Смеющийся человек

Часть 7

Холодом пробило все конечности, ведь от Сана стал исходить замогильная аура, что окучивала тело полностью. Стала заметна сталь в его взгляде и непонятный интерес, что искрился на дне бесконечно черных зрачков. Мужчина теперь казался мне еще массивнее и величественнее, потому что сейчас я была готова упасть на колени от страха — стать раскрытой большему количеству креадорцев. Мало того, что обо мне знали некоторые здесь и даже приезжие Сонхва с Ёсаном, так ещё прибавилась одна фигура, что показывала себя размыто, не примыкая до конца к определенному значению «хорошие» или «плохие» гости. Неоднозначная репутация, слухи про их семью, аристократические замашки — все это для меня стало казаться очень опасным, хотя буквально пару минут назад я не испытывала к Чхве ровным счетом ничего. Для меня он был обычным гостем из холодных земель, что увлечено пытался посмотреть на здешнюю жизнь. Я не знала смысла их отдыха здесь, почему так долго они у нас. Уён и вовсе сторонился их, предпочитая собирать сплетни про других. Опасно. Очень опасно сейчас вильнуть куда-то не туда и в итоге получить реакцию, означающую угрозу для моей жизни. Вдруг их семья из тех, кто ест людей? Или, может быть, их ненависть к нашему роду настолько велика, что меня сейчас публично афишируют и казнят прямо около сада заблудших душ? Но я и сама была заблудшей душой в этом странном мире предвзятых отношений к людям. Я — низшее существо здесь. — Сонхва оказался не силен перед алкоголем и у него слегка развязался язык. Все твердил мне, что к человеческим женщинам отношение весьма неподобающее, граничащее с тем, что творили и человеческие мужчины, — Сан отошел от оконной рамы, скрестив руки на груди. Мышцы рук под тканью шелкового халата стали лучше видны. Его спина держалась как обычно прямо, а волевой подбородок слегка приподнялся вверх. Сейчас он смотрел на меня сверху-вниз, задавливая своим статусом и непередаваемой энергетикой. Хотелось сделать трусливый шаг назад, сгорбив итак сутулую спину, но я смогла только сжать пальцами ткань рабочих штанов на бедрах. — Когда мы жили в холоде и не знали ничего, кроме способов выживания, мне в голову приходила только ненависть. Я ненавидел всех, кто крал наших детей, насиловал наших сестер и жен, — первый шаг в мою сторону и я сжала челюсть крепче, дабы не сболтнуть чего лишнего в напряженный момент, — Когда мы делали налеты на их семьи и забирали то, что по праву принадлежит нам, один из моих друзей захотел украсть у них человечную девчонку. Такую юную и запуганную, но другу было всё равно. Взгляд Чхве снова потемнел, уволакивая его мысли в минувшее прошлое, которое дало ему слишком много боли и несправедливости. — Он хотел издеваться над ней, показав дикарям те страдания, что они доставили нам. Злость настолько окутала его разум, что он не видел никакой разницей между людьми и считал виноватыми всех. И я не был исключением, — сморгнув наваждение, он возобновил ход ко мне, протягивая руку с длинными пальцами, — Она кричала, звала на помощь, молила пощадить ее и других девушек. Я смотрел и чувствовал, что справедливость наконец-то восторжествовала, но… Кончики пальцев коснулись моих волос, аккуратно заставляя их за алое ухо. Я вся побраговела из-за напряжения и страха, подавляя истеричную улыбку глубоко внутрь себя. Хотелось улыбнуться из-за страха перед тем, кто был в десять раз сильнее и имел власть надо мной из-за обнаруженного секрета. Почему мое тело всегда так неправильно реагирует на страх и нервозность? Я была каким-то сломанным вариантом человека? — Н-но? — подала дрожащий голос, подняла взгляд на задумчивого Сана, что уже как-то печально глядел на мое лицо и волосы. — Повернув голову от картины мести, в которой участвовала та девушка и мой друг, я увидел, что те варвары не испытывали ужаса или боли. Они улыбались и возбуждались от вида страдающей девушки. Упивались криками той, что являлась их семьей, — поджав губы, опустил руку вниз. Та ударилась об его бедро и нежная ткань халата заструилась за движениями, — В тот момент понял, что злиться я мог только на человеческих мужчин, но девушек никогда не трогал. Я осознал, как те были обособленны от них и сами страдали от варварских повадок мужчин. Они могли только убегать, умолять о пощаде и никогда…никогда не нападали первыми. Замолчав на несколько минут, Сан дал себе время на успокоение нервов и снова прислонился к окну, полностью окунув туда свой взор. — Один из вернувшихся мальцов в нашу семью после недельного плена у людей, рассказал мне, что девушки там страдали. Они выхаживали украденных детей, давали им свою заботу и еду, терпели побои и насилие, но не могли убежать. Я тогда не стал вдаваться в подробности, но больше даже не смотрел на их женщин, отсекая головы только тех, кто нас обкрадывал и оскорблял. И приехав сюда, я совершенно не ожидал встретить тебя, человеческую девушку с весьма скверной историей. Ты потеряла память, трудишься тут за двоих, стремишься попасть обратно домой и ни за один день не принесла никому хлопот. Не произнесла плохого слова, не устраивала капризные сцены, не губила народ, что был для тебя чужим, — подметив свою наблюдения, Сан выдохнул воздух из легких. Я же стояла истуканом совсем рядом, не зная, как реагировать и стоит ли радоваться вообще. От стресса я как обычно тянула улыбку на лице, совсем неуместную и даже мне самой неприятную, но я не могла сопротивляться импульсу тела. Оно двигалось само, как по старой привычке. — А что мне оставалось делать? — шепотом спросила, заставив мужчину повернуться на мой вопрос, — Мне страшно среди вас — иных существ, что ненавидят подобных мне и ставят наравне с какой-то едой. Естественно я забилась в угол и выполняю все, что требуется. Моя цель заключается в возвращении и мне неинтересны скандалы и причинение вреда другим. Я просто хочу домой. — Домой? — так же тихо повторил он, — Дома ты тоже была такой, Хесон? — Что? — от шока я могла только несколько раз моргнуть, не до конца понимая вопрос. — Неужели и дома ты была такой же? Угождала всем, лишь бы не трогали и не имели понятия кто ты такая? Почему не хотела доказать, что не ко всем людям стоит относиться так предвзято, как это делают в нашем мире? — Чхве смотрел в мои глаза настолько осознанно, что я на секунду растерялась, не зная четкого ответа. — Я…Как я могу знать? Воспоминания приходят ко мне как мутная картинка с участием других. Там я вроде и счастлива, а вроде…- поджав губы, вспоминала о сломанной когда-то руке и издевательства в школьном туалете, — Впрочем, это не столь важно сейчас. — Так ли сильно ты хочешь обратно, Хесон? — сделав шаги в сторону гостевых покоев, Сан проговаривал слова на прощание, перед тем как улечься спать, — Не кажется ли тебе, что этот мир может принять тебя лучше, если просто постараться? Не став слушать меня, тот удалился за бумажными седзи, заканчивая напряженный диалог. Отдышавшись после перенапряжения, я задумалась о его кинутых словах и чертыхнулась. Это хорошо, что он не хотел меня съесть или сдать другим креадорцам, но последний вопрос… Что за чушь?! Конечно же я хотела обратно в свой мир, где все такое привычное и понятное! Перед глазами снова вид сломанной руки в изрисованном гипсе и моя натянутая улыбка в сторону волнующихся подруг. Но так ли я была счастлива там? *** — Сколько можно дуться на меня?! — разъяренно налетела на Уёна, что готовился удалиться в сторону мужских спален для креадорцев. Я почти час шаталась по поместью, все думала о словах Сана и своем прошлом, терзала себя желанием поскорее все это закончить. Мутило от тошноты, от раскалывающийся головы и странного поведения Сана, что был мне абсолютно незнакомым, но делал такой вид, словно знает меня ещё с прошлой жизни. Чертовщина какая-то… Стоило устало облокотиться на перила между бесчисленных лестниц и подъемом внутренного двора, как я увидела идущего спать Уёна, ведь время уже пробило четыре часа утра. Многие в такой час заваливать дрыхнуть до самого вечера. — Хесон, не сейчас, я очень устал, — непривычно отмахнул от меня коллега, нахмурив брови, — Давай поговорим после сна. — Так, а-ну стоять, рыжуля! Сам концерт мне устроил и теперь я ещё ждать должна? Сейчас будем говорить и не минутой позже, — несмотря на потуги парня вырваться из моей хватки, сил ему после смены не хватало для такого. Под визг Чона, я привела нас на нижние этажи к комнатам, где собирается вся старая сломанная утварь для уборки. Здесь довольно прохладно и сыро из-за каменных стен и почти подвальной обстановки, но другого более уеденного места в купальнях просто не найти. Везде свои уши, так ещё по месту ходят куча гостей из Красных Земель. — В чем дело? Я не понимаю твоей обиды на меня, — отпустив руку, я заставила парня сесть у стены на кортонки и плюхнулась прямо напротив, скрестив ноги в позе лотоса, — Рассказывай. — О чем говорить? — начал бурчать он себе под нос, за что получил сильный удар в плечо. На все маленькое помещение раздался шлепок моей ладони и чужой голой кожи предплечья, — Ай! Чего сразу драться?! — Потому что нормально говорить сразу надо! — крикнула на него, снова вызывая на его лице вид вины и обиды в одном ключе. Такое ощущение, что ему самому было стыдно за причину своего поведения сегодня, — Ну? Что такое случилось? Чон поджал губы, посмотрел вокруг себя и мучительно взвыв от нежелания разговаривать, все же выдал причину нашей ссоры. — Я как проснулся, сразу понял по тарелке рядом, что ты за мной ухаживала. Вспомнил некоторые моменты, как к тебе лез с объятиям и поцелуями, да так стыдно стало! Ты же с добротой ко мне, пьяному пню, а я даже спасибо не сказал! — эмоционально рассказывал, то и дело двигая руками в разные стороны, — Пошел с Чанбином на кухню ещё до подъема, приготовили поесть на нас и я для тебя припрятал сладкие персики, ведь ты так загорелась, когда про сладости услышала ещё в момент праздника. Думал, вот, приятное тебе сделаю, что-то типа завтрака в постель, только тебе надо было до него дойти… Пошел искать тебя везде, уже боялся, что тебе снова какое-то странное поручение дали, но нашел на этаже прачечных. Надо было успеть поесть до прихода всех креадорцев на кухню, но ты начала отказываться и ушла! Вот я и разозлился, ведь так старался! Пунцовое лицо Уёна было не передать словами и не описать никакими красками. Он то возмущался с громким ором, словно не понимал почему весь мир шел против него, то затихал до шелестящего шепота, весь скорчившийся от смущения. Я же громко захохотала на последних словах, не в силах больше сдержаться с опуса коллеги. Слишком уж забавным он выглядел со своими нескрываемыми эмоциями, что заряжали и меня энергией всегда в моменты трудной смены. Внутри появилась сильная благодарность по отношению к нему, хотелось элементарно поблагодарить и обнять Чона за его желание как-то поддержать меня. Уже начавший возмущаться парень из-за моего смеха, тут же заткнулся как ощутил чужие руки на своих плечах. Я сдвинулась к нему ближе, закидывая ладони на теплую спину Уёна и прижалась грудью к его. Немой ступор длился совсем немного и уже спустя пару секунд, парень прижал меня к себе сильнее, упираясь острым подбородком в ключицу. — Спасибо тебе, — прошептала на ухо, мазнув носом по чужим волосам. Он же оставался непривычно молчалив, с бешеным ритмом собственного сердца и алеющими ушами, что были в поле моего зрения. Я хотела отстраниться, глянуть на лицо, но он сжал сильнее, не позволяя сдвинуться с места. Послышался выдох и я почувствовала как он трется щекой о мое плечо. — Это ты меня извини и спасибо, Хесон, — так же шепотом ответил он, почти не расслабляя объятий и взглянул в мои глаза, — Знаешь, я бываю таким дураком и вечно устраиваю шум из-за ерунды. Но… я хочу дружить с тобой, Хесон. Ты здесь совсем недолго, а уже столько помогла сделать… — Ох, ладно тебе, — перебила в смущении, оттолкнувшись назад, — Я никогда не переплюну тех, кто работать в купальных Госпожи Ли с самого детства. — Это верно. Вместе с тем… ты прекрасный работник и я сразу так легко привык к тебе! Удивительно, ведь даже с Хенджином мы совсем не ладили в детстве, — задумчиво протянул тот, подставив руку к подбородку, — Мы вечно ссорились, а когда он подружился с человеческой девочкой, то и вовсе замкнулся в себе. Сейчас смотрю на вас и не верю, что вы брат и сестра. — Это… — замялась от новой волны неловкости, сжав пальцами ткань штанов. Внутри снова уколола вина перед этим простым парнем, что был со мной так искренен. Можно было сказать правду — что я человек, не помню своего прошлого, пытаюсь попасть домой; да только смысл? Все больше существ узнает мою тайну, но легче не становится, а только хуже. Каждый видимо считает долгом напомнить кто я такая и как здесь относятся к подобным, ещё и приправляют тем, что мое желание вернуться не такое сильное, как я говорю. Чертов Сан с его странными вопросами! — Что такое? Я сказал что-то не так? — взволнованно спросил Уён, закрывая своими большими ладонями мои. — Нет, Уён. Я только хотела сказать…- зажав нижнюю губу между зубов, я все думала и думала, всматриваясь в искрящиеся глаза напротив. Он ждал слов, а я не могла тянуть вечность, — Я тоже хочу с тобой дружить. Чон заулыбался, пропищал что-то радостное и утянул меня снова обниматься, заваливая ближе к холодной стене. Сам юноша был горячим, отдавал мне почти все свое тепло и энергию через тесные прикосновения. Я так и не смогла разделить с ним радость до конца, потому что все равно чувствовала себя виноватой. Мне так жаль, Уён, но больше нельзя бессознательно распространяться о своей истинной истории. *** С того диалога с новоявленным другом, прошла без одного дня неделя. Суббота оказалась солнечной, с легким западным ветром, что приносил внутрь здания запах моря. Такой соленый и наполненный приятными ассоциациями детства. Похоже, когда я была маленькой, то ездила с кем-то к морю и плескалась там, заедая счастливые моменты жизни вкусным арбузным мороженным. — Арбуза хочется, — протянула под нос, свисая ногами с открытого балкона шестого этажа. Утро только наступило, моя смена закончилась и рассвет во всю трубил о прибывшем выходном дне. Выходным он оказался не для многих, ведь его выдавали по очереди. Никто не мог себе позволить отпустить абсолютно всех сотрудников с рабочего места, поэтому креадооцы составляли график выхода наружу. Спустившись вниз на первый этаж, я заметила бумажку на столбе, около которого столпились приличное количество работников купален. Каждый реагировал на новый график по-разному: некоторые недовольны, что их не ставят в выходной уже вторую неделю, другие радостно встречают своих друзей в одной колонке с собой, что означает совместный отдых за пределами рутины. Работы у нас поуменьшилось с уездом жителей Красной Земли, но оставили о себе незабываемое впечатление. Сонхва и Ёсан прощались со мной и Саном как-то неприлично долго, что отразилось на недовольном лице Госпожи Ли. Она все ещё была немного обижена на замечания Сонхва в день приезда, но против авторитетного статуса не шла. Господин Пак наставлял меня трудиться дальше, пытаться вспоминать прошлое и не позволять давать себя в обиду. Ёсан же напоследок подарил заколку в виде звездного кактуса, из-за чего я неприлично прыснула от смеха прямо в момент прощания. Потрогав заколку на своей голове пальцами, я снова уставилась на толпу около объявления. Протискиваться между дурно пахнущими коллегами после смены как-то не хотелось, но меня спас вышедший Хван из пучины орущего комка рыбьих голов, что не поделили между собой день. — Не поверишь! У нас с тобой сегодня выходной! — взяв меня под руку, он быстро зашагал к внешнему двору огромного здания. Мы тут уже сидели когда-то ночью, делились мыслями и уютно молчали. Сейчас же было раннее утро и стало видно ещё больше зеленой травы, несколько кустарников и край скалы. Повеяло приятным запахом цветов растущих в теплицах неподалеку — их выращивали для целебных отваров. — Не думала, что ты будешь этому рад, — упав на зеленую траву, я не боялась испачкать рабочую одежду. Она итак была уже вся в пятнах и потертостях из-за активной уборки. — Почему же? Я наконец-то смогу показать тебе немного приятного в нашем мире, — вновь улыбнулся Хенджин, заправив длинную прядь за уши, что мешала глазам от дуновения ветра, — Никак не мог оторваться от службы, чтобы прийти к тебе и хоть как-то поддержать. Все же я первый, кто встретил тебя в этом мире и несу ответственность. — Я не маленькая, Хенджин, — легонько тыкнула своим локтем его, криво усмехнувшись и перевела взор вперед, — Мне рассказывали, что ты от границы не отлипаешь из-за потерянного друга. Та девочка из твоего детства… — А, вот оно что, — улыбка немного спала, стала более печальной и ностальгирующей, — Уён никогда не умел хранить чужие секреты. — Что ты! Это совсем не он рассказал! — я честно пыталась отстоять репутацию Чона, но Хенджин знал его куда дольше, поэтому покачал головой осуждающе на мои потуги, — Ладно, это он. — Я сам пытался себе внушить, что неожиданное прощание с кем-то близким не должно сильно на меня влиять. Боролся с чувством тоски, скуки по ней, но все напрасно. Бесполезно скучать по тому, руку которого отпустил сам, — карие глаза было печальны и тусклы, но я все ещё видела в них огонь жизни. Хван не хотел сдаваться, но с каждым прожитым днем около границы, надежда постепенно умирала, — Хесон, ты помнишь кого-то подобного в своей жизни? — По кому бы сильно скучала? — парень кивнул, вглядываясь в остров, находящийся на другой стороне длинного моста. По кому бы я смогла скучать в своей жизни? Перед глазами вновь мутные очертания пятерых лиц девушек. Они смеялись, тянули за собой бегать по школьным коридорам и снимать танцы на крыше. Даже с моей сломанной рукой обходились осторожно, придерживая двери, дежурили за меня в классе. Картинки разноцветным калейдоскопом плясали перед глазами, с каждому кадром становясь все отчетливее. Вот мы отправляли одну из нас за булочками и напитками в столовую, где кишил голодный народ. В другое время мы ходили к друг другу в гости, гуляли около трамвайных путей ночью и я постоянно снимала их на свою старую камеру. Почему-то вспылила не мама, не мои родители и даже не тот парень, с которым у нас завязались отношения. Странно и как-то не по себе стало от осознания, что после такого вопроса перед глазами всплывает не лицо родственников. Почему? — У меня было пять подруг. Одну из них я называла кошкой по какой-то причине и мы постоянно смеялись в окружении друг друга. По крайней мере, воспоминания о них отдаются теплом внутри, — прикоснулись ладонью к груди, подтверждая свои слова, — Но… я обманывала их. — Обманывала? — удивлённо повернулся в мою сторону юный дракон, опирая локтями на неприятно врезающуюся траву. — Да, что-то происходило в школе не то. Я словно обманывала всех вокруг, притворялась кем-то другим и таила в мыслях много плохого, — нахмурила брови, чувствуя, как начинает болеть голова, — Впрочем, у меня так же был парень. Мы начали встречаться в старшей школе. — Ох, серьезно? Не знал, что ты и тут поспела, — посмеялся задорно он, получив от меня ещё один удар по плечу. — Неожиданно, правда? Сама удивилась, — посмеялась вместе с ним, вдыхая глубже приятный аромат цветов, — Что за цветы растут около нас? Такие красивые. Завороженно оглянувшись вокруг, я заметила не меньше десяти растущих голубых и фиолетовых лепестков, тянущихся к солнцу. Они медленно открывались после ночи. — Нефомила менциса — олицетворяют победу и успех. Наша Госпожа Ли очень любит символичность вещей, а к растениям относится с особой любовью. — Заметила, — хмуро пробормотала, вновь непрямо напоминая про сад заблудших душ. Оторвав один нежно-голубой цветок, Хван неожиданно закрепил его в моих волосах, совсем рядом с подаренной заколкой. Он как-то мечтательно вглядывался в мой облик, проводя взором по каждой детали уставшего лица. И я не отставала от него, исследуя каждую родинку, пухлые губы и густые брови напротив. Он был уставшим, вместе с тем не теряющий своей природной красоты юности. — Ты можешь остаться, Хесон, — вдруг шепотом выпалил он, — Остаться и жить дальше такой жизнью. — Но…там мой дом, — уныло протянула, охватывая собственные плечи в руках, — Я должна вернуться, это моя цель. — А если там действительно твоя жизнь не так хороша? Что, если тебе приходится притворяться кем-то постоянно? — засыпал вопросами, разведя руками вокруг, — Посмотри, Хесон, это место спасает и принимает тебя такой, какая ты есть. — Постой, — остановилась чужой восхваляющий рассказ, поднимая ладони, — Неужели ты не помнишь как относятся здесь к людям, Хенджин? Парень рядом виновато опустил взгляд и встал рвать кончики светлой травы. — Я вынуждена прятаться за выдуманной тобой же историей, лишь бы меня не возненавидели за предрассудки и сплетни. Меня тут же кинут на растерзание креадооцев, никто не станет принимать мою человеческую сущность. — Мы…я могу попытаться переубедить их всех! — воодушевлено начал, тут же остановленный моим вскриком: — Ты не понимаешь, Хенджин! Мне нет места здесь и, даже, если я была несчастлива в своём мире, мое место именно там. И я хочу вернуться, хочу снова жить в обычной среде, где меня окружают подобные мне люди! — с каждым словом голова болела все сильнее, посылая режущие импульсы по вискам и затылку. На секунду зажмурившись, ухватилась левой рукой за волосы, опусти голову к груди. Было так больно, что хотелось завыть, попросить кого-то отозвать эту боль, но она нарастала и нарастала. Мутнело предательски в глазах, Хенджина почти не видно с его взволнованным лицом. Он что-то спрашивал, широко раскрывая веки, но я не слышала ничего. Ничего, пока в перепонки не стал проникать инородный звук, которы не должен звучать здесь — на прекрасном цветочном поле. — «Хесон! Наша маленькая Хесон, — ворковали над ухом, пока кто-то с силой сжимал мою руку, — Говорили же тебе, что выделяться не надо в школе» — «Ч-что? Отпустите меня!» — отчаянно вырываясь из чужих тисков, мне становилось только больнее. — «Эй, отпусти ее уже. Она сейчас тут нам соплями все запачкает» — хихикнула девушка рядом, махнув пальцами в сторону держащего парня. Меня резко отпускают, или же, правильно сказать, толкают назад. Я легко поддаюсь чужой силе, завалившись на спину и не почувствовала никакой стенки. Меня просто засасывало по инерции куда-то в пустоту, а после опешила от ещё большей боли во всем теле. Падала с высоты второго этажа, с какой-то пошарпанной заброшки, куда меня привели эти ребята. Очертания тел знакомо — те самые школьники из первого видения. Посмотрев наверх и сжимая локоть, я немо открыла рот, скуля от нехватки воздуха из-за падения на спину и возрастающей боли. Сверху повылезали их головы, а следом одна из девушек взорвалась в смехе. — «Надо же, Хёнук! Ты сломал ей руку! Бедняжка такого уж точно не ожидала от своего парня! — казалось, она сейчас лопнет от смеха и с вида моей неестественно изогнутой руки, — Как это называется? Абьюз в отношениях?» — «Заткнись, пискля. Надо валить отсюда, пока на крики кто-то ещё не пришел, — сказал другой парень, закидывав школьный рюкзак на плечо, — Оставим эту здесь, пусть сама идет куда хочет.» Стая шакалов медленно спустились вниз, к все еще лежачей меня, которая не знала как справится с приступом паники. Я была наподобие разбитой статуи, что безвольными осколками валялась на земле. Перед глазами неожиданно показался чужой свирепый взгляд. Впервые в моем видении я смогла увидеть чьи-то глаза и они были совершенно недобрыми. Наоборот, они наполнены бешенством и злорадной усмешкой по отношению ко мне. — «Улыбайся, Хесон. Мы просто так играли и ты случайно оступилась, верно? — меня толкнули в плечо сломанной руки и я взвыла ещё сильнее, пока слёзы заливали уши, — Ну же, улыбайся, идиотка» — «Улыбайся, улыбайся, улыбайся!» — кричала девушка с неприятным голосом. Я шептала, умоляла их остановиться, но им было все равно. Они давили на пострадавшие участки тела, гоготали, измазывали мое лицо найденой рядом мокрой грязью. Сильные пальцы Хёнука потянули мои щеки в сторону, насильно воссоздавая картину улыбки на лице. Я кристально чисто видела те самые пухлые губы, что предлагали мне встречаться ещё не так давно, а сейчас они не скрывали удовольствия от получившегося. Помимо физической боли, я чувствовала, как внутри меня что-то разрывалось. Мне было плохо от той любви, которую я испытывала к этому парню и, который оказался самым настоящим демоном. — «Посмейся, Хесон, мы так играем» — кивнул он, широко раскрыв бешеные глаза от наслаждения. Первый хриплый смешок вырвался из моего горла, перерастающий в истерический кашель, смех и рыдания. Я улыбалась как полоумная, с размазанными слезами, соплями и грязью по всему лицу. Чужие пальцы давно пропали с щек, а я все продолжала смеяться, хватаясь за грудь, свернулась калачиком. Я смеялась, чтобы перебить душераздирающую боль и их голоса. — Хесон! — из-под воды залитых слез в уши, я слышала знакомый голос Хенджина. Тот взывал меня к себе, дёргая за плечи и голову, но я продолжала буквально задыхаться в приступе смеха. — Не пугай меня, Хесон! Очнись же! — к нам кто-то подбежал, резво хватая меня под спину и, уже вдвоем, они потащили меня внутрь здания. Я хваталась за руку, ощущая фантомную боль перелома. Болела спина, легкие, затылок и ступни. Самое отвратительное в этой боли было то, что ее нельзя вылечить или погасить обезболивающим, потому что она впиталась в память мышц и мозга. Единственное, что бы спасло меня сейчас — это нажатие на болевую точку и полная отключка сознания, в чем как раз помог появившийся из ниоткуда Чхве Сан. Впервые была благодарна за подобное. *** Слыша недалеко звук мелодии, невольно начала приходить в себя. Звук нарастал с каждой секундой, начиная напоминать мне голос одной из девочек, что пели на празднике. Она что-то мычала себе под нос, напевая спокойную песню, убаюкивала и давала мне возможность прийти в себя постепенно. Открывать веки до конца не хотелось, как и не хотелось двигать хоть пальцем, потому что все тело нереально затекло. Через какое-то время поняла, что нахожусь в местом лазарете, где обычно отдыхали переутомившиеся креадорцы и тот кто получил производственную травму в момент работы. Всяких больных от похмелья и подозрительных личностей сюда не пускали, потому что место хранило в себе слишком много полезных средств. На полках стояли закупоренные лекарства от любой заразы и болезни, сушеные насекомые и цветы, редкие ингредиенты чуть-ли не для приготовления волшебного зелья. Я уткнулась взглядом в эти полки, рассматривая темное дерево покрытое прозрачным лаком, как красиво переливалось стекло от света пробивающегося через тонкие шторы солнца. Здесь пахло травами, в большей степени шалфеем и какой-то горькой мазью, но этот запах меня возвращал в чувства. Заземление пришло не сразу, только спустя какое-то время непрерывной мелодии рядом с моей койкой. Медленно перевернувшись с одного бока на другой, я увидела длинноволосую девочку — одну из пяти нифм, восхваленных всеми гостями и жителями купален. — Ты проснулась? — улыбалась она, оголив ровные зубы из-под невероятно пухлых губ, — Сейчас должны прийти твои друзья. — Друзья? — промычала почти в подушку, перед глазами видя лишь пять подруг из прошлой жизни. Эта нимфа обладала блондинистыми волосами, румяными щеками и большими глазами как у Бемби. Уён был прав: выглядела каждая так, словно спустилась в грешный мир с самих небес. Но что-то не давало мне покоя, пока серые помехи перед глазами не начали представлять картинку стоящих рядом ещё четырех девушек, полностью одетых в школьную форму и с темными волосами. Проморгавшись несколько раз, потерла веки холодными пальцами. Скоро сюда наведаются другие и я не должна больше беспокоить других своим состоянием. Будет потом слишком много вопросов. — Как тебя зовут? — осмелилась спросить у нее, хотя та очень увлечено перебирала какие-то травы в большой коробке. — Хеин, — подняла на меня взгляд, пройдясь им по всему телу и вдруг снова улыбнулась по-доброму, как это делают маленькие дети, — А ты Хесон, я права? — Да, верно… Подскажи, Хеин, как много креадооцев знает о моем состоянии? — надеюсь, она знает что-нибудь, потому что мне не хотелось выйти из лазарета неожиданно знаменитой на все купальни из-за своего истерического громкого смеха. Госпожа Ли и Минхо меня точно по голове не погладят. — Я видела только Хенджина и нашего гостя — Чхве Сана. Они вдвоем затащили тебя в лазарет уже без сознания, но больше ничего не делали. Сказали мне присмотреть за тобой и дать попить успокоительных трав, как очнешься. Тонкие руки потянулись к отвару на тумбе рядом с головой, протягивая мне белый стакан с коричневой жидкостью. Теперь был понятен источник горьковатого запаха, с которым смешивался неприятный аромат намазанной мази на моих висках. Я тронула приятный холодок на коже, понимая, что он ослабевает трескающуюся на две половины голову. — Мазь от мигрени, — пояснила Хеин, возвращаясь к своему делу. — Спасибо тебе, — кивнула головой, откидываясь обратно на подушку после глотка отвара. На языке остался терпкий привкус заварки и ромашки, — А что ты делаешь здесь? — Мы живем здесь и, когда петь и танцевать не перед кем, каждая из нас выбирает место где мы будем помогать. Я в лазарете, Даниэль помогает находить полезные ресурсы в нашем море, Ханни в теплицах и около полей собирает полезные травы, а Минджи и Херин чаще всего уходят в прачечные, — пожала плечами та, выбрасывая маленького жучка с длинной травинки. Жук глухо упал на пол и пополз к щелям между деревянных дощечек в полу. Я следила за ним взглядом, пока в лазарет настойчиво не постучали. Дверь открылась, а за ней показался Хенджин, уже переодетый в более плотную рубашку белоснежного цвета и коричневые тонкие брюки, свободно висящие на талии. — Привет, — глупо улыбнувшись, помахала рукой. Рядом сидящая Хеин слегка прыснула от смеха, но ничего не сказала, — Извини за это… Не знаю, что происходит со мной. — Как ты? — не обращая внимания на слова, Хван подошел к кровати быстро, опускаясь на колени. Парень выглядел как-то слишком обеспокоено и даже напугано, протягивая руку к моим запутавшимся волосам, — Голова болит? — Немного, но ты обещал мне показать ещё места в вашем мире, верно? — ободряюще сжав его пальцы, я хотела показать, что со мной действительно все в порядке. Поджав губы, черноволосый кивнул головой, помогая встать с кровати. В отключке я пробыла часа два, поэтому на улице палило дневное солнце, от чего мне было непривычно находиться на улице. Быстро же я привыкла к ночному образу жизни, хоть и уставала в два раза больше. Перед выходом, Хван дал мне возможность переодеться в чистую одежду, в которой я сюда прибыла в первый день. Белый сарафан отлично помогал не мучаться от жары и кеды спасали от натирания сланцев, которые были мне на пол размера меньше. Приходилось работать так, несмотря на мозоли и кровавые подтеки около пальцев ног. Отправляться куда-то с Хенджином было нестрашно. Я не знала куда он меня ведет и что хочет показать, но внутри не просыпалось никакой тревоги. Только бывало кружилась голова, ещё не пришедшая в себя после видения. Видение… Смогу ли я когда-то принять тот факт, что в школе надо мной так жестоко издевались? Били, толкали, заставляли делать что-то, не проявляли никакого сочувствия. А ещё много смеялись, приказывая и мне натягивать улыбку на лицо. Может, моя несвойственная реакция на страх и нервы, и есть последствие издевательства в школе? Теперь я только и делала, что жалась к стенам, да растягивала уголки губ к верху, если рядом была опасность. Так вот кто сделал меня такой? — Задумалась? — трава шелестела под нашими шагами, когда мы огибали лес с левого боку. Я ступала с парнем плечом к плечу, ощущая приятный ветер из глубин леса и теплоту чужого тела с другой стороны. Слева было только одно сплошное поле, с высокой травой и иногда кое-где растущими дикими подсолнухами. Небо чистое как отражение моря и солнце вовсе не скрывалось за пушистыми облаками. Знойно и при этом совершенно спокойно, словно время тут остановилось. — Да, думаю о своем воспоминании, — тихо прошептала. — Ты, конечно, можешь не рассказывать. Я итак понял, что там что-то очень плохое и неприятное, поэтому не стану лезть с расспросами, — понимающе пояснил он, не смотря на меня, — Но никак не могу забыть как ты плакала… — Хенджин, — я остановилась резко, сама не ожидав этого. Слова сами по себе выходили в свет, — Я ещё не сломалась, правда? — Что? — удивлённо спросил, остановились чуть впереди. Повернувшись полу боком, Хван оглядел внимательно мое лицо, понимая, что я все ещё настроена не оставаться здесь навсегда, — Нет, не сломалась. И я помогу вернуться тебе домой, Хесон. Вижу, что ты очень этого хочешь несмотря ни на что. Когда он проговаривал последние слова, то взгляд его упал вниз и что-то грустное промелькнуло в голосе. Наверное, моя ситуация немного напоминала ему о старой подруге из детства. Та тоже выбрала вернуться в свой мир, а не остаться с ним. Он понимал, что не должен испытывать злость, но все равно немного злился на нее и я лишь служила ещё одним больным напоминанием. Стало не по себе от того, что я невольно мучала парня. Этот юный дракон помогал мне, спас в самом начале и нянчится сейчас, когда мог весь выходной наконец проспать и хоть немного убрать синяки под глазами. Глупый дракон, неравнодушный к помощи человеческим девчонкам. Неловко взяв его за пальцы руки, заставила обратить на себя внимание. — Я никогда не забуду твою помощь. Но он лишь кивнул и немного усмехнулся моему заявлению. В нем играла неконтролируемая обида, что пытался скрыть усталостью или энергичным нравом. Впервые видела, чтобы Хенджин так болезненно воспринял слова. И он все еще был мыслями там, с той девочкой-подростком. Я не могла осуждать его за это, ведь сама цеплялась за маленькие крупицы воспоминаний. Хоть цель у нас была и разная, но каждый пытался ухватиться за определеную деталь. Я — ради возвращения домой, он — для надежды. Вот так, идя вдвоем и держась за руки, мы оставались в своих мыслях, роясь в них как в мешке с крупой, в поисках чего-то важного. Искали то, не пойми что; там, непонятно где. Хмыкнув своим мыслям, огляделась вокруг, замечая рядом с нами только поле с колосьями, подсолнухами и редкой зеленой травой под ногами. Мы ушли далеко от купален и леса, а края этому месту словно не было. — Там дальше идет ещё одна железная дорогая до Красных Земель. Чем больше видишь выжженной земли, тем ближе к их стране, — подал голос Хван. Он у него немного охрип от долгого молчания, — Многие другие удивляются их технологиям в выращивании фруктов и овощей. Когда-то безжизненная площадь сейчас процветала в стогом порядке, пригласив к себе лучшие умы. — Некая Силиконовая долина, — пробурчала под нос, остановившись у очередного подсолнуха. Он смотрел в сторону солнца, раскрыв свои желтые лепестки к своему божеству, — Так что там с Господином Чхве? — М? А что с ним? — казалось, Хенджин только сейчас до конца очнулся, выигрывая из волн задумчивости. — Он же помог тебе дотащить меня и вырубить. — Точно, — почесав затылок пятерней, он нахмурился от палящего луча, что неприятно вращался ему в глаза, — Только сказал беречь тебя и все. Странный он. — И то верно, — тяжело выдохнула, устало отворачиваюсь от своего собеседника. Шел диалог туго, да и атмосфера не особо позволяя чувствовать себя комфортно. Слишком жарко, слишком неловко и словно невовремя. Как-будто я должна сейчас находиться не здесь, не в этом месте и не разбираться в чужих проблемах и вопросах. Слишком уж я как-то прониклась историей Хвана, забывая про себя. — Не знаю, насколько тебе будет приятно это обсуждать, но давай сначала сядем, — окинув место около подсолнуха взглядом, упала прямо у его корня, похлопав по месту рядом. С тяжелым вздохом, он так же сел и вытянул длинные ноги. Все в нем было какое-то долговязое и тонкое. Что туловище, что руки и ноги, шея. А ещё мне было интересно представить как он выглядит в облике водного дракона. До сих пор не укладывается в голове волшебство, которое здесь является само собой разумеющимся. Госпожа и Господин Ли постоянно мелко колдовали своими пальцами, создавая обжигающий огонь. Им они иногда помогали в срочном порядке что-то разогреть или зажигали свечи в светильниках, когда проходили по коридорам своих владений. Ещё Минхо любил поджигать сигареты одним взмахом пальца, насмешливо наблюдая за моим завороженным взором со стороны. Привыкнуть было действительно сложно. Чонин и Уён особо колдовских приемов не показывали. Когда что-то случалось, Ян обычно ругался словесно и мог неплохо отвесить тумаков без рукоприкладства. Только пару раз замечала как он лихо управляет ветряным потоком, с помощью которого смог убрать упавшие ветки деревьев после грозы. Чон и вовсе показывал свои уши и хвост в момент пьянок с Чанбином. Оба обожали заныкиваться где-нибудь и пить после смены, а потом Уён еле как доползал на своих четырех лапах, переваливаясь с одного мохнатого бока на другой. Забавная картина, но, бывало, меня он начинал дико раздражать в своем пьяном угаре. Ещё и Чанбин с ним за компанию начинал становится очень шумным, за что они оба получали от Минхо или Чонина. Остальные креадорцы магией не владели. Они не выражали об этом недовольство или негодование, ведь понимали, что магия — большая ответственность. Перевоплощение Хенджина я ни разу не видела, как и не видела как хорошо тот владел водой. Некоторые особы за обеденным столом поговаривали, что водный дракон мог бы устроить целое цунами для наших земель, но его нрав хорошо сдерживала Госпожа Ли. Насколько это было правдой, я решила не уточнять. — Что такого ещё было в ваших встречах с той девочкой? — неожиданно для самого парня, я задала вопрос не о себе, а о той, кто его тревожила долгие годы, — Как о ней отзывались другие жители? — Ну…- задумавшись, усмехнулся весело, что-то вспоминая, — Как я и говорил, она была довольно пугливой, но из-за возраста вспыльчивой и упрямой. Делала многие задания спустя рукава, хотя в какие-то моменты упорно старалась. В ней боролось два чувства — желание неподчинения и тяга домой. Она понимала, что выход только один, но словно и присматривалась к жизни тут. — Присматривалась? — Да, она постоянно спрашивала про жизнь здесь. В какой-то момент в ее речи промелькнули планы на будущее в нашем мире, но она очень резко на это отреагировала и отстранилась на какое-то время. Видимо обдумывала до конца: остаться или уйти, — грусть снова овладевала им, но я старалась вернуть парня в диалог, потянул за рукав кофты. — А ты? Как действовал ты? — Старался не давить на нее. Не напоминать о доме и не уговаривать жить дальше в нашем мире. Она долго размышляла, молча выполняла поручения, пока остальные креадорцы тоже над ней посмеивались как над тобой. А потом…- сильные мужские пальцы сжались на траве, скулы напряглись, — Потом она резко вспомнила все и не объяснив до конца, что именно было в ее прошлом, она быстро исчезла. Попрощаться пришла только со мной, уговаривая проводить до границы леса. Она ушла, отпустив мою руку, но я словно до сих пор держу ее, — на последний словах, Хван неосознанно взял меня за руку, а спустя пару минут сам удивился этому жесту, отпуская. Не знаю как, но я знала о том, почему больно отпускать людей. Может дело в том парне, с которым мы встречались и он оказался одним из компании издевающихся надо мной людей. Может дело в друзьях или в родителях — не понимала точно. Но отпускать было в любом случае неприятно. А когда его ладонь отпустила мою, я почувствовала покалывания в районе сердца. Оно тосковало по кому-то.