𝐌𝐞𝐥𝐚𝐧𝐭𝐡𝐞

      Маленький мальчик приподнялся на цыпочки и через окно смотрел на серую пыльную дорогу, простирающуюся перед двухэтажным домом, в котором он находился. Через полуоткрытое окно чувствовалась осенняя прохлада. Ребёнок с любопытством оглядывал местность, пытаясь уловить хоть что-нибудь интересное для своего воображения. Но его острому, любопытному взгляду не за что было зацепиться. Тем более, что стоял вечер и многое утратило свои очертания в тени приближающейся ночи. Со скуки он начал теребить металлические застёжки на своём жёлтом комбинезоне. В свои пять лет он уже успел наизусть запомнить расположение каждого дерева, и как ему казалось, даже знал где лежит каждый из камней, виднеющихся из окна его спальни.       Ребёнок устало зевнул и решил, укутавшись в одеяло, представить что попал в другую вселенную, разноцветную, яркую и весёлую, наполненную всем, чем сам пожелает. В тот момент, когда он отвернувшись от окна, схватил в охапку одеяло, намереваясь, сделать свой собственный шатёр, во дворе будто что-то сверкнуло. Косой луч пламени прорезал полупрозрачный туман и словно фейерверк, разорвался на мелкие искорки света, привлекая внимание ребёнка.       Заинтересованного малыша внезапно отвлекли от ярких кристалликов света: отец поднял ребёнка на руки и крепко обняв, оттащил от окна. Мальчик не мог видеть его лицо, так как был с силой прижат к его широкой груди. Одно ухо было прижато к груди отца, а другое, мужчина прикрыл своей ладонью и стремительно выбежал из дома, вслед за женой.       Пока они спускались с лестницы, мальчик мог слышать только бешеное сердцебиение отца. Когда ребёнок хотел спросить, куда они так спешат, мужчина передал малыша матери, а сам быстро убежал в сторону высоких домов, постоянно осматриваясь по сторонам, мать с сыном последовали за ним. Тут мальчик понял, что на улице слишком шумно. Он услышал крики, истошные, полные безудержного отчаяния. Хотя ребёнок ничего не понимал, но страх так внезапно нахлынул, словно эти крики пробрались вглубь его сознания, заставляя замереть в оцепенении. Женщина мягко прижимала к себе ребёнка, лицо её было мертвенно-бледным, побелевшие губы, казалось, читают незнакомую мальчику молитву. Тёмное небо словно вспышкой озарилось сказочным отблеском красного, оранжевого, кровавого цветов.       Чем ближе семья подбиралась к главной улице, тем отчётливее становились звуки выстрелов рвущие воздух. Мальчик неосознанно вжал голову в плечи и крепко обняв мать за шею, сильнее зажмурился, чтобы вызвать цветные блики и узоры в глазах, он старался думать что всё это лишь иллюзия созданная им от скуки. Но как бы не старался он всем телом ощущал страх матери и поэтому начал гладить её тонкую шею свои маленькими ладошками, стараясь успокоить её.       Практически все дома были охвачены смертоносным пламенем. На улицах лежало неисчислимое количество обугленных тел. Под вспышками несущего уничтожение пламени и под жуткие, леденящие душу крики, они, наконец, добрались до машины. Над их головами свистело и буйствовало нечто невидимое, заполняющее весь воздух, пропитывая сознание страхом.       Мальчика поставили на ноги, как только мать схватив его за вспотевшую ладошку собиралась сесть в машину, ребёнок услышал приглушённый звук выстрела, раздавшийся совсем близко. Он стоял на твёрдой почве, но какое-то зловещее, мрачное предчувствие заставило его колени сильно задрожать. Рука, ранее крепко державшая мальчика, медленно ослабила хватку, полностью парализуя дальнейшие действия ребёнка. — Юно… малыш… — успела прошептать женщина, прежде чем рухнула на колени, а затем и вовсе упала лицом вниз, на грязный асфальт.       Отец хотел подбежать к сыну, но следующий выстрел был направлен на него. Стеклянные глаза мужчины были направлены на мальчика и даже после смерти лицо его выражало глубочайшую скорбь. Маленькие руки крепко сжимали тонкую ткань комбинезона, мальчик рухнул на спину, совсем без сил.       Настолько неожиданно, в одно мгновение, в эту злосчастную ночь, он потерял обоих родителей. Убийца его семьи, не обращая внимания на ребёнка, залез в машину и быстро умчался, пытаясь спастись, уйти из этого города. Но даже безжалостно пожертвовав жизнями двух людей, он не смог выжить. Через несколько метров его ожидал неминуемый конец, в машину попало сразу несколько снарядов, она подорвалась.       Лёжа на спине уже несколько минут, мальчик начал изучать еле заметные через большие облака дыма, звёзды. Он также видел пролетающие высоко в небе снаряды, которые взрывались будто фейерверк. На мгновение он представил словно находится на каком-то празднике, где много яркого света и неутихающего шума. Мальчик закрыл застланные жгучими слезами глаза и желал больше никогда их не открывать. Он не мог плакать вслух, несмотря на лютое желание закричать изо всех сил, горло будто сдавило свинцовой тяжестью.       В коротких промежутках между разрывами и выстрелами были слышны чьи-то крики. Казалось это вовсе и не люди. Разве может человек так истошно кричать, заставляя стыть кровь в жилах? Это стенания и муки всего живого — ужасающая боль.       В здании, недалеко от которого лежал маленький малыш, взрывной волной выбило все окна. Какая-то невидимая тёмная волна захлестнула мальчика, и погасила его хрупкое сознание.       Больше ничего не слышно.       Больше не было больно.       Дождь барабанил в предрассветных сумерках, очертания некогда пышущего города превратились в руины. Дождь становился всё яростнее, словно сама природа пыталась стереть весь тот хаос, который породила человеческая алчность. Процветающий город внезапно угас, унося вместе с собой жизни бесчисленного количества людей. С крыш уцелевших домов капала чёрная вода, очищая черепицы от мелкого мусора оставшегося после бомбёжки. Дорога, на которую ещё недавно смотрел беззаботный маленький ребёнок, превратилась в кровавое озеро. Ливень постепенно уносил с собой всю незаслуженно пролитую за одну короткую ночь кровь.

***

Спустя четырнадцать лет. Витреус.       Небо сплошь затянуто чёрным дымом, тишина стоит зловещая, словно вокруг не осталось ничего живого. Из беспросветного тумана послышался неторопливый, пробирающий до мурашек глухой стук каблуков. Как только звук стих, на секунду снова воцарилась мёртвая тишина. На переулке вспыхнуло пламя, освещая красивое, задумчивое лицо. Человек этот с непроницаемым лицом зажёг сигарету и закурил. После глубокой затяжки он слегка ухмыльнулся, что выглядело завораживающе в едва пробивающихся бледных лучах лунного света. Потушив сигарету о кирпичную стену грязно-жёлтого цвета, он ушёл в сторону более презентабельных районов города. Из белого тумана наконец показалась его изящная фигура. На выходе с жуткой улицы стоял единственный работающий фонарь, мигающим светом провожая редкого посетителя, и освещая покрытую толстым слоем пыли вывеску с названием улицы «Диес-ире».

***

      В слабо освещённой комнате на широком кожаном диване сидел молодой парень, между его ног сидела полуголая девушка и начала быстро расстёгивать его рубашку. Парень резким движением пресёк попытку, отбросив руку, которой она хотела прикоснуться к его обнажённой груди. Девушка с досадой отстегнула ремень и принялась глотать его напряжённый член. Она издавала хриплые стоны — наигранные. Желая заглушить лишний шум, парень схватил девушку за белокурые волосы и начал сам толкаться ей в рот, чувствуя что вот-вот получит разрядку. При каждом толчке бледный свет игриво отражался на его ярко-красных прядях вплетённых в вороного цвета волосы.       В дверь негромко постучали несколько раз. Не получив желаемое "войдите", официант из клуба, в котором, собственно, и находилась уединившаяся пара, вошёл.       Клиент, откинув голову на спинку дивана, часто задышал, заметив на пороге незваного гостя он обернулся в его сторону, в момент когда их глаза встретились, прерывистое дыхание перешло в сладостный стон.       Заметив перед собой такое “красочное” зрелище, официант громко кашлянул и объяснился: — Господин Чхве, вас срочно ожидают у барной стойки.       Сан всё ещё смотрел в сторону официанта и жестом велел девушке уйти. — Такого клиента у меня увёл, сучёныш! — сквозь зубы процедила девушка, ожидавшая бурного продолжения, и, собрав свою немногочисленную одежду, вышла из комнаты.       Сан выглядел раздражённым из-за того, что ему пришлось так резко прервать своё интимное уединение. Он неохотно застегнул брюки, но даже не удосужился привести в порядок рубашку. Мужчина ждал его за барной стойкой с мрачным видом, из чего следовало, что он принёс неблагоприятные вести. — Что стряслось? — Сан уселся рядом и взъерошил волосы. — Шпион мёртв, его нашли на улице “Диес-ире”. — На нейтральной территории значит, — заламывая пальцы, с ничего не выражающим лицом заявил Сан. — Да, убийца идеально подобрал место и каким-то образом привёл нашего информатора туда. Он уже долгое время работал в Райфл, наверняка разведал что-то важное. — Мы не знаем точно связано ли это с Райфл. — Но вероятно сможем узнать из этого, — мужчина достал из кармана сложенный конверт. — При нём нашли запечатанный конверт.       Внизу маленьким шрифтом было напечатано «Для Витреус», Сан быстро развернул бумагу и несколько раз прошёлся по тексту. После недолгих раздумий он скомкал лист и сунул в карман. По его лицу было трудно угадать как на него повлияло содержание письма. — Что будете делать? — Пока ничего, — Сан встал со стула и покачивая в руке стакан с виски, который забрал у собеседника, вернулся в комнату, свободной рукой расстёгивая оставшиеся несколько пуговиц на рубашке.       Допив напиток, он поставил стакан на стеклянный стол и плюхнулся на диван. Он заметил присутствие другого человека только когда тот подошёл забрать оставленный им стакан. Это оказался тот официант, который ранее его прервал. На подносе у него уже были бутылка со стаканом, он убирался, считая что комната уже освободилась.       Сан сонно потянулся, лёг поудобнее на просторный диван, и с негодованием наблюдал за официантом, который в свою очередь не обращал на него никакого внимания. — Эй! — Сан самодовольно ожидал, когда парень повернётся на его оклик. Но собрав посуду, официант просто двинулся к выходу. — Я к тебе обращаюсь, — в голосе слышалось нарастающее раздражение.       Официант повернулся лицом к нему и вежливо спросил: — Чего-нибудь желаете? — Ты прервал меня в момент кульминации и обязан отплатить за это. — Прошу прощения, я позову девушку обратно, — прозвучал хрипловатый голос.       Взгляд парня вовсе не выражал почтения, но он старался придерживаться профессионального этикета.       На лице Сана появилось лукавое выражение, не предвещавшее для официанта ничего хорошего. — Мне кажется твой рот для этого тоже вполне сгодится, — Сан приподнявшись на локтях, наблюдал за реакцией парня.       Расстёгнутая тёмно-синяя рубашка не скрывала его плоский живот, очерченный стальными мышцами. Сан сейчас выглядел слишком обольстительно для простого смертного. Но, как ни странно, официант продолжал стоять с хладнокровным выражением лица. Он всё ещё держал поднос в руках, и не дрогнув смотрел прямо в глаза человеку, намеренно его оскорбившего.       Не заметив никакой особой реакции со стороны парня, Сан сжал челюсти, взгляд из лукавого в миг сменился на холодный. Пока они смотрели друг на друга, казалось воздух вокруг них наэлектризовался до такой степени, что мог разгореться в багровое разрушительное пламя в любой момент.       Официанту не впервые приходится выслушивать от посетителей пошлости. Но он всегда отличался завидным спокойствием.       Но не в этот раз.       Не сейчас, когда на него с таким высокомерием смотрят эти отливающие бронзой глаза.       Внешность у официанта была отличительной. Сегодня его тёмные волосы были собраны в небольшой хвост на затылке, лицо обрамляла боковая челка, доходящая до скул. Цвет кожи — медовый, обольстительный. На самом дне его глаз покоилась подавляемая ярость, из-за которой глаза парня блестели неясным, но невероятно пленительным огнём. — Я приказал тебе исправить совершённую ошибку, — по словам повторил Сан. — Прошу меня простить, мне нужно идти. Я позову менеджера, он уладит вашу проблему.       Официант вышел, а единственное доказательство того, что прозвучавшее оскорбление не было ему безразлично, он продемонстрировал на двери, хлопнув ею с таким грохотом, что в ушах Сана неприятно зазвенело. Буквально через несколько минут в комнату зашёл менеджер. Но парень выгнал его как только тот показался в проёме двери. Неправильно его понявший менеджер, стараясь услужить постоянному клиенту, уволил официанта, надеясь, что это сгладит сложившуюся ситуацию.       Сан только вышел из клуба и лениво застёгивал последнюю пуговицу на рубашке, как на него внезапно напали несколько человек и начали избивать. Он попытался прикрыться руками, но нападавших было много, а после резкого удара в челюсть, он решил, что лучше защищать лицо, даже если это означает оставить тело открытым. Когда его уже в пятый раз с силой пнули в рёбра, он почувствовал такую адскую боль, словно ему выжги все внутренности. В голове Сана уже прочно засела мысль, что именно здесь и сейчас он умрёт.       Двое парней начали обшаривать его, забрали бумажник с крупной суммой и рассеялись так же неожиданно, как и появились. К этому времени, кровь стекающая у него изо рта, уже успела образовать небольшую алую лужу. Он с большим усилием смог лечь на спину и теперь с полузакрытыми глазами смотрел на ночное небо. Долго любоваться красотой он не смог, так как во рту снова собралась кровь. Сплёвывая её, он заметил того самого официанта, который безразлично прошёл мимо него, и превозмогая боль в рёбрах, спросил: — Не поможешь?       Парень остановился и, постояв так несколько секунд, словно размышляя, стоит ли ему объясняться, всё же повернулся и ответил: — По-твоему я впервые вижу как какого-то мудака избивают? Если бы ты не выглядел так жалко, может я даже добил бы тебя. — Настолько не понравилась моя шутка? — из улыбающихся губ Сана сочилась струйка крови. — Твоя хреновая шутка лишила меня работы. — Я был не в настроении. Мне жаль что ты лишился работы, — тяжело дыша сказал Сан, всё ещё не желая делать попытку подняться. — Жалей тех, кто не в состоянии помочь себе сам. Себя, например, — парень отвернулся и в самом деле ушёл, даже не заметив, что его собеседник потерял сознание.