Один раз, когда ты не сдержался

Первый день не в квартире командира Стив коротко глянул на экран телефона, который ему видимо, подарил азиатский министр. Ого, два часа они с Президентом торговались, время уже к обеду, а есть негде и не на что. Дверь в свой бывший кабинет Стив вынес с петель, не глядя на считыватель карт. Его личная — аннулирована почти месяц назад. Она открывала большинство дверей и давала возможность бесплатно есть в кафетерии ЩИТа. Вкус тамошней еды был сомнителен, но зато на халяву. Кабинет пустовал. Вещи Стива: одежда, щит в чехле, черно-белые фотографии Баки и Пегги– отсутствовали. Оставили только шкаф, пустые полки и пустой же рабочий стол. — Где мои личные вещи? Точнее, почему их не принес кто-то из Страйка? Насколько я помню, они осели в раздевалке, в моем же шкафчике. — Захочешь — дойдешь и заберешь, — огрызнулся Рамлоу. Он был не в духе. Со скрипом удалось вытащить его и отряд из обвинений в госизмене и работе на Гидру. Все бойцы задним числом попали в программу защиты свидетелей и обязаны были дать показания в суде. После этого они покидали страну, свободными, но без возможности когда-либо вернуться. — Заберу, и не дай Бог, кто-то типа Джона или Джека встанет на моем пути. Рамлоу, кажется, понял, что не он один тут на взводе и вытащил рабочий телефон, начиная строчить сообщения-указания. — Я забираю Солдата на реабилитацию и уезжаю с ним в Малибу. Тони предоставил нам для проживания свой перестроенный особняк. Все равно он слишком занят сейчас разбирательством с ЩИТом, которое установило оружие производства «Старк Индастриз» на платформы Гидры. Фьюри в розыске, так что отдуваться за эпические косяки будут Хилл и «воскрешенный» Коулсон. На месте Романовой я бы посетил одно заседание, на котором узнал бы, как много раскопала сторона обвинения и с которого слился бы в бега. Мне торопиться некуда, а Баки пока нельзя выпускать в люди. Пока нам обоим пересчитают выплаты за семьдесят лет, оценят накопившиеся награды, медали, создадут новые банковские счета… Пока завершится будущая тяжба со Смитсоновским музеем… — А как же спасение мира? — Сдался он мне. Страна, за которую я шел воевать, не существует, как не существует уже дорогих мне людей, которые в ней жили. У меня остался только Баки, отныне только о нем я буду заботиться. Я возьму в руки щит, только если опасность будет угрожать Баки, потому что его я люблю и Тони, потому что ему я должен по гланды. Брок сжал челюсти так, что проступили желваки. — Понял тебя, — прорычал он и покинул кабинет. Стив посмотрел на свой совершенно пустой рабочий стол, где лишь чуть более тонкий слой пыли говорил о том, что раньше посредине стоял компьютер. У него не было ни времени, не желания выяснять, что взбесило Рамлоу и куда тот рванул. Тони пообещал создать документы на новое имя, а Брок на это ответил, что кесарю кесарево и если для него снимут все бабло с личных счетов, то он свалит с уже имеющими документами по своим каналам. Как и весь отряд. Президент, облегченно утирая холодный пот со лба, под звуки входящих в воду многотонных хэлликариеров, подписал ряд приказов и отдал распоряжения. Страйк заочно помилован, все их действия в во время вынужденной работы на Гидру одобрены «сверху». Джеймс Барнс, недобровольный подопытный, перенесший 70-ний плен, будет реабилитирован, восстановлен в правах, помилован. Платит за лечение Стив Роджерс, и не то, чтобы у него совесть взыграла, просто он не хотел, чтобы следующий Президент выставил ему счет. Особенно такой, который придется отдавать со щитом в руке. У него много работы впереди, он не может забить на все и увезти беспамятного Баки в теплый город. Или может? Пусть его остановят: за один день он спас четыре миллиона четыреста пятьдесят тысяч человек и получил помилование для Джеймса Барнса от действующего Президента. О да, пусть только попробуют помешать. *** Стив широко шагал по зданию аэропорта, прижимая к уху старкфон. Ранее, Тони, захлебываясь от мстительного восторга, информировал, что и Фьюри, Романова и Уилсон с Хилл пролетели мимо почестей и наград за свержение Гидры и должны ответить перед Советом ООН, как проект ЩИТа стал проектом Гидры и почему целая шпионская организация не заметила в себе организации-паразита. То, что Фьюри был признан мертвым, ничуть ему не помогло. А Романова отдельно должна была ответить за использованную ею нано-маску и украденную личность женщины-посла. Сейчас Тони торопился разом напомнить о старых новостях и похвастаться свежайшими. Нашли всех, пусть и не сразу и не так просто. Романова исчезла на просторах великой и необъятной России. Посольство США отправляло запросы на экстрадицию, посольство России их отпинывало. Однако и Тони и Баки единодушно решили, что Романовой на родине придется даже хуже. Она привыкла к большой зарплате, дорогим машинам, вращению среди власть имущих и страху перед ней тех, с кем работала. Теперь ей придется сменить кожу и кевлар на полиэстер и кожзам. Куда, на гражданке, она отнесет свои навыки диверсанта и шпиона? Максимум, что ей светит, с ее броской внешностью — стать содержанкой. Фьюри и Хилл оказались… не людьми даже, а парочкой пришельцев, их подменяющих. Раса скруллов обладала навыками метаморфизма и с ним могли принять любой облик. У них был изъят рабочий аппарат связи, улучшенный инопланетной технологией, имевший целью вызвать из другой галактики бывшую землянку со сверхспособностями — в случае крайней опасности. Вероятная гибель 5 миллионов землян, стирание политических границ и тоталитарный режим, для них, видимо, не являлись крайней опасностью. Супруги-иномирцы были задержаны до выяснения обстоятельств, пока настоящие Николас и Мария снова были объявлены в розыск. На фразе, что ООН предложило Старку возглавить новый ЩИТ, Тони захлебнулся от энтузиазма. — Тони, это все звучит сказочно, но мне пора идти на посадку. — В смысле? Гражданским рейсом с некрасивыми стюардессами и резиновой едой? Куда так срочно? — Было бы срочно, угнал бы джет. Я достаточно прожарился под солнцем Малибу и теперь хочу немного охладиться. — Рождество через две недели. Ты вернешься? — Если не пристрелят! — весело ответил Стив и быстро отключился, чтобы Тони не услышал, что объявлена посадка на рейс Вашингтон-Оттава. Два часа полета и это только начало. *** Третий перелет утомил еще до того, как самолет набрал высоту. Стив без аппетита съел обед, поданный равнодушно-вежливой стюардессой и попросил себя не беспокоить. Нацепив наушники, он открыл ноутбук и запустил программу поиска. Он был слишком хорошо натаскан, чтобы ехать в никуда, рискуя наткнуться либо на пустой, брошенный дом, либо на дуло заряженного ружья. Программа развернулась на весь экран, подключаясь к спутникам. Сидящая рядом со Стивом дама средних лет, со скуки или от любопытства, помноженного на отсутствие такта, сдвинулась в кресле, слегка наклоняясь и пытаясь заглянуть, чем увлечен ее немногословный симпатичный сосед. — Могу порно включить, — громко сказал ей Стив. — Тоже будете со мной смотреть? Дама вспыхнула и съежилась под удивленными и презрительными взглядами соседей. Стив же не зависел ни от чьего мнения. Ладно, кроме Баки и иногда — Тони, если тот не нес чуши, навроде поместить ИИ в искусственно созданное тело. За полгода Баки вспомнил себя — сыворотка свое дело делала, особенно теперь, когда ей не приходилось справляться с последствиями от пропущенного через мозг тока и длительной криозаморозки. Клетки мозга еще восстанавливались, а с ними и память, но кровь полностью очистилась от наркотиков, заработала пищеварительная система. Забираясь на стены из-за вернувшихся травмирующих воспоминаний, Баки дневал и ночевал в тренажерном зале. Понемногу общался с психологом по видеосвязи. Они много разговаривали, пусть Стив и не пытался долбить Баки попытками насильно выудить из него воспоминания «Будешь апельсиновый сок?.. Сейчас его везде продают, и апельсины разных сортов. А помнишь, у нас никогда не было денег на них и только на Рождество…». Боже нет, Стив бы врезал тому, кто так топорно пытался слепить из Солдата плохую копию Баки образца сороковых годов. Стив учился новому и учил друга тому, что умел сам. Конечно, были разговоры о Гидре. Баки вспомнил всех своих кураторов и назвал Рамлоу самым лояльным. Поймав Стива на попытке сохранить лицо, Баки виртуозно раскрутил его на полноценный рассказ о бытности Активом 2.0. …Программа сузила поиски до Северной Америки, до Канады и теперь продвигалась до северо-западной ее точки, пока не остановилась на городе Йеллоунайф с населением не больше шестнадцати тысяч человек. Тони уничтожил платформы, а патентованную программу отслеживания прибрал себе. Разумеется, ни с каким правительством он не поделился, но и продавать не собирался. Стив не хотел знать, чем это в итоге закончится, но пользоваться ограниченным доступом не стеснялся. Видео из зернистого, наконец, стало приемлемым, и Стив ощутил себя тем самым «Большим братом». Заросший, с короткой бородкой, Рамлоу был едва узнаваем. Подъехав по неубранной дороге к одноэтажному магазинчику, он открыл дверь серо-голубого пикапа и выпрыгнул на снег. Подергал дверь в магазин и досадливо пнул, когда та не поддалась. Снова забрался в пикап и завел мотор. Следующим пунктом остановки стало почтовое отделение. Здание выглядело так, словно не видело ремонта с года постройки. Сам городок вокруг был… разным. Вот ты видишь улочку, полностью застроенную простыми на вид частными домиками, а повернув пару раз, выезжаешь на полноценный оживленный проспект, с четкой дорожной разметкой, фонарями и билбордами. Город, сперва поднявшийся на добыче золота, разросся, и потом быстро захирел, когда жилы обеднели. Обратный подъем, связанный с разработкой алмазных шахт, шел не так быстро. Не такой Рамлоу видел вторую половину своей жизни, но в канадской глуши лучше, чем в безымянной могиле. Сегодня он, известный в поселке как мистер Диаз, впервые получил от почтальона почту. Аккуратно подписанный конверт на свое новое имя, а в нем полноценный рисунок кошки. Это вызвало у него кривую улыбку и легкую боль в глазах, судя по тому, что он прижал большой и указательный палец к векам. Стив поборол порыв отключить видеотрансляцию и чтобы как-то объяснить резко сдернутые наушники, обратился к проходящей мимо стюардессе с вежливой просьбой принести бутылку воды. На экране Рамлоу прятал и конверт, и рисунок под теплую парку. Но даже самые передовые технологии оказались бессильны перед снежной бурей, начавшейся еще до конца полета. Самолет совершил жесткую посадку в аэропорту Калгари с получасовым опозданием, в итоге пробыв в воздухе пять часов. У Стива имелся предоплаченный билет на междугородний автобус, но до автовокзала еще предстояло добраться, а таксисты, окружившие здание как рыбы-прилипалы — акулу, драли с клиентов, желающих убраться в тепло домов и гостиниц, несусветные цены. Некоторые пассажиры выходили на улицу, в ночь и ветер, и вскоре возвращались в здание ни с чем. Им предстояло коротать ночь в ожидании утра и начала работы общественного транспорта. Стив прошел мимо женщины с двумя мальчиками — шести и десяти лет, которая жалобно выпрашивала скидку. В полете оба ребенка носились по салону вопреки всем требованиям безопасности, а их мать огрызалась на просьбы стюардесс утихомирить детей. — Восемьдесят баксов, — заявил шофер, неопрятный мужчина за пятьдесят, еще до того, как Стив с ним поздоровался. Стив отступил, когда мужчина закашлялся и сплюнул окурок в снег. — Вы еще не знаете, куда я еду. — Мне и не важно, поедешь ты до гостиницы или до Аляски. Парень ты на вид небедный. — Шофер не спеша подпалил вторую сигарету. — Сумка для ноутбука, беспроводные наушники, новенький рюкзак: я, знаешь ли, все подмечаю, работа такая. Не хочешь — не заставляю, жди, когда закончится буря. — А еще я очень сильный, вот этого вы не заметили. И Стив, подхватив машину, без фонарика легкового такси на крыше, под капот, легко ее опрокинул. Мужчина разинул рот, из которого выпала следующая сигарета. Он-то бледнел, то краснел, глядя на машину, служившую ему источником левого дохода, помимо пенсии. Он отстегивал долю начальнику охраны аэропорта за возможность таксовать и не сомневался, что замену ему найдут в два счета. — Да ты… Стив вернулся к водителю, который отказывал женщине с детьми, аргументируя тем, что у него нет и не было кресла для ребенка. Тот попятился и врезался задом в свою машину. — Машиной дорожишь? — О, сэр, так и надо этим разбойникам! Дерут втридорога с бедных людей, попавших в трудное положе… — подхватывая чемоданы и отпрысков, женщина, заливавшаяся соловьем, осеклась, когда Стив открыл дверцу и, согнувшись вдвое, забрался на переднее сиденье. — Езжай до автовокзала. Быстро. Вслед такси неслась визгливая брань, поносящая хамов и мутантов. Стив открыл ноутбук и заново включил все камеры видеонаблюдения, как в здании аэропорта, так и вокруг него. *** На автобус Стив не опоздал, но из-за бури рейс до Йеллоунайфа был отменен, а билеты переоформлены на более поздние маршруты. Пришлось смириться с тем, что он окажется рядом с нужным пунктом, а не в нем, или снова ждать возобновления обычной работы автовокзала. В ожидании утра Стив хотя бы смог наесться в небольшом кафетерии, сделав ему дневную выручку. В туалете он сменил одежду и побрился, надел очки без диоптрий. Предосторожности ради — таксисты могли обратиться к копам и дать его описание. Удача была на его стороне, как и трусость таксистов, бравших неофициальные подработки. Обоим пришлось бы рассказывать, что они делали вне дома и стоянки автопарка в моменты инцидентов с мутантом, и почему второй брал наличными, выключив счетчик. Ранним утром, залив в себя две чашки кофе и попросив наполнить им еще и термос, Стив вошел в автобус и занял свое место, в задней части у окна. Желающих ехать в такую рань было немного, и Стив поставил рюкзак на соседнее сиденье. Пока он с Баки жили в особняке, почти не контактируя с людьми вживую, Стив отвык от большого количества их вокруг себя, и теперь быстро уставал и раздражался, даже если ему вынужденно приходилось делить с кем-то пространство. Только с Баки было проще. Но именно Баки был тем, кто выпихнул его задницу из Малибу, навстречу приключениям. Баки можно было понять: поздней осенью Стив захандрил и разносил свое унылое настроение, как малярийный комар — вирус. Он не находил себе места и ни на чем долго не заострял внимания. Прибыв в соседний городок, Стив задержался — автобусы не уходили в рейс позже восьми часов вечера, разрядился ноутбук, а пауэрбанк он зарядить позабыл. Так что Стив пешком добрался до ближайшего мотеля, где сняв номер, смог и отмыться и постирать вещи и немного поспать. Немного, потому как ночью в номер вломились. Вероятно, целью был соседний номер, который сняли две молодые женщины, но судьба была не на стороне незадачливого грабителя, перепутавшего в темноте две цифры. Стив отобрал у парня муляж пистолета, сломал ему правое запястье и выпихнул в шею. Утром, невыспавший и злой, Стив за доплату получил кофе в термосе и слезливое сетование старой хозяйки, что ночью неизвестный преступник сломал руку ее обожаемому внуку. А мальчику сегодня — в рейс! А потом Стив вышел на улицу и пошел к трассе — ловить попутку. До Йэллонайфа оставался час пути. *** Водитель притормозившего у обочины грузовика ему сразу не понравился. Крупный мужчина, из-под кепки которого выбивались длинные грязные волосы. Окинув снова щетинистого Стива с одним рюкзаком взглядом исподлобья, шофер назвал цену, потребовав сразу дать ему половину. Но он ехал в нужную сторону и за подвоз брал недорого. Стив закинул рюкзак в кабину и забрался сам. Открыв бумажник, он ненавязчиво показал, что в нем остались только крупные купюры и уголком торчит черная карточка. Шофер, сжав на руле пальцы с тюремными наколками, алчно смотрел, как Стив вынимает две самые мелкие купюры и кладет их на приборную панель, рядом с игрушкой — покачивающем головой далматинцем. По дороге мужчина довольно топорно выспрашивал, едет ли Стив по работе или в гости. Стив отвечал, что никто его не ждет, и он будет признателен за адрес гостиницы, а сам он простой турист. И двадцати минут не прошло с начала пути, как шофер сбавил ход. А когда Стив начал оглядываться, убрал руку с руля, чтобы левой выхватить из-под сиденья большой нож. Стив этого ждал и когда тот перекидывал нож из руки в руку, ударил по рукояти в полете. Лезвие вошло в грудь изумленного мужчины до самой рукояти. — А могли бы спокойно доехать. Стив открыл дверь и выпихнул несостоявшегося убийцу из кабины на всем ходу. Снег смягчит падение, немного. Разумеется, он не собирался уточнять у недобитка, прихватил ли он с собой телефон и сможет ли вызвать себе помощь. Стив просто закрыл дверь, чтобы не дуло и пересел на место водителя. Дорожные знаки и указатели ему знакомы, водить он умеет, пусть только байк. Тридцать миль до Йэллоунайфа как-нибудь осилит. *** По пути встретилось крохотное озеро. Стив остановился, убедился, что бывший владелец не вез в город ничего важного типа продуктов питания или лекарств, и пустил машину под откос. Через минуту грузовик, проломив лед, погрузился в воду. Из перебранного барахла Стив оставил себе настоящие ручные санки и бумажную карту города. Водрузил рюкзак на санки и потащил их за собой, на ходу сверяясь с подробной картой. Вот теперь он выглядел как настоящий турист! Город виднелся вверх по холму.