге обратно к резиденции клана Цзинь Лин заснул у него на плечах, смешно утопив нос в собранных высоко волосах. Уложив малыша спать, госпожа Юй придирчиво осмотрела всю кучу подарков… и добавила кое-что от себя, а потом осталась сидеть у постели и сторожить сон. *** Яньли проскользнула в покои и первым делом увидела мирную картину — госпожа Юй перекладывала на постели вертушки и нефритовые подвески, шпильки с играющими в вечерних солнечных лучах камнями, ленты с вышивкой. Тут был и причудлиливый фонарь в виде раскрывшей крылья птицы, и маленькая статуэтка лисы, вырезанная из чистейшего светлого нефрита, и длинная нитка разноцветных бусин. Лакомства лежали отдельно — на бамбуковом подносе, который расположился на чайном столике. И было их там так много, что Яньли тихонько хихикнула в кулак. — Вижу, А-Лин не терял сегодня времени даром, — прошептала она. Госпожа Юй подняла голову и посмотрела на неё не с привычной холодной строгостью, которая лишь изредка сменялась теплом и нежностью, а с любовью. — Надеюсь, завтра у тебя и супруга снова найдутся дела на двоих, — отозвалась она очень тихо. — Я не успела ещё показать А-Лину воздушных змеев… — Мы собирались остаться здесь погостить, ты же помнишь, — Яньли присела с другой стороны постели и убрала со лба Цзинь Лина мягкую прядку волос. — Он хорошо себя вёл, не плакал? — Он — чудесный ребёнок, — подтвердила госпожа Юй. — Но твой отец непременно его избалует. Яньли улыбнулась, и в этот момент Цзинь Лин наморщил нос и проснулся. — Ма! — просиял он, увидев её. — Ма! Госпожа Юй сделала строгий вид и напомнила: — Пора пообедать, скоро совсем сядет солнце, а ты, А-Лин, ещё хотел посмотреть на лотосы. — Да! — обрадовался тот.