Последствия

      Полет до места назначения занял несколько часов. Им дали еду и воду, но мало информации о том, что будет дальше. Несмотря на слова Роудса, Сэм почти ожидал, что они вернутся в Рафт, и напрягся, когда они приземлились. Он видел, что Клинт планирует усложнить ситуацию; его связанные руки, казалось, так и норовили ударить по чему-нибудь. Честно говоря, Сэм устал от поведения Клинта и его постоянного гнева. Он был не единственным, кто потерял что-то, но они сражались во имя общего блага (даже если маленький голосок в его голове продолжал сомневаться в этом, поскольку прошли месяцы и все уладилось с Соглашением).       Роудс и ван Дайн стояли наготове вместе с другими вооруженными охранниками, и все они настороженно наблюдали за командой Сэма. Было приятно видеть, что Роудс все-таки оправился от падения — это вызвало у Сэма немало кошмаров.       — Ладно, пошли. И просто, чтобы прояснить еще раз, если вы попытаетесь сбежать, мы имеем право применить любую силу, которую сочтем необходимой, — сказал Роудс. Он выглядел так, будто ему бы очень понравилось применить больше силы, чем он уже использовал. Сэм был разочарован тем, что он так продался — до всего этого он восхищался Роудсом (и одновременно завидовал ему), но оказалось, что он всего лишь прислужник правительства и Старка.       Один из охранников схватил Клинта и не слишком осторожно поставил его на ноги. Он, вероятно, все еще ругался из-за кляпа (и Сэм был рад, что на него его надели, он не думал, что сможет больше слушать разглагольствования этого человека). Клинт попытался ударить охранника головой, но тот просто увернулся и толкнул его вперед, отчего он потерял равновесие и оказался в объятиях другого охранника. Двое охранников взяли Клинта под руки и чуть ли не волоком потащили вниз по трапу, поскольку из-за наручников ему было трудно передвигаться. Сэм стиснул зубы, но ничего не сказал.       ван Дайну досталась Ванда, у которой все еще был отсутствующий взгляд. В отличие от остальных, ее ноги были свободны, только руки скованы наручниками. Они, вероятно, не думали, что она представляет большую опасность с этой ужасной штукой на шее. Ублюдки. Она не сопротивлялась, просто покорно следовала за ним.       Кэп только начал приходить в себя — что, черт возьми, они с ним сделали, что он так вырубился? — и Роудс, и другие охранники ждали, пока он не придет в себя, чтобы поговорить с ним.       — Роджерс. Ты арестован. Не усложняй себе жизнь и иди тихо.       Стив огляделся, рассматривая охранников и самолет. Его глаза встретились с глазами Сэма, хотя он все еще казался немного ошеломленным.       — Где Клинт? Ванда? Сэм, ты в порядке?       Вся банда в сборе, Роджерс. Бартон и Максимофф только что вышли на улицу. У вас будет возможность пообщаться, пока вы все ждете в своих камерах.» Голос Роудса был стальным, и в выражении его лица, когда он смотрел на Стива сверху вниз, было нечто большее, чем презрение, — в нем была ненависть и едва сдерживаемая ярость. Сэм не понимал. Неужели Роудс не видел, что они сражались за Мстителей? Его гнев казался несоразмерным. — И на случай, если ты подумываешь о сопротивлении, я еще раз напомню тебе, что Халк все еще здесь. Я уверен, он был бы не прочь надрать тебе задницу. Еще раз.       Халк напал на Стива? Господи, они что, с ума сошли? Стив, может, и суперсолдат, но Халк? Его могли убить. О чем они только думали?       Стив ничего не сказал, просто поднялся на ноги и неуклюже двинулся вперед, а по бокам от него стояли два охранника. Они выглядели недовольными, хотя трудно было сказать, чем именно.       Наконец, Роудс отпустил Сэма с места и жестом пригласил его следовать за собой. Сэм подчинился. У него на самом деле не было особого выбора.

***

      Их отвели в камеры с решетками, как обычных преступников, в сопровождении так называемых Новых мстителей, за исключением Тони, которого нигде не было видно. Стив горячо надеялся, что он не отправился за Баки. Т’Чалла обещал, что никто его там не достанет, но… Черт. Стив хотел спросить, но не хотел ничего рассказывать им о своем друге, на случай, если они о нем не знают. Это было не так, как предполагалось.       Каждого из них поместили в отдельную камеру, Стива и Клинта — с одной стороны, Сэма и Ванду — с другой. Никто не снял с них наручники, поэтому их движения были ограничены. Стив тайком проверил прочность оков и обнаружил, что они довольно прочные. Без его щита было бы трудно от них отделаться. Что ж, им придется просто ждать удобного случая.       Вскоре к вам придет государственный защитник, чтобы разъяснить выдвинутые против вас обвинения и проинформировать о ваших правах. Если вы хотите договориться о юридическом представительстве другими способами, вы можете сообщить ему или ей, и мы свяжемся с ними, — сказал им Роудс.       «О, так теперь у них есть адвокаты», — подумал Стив. Когда он упомянул об этом в Берлине, этот маленький бюрократический проныра рассмеялся ему в лицо.       — Мистер Уилсон, — обратился Роудс к Сэму. — Представитель Военно-воздушных сил также скоро прибудет, чтобы представить обвинения против вас.       Сэм побледнел, а Стив стиснул зубы.       — Какие обвинения?       — Я уверен, что вы скоро узнаете, но, полагаю, они будут включать в себя кражу имущества ВВС, пособничество террористам и государственную измену. После вчерашних событий вас могут даже обвинить в терроризме — Он пожал плечами, как будто в этом не было ничего особенного, в то время как Сэм выглядел ужасно.       Черт возьми! Это несправедливо. Сэм поступил правильно!       — Ты не можешь этого сделать.       — Я ничего не делаю, Роджерс. У Военно-воздушных сил есть правила поведения, если ты не в курсе. И когда ты их нарушаешь, тебе приходится сталкиваться с последствиями.       С этими словами он жестом подозвал остальных, и все просто ушли, оставив их там.       Стив попытался поймать взгляд Сэма, но тот сидел на своей койке лицом к стене. — Сэм. Сэм! Нет ответа. — Все будет хорошо.       — Ух ты, и это все, на что ты способен, кэп? — Прорычал Клинт из соседней камеры. — Мы все облажались, Стив, неужели ты не понимаешь? Я никогда больше не увижу свою семью, и это твоя вина. (Перед отправкой в камеру ему заткнули рот кляпом; Стив даже пожалел, что они не оставили его там).       — Это не моя вина. Мы поступили правильно, и как только мы объясним, поговорим с людьми, расскажем им, что происходит на самом деле, я уверен, они поймут и отпустят нас. — Он старался говорить как можно увереннее, чтобы поднять боевой дух остальных, в чем он так нуждался. Они не потерпели бы поражения от глупых разносчиков бумаг и злобных правительственных агентов. Они победили инопланетян, Гидру и Альтрона. Они были Мстителями, и они победят, потому что так поступают герои.       (Верно?)

***

      Дверь в комнату для допросов открылась, и Скотт посмотрел на Хоуп. Он не видел ее почти год; за исключением телевизора, конечно. Ее волосы были длиннее, и на ней был костюм «Оса». Она, казалось, была не рада его видеть, но он не винил ее за это. Боже, он был таким идиотом.       — Привет, Хоуп, — сказал он, стараясь казаться веселым, но ее взгляд только усилился. — Мне жаль.       — Еще бы, — ответила она, ничуть не оттаяв. — Ты вернёшься в тюрьму, Скотт. — Она покачала головой. — Ты погубил свою жизнь. О чем ты думал?       Скотт пристыженно опустил голову. Там, в Ваканде, у него было время подумать, и он понял, что поступил очень глупо, просто прыгнув в самолет с группой незнакомцев, чтобы стать преступником. Не то чтобы он понимал это в то время, но, конечно, он не задавал много вопросов, не так ли? Капитан Америка позвонил, и он бросился бежать, стремясь показать себя героем, кем-то важным. Кем-то, кто мог бы спасти мир и заставить его дочь гордиться им. Вместо этого он вляпался по уши и с тех пор сожалел о своей глупости и импульсивности.       После того, как они выбрались (сбежали) из Рафта, Скотт думал (наивно), что все наладится. Кэп был уверен, что мир поймет свою ошибку, заклеймив их преступниками, и все вернется на круги своя, что их скоро примут с распростёртыми объятиями. Но этого не произошло. Совсем наоборот. Когда бы Скотт ни включал новости (в основном CNN, так как остальных он не понимал), о них говорили только негативное. А после того, как Хоуп официально присоединилась к Новым Мстителям, осудив его как вора и преступника одновременно, Скотт понял, что облажался.       Он уже давно подумывал о том, чтобы сдаться, но не знал, как это сделать, не поставив под угрозу местонахождение остальных. И пусть он был идиотом и дураком, но стукачом не был. Поэтому ему ничего не оставалось, как ждать и надеяться, что что-нибудь случится, и они не проведут остаток жизни в вакандской тюрьме (остальные могли не заметить, но они были там заключёнными — хорошей и роскошной, но все же тюрьмой). Чем беспокойнее они становились, тем больше Скотт опасался, что они наделают глупостей, а он уже решил, что больше не будет принимать в этом никакого участия. Может, он и не знал многого из того, что происходило, когда садился на самолет в Германию, но теперь это было уже не так. Поэтому, когда они решили вмешаться в ситуацию, о которой ничего не знали, Скотт отказался присоединиться к ним. И он не стал много общаться с ними, испытывая дискомфорт от того, что они, похоже, планировали. Тогда он сдался и рассказал королю, куда они направляются, и все, что знал об их планах, беспокоясь о том, что может произойти. Он сказал себе, что это не стукачество; они ранили стражников — невинных людей, которые всего лишь выполняли свою работу — без всякой причины, и он обязан был рассказать правду, чтобы предотвратить еще большее насилие.       Теперь ему придется иметь дело с людьми из Комиссии по соглашениям — теми, кто был чистым злом, если верить Кэпу — и, как он ожидал, его отправят обратно в тюрьму. Ну, по крайней мере, теперь он сможет связаться с Мэгги и Кэсси. Он сомневался, что Мэгги позволит ему поговорить с Кэсси — и на этот раз он не мог ее в этом винить — но, по крайней мере, у него будет возможность поговорить с ней, что было намного больше, чем у него было за последние месяцы.       — Прости, Хоуп, — повторил он. — Он действительно сожалел. И не только потому, что теперь у него были большие неприятности.

***

      Сэм все еще не мог прийти в себя от слов Роудса, когда прибыли важные персоны, выглядевшие мрачными и недружелюбными. Они представились, но Сэм не обратил на них особого внимания, слова «государственная измена» и «террорист» все еще звучали у него в голове. Он не был террористом и не совершал государственной измены. Он никогда бы этого не сделал. Он сражался за правое дело, за Мстителей. Не так ли? (Тихий голосок в его голове становился все громче, говоря ему, что он был немного идиотом. Он попытался проигнорировать это).       Один из мужчин сказал, что он из Комиссии ООН по соглашениям, и зачитал довольно внушительный список их предполагаемых преступлений, одно за другим. Их было так много, что Сэм не мог уследить за всеми. Ванду обвинили в нападении на Вижен и разрушении частной собственности (бывшей резиденции Мстителей). Сэм ничего об этом не знал. Ванда напала на Вижен? Это казалось неправильным, хотя она и не отрицала этого (не то чтобы это принесло ей много пользы, эти люди, очевидно, хотели их заполучить). Ей также предъявили несколько обвинений в нападении и убийстве, которые казались действительно чрезмерными и против которых возражал Стив, но были в целом проигнорированы. Клинту было предъявлено обвинение в нападении и уничтожении имущества. Сам Сэм был обвинен в нападении, уничтожении имущества, неосторожном обращении с оружием и убийстве по неосторожности, что заставило его отказаться. Убийство! Это было неправильно.       — Три офицера погибли, когда вы, мистер Роджерс и мистер Барнс бежали от властей в Бухаресте, а также четыре гражданских лица в результате обрушения туннеля, — ответил мужчина, глядя на него так, словно он был отвратительным насекомым. Сэм попятился назад в свою камеру. Но… он никого не трогал. Это была не его вина… Они собирались убить Баки, друга Кэпа, невиновного человека (не факт, что они знали это в то время, сказал ему маленький голосок. Он мог быть виновен в взрыве. Черт.) — И это не считая тех, кто погиб в Уганде.       Кэпа обвинили в том же, плюс сопротивление аресту и покушение на убийство Тони Старка.       — Это смешно, — сказал Клинт. — Старк — тот, кто пытался убить его!       Стив ничего на это не ответил, просто стоял с поднятым подбородком, как будто их жизнь не собиралась заканчиваться. Сэм хотел знать, о чем он думает, как собирается вытащить их из этого, потому что не думал, что одними разговорами дело не ограничится. Становилось все очевиднее, что дела у них идут чертовски плохо, и никто, похоже, не желал вспоминать, что они герои, спасшие мир.       Когда адвокат закончил, женщина объяснила, что с ними теперь будет: их переведут в другое учреждение в Нью-Йорке в ожидании суда. Ванду могут депортировать обратно в Соковию, чтобы она там отбыла наказание.       Ее еще даже не осудили, — завопил Клинт. — Вы, ублюдки, посмотрите, что вы с ней сделали!       Сэм не мог видеть Ванду, но представил, что она выглядит так же ужасно, как и в самолете.       Не думаю, что у кого-то останутся сомнения в ее — или вашей — вине. У нас есть множество доказательств вашего преступного поведения. Но у нее — и у вас — еще будет возможность представить свою защиту, — сказала она Клинту, не обращая внимания на его враждебность. — Вы хотите, чтобы мы связались с кем-то конкретным, кто будет представлять ваши интересы, или вас устраивает государственный защитник?       — Я хочу поговорить со своей женой, — сказал Клинт.       — Ей сообщат о вашей просьбе. А что касается вашей защиты?       Сэм не знал, что сказать. Он не знал ни одного юриста, кроме нескольких парней из Военно-воздушных сил, с которыми он иногда общался, и которые вряд ли смогли бы сейчас чем-то помочь. Но у «Мстителей» были юристы, верно?       — Разве у «Мстителей» нет команды юристов? — спросил он более робко, чем намеревался.       — Да, действительно, — ответила женщина. — Однако, поскольку никто из вас больше не мститель, я сомневаюсь, что они вам помогут. — Она сделала паузу, как бы давая этим словам осмысляться, а затем продолжила. — Хорошо, подумайте и сообщите кому-нибудь о своем решении.       Клинт снова начал ругаться, и Сэм не обратила на него внимания. Черт, у них действительно большие проблемы.