Вьюга

Ночь. Вьюга. Снова стрим. Ночёвка в загородном доме. День прошёл насыщенно, шутки, смех, снежные ванны. Вот только Лёше что-то неспокойно, все уже давным давно видят десятый сон, а он ни в одном глазу. Сердце талахает в груди так громко и часто, вот-вот выпрыгнет. Все чешется, в голове роятся навязчивые мысли, губы растерзаны в кровь. Парень извел сам себя, вроде и спать хочется, а вроде никак, он уже 3 раза выпил воды, сходил отлить, дудка из руки не выпускается. 3 ночи, пик напряжения, от бессилия и нервов у Лёши аж глаза слезятся, он резко подскакивает на матрасе, чуть сдергивая одеяло с лежащего рядом Парадеевича. – Лёш, спи, – слышится осипший голос блондина. – Спи-спи, Саш...спи..., – Лёша поднимается с матраса в попытке в очередной раз пойти в ванную. Однако в этот раз его неспешные крадущиеся шаги прерывает оклик Саши: – Леш, ты как? – сученыш, он всегда был очень проницателен и состояние Лёши мог считать даже не слыша ответ друга. Поэтому парень медленно поднялся, смачно потянувшись, и направился в сторону через чур нервного брюнета. "Идём", – произнёс Парадеев, беря Лёшу за руку и утягивая того в недры дома. В дальней комнате на втором этаже было до безумия сыро. Откуда-то из глубин множества комнат слышался храп Горилыча. За окном все так же валил снег и завывал шквальный ветер. Парадеев, включив маленький светильник на тумбочке, плюхнулся на кровать. Теплое слабое свечение придало комнате некий уют, своеобразную атмосферу доверия и тепла. – Лёш, что случилось? – Я..я блять и сам не знаю, честно. Я хочу спать, но не могу, не получается. Может зря я 8 кружку кофе выпил? – Конечно зря, – усмехнулся Саша. – Я тебе давно говорил, что надо прекращать пить его в таких количествах. От этого диалога Корешу лучше не стало, разве что кошки на душе заскребли. Саша ведь прав, и Лёша это знает, но сука, он не может бросить, как и курить, поэтому в очередной раз глубоко затягивается, выдыхая сизой пар, понуро опустив голову. – И курить я тоже говорил бросить. Лёш, тебя трясёт очень сильно, посмотри на меня. А Лёша не смотрит, глаза отводит, а после и вовсе разворачивается к двери. Нет, уходить он не собирается, он просто не вывозит. Это какой-то дереал. Глаза печёт от слез: он устал, он хочет спать, сердце сейчас взорвётся, а кожа слезет лоскутами с тела. Шуршание постельного белья, шаги босых стоп по деревянному полу. Мгновение, и Лёшу обвивают длинющие тёплые руки. Лишь мгновение, и сердце останавливается. Все разом останавливается. Как такое возможно? Всю ночь Лёша места себе не находил, был готов хоть вешаться, но стоило Сане обнять его, как все мысли, всё напряжение, вся накопленная усталось ушли. – Посмотри на меня, ну же... И Кореш поворачивается, руками приобнимает друга за талию, в глаза заглядывает. Своими слезящимися глазами в глаза напротив, полные спокойствия и принятия, взирает. Это ощущается как прыжок в море, в синие глубины бескрайних вод. Не понятно, сколько продолжался этот бессловестный диалог, может они бы так ещё долгие часы стояли, но Парадеев аккуратно перехватывает кисть Лёши и подводит последнего к кровати. Молча опускается сам и в ожидании смотрит на брюнета, не торопит, в глаза заглядывает, зазывает. А Кореш, как завороженный, повинуется: подступает ближе, закидывает ногу обок и аккуратно присаживается на колени. "Прости меня" – 2 слова доносятся до ушей брюнета. Что? За что простить?Леше неудобно, и нет, не физически, морально. Он помнит, что было между ними, он помнит и то, что между ними всегда была "Каечка", между ними всегда было то самое "по-братски". Стыд. Досада. Нечто жгучее расползается в груди. Парень дёргается, хочет слезть, уйти, спрятаться от неприятного чувства, от противного ощущения зябкости. Но Саша не даёт, крепко удерживает брюнета на своих бёдрах, прижимает его ближе к себе, руками овивает. – Чшш, все хорошо. Всё хорошо. Послушай меня... – Саш, мне плохо. Нет, правда, мне ужасно плохо. Не надо, я щас пойду выпью успокоительное, и все пройдёт. Отпусти, – но хватка не ослабевает, а пульс все выше. – Блять, отпусти! – Не хочу. Послушай меня, пожалуйста. Ну, Лёшенька... – Сука, все блять по пизде. Сука из-за тебя... ты...Блять, я готов был..да ради тебя... Я на все бы пошёл. А ты.. ты бросил меня, использовал для набора просмотров и тупо кинул. Да ты хоть знаешь вообще, что со мной было? А Кая? Ты о ней подумал? Отпусти! – Стой, ну стой пожалуйста, послушай. Я... Мне правда жаль. Я дурак, я последний мудак. Тогда...ты представить себе не можешь, кем ты был. Я без тебя бы ничего не добился, так бы и сидел в своей Челябе, бомжей снимал. Но ты, ты изменил все. Мы столько вместе сняли, столько сделали, через такое прошли. Но я не мог..мне тоже тяжело было. Кая..она, она правда хорошая, но блять ты! Как бы она не старалась, всегда был ты. А мы ведь братья, друзья! Что я мог поделать? Я боялся, мне было блять 23! Начало карьеры, я блять молодой, думал гормоны, переживу. Но не смог, правда. Сука да я каждый божий день вспоминаю... тебя, нас... Я так виноват... – Заткнись, сука, просто, завали свое ебало, – с надрывом, с такой болью это было сказано дрожащим голосом. Лёша давно уже всхлипывал, но сдерживался, слушал внимательно. Однако как бы он ни старался, в конце тупо разрыдался. Как школьник. Как когда в первом классе его отлупили за двойку. Он ревел, содрагаясь всем телом. Так давно парень мечтал услышать, что ему не показалось, что не только он любил. И вот, да только желаемая эйфория не настала, пришло осознание глупости, тщетности. – Лёш, знаю, что поздно, но...Я люблю тебя, правда, люблю... Словно мир рухнул, словно все взорвалось и осколки впились в плоть. Больно, но сука, но... – И я... я люблю, сука как же сильно я тебя... Продолжить не получилось. Парадеевич притянул к себе брюнета, вжал в себя, ещё чуть-чуть и раздавил бы, его руки легли на затылок, прижали заплаканное лицо к шее. Родной запах заполонил сознание, вытеснил из головы все навязчивые мысли. Так вот какая она, та самая пресловутая любовь, когда готов раствориться в человеке без остатка, отдать ему всего себя. Кореш ведь тоже давно не одинок. У него была девушка и не одна. Но...но ни с одной он не испытывал того, что с ним. С этим белобрысым идиотом. С ним он часами мог молча лежать в обнимку, драться в шутку, рубится в комп, гонять на тачке или читать свои песни. А девушки... Они нежные, они не такие. Забота, готовка, розовые признания в любви. Да, секс... Секс был отменным, но это не было занятием любовью. После этого не появлялось желания зацеловать каждый миллиметр тела партнёра, не хотелось совершить полет на Марс, найти затонувшую янтарную комнату. А от одного лишь прикосновения Саши, хотелось пробежать километров 100 за минуту. Только он. Только с ним. Только его. Минуты текли медленно, словно давали парням время, чтобы принять произошедшее. Лёша уже не плакал, лишь всхлипывал периодически, но как только тёплые руки начинали его гладить, тут же затихал. – Сань, давай ляжем, у меня жопа уже квадратная. – Давай. Быстрая смена позиции в тишине. Саша укладывается на кровати, укрывая себя и Лёшу пледом. Но Корешу недостаточно. Брюнет придвигается к другу под самый бок, жмется ближе к телу рядом, голову укладывает под руку Саши, пока тот принимается перебирать пряди его волос. – Я не простил, чтоб ты знал. – Я понимаю, но прошу, дай мне шанс. – Как бы я ни старался, но я жить без тебя не смогу... Поэтому, пожалуйста, выбери меня.... – Всегда Лёш, всегда одного тебя любил... – И я тебя... Что же всего лишь 3 этих слова могут сотворить с человеком. У парней глаза горят, а вокрук чуть ли не красные сердечки летают. Кореш аккуратно приподнимает лицо, устремляя свой взгляд на Сашу. А белобрысому ничего объяснять не надо, он все в глазах читает, и свое лицо к Лёшиному приближает. Секунда. Две. И парни сливаются в поцелуе. Как раньше, простой чмок, а за ним ещё и ещё. Градус растёт, они сжирают друг друга, играются языками, борются за место ведущего. Но Леша не выдерживает, у Саши язык огромный, он весь огромный, с ним так хорошо и безопасно, что он просто сдается на милость блондину, позволяет ему вести, творить все, что он удумает. Сашины руки во всю блуждают по телу брюнета, оглаживают каждый миллиметр, пощипывают, прижимают ближе. Неизвестно сколько длились эти сокровенные интимные минуты. Белобрысый первым разорвал поцелуй, тяжело дыша, он прильнул лбом ко лбу Лёшки. Так они и лежали молча, тяжело дыша и облизывая пересохшие губы. Саша все так же игрался с волосами брюнета, периодически целуя лоб, щеки, губы друга, помечая, успокаивая и себя, и Лёшку. Первым сон сморил замученного Кореша, он уткнулся в шею Парадееву и тихонько засопел. Саша ещё немного полежал, смакуя атмосферу, прокручивая в голове все, что было, и уснул вслед за другом. За окном гудела вьюга, и лишь маленький светильник в спальне парней освещал темень этой ночи. Утром остальные встали в часов 8 и, неудивительно, не обнаружили Парадеевича с Корешем. Конечно, было ясно, что эти двое слиняли куда-то в ночи. Только куда. Итак запустился квест "Найди мужское", во главе которого стоял сам оператор Моргенштерна, а именно Фрама. Задвигая шутки и рассказывая о своём чудосне он начал облазить дом в поисках пропавшей парочки. Долго искать не пришлось. Открыв дверь дальней комнаты на втором этаже, блогер увидел двух мирно спавших парней, прижавшихся друг к другу. Ему и без объяснений все было предельно ясно. Может другие и не предавали значения такой тесной их дружбе, но Фрэймтэймер не был слеп, а уж тем более глуп. Он быстрее самих влюблённых смекнул, что к чему, и просто ждал, периодически чуть подталкивая мальчиков друг к другу. Сейчас Фрама лучше всех знал, что не стоит трогать парней, пусть отдохнут, придут в себя. Он аккуратно подошёл к кровати, накинул плед на ноги Сане, видимо тот во сне его сбросил. Наконец выключив светильник, блогер покинул комнату. – Ммм, Саш...холодно... – Иди ко мне... Вместе с зарёй в загородном доме в глубинке зародилась и новая история любви.