Лисий танец

Он пробудился от собственного крика, что всё ещё дрожал где-то в глотке, никак не собираясь затихать. Вокруг была темнота, из-за окна слышался шелест листвы, доносились запахи воды и лотосов. На соседней постели недовольно завозился и даже захныкал А-Чэн, а Вэй Ин всё никак не мог замолчать и отдышаться. Двери в комнату разошлись, пропуская внутрь высокую фигуру, и Вэй Ин тут же свернулся в клубок, а крик превратился в протяжный и ужасающе громкий стон. Это за ним пришли?.. Его отыскали и тоже хотят убить? — Ложись, А-Чэн, — послышался строгий голос. Госпожа Юй. Наверняка сейчас отругает за то, что переполошил всех ночью. Вэй Ин зажмурился, страх внутри не рассеялся, а превратился в дрожь, которую никак невозможно было унять. Госпожа Юй приблизилась, поправила А-Чэну одеяло и опустилась рядом с Вэй Ином на постель. Спокойный и даже чуть отстранённый голос спросил: — Что случилось, Вэй Ин?.. — С-сон, — запинаясь, произнёс он. Кошмар был рядом, казалось, стоило протянуть руку, и можно было ухватить его за тёмные крылья. Тёплая ладонь опустилась на плечо, расправила сбившийся ворот нижней рубашки, пробежала по волосам. — Что это был за сон? — возник из темноты второй вопрос. Вэй Ину почудилось, что госпожа Юй внезапно распалась на части. Голос её существовал отдельно, сама по себе действовала согревающая ладонь, и отдельно сидело на его постели остальное тело, холодное к его испугу и страданиям. Он приподнялся на локте и из чувства упрямства перевернулся так, чтобы уложить голову госпоже Юй на колени. Так её образ вновь собрался в единый, и он ощутил в полной мере её терпкий аромат, похожий на запах молний. В нём не было ни капли угрозы. Госпожа Юй не сердилась, но была опечалена. Сосредоточившись, чтобы ответить ей, он словно опять упал в образы, но ладонь госпожи Юй удерживала за плечо, не давая испугаться заново. Вэй Ин сбивчиво объяснил, что видел собак и людей в чёрно-красном, видел, что на их ханьфу были вышиты злые солнца. Он рассказал, что снова мать умирала на его руках, что опять отец кричал ей: «Спрячь ребёнка». Он поделился и тем, как собаки кинулись на него и принялись рвать его тело, а он не в силах был отбиться. И пока он говорил, слёзы струились по его лицу. — Так не годится, — сказала госпожа Юй. — Нужно это исправить. Она подняла Вэй Ина на руки и вынесла из комнаты прочь. А-Чэн уже задремал снова, укрывшись одеялом с головой, словно чтобы страшные сны Вэй Ина не привязались и к нему. В тишине и сумраке пронесла госпожа Юй его в покои, которые делила с Цзян Фэнмянем, убаюканный мягкими шагами, Вэй Ин почти уснул, потому не понял их разговора. Звуки возникали из темноты и туда же падали, не оставаясь в сознании. — Если ничего с этим не сделать, он сойдёт с ума от боли и горя, — говорила строго госпожа Юй. — Но суп забвения… Это слишком большое испытание для ребёнка, — возражал Цзян Фэнмянь. — Разве ему не достаточно боли? — Посмотри на него. Он выдержал такое испытание, которое любого бы сломало, — фыркнула на это госпожа Юй. — Да, будет лихорадка, но лучше так, чем через несколько месяцев он совершенно лишится разума. Ты ведь не хочешь, чтобы ребёнка Цансэ постигла такая участь?.. — Конечно, не хочу, — Цзян Фэнмянь подступил ближе, Вэй Ин ощутил его запах и успокоился. — Но неужели нет другого способа? Госпожа Юй добавила совсем тихо: — Он с нами месяц, но каждую ночь пробуждается от собственного крика, решайся. Мы заботимся о нём, как о родном сыне, но ни тепло, ни любовь не вырвали его из цепких когтей этого ужаса. — Сделай, как считаешь нужным, — согласился Цзян Фэнмянь. — Ты права… Во всём права. Утром Вэй Ина кормили отдельно от остальных. Госпожа Юй принесла ему фрукты и суп, и даже позволила сначала съесть сладкое. Она не ругала за то, что фрукты брызгали соком и испачкали его одежду. — Нужно съесть полностью, — велела она, подвинув плошку с супом. Вэй Ин кивнул и поднял её двумя руками. Суп горчил на языке, от него кружилась голова, но Вэй Ин выпил его до капли. Он немного боялся госпожу Юй и не хотел её разочаровывать, к тому же она была так добра к нему этим утром. С последним глотком супа весь мир будто потёк и превратился в темноту. Вэй Ин не успел ни понять, ни удивиться. Много позже, когда они с А-Чэном уже занимались с наставником, что учил их истории и рассказывал о других кланах, Вэй Ин увидел красное солнце и ткнул в него пальцем: — Это клан Цишань Вэнь, — сказал он, нисколько не сомневаясь. — Откуда ты знаешь? — нахмурился А-Чэн, он не узнал символа и теперь щурился почти с обидой. — Цишань Вэнь убил моих родителей, — отозвался Вэй Ин и нахмурился. Это было абсолютное знание, но ни эмоций, ни воспоминаний оно не пробуждало. Наставник коротко вздохнул и попросил их слушать внимательнее и не отвлекаться. *** Отправляться к Вэнь Жоханю, не представляя даже, есть у него тёмная печать или нет, было опрометчивым поступком. Если он покорил энергию Инь, их могло ожидать целое мёртвое воинство. Баошань же вовсе не хотела развязывать войну. Потому госпожа Цзинь, посоветовавшись с Цзинь Цзысюанем, велела привести Сюэ Яна, ожидавшего решения главы клана. Сюэ Яна бросили в центре Главного зала, но он тут же поднялся, хоть и казался измождённым и бледным. Окинув собравшихся взглядом, он только сильнее развернул плечи. В зале воцарилась тишина, и никто не спешил прервать её первым. Сюэ Ян смотрел прямо перед собой, губы его кривились в неприятной усмешке. Пусть на нём и были цепи, а дерзости это нисколько не убавило. Только однажды, заметив Не Хуайсана среди остальных, он чуть нахмурился, будто его уверенность немного поколебалась. — Что же желают от меня благородные заклинатели? — спросил он насмешливо, когда никто так и не заговорил с ним. — Разве я не сознался во всех злодеяниях? Разве за убийства не ждёт меня смерть?.. Где же глава клана Цзинь, что так много угрожал и одновременно так много обещал мне? Баошань, казалось, ничуть не тронули дерзкие речи. Пока Не Минцзюэ хмурился, а остальные напряжённо молчали, она выступила вперёд и обошла Сюэ Яна, точно рассматривала не человека, а статую, и наконец обратилась вовсе не к нему: — Чувствую, что его воспоминания искажены. Может быть, мы зря решили, что узнаем что-то полезное. Если он сам не понимает, где ложь, а где истина, чем он нам может помочь? — Казнить его, и дело с концом, — пробормотал Не Минцзюэ. Сюэ Ян слишком ему не нравился. — Если было воздействие, можно найти его след… — госпожа Юй задумчиво погладила кольцо Цзыдяня. — Обнаружив след, можно понять, что было за воздействие, и найти противодействующее средство. — Это займёт много времени, — добавил Цзян Фэнмянь, очевидно, ничуть не сомневавшийся в способностях супруги. Вэй Ин, прекрасно представлявший, кто именно оказал на Сюэ Яна воздействие и зачем, коротко глянул на хранившего молчание Лань Чжаня, а затем перевёл взгляд на Не Хуайсана. Тот прятал лицо за веером, внешне сохраняя спокойствие. А вот запаха от него и вовсе не было слышно. Наверняка озаботился этим, чтобы не выдать себя. — О чём же вы хотите разузнать? Вряд ли мечтаете вызнать, где скрывается тело Мэн Яо, — Сюэ Ян изучал их с не меньшим вниманием. Даже сейчас он пытался отыскать способ, как выкрутиться из ситуации. — Ты служил Вэнь Жоханю, — обратилась к Сюэ Яну Лань И. — Отчего же ушёл от него?.. — Не сошёлся с его сынками, — сплюнул Сюэ Ян. — Один из них гордец, второй — заносчивое ничтожество. — Ты отдал Вэнь Жоханю тёмную печать? — продолжала Лань И. — Раз вам всё известно, отчего ж я должен отвечать? — Сюэ Ян встряхнул руками, и цепи тоненько зазвенели. — Честь и совесть, честность, верность и самоотверженность — эти качества не для такого, как я. Это ваш мир, великие заклинатели. Я же брожу там, где чую выгоду. И нет для меня ничего ценнее собственной жизни. Вэнь Жохань предложил мне многое, да только на поверку оказалось, что он лживый слабак. Дети его никчёмны. — Лживый слабак, — повторила за ним Баошань. — Интересно. Что же он обещал тебе? И почему ты так злишься на него? До Вэй Ина тоже докатился этот густой аромат злости и ярости. Сюэ Ян ненавидел Вэнь Жоханя так страстно, от всей души, и потому многое можно было заподозрить. — Что между вами произошло? — задал вопрос Цзян Фэнмянь. Но ему Сюэ Ян и вовсе не стал отвечать. Казалось, если ему с кем и нравится беседовать, так только с женщинами. Будто бы он считал их слабее себя, и оттого упивался их вопросами. Вэй Ин качнул головой. Этот упрямец не собирался так просто рассказывать хоть что-то. — Позвольте мне, — тихий голос шелестом прокатился по залу. Из-за колонны вышел Сяо Синчэнь. Он был ещё не вполне здоров, но тем не менее держался с достоинством и не прятал хвостов. — Попробуй, — согласилась Баошань. Сяо Синчэнь поклонился Не Минцзюэ, выделив его из всех остальных, и добавил: — С вашего позволения, я применю некоторые техники, которыми овладеть могут только лисы. — И пусть Не Минцзюэ это совсем не понравилось, он только кивнул, ничего не сказав. Сяо Синчэнь приблизился к напряжённо рассматривавшему его Сюэ Яну и проговорил: — Вот мы и встретились снова. — Встретились, — согласился Сюэ Ян. — Но отчего ты решил, что с тобой я буду говорить?.. В пальцах Сяо Синчэня вдруг появилась конфета. Он медленно снял с неё невзрачную обёртку и протянул Сюэ Яну. Пальцы его замерли прямо напротив его лица. — Э, нет, — сглотнул Сюэ Ян и чуть попятился. — Я не… — Съешь, — улыбнулся Сяо Синчэнь. — И пока сладость будет радовать тебя, расскажи нам, что заставило тебя служить Вэнь Жоханю и отчего ты сбежал?.. Не в силах сопротивляться лисьим чарам, Сюэ Ян губами принял конфету из пальцев Сяо Синчэня. Лицо его на миг просветлело, и заговорил он совсем другим тоном: — Вэнь Жохань предложил мне возможности, которых прежде у меня не было, — он усмехнулся. — И так я сумел бы отомстить тому, кому хотел. Однако вышла загвоздка. Он жаждал заполучить кое-что, что всегда принадлежало только мне. Я сбежал потому, что иначе он бы убил меня. — У тебя была печать, Сюэ Ян? — Сяо Синчэнь внимательно смотрел на него. — Печать, — Сюэ Ян чуть наклонил голову. — Отчего же — была? Она и сейчас моя и только моя, — он облизнул губы. — Дашь ещё конфету, объясню, в чём секрет. Даже под воздействием лисьих чар Сюэ Ян не покорился полностью, и это было весьма интересным. Впрочем, Сяо Синчэнь безропотно протянул ему ещё одну сладость. Опять улыбнувшись, он попросил: — А теперь расскажи. — Вэнь Жохань обещал мне многое, если я найду и отдам печать. И я, конечно, отправился на поиски. Печать всегда была при мне, а Вэнь Жохань получал различные тёмные артефакты — я знал, чем его успокоить, — Сюэ Ян то усмехался, то тянул гласные, будто дурачился. Однако вскоре из его интонаций пропала игривость. — Да только его проклятый первенец, не такой никчёмный, как Вэнь Чао, заподозрил, что я играю с отцом. Он доложил об этом, и тогда Вэнь Жохань приказал раздеть меня и выпотрошить всю мою одежду прямо в Главном зале на глазах всего клана. Печать он не нашёл, разве я глупец — брать её с собой на встречу с ним, а за позор он мне ещё ответит. — И где же теперь печать? — спросил Сяо Синчэнь, не забыв улыбнуться. — Ничто не заставит меня открыть эту тайну, — качнул головой Сюэ Ян. — Даже если ты очаруешь меня так, что я буду готов целовать твои пальцы, я не скажу, где она. — Здесь нужно другое средство, — вдруг подал голос Не Хуайсан. Он с щелчком закрыл веер и встал со своего места. Не Минцзюэ непонимающе взглянул на младшего брата. Баошань и Лань И переглянулись между собой, остальные же с удивлением наблюдали, как младший из клана Не, которого многие уже считали никчёмышем, спокойно приближается к Сюэ Яну. — Помнишь меня? — заговорил он. — С чего мне помнить тебя? — хмыкнул Сюэ Ян, отводя взгляд. Но в этот миг Не Хуайсан поймал его за подбородок и вынудил смотреть себе в глаза. — Вспомни меня, — приказал он. Сюэ Ян тут же вскинулся, рванулся, но пальцы держали удивительно крепко. — Оставь меня, я сделал, как ты сказал, — прошептал он, медленно опускаясь на колени. — Оставь, оставь, прошу тебя, оставь. Разительная перемена в Сюэ Яне, которого даже лисьи чары не сумели полностью взять под контроль, всех поразила. Не Хуайсан же погладил Сюэ Яна по щеке, словно успокаивая, и сказал ему тихо: — Расскажи мне, где печать, и я обещаю, что не трону тебя. — Обещаешь? — Сюэ Ян задрожал всем телом. — Обещаешь?.. — Где печать?.. — повторил Не Хуайсан. — Она в Пещере усмирения демона, я спрятал её на дне кровавого озера, напитал его новыми жертвами, чтобы Вэнь Жохань не сумел найти. Он получил от меня несколько безделок, кусков тёмного железа, которые оказались совершенно бесполезны, и верит, что из них можно собрать другую печать, да где уж ему… Отпусти меня, освободи мою душу, ты обещал, если я выполню всё, что ты скажешь… — Тебе придётся отвести нас, — улыбнулся Не Хуайсан. — И тогда я подумаю, отпускать ли тебя. Он отступил, в тишине вернулся на своё место. Вэй Ин удивлённо взглянул на него, а Не Хуайсан лишь пожал плечами. — Что ж, вот она — истинная мощь клана Не, — проговорила Баошань. — Полагаю, следует поступить так. Пусть глава Цзян и его прекрасная супруга возвращаются в Пристань Лотоса, а госпожа Цзинь и Цзинь Цзысюань, новый глава клана, наводят порядок здесь. Лань И уже позаботилась о клане Гусу Лань. Глава клана Не, вам стоит отправиться в свои владения. А с Сюэ Яном за печатью отправятся Лань Ванцзи и его супруг Вэй Усянь, а также Не Хуайсан, раз он овладел тайными техниками клана и сумел пленить душу Сюэ Яна, как мотылька заманив в бумажный фонарь. Сяо Синчэнь и Сун Лань, вам следует вернуться на Небесную гору, чтобы успокоить всех, кто остался там. Мы поднимемся позже, когда это позволит ситуация. Вэй Ин и Лань Чжань синхронно поклонились Баошань, и никто не стал с ней спорить. Сюэ Яна подхватили под руки воины клана Цзинь и утащили прочь.