Другой Мир

Эмити продолжала идти вперёд, её разум был сосредоточен на будущем плане. Она знала, что отправить письмо Лилит, чтобы Луз пришла одна, будет нелегко, но другого выхода не было. Она выбрала место, где они с Луз побеждали Грома, надеясь, что это вызовет у Луз сильные эмоции и заставит её прийти. Когда Эмити вернулась в свою комнату, она уселась за стол и принялась за письмо. Её рука дрожала, когда она взяла перо, но она знала, что это должно быть сделано. Письмо должно было быть коротким, но таким, чтобы Лилит и Луз поняли всю серьёзность намерений. "Лилит, Я прошу тебя передать это письмо Луз. Я хочу встретиться с ней наедине в месте, где мы вместе побеждали Грома. Это важно. Пусть она придёт одна. Эмити." Эмити перечитала письмо несколько раз, пытаясь убедиться, что оно звучит достаточно убедительно. Она знала, что Лилит не оставит Луз одну, но надеялась, что эти слова смогут заставить её хотя бы на мгновение задуматься. Эмити скрепила письмо магической печатью и отправила его, наблюдая, как оно исчезает в воздухе. Оставалось только ждать. Эмити провела ночь в беспокойстве, её мысли были заняты предстоящей встречей. Она понимала, что на кону стоит многое, и её план должен быть безупречным. Лежа в постели, она пыталась найти покой, но каждый раз, когда закрывала глаза, перед ней возникал образ Луз — её смеющееся лицо, её решимость и храбрость. Мысли о том, что Луз может быть жива, казались нереальными, но в глубине души теплилась маленькая искорка надежды, которая отказывалась угасать. Эмити не могла поверить, что Луз действительно жива. Это казалось невозможным, как будто её мечты и желания пытались воплотиться в реальность. Она помнила, как долго страдала, думая, что Луз больше нет, и теперь эта надежда казалась почти жестокой. Внутри неё боролись два чувства — страх и надежда. Каждый раз, когда она думала о встрече, её сердце замирало от ужаса, что это может быть ловушка или обман. Но мысль о том, что Луз жива, наполняла её душу теплом и светом, давая силы идти дальше.

***

Утром Эмити проснулась с тяжёлым сердцем. Она знала, что сегодня решится судьба их отношений и, возможно, всего их мира. Собравшись с силами, она отправилась на место встречи, чувствуя, как каждое её движение давалось с трудом. Каждый шаг сопровождался тяжестью в груди и волной сомнений. Она была готова ко всему, но её душа жаждала увидеть Луз, убедиться, что она жива и здорова. Когда Луз и Лилит прибыли, Эмити почувствовала, как её сердце забилось с такой силой, что казалось, оно вот-вот вырвется из груди. Волнение переплелось с тревогой, и страх, казалось, окутал её со всех сторон, но среди этого бурного потока эмоций была и решимость. Она знала, что этот момент должен был быть решающим. Эмити шагнула вперёд, её движения были уверенными, хотя внутри её тело содрогалось от напряжения, как струна, готовая порваться. Лилит, с холодным взглядом и настороженностью, внимательно наблюдала за каждым её движением. Эмити встретила её взгляд, пытаясь не выдать своей растерянности, но всё же её глаза предавали внутреннюю бурю. — Ты пришла, — сказала она, обращаясь к Лилит и Луз, её голос был ровным, почти безэмоциональным, но глаза выдавали всё, что она пыталась скрыть. — Да, — ответила Лилит, не отводя глаз от Эмити, в её голосе звучала настороженность. — Но я не оставлю Луз одну. И где же твой напарник, случайно не стоит за деревом? Эмити почувствовала, как её сердце пропустило несколько ударов. Лилит быстро всё поняла, и, несмотря на это, Эмити постаралась сохранить спокойствие. Она перевела взгляд на Хантера, который, словно призрак, скрывался в тени деревьев, и, не давая Лилит времени на дальнейшие вопросы, ответила: — Лилит, я хочу поговорить с Луз наедине, — произнесла она твёрдо, но голос её всё же дрожал, как будто каждое слово даётся с трудом. — Можешь нас оставить? Лилит на мгновение замерла, её взгляд остался твёрдым, но она кивнула, не желая давить на ситуацию. Она медленно отступила, оставив Луз и Эмити одних. Эмити, наконец, смогла выдохнуть, но сразу почувствовала, как её дыхание стало неровным и тяжёлым, как если бы её обрушившаяся нагрузка на плечи всё ещё не позволяла ей дышать свободно. Она подошла ближе к Луз, её шаги были медленными, будто она боялась нарушить неведомое спокойствие, которое они оба разделяли в этом мгновении. Эмити чувствовала, как её сердце бьётся в унисон с волнением, и каждый шаг приближал её к той правде, которую она так долго избегала. Она остановилась рядом с Луз, её взгляд проникал в её глаза, пытаясь найти ответы на все те вопросы, которые уже долго не давали ей покоя. — Луз, — начала она тихо, её голос едва слышен, как если бы она боялась разрушить момент своей невысказанной боли. — Я не могу поверить, что ты жива. Это кажется нереальным. Я столько времени думала, что потеряла тебя. Луз смотрела на неё с глубоким сомнением, и в её глазах, полных боли и скрытой утраты, таилась такая тишина, что Эмити казалось, будто она может слышать только её сердце, быстро бьющееся в груди. Луз говорила так, словно каждая её фраза была тяжёлым камнем, который она сама вынуждена была поднимать. — Я здесь, Эмити, — её голос был тихим, дрожащим, но в нём чувствовалась решимость, даже если она её не осознавала. — Я всегда была здесь, даже когда ты не верила. Эти слова поразили Эмити, как молния. В них скрывался тот самый укол боли, который она пыталась избежать. Как она могла так ошибаться? Как она могла не заметить? Как она могла позволить себе сомневаться в Луз, когда её сердце так отчаянно жаждало её рядом? — Ты всегда была здесь? — повторила Эмити, её голос дрожал от накопленных эмоций. Лицо её искажала смесь гнева и боли. — А что насчёт всех тех ночей, когда я лежала без сна, думая, что потеряла тебя навсегда? Ты знаешь, через что мне пришлось пройти? Луз смотрела на неё, её глаза всё ещё полны слёз и боли, но в них также было что-то ещё — понимание, невысказанная поддержка. Она могла бы объяснить, сказать больше, но Эмити в этот момент не слушала. Всё, что она слышала, — это звук собственного сердцебиения, громкий и настойчивый. Она почувствовала, как гнев нарастает в её груди, как волнует её лицо, и как она не может больше сдерживать свою ярость. — Ты не заслуживаешь моих страданий, — продолжила Эмити, её голос становился всё громче, а слова были наполнены не только болью, но и негодованием. — Я не стану смотреть, как ты снова уходишь в свой мир, оставив меня здесь одну. Эти слова вырвались, как порыв ветра, сокрушивший всё на своём пути. Луз открыла рот, чтобы что-то сказать, но Эмити не дала ей слова. Вспышка ярости, отчаяния и тоски захлестнула её, и, не думая о последствиях, она шагнула вперёд, врезавшись в губы Луз поцелуем. Луз замерла, её глаза широко распахнулись от шока, и на мгновение всё вокруг них остановилось. Весь мир будто затих, а только их сердца оставались в движении, сбившиеся с ритма. — Ты не заслуживаешь моих страданий, — продолжила Эмити, её голос становился всё громче и резче. — Я не стану смотреть, как ты снова уходишь в свой мир, оставив меня здесь одну. Эмити стояла перед Луз, её сердце бешено колотилось в груди, словно пытаясь вырваться наружу. Каждое мгновение было наполнено невыразимой болью и отчаянием, как если бы все эти годы поисков и сомнений обрушились на неё одновременно. В её глазах отражалась смесь страха, страсти и безысходности, и в этот момент она не могла больше молчать. Единственное, что она хотела — это, чтобы Луз почувствовала всю ту боль, которую она скрывала в себе, всю ту пустоту, которая давно забрала её душу. Без слов, без предупреждения, Эмити шагнула вперёд. Их губы встретились в поцелуе, который был полон не только страсти, но и горечи. Это был момент, в котором чувства обрели форму, но одновременно были и крик о помощи, и крик боли. Эмити пыталась передать всю свою невыносимую тоску, всё то отчаяние, которое разрывалось внутри. Она надеялась, что в этом поцелуе Луз почувствует её, наконец поймёт, как много она для неё значит, как сильно она переживала. Это было мгновение единства, но в нём было столько боли, что оно казалось растянутым в вечность. Губы Луз были мягкими, они ощущались нежно, но этот поцелуй был совсем не таким, каким Эмити его себе представляла. Эмити хотела остановить время, хотела заставить Луз оставаться рядом с ней, чувствовать её, быть рядом навсегда. Всё её существо тянулось к Луз, хотелось прикоснуться к ней так, чтобы она никогда не ушла. Но это было невозможно. И как только поцелуй закончился, Эмити почувствовала, как её разум возвращается в реальность, и с ним возвращается отчаянная решимость. Она отстранилась от Луз, всё ещё чувствуя тепло её тела, но теперь взгляд её стал твёрдым, а её действия решительными. Эмити быстро достала из кармана наручники. Всё было подготовлено заранее, и в этот момент она не могла позволить себе сомневаться. С молниеносной скоростью она защёлкнула их на запястьях Луз, чувства смешивались в её груди — от жжения на губах Луз до холодного металла наручников. Луз, ошеломлённая, даже не успела понять, что произошло. Её глаза расширились от шока, она попыталась дернуться, но её движения были ограничены. Эмити не дала ей времени на реакцию, её пальцы сжались вокруг наручников, и она почувствовала их тяжесть в своих руках, как напоминание о том, что момент был уже не возвращаемым. Луз стояла перед ней, её взгляд был полон недоумения и растерянности. Её тело было парализовано не только физически, но и эмоционально. Всё, что она могла сделать, — это смотреть на Эмити с удивлением, с вопросом в глазах. Эмити не сказала ни слова, только почувствовала, как её собственная грудь сжалась от чувства вины и отчаяния. Она понимала, что этот поступок, возможно, разрушит всё, что они когда-либо имели, но в её сердце была только одна мысль — она не могла позволить Луз уйти. Луз стояла неподвижно, её дыхание перехватывало от растерянности и страха, её глаза были полны недоумения. Её запястья были зажаты в холодных наручниках, их металлический звон стал как холодный шёпот разрывающейся реальности. Луз не могла поверить в происходящее, её разум пытался собрать воедино картину событий. Эмити, её дорогая Эмити, которая всегда была рядом, теперь смотрела на неё с глазами, полными слёз и отчаяния. Это было что-то совершенно новое и невообразимое. — Эмити, что ты делаешь? — её голос был тихим, но в нём слышалась паника, срывающаяся на крик. Она пыталась двигаться, но наручники не позволяли ей ни шагнуть, ни поднять руки. Она была поймана, но не в ловушке металла, а в ловушке собственных чувств и эмоций. Пальцы Луз едва ли могли двигаться, но она чувствовала, как в груди сжимается боль. Эта боль была не от физического ограничения, а от того, что ей не хватало ответа. Она не могла понять, как всё так быстро превратилось в этот кошмар. Эмити стояла перед ней, её дыхание было частым и неровным. Она чувствовала, как её собственные эмоции захлёстывают её. Слёзы, которые она пыталась сдержать, медленно катились по её щекам, но Эмити не могла остановиться. Каждая слеза была как признание того, что её страх стал реальностью, и теперь она должна была действовать, не оглядываясь назад. — Я не могу позволить тебе уйти, — прошептала она, её голос был хрупким, почти потерянным, и в нём звучал тот самый страх, который тяготил её душу. — Я не могу снова остаться одна. Её слова казались такими простыми, но в них заключалась вся тяжесть её душевной боли. Эмити могла почувствовать, как её внутренний мир разрывается на части, как она теряет контроль, а страх утраты поглощает её целиком. Она уже не могла просто смотреть, как Луз уходит. Этот страх был настолько силён, что не оставлял ей выбора. Луз, её взгляд стал мягче, и в глазах заиграла боль, но также появилось понимание. Она видела, как сильно страдает Эмити, как её сердце разрывается от чувства утраты. Луз знала, что Эмити сделала это не из злобы, а от страха. Она не могла винить её за это. Но в её душе появилась тревога, что их отношения стали частью чего-то разрушительного. Это было не то, чего она хотела. Луз понимала, что ей нужно достучаться до Эмити, дать ей понять, что любовь не может быть построена на страхе. Эмити закрыла глаза, пытаясь сдержать себя. Слёзы продолжали катиться по её щекам, и каждый их след ощущался как падение в бездну. Она почувствовала, как её собственная душа дрожит от горечи. Её страх потерять Луз оказался столь велик, что она забыла о доверии, о том, что их отношения должны быть основой для чего-то крепкого. В этот момент ей казалось, что её любовь была единственным спасением, единственным способом избежать того, чтобы всё ушло. Луз наблюдала за Эмити, её сердце сжималось от боли за подругу. Луз сделала шаг вперёд, несмотря на наручники, пытаясь приблизиться к Эмити, чтобы попытаться объяснить, что сейчас самое важное — это доверие, а не контроль. — Эмити, — её голос был мягким, но полным сочувствия. — Я понимаю, что тебе страшно.. Эмити подняла взгляд, и в её глазах появился новый свет — свет понимания и раскаяния. Она видела боль в глазах Луз, и этот взгляд проникал в неё, как холодный ветер, который не даёт забыться. — Луз, прости меня, — прошептала она, её голос дрожал от боли и стыда. — Я просто не знала, что ещё делать. Я боялась потерять тебя. Этот момент был наполнен тяжестью эмоций, переживаний и неразрешённого конфликта. В этом мгновении они обе стояли на грани, между прошлым и будущим, между страхом и надеждой. И только от них зависело, как они преодолеют эту пропасть. Луз посмотрела на неё с отчаянием в глазах, её губы дрожали от страха и боли. Она не могла поверить, что её любимая Эмити способна на такое. Лилит, стоящая неподалёку, услышала всё и ринулась спасать Луз. Она бросилась вперёд, её сердце было полным ярости и решимости. Но Хантер преградил ей путь, его взгляд был суровым и непреклонным. — Пропусти меня, Хантер, — приказала Лилит, её голос дрожал от волнения. — Я должна помочь Луз. Хантер стоял, преграждая ей путь, его глаза выражали твёрдую решимость. — Прости, Лилит, но я не могу этого позволить, — ответил он, его голос был спокоен и твёрд. Лилит попыталась обойти его, но Хантер был быстрее. Он схватил её за руку и удерживал на месте. — Ты не понимаешь, что происходит! — крикнула Лилит, пытаясь освободиться. — Эмити делает ужасную ошибку! Хантер знал, что Лилит права, но он не мог позволить ей вмешаться. Он видел, как Эмити страдает, как её душа разрывается на части, и знал, что это их единственный шанс всё исправить. Лилит внезапно вспомнила, как Луз умоляла её не вмешиваться, если Эмити попытается её похитить. Эти слова эхом прозвучали в её голове, заставив её на мгновение замереть. Лилит понимала, что Луз доверяла Эмити, даже в этой критической ситуации, и, возможно, знала что-то, чего не знали другие. Но когда она снова посмотрела на Хантера, его уже не было. Пустота перед ней словно на миг замерла, потом снова заполнилась звуками и движением. Лилит оглянулась вокруг, сердце её бешено колотилось. Ни Эмити, ни Луз нигде не было видно. Их след простыл, и ощущение беспомощности окутало её, как густой туман. Лилит почувствовала, как в груди поднимается волна отчаяния. Она закусила губу, стараясь не дать слезам пролиться. Как она могла их упустить? Как позволила им уйти? Каждое мгновение, проведённое в бездействии, казалось мучительно долгим. Лилит знала, что должна действовать, но её разум был переполнен противоречивыми эмоциями. Она чувствовала ярость на Хантера за то, что он остановил её, и одновременно глубокую тревогу за Луз и Эмити. Лилит стояла одна, ощущая, как её мир рушится вокруг неё. Она уже потеряла свою сестру Иду и не могла позволить себе потерять ещё и Луз. Эта мысль пронзила её сердце, заставив его биться ещё сильнее. Внутри неё разгоралась решимость. Она не могла позволить себе остановиться.

***

Эмити, подавив боль и отчаяние, решительно стерла слезы с лица. Она знала, что должна действовать, несмотря на собственные сомнения. Молча она повела Луз в сторону императорского замка, её шаги были быстрыми и уверенными, а сердце разрывалось на части. Луз шла рядом, её сердце было охвачено страхом и отчаянием. Она видела решимость в глазах Эмити и чувствовала, что слова теперь ничего не изменят. Дорога к замку казалась бесконечно длинной и мрачной, каждый шаг отдавался эхом в её сердце, словно подчеркивая неизбежность того, что их ждёт впереди.Когда они достигли ворот императорского замка, Луз почувствовала, как её сердце сжалось от ужаса. Холодные стены замка нависали над ними, словно тени прошлого, готовые поглотить их в свои мрачные объятия. Но Эмити не останавливалась, её взгляд был устремлён вперёд, и ничто не могло её остановить. Они вошли внутрь, и Луз заметила, как мрачные коридоры замка были заполнены статуями. Среди них она узнала Иду, её совиный образ застыл в камне, выражая одновременно силу и боль. Король тоже был там, его маленькая фигура выглядела уязвимой и одинокой среди мрачных теней. Эти статуи были напоминанием о тех, кто осмелился использовать дикую магию и поплатился за это. — Ида... Король... — прошептала Луз, её голос дрожал от боли и горя. Она рванулась вперед, намереваясь добежать до них, но Эмити крепко удержала её, не позволяя сделать ни шага. — Мы сюда не спасать пришли, Луз, — произнесла Эмити с тяжестью в голосе, как будто каждое слово было вырвано из её сердца. Грусть и безысходность переполняли её, словно чёрные облака нависли над ней, не оставляя места для надежды. Она знала, что этот разговор станет точкой невозврата. Луз обернулась к ней, её глаза полны негодования и отчаяния, как если бы мир вокруг рушился. Внутри неё бушевал шторм эмоций: гнев смешивался с горем, а слёзы, готовые вырваться наружу, терзали её. — Как ты можешь так говорить? Они же наши друзья! — её голос дрожал от эмоций, каждый слог с трудом вырывался из груди, полной боли. Луз чувствовала, как её сердце разрывается, осознавая, что надежды остаётся всё меньше. Эмити подняла взгляд, и в её глазах было что-то сломленное. Она знала, что должна быть сильной, но страх овладел ею, и её собственные слова звучали как предательство. Она стиснула кулаки, пытаясь подавить чувства, но это не помогало. — Ты ничего не сможешь сделать, — наконец произнесла Эмити, будто пронзая Луз своим признанием. — Много жизней уже потеряно, даже ты, которая мертва, — последние слова вышли из её уст как тихий шёпот, полный горечи и безысходности. Она знала, что это не просто слова; это была реальность, с которой нельзя было больше спорить. Луз стояла, как парализованная, чувствуя, как её тело охватывает невыносимый холод. Её взгляд был прикован к Императору, фигуре, выходящей из тени, как древний монстр, чьи глаза излучали исключительно хладнокровие и бесчувственность. В них Луз увидела не просто страх, а саму сущность своей безысходности — тень того, что она всегда боялась. В его глазах было ничего не говорящее спокойствие, которое оставляло за собой ощущение неизбежной угрозы. Каждый его шаг, каждое слово только усиливали её растущее чувство беспомощности. Этот человек, этот Император, был не просто угрозой — он был воплощением жестокости, с которой Луз сталкивалась много раз в своей жизни. Она не могла избежать его, не могла скрыться от его контроля. Эмити, стоявшая рядом с ней, сжала её запястье так сильно, что Луз почувствовала боль, но в этой боли было что-то обнадёживающее — хотя бы её присутствие. Эмити смотрела на Императора с тем же выражением, которое Луз едва могла разобрать. Боль и раскаяние смешивались в её глазах, а сердце Луз разрывалось от мысли, что именно Эмити привела её сюда, в этот момент, к этому чудовищу. — Ты хорошо справилась, Эмити, — произнес Император с насмешливой холодностью, его голос проникал в душу, как ледяной ветер. Луз ощутила, как это признание вонзается в неё, как нож, проникающий в самое сердце. Зачем же Эмити согласилась на это? Зачем она позволила себе стать частью этого плана? Луз искала в её взгляде объяснение, но его не было. Эмити словно не знала, что делать, и все её внутренние переживания только усиливали её внутреннюю муку. Она пыталась понять, что происходит, что ей предстоит, и что может сделать, чтобы остановить Императора. — Что теперь? — спросила Эмити, и её голос был полон тревоги и боли, как будто она уже предчувствовала всю бездну, в которую её втянули. Император снова усмехнулся, его взгляд переместился на Луз, как если бы она была просто предметом для следующего акта в его жестокой игре. — Ты свободна, можешь идти, — сказал он спокойно, без малейшего намека на сочувствие. Его слова были сухими и холодными, как приговор. Луз застыла, её сердце чуть не остановилось от этих слов. Свобода? Но что это за свобода, если она была передана в руки Императора? Как она могла быть свободной, если всё, что её окружало, было наполнено страхом и контролем? Луз почувствовала, как в её груди растёт отчаяние, как из её глаз вот-вот польются слёзы, но она стиснула зубы, пытаясь скрыть свою уязвимость. Эмити, почувствовав этот тяжёлый момент, замешкалась. Она бросила последний взгляд на Луз, не в силах поверить в то, что она привела её сюда. Все её сомнения, все чувства разрывали её изнутри. Она не могла оставить Луз наедине с этим чудовищем, но она знала, что если ослушается приказа Императора, последствия могут быть ужасными. Сжимающимся сердцем Эмити развернулась и сделала первый шаг к выходу. Каждое движение было как тяжёлый груз, нестерпимая тяжесть на её душе. Она смотрела вперёд, но не могла не оглянуться. Взгляд Луз был полон решимости, и хотя её глаза ещё были полны страха, Луз не дрогнула. Она была готова встретиться с Императором лицом к лицу, несмотря на все ужасы, которые он мог бы ей принести. Каждый шаг Эмити давался с трудом, её ноги словно утопали в земле, не позволяя двигаться. Тревога и горечь не отпускали её. Словно не существует пути назад, и с каждым шагом она всё дальше уходила от того места, где могла бы что-то изменить. Мысли вихрем проносились в голове, и Эмити чувствовала, как всё, что она когда-то верила, рушится. Она была тем, кто привёл Луз к этому ужасу, и теперь её вину невозможно было заглушить. Как она могла? Как могла так ошибиться? Это был её выбор, её ошибка, и она знала, что пока Луз оставалась в руках Императора, ей не было прощения. Слезы навернулись на её глаза, но она стиснула зубы и заставила себя идти дальше. Нельзя сдаваться, нельзя бросать свою подругу. Луз нуждалась в ней, и Эмити обязана была найти способ вернуть её. «Я не подведу тебя, Луз», — прошептала она, обратившись к пустому коридору, словно в надежде, что Луз услышит её. Эти слова были её последней надеждой, её обещанием. Обещанием найти выход, сделать всё, чтобы вернуть Луз, вернуть своих друзей и прекратить царство Белоса. Стиснув зубы, Эмити ускорила шаг. Она была готова действовать, не важно, насколько опасным и трудным будет путь. В её сердце горела решимость: она сделает всё, чтобы спасти Луз и вернуть её домой.

***

Тронный зал, угрожающе просторный, казался ещё более мрачным под тусклым светом магических кристаллов. Стены, покрытые древними письменами, словно впитывали в себя каждое слово, произнесённое внутри. Луз стояла на коленях в центре комнаты, её руки были скованы тяжёлыми магическими наручниками, которые блокировали любую попытку использовать глифы. Грудь судорожно вздымалась, но она старалась сохранять видимость спокойствия. Белос, величественный и угрожающий, стоял перед ней. Его фигура, укутанная в тёмный плащ, бросала длинную тень, которая словно обволакивала Луз, лишая её света. Его лицо было искажено злобой, а глаза блестели, как у хищника, загнавшего добычу в угол. — Неожиданно встретить тебя снова, Луз, — начал он, нарочно медля, наслаждаясь моментом. Его голос звучал бархатисто, но каждое слово резало, как нож. — После того как я убил тебя, я думал, что ты останешься в прошлом. Он наклонился ближе, его лицо оказалось на уровне её, и в его взгляде читалось нечто зловещее. — Но ты вернулась, и теперь я хочу знать, как это возможно. Луз подняла глаза, её лицо было бледным, но взгляд твёрдым. — Я вернулась, чтобы остановить тебя, Белос, — сказала она, её голос прозвучал неожиданно уверенно. — Ты больше никому не причинишь вреда. С этими словами она почувствовала, как внутри неё вспыхивает искра решимости. Но Белос лишь рассмеялся — низким, хриплым смехом, который эхом разнёсся по залу. — Ты? Остановишь меня? — он качнул головой, будто не веря услышанному. — Луз, ты всегда была слишком самоуверенной. Он обошёл её, как зверь, оценивающий свою добычу, затем остановился и, нагнувшись, холодно произнёс: — Но скажи мне, каково это — знать, что твои друзья, вероятно, были счастливы без тебя? Эти слова ударили Луз, как раскалённый металл. Она знала, что её уход оставил шрамы на сердцах её друзей. — Это не правда, — пробормотала она, больше для себя, чем для него. Белос ухмыльнулся, видя, как её уверенность дрогнула. — Нет? А ты уверена? Ты не видела их... возможно, они даже забыли о тебе. Каждое слово Белоса было как удар плетью. Внутри неё поднялась волна сомнений. Она вспомнила, как покинула их, как они плакали. Но она тут же вспомнила, ради чего она вернулась. Ради них. — Ты ничего не знаешь о них! — вдруг выкрикнула она, в её голосе зазвучали ярость и боль. Белос остановился и сузил глаза. — Зато я знаю о тебе, Луз. Знаю, что ты боишься. Он резко схватил её за горло, сжимая стальной хваткой. Её дыхание стало прерывистым, глаза расширились от ужаса, но она не издала ни звука. — Расскажи мне, как ты вернулась, — потребовал он, его голос был как ледяной шёпот. Луз почувствовала, как её лёгкие отчаянно борются за воздух. Она пыталась вырваться, но его хватка была слишком сильной. — Никогда, — выдохнула она с трудом, её голос был почти не слышен, но решимость в нём была несокрушимой. Белос посмотрел ей в глаза. Его лицо исказилось от ярости. Он сжал её горло сильнее, но в её взгляде всё ещё горела ненависть. — Ты глупа, Луз, — прошипел он. — Но я сломаю тебя. Её руки обмякли, и она почувствовала, как мир вокруг начинает исчезать. Перед тем как потерять сознание, она успела прошептать: — Ты никогда… не узнаешь. Белос резко отпустил её, и тело Луз рухнуло на холодный каменный пол. Она лежала без движения, её лицо было бледным, а дыхание едва уловимым. Император посмотрел на неё сверху вниз, его глаза были полны презрения. — Ты слабая, Луз, — произнёс он, отступая. — Но я найду способ вырвать из тебя ответы. Он развернулся и вышел из зала, его тёмный плащ волочился по полу. Тишина вновь окутала помещение. Луз осталась лежать, едва дыша. Но даже в этом состоянии внутри неё жила маленькая, но непреклонная искра сопротивления. Воспоминания о друзьях, их улыбках, их поддержке всё ещё давали ей силы, которых Белос не мог понять.

***

Луз резко подскочила в своей кровати, сердце бешено колотилось. Неужели это был всего лишь кошмарный сон? Оглядевшись, она увидела знакомый интерьер своей комнаты. Рядом на лежанке мирно сопел Кинг, свернувшись клубочком. — Я... я действительно у себя? — с недоверием прошептала Луз, всё ещё не веря в реальность происходящего. В этот момент Кинг внезапно проснулся и, увидев Луз сидящей, тут же вскочил и помчался прочь. — Луз проснулась! — раздался его встревоженный крик, эхом разнесшийся по коридорам. Девушка с удивлением проводила его взглядом, гадая, что же могло так встревожить её пушистого друга. Неужели она действительно так долго была без сознания? Луз с облегчением увидела, что Эмити и остальные друзья пришли к ней целыми и невредимыми. Их присутствие помогало ей успокоиться после пережитого кошмарного сна. Эмити подошла ближе и, улыбнувшись, сказала: — Луз, тебе точно приснился сон. Мы все здесь, в безопасности! Луз почувствовала, как напряжение, сковывавшее её, понемногу отступает. Может быть, всё действительно было просто сном? Её дыхание стало ровнее, а сердце перестало колотиться так бешено. Тогда Ида, подойдя к ней, ласково проговорила: — О славу Титану, как же ты нас напугала, малышка! Мы так волновались, когда Кинг прибежал и сказал, что ты проснулась. Услышав заботливые нотки в её голосе, Луз поняла, что находится среди друзей, которые по-настоящему любят и поддерживают её. Это было так успокаивающе после всех пережитых кошмаров. Слёзы благодарности навернулись на её глаза, и она почувствовала, как напряжение, державшее её в своих тисках, медленно отпускает. Подруги и друзья окружили Луз, разделяя с ней радость от её пробуждения. Девушка почувствовала, как тепло разливается в её сердце, изгоняя остатки тревоги. Улыбки Эмити, Иды, Кинга, Уиллоу и Гаса были как бальзам на душу, заставляя её чувствовать себя в безопасности и дома. — Я так рада, что все вы здесь, — прошептала Луз, её глаза светились искренней благодарностью. — Кажется, мне просто приснился страшный сон. Но теперь, когда вы рядом, я чувствую себя гораздо лучше. Эмити обняла её, и Луз ответила на этот жест, крепко прижимаясь к своей девушке. Она знала, что вместе они способны преодолеть любые трудности. Её друзья — самое ценное, что у неё есть. Она чувствовала, как их тепло и поддержка наполняют её новыми силами, готовностью бороться и защищать то, что ей дорого. Отныне Луз была полна решимости сделать всё, чтобы защитить этих людей, ставших ей так дороги. Неважно, был ли это сон или реальность — она никогда больше не позволит разлучить себя с ними. Уиллоу и Гас улыбались, поддерживая её своим присутствием. Когда все друзья ушли из её комнаты, Луз заметила на комоде письмо. Она не обратила на него внимание, слишком погружённая в свои мысли и эмоции. Решив, что это может подождать, Луз вышла из комнаты к друзьям, желая как можно дольше наслаждаться их теплотой и поддержкой. Она встретила их в гостиной, где они о чём-то тихо разговаривали, но при виде Луз сразу замолчали, глядя на неё с тревогой и ожиданием. Луз улыбнулась им, и они, почувствовав её готовность к общению, окружили её заботой и вниманием. — Ну что, расскажите мне всё, что я пропустила, — сказала Луз, садясь рядом с ними. Внезапно в гостиную влетел Хути, сова-труба, радостно щебеча: — Ух, ух, я могу рассказать, как съел таракана! Даже я скучал по тебе, Луз! — Нет, Хути! — закричал Кинг, вскакивая с места и размахивая лапками. — Никто не хочет слышать твою историю про таракана! Хути, казалось, совершенно не заметил возражения Кинга и продолжил: — Ну, это было однажды ночью, и я сидел на окне, когда вдруг увидел огромного, сочного таракана! Он полз прямо ко мне, и я... Эмити зажала уши, делая вид, что ничего не слышит, а Уиллоу тихо хихикнула, прикрывая рот рукой. — И я подумал, — продолжал Хути, не обращая внимания на реакцию остальных, — вот это мой шанс! Я открыл клюв и... — Хути, пожалуйста, — перебил Гас, пытаясь сдержать смех, — давай расскажем Луз что-нибудь другое, что-нибудь более... аппетитное? Хути нахмурился, но продолжил: — Ну ладно, ладно. Но это была действительно интересная история. А ещё я нашёл новую песню! Она называется «Ух, ух, я съел таракана»! Хотите, спою? Все в комнате дружно вздохнули, а Луз, смеясь, махнула рукой: — Хути, я думаю, нам всем стоит послушать твою песню, но чуть позже. Сейчас я хочу узнать, что произошло в нашем мире, пока меня не было. Кинг вытер пот со лба и сел рядом с Луз. — Слава Титана, Луз, ты нас спасла от тараканьей песни, — прошептал он ей на ухо. Эмити, все ещё пытаясь удержаться от смеха, добавила: — Да, Луз, мы тебе так благодарны за это. Но на самом деле, мы очень рады, что ты снова с нами. Мы так скучали! — А я могу скучать и рассказывать одновременно! — настаивал Хути. — Вы не представляете, сколько тараканов я встретил за это время! Луз, смеясь до слёз, обняла своих друзей, чувствуя, что наконец-то вернулась домой, туда, где её любят и ждут, даже если это включает тараканьи истории от Хути. Ида, наблюдая за развернувшейся сценой, не могла удержаться от легкой улыбки. Она тихонько напевала себе под нос, покачивая головой, будто такое поведение друзей Луз её совсем не удивляло. ♪ Ох, эти милые друзья, Как каждый неповторим и важен, Таракан, песня и смех до слёз – Что может быть лучше для сердца?♪ Ида с любовью наблюдала, как Луз окружили её близкие, создавая вокруг неё атмосферу уюта и заботы. Она не могла не подумать, как Луз скучала по этому покою и теплу. ♪ Пусть Луз вернулась туда, где её место, Среди тех, кто любит её всей душой. Они — её пристанище, Тот мир, где её сердце обрело покой.♪ Допев куплет, Ида тихонько рассмеялась, представив, как Хути будет настаивать на своей тараканьей песне. Она была рада, что Луз наконец вернулась домой, к тем, кто ее по-настоящему любит и ценит. Ида подошла ближе и ласково потрепала Луз по волосам, присоединяясь к веселой компании. Пусть у них впереди еще много забавных историй и смеха до упаду - Ида была готова разделить каждое мгновение.

***

"Дорогая Луз, Твое возвращение домой наполняет мое сердце одновременно печалью и радостью. Боша и Уиллоу долго отказывались верить, что ты жива. Они не могли поверить, что ты оказалась в смертельной опасности, в руках самого Императора Белоса. Но когда я рассказала им правду, они немедленно присоединились к нашим поискам, движимые отчаянным желанием спасти тебя. И тогда Эмити, наша дорогая Эмити, проявила истинное мужество. Она бесстрашно бросилась в бой, чтобы вырвать тебя из лап Белоса. Ее храбрость и самоотверженность вдохновляли нас всех. Но, увы, Эмити заплатила за это высокую цену - она погибла, защищая тебя. Я до сих пор не могу поверить, что ее больше нет... Смерть Эмити стала тяжелейшим ударом для нас всех. Но ее жертва не была напрасной. Потрясенный ее отвагой, Хантер присоединился к нашим усилиям, движимый желанием отомстить за нее и спасти тебя. Вместе, с помощью близнецов Блайтов, мы нашли древнюю книгу, хранившую ключ к твоему возвращению домой. Это был долгий и мучительный путь, полный надежды и разочарований. Но мы не сдавались, ведь наша цель - вернуть тебя, нашу дорогую Луз, в безопасное место. И вот, наконец, ты вернулась! Когда я представляю, как ты лежишь на своей кровати, читая это письмо, меня переполняют самые разные чувства. Радость от того, что ты в безопасности, печаль от воспоминаний о пережитом, гордость за твою невероятную силу духа. Луз, ты прошла через ад в руках Белоса. Его жестокость и стремление сломить тебя - это просто невыносимо. Но ты выстояла, моя дорогая, ты проявила такую силу, какую я даже представить себе не могла. Ты - настоящий герой. Теперь, когда ты снова дома, мы будем рядом, чтобы помочь тебе исцелиться. Эмити навсегда останется в наших сердцах, но мы сделаем все возможное, чтобы ты смогла восстановиться. Добро пожаловать домой, Луз. Ты в безопасности. Твои друзья здесь, мы любим тебя и готовы помочь справиться со всем, что тебе предстоит. Счастливого возвращения, моя дорогая. P.S. Люцифер ждал твоего возвращения, он так рад, что ты снова дома! "Ух, ух!" Искренне твоя, Лилит Клаторн" Пока Лилит писала это письмо, она представляла, как Луз читает его в одиночестве, в своей комнате. Но она надеялась, что вскоре Луз будет окружена друзьями, получая от них поддержку и любовь, в которых так нуждается. Лилит знала, что предстоит долгий процесс восстановления, но она верила, что вместе они обязательно преодолеют все трудности. * * *End* * *