Монастырь с "божеством"

Утро, доброе утро, птицы поют за стёклами окон, солнце светит прямо в лицо обжигая его. Лололошка спал, но будильник про который он забыл, зазвенел. —Боже мой... Проговорил парень, пытаясь встать и вылезти из-под одеяла, запутанного в его ногах. Сонные глаза скользнули по комнате, где разложены книги, пустые чашки и немного разбросанные игрушки. Лололошка осознал, что опаздывает на службу в церкви! Лололошка вскочил на ноги, глядя на часы. Время, словно было нарочно против него, подмигивало цифрами: уже почти десять! — Быстрее, быстрее! — бурчал он, пытаясь распутать одеяло и начистить свои мысли. На мгновение он остановился, прекрасно понимая, что в таком состоянии не сможет ни найти нужную одежду, ни сохранить хотя бы каплю спокойствия. После нескольких попыток одеть одну носок на другую ногу, Лололошка наконец выскочил из комнаты. Он потянулся к своему привычному наряду: простая черная ряса, которую он надевал каждое утро, когда проводил службы. Как всегда, в мозгу крутились слова из молитвы, готовой вырваться на свободу, но, кажется, ему пришлось бы забыть об этом, если он немедленно не начнёт действовать. Умывшись и почистив зубы, парень схватил стакан с водой, чтобы немного разбудить себя. Он взглянул в зеркало и усмехнулся: растрепанные волосы придавали ему вид, который больше подходил для вечеринки, чем для служения. Приведя себя немного в порядок, Лололошка изо всех сил старался сосредоточиться на том, что его ждёт. Наконец, он выскочил из квартиры, оставив за собой хаос, который только что создал. На улице солнце светило так ярко, что, казалось, утро было создано специально для того, чтобы напоминать ему, как важно улыбаться, даже когда опаздываешь. — Спокойствие, — шептал он себе, пока бежал к церкви, — успею, успею... Лололошка бежал по улицам, чувствуя, как прохладный ветерок приятно освежает его разгорячённое лицо. Он привык к этим маршрутам, знал каждую улочку, каждую тропинку, ведущую к церкви. Но сегодня, кажется, даже город решил сыграть против него: дороги, казалось, удлинились, а люди вокруг двигались слишком медленно. — Простите… извините… — прорывался он сквозь толпу, едва не сбивая какого-то торговца, рассыпавшего яблоки на мостовую. — Ой! Простите! Но останавливаться было нельзя. Наконец, впереди замаячили знакомые очертания церкви. Высокий шпиль поднимался в небо, а тяжёлые деревянные двери были приоткрыты — служба уже началась. Сердце забилось сильнее. Он подбежал к входу, пытаясь успокоить дыхание, и осторожно проскользнул внутрь. Внутри царил полумрак, озаряемый лишь мягким светом свечей. Гулкий голос настоятеля разносился по просторному залу, и прихожане молча внимали словам проповеди. Лололошка крадучись занял своё место, стараясь не привлекать внимания. Однако едва он опустился на скамью, как настоятель поднял на него взгляд. — Лололошка. , — произнёс мужчина. Лололошка внутренне вздрогнул, — хорошо, что ты всё-таки пришёл. Мы как раз говорили о терпении и ответственности. Несколько прихожан сдержанно улыбнулись. Лололошка почувствовал, как щеки вспыхнули. — Прости, отец, я… Но настоятель лишь мягко кивнул. — Всё хорошо. Займи своё место. И в следующий раз — постарайся прийти вовремя. Лололошка глубоко вздохнул, кивнул и, сложив руки, попытался сосредоточиться. Однако внутри ещё бурлило волнение. Он знал: сегодняшний день ещё не раз его удивит… Служба шла своим чередом, но Лололошка не мог избавиться от ощущения, что сегодня что-то будет не так. Он украдкой бросал взгляды на прихожан, слушал монотонный голос настоятеля, но мысли всё равно путались. И вдруг — громкий стук в двери. Все замерли. Настоятель остановился, переведя взгляд на вход. Кто-то с силой толкнул дверь в церковь. Это был мужчина высокого роста, был он темнокожим, волосы чёрные как смоль, а глаза фиолетовые как фиолетовый топаз. Из одежды у него был стильный и одновременно строгий. В зале воцарилась тишина. Лололошка почувствовал, как его сердце застучало быстрее. Что-то подсказывало ему, что этот человек, не очень хороший, хотя по нему было видно, что он из какой то опасной группировки, или же из мафии. Мужчина оглядел зал, его фиолетовые глаза на мгновение остановились на настоятеле, затем скользнули по рядам прихожан. Его присутствие буквально давило на воздух — как будто вместе с ним в церковь вошла сама тень. — Простите за беспокойство, — раздался его глубокий, ровный голос. — Но мне нужен один человек. Настоятель нахмурился, сцепив руки перед собой. — Это дом Божий, — сказал он спокойно. — Здесь все равны перед ним. Кого вы ищете? Незнакомец чуть наклонил голову, словно наслаждаясь моментом. Затем его взгляд остановился прямо на Лололошке. — Его, — сказал он, указывая длинным пальцем. Сердце Лололошки упало вниз. Его? Но почему? Да, испуг парня был очень большим. В церкви воцарилось напряжённое молчание. Несколько прихожан испуганно переглянулись. Настоятель встал чуть вперед, заслоняя Лололошку. — Он не пойдёт с вами, если сам этого не хочет, — твёрдо сказал священник. Мужчина усмехнулся. — Я не заставляю, — он снова посмотрел на Лололошку. — Но, поверь мне, парень… тебе лучше выйти со мной. Иначе это сделают за тебя. За окнами послышались приглушённые шаги. Снаружи, в солнечном свете, мелькнули тени. Лололошка сглотнул. Он знал: выбора у него почти не было. Настоятель крепко сжал руку Лололошки, как бы пытаясь удержать его. — Ты не обязан идти, — тихо сказал он, наклоняясь ближе. — Бог всегда даёт выбор. Но парень понимал: выбора у него действительно нет. Если он не пойдёт сам, эти люди просто возьмут его силой. Он чувствовал на себе взгляды прихожан — испуганные, тревожные. Кто-то шептался, кто-то просто молча молился. Лололошка глубоко вздохнул и, собрав всю свою смелость, шагнул вперёд. — Хорошо, я пойду, — повторил он, бросая последний взгляд на настоятеля. Тот кивнул, но в его глазах читалась обеспокоенность. Чужак лишь усмехнулся и жестом указал на выход. — Вот и славно. Лололошка шагнул за порог, и в тот же момент два человека в тёмных костюмах молча заняли место по бокам от него. Они не тронули его, но было очевидно, что отступать теперь поздно. На улице стоял чёрный автомобиль с тонированными стёклами. Город вокруг жил своей жизнью, но в этот момент он казался Лололошке совсем другим — слишком громким, слишком далёким. — Садись, — сказал темнокожий мужчина, открывая перед ним дверцу. Лололошка сглотнул, но подчинился. Дверь закрылась, и в машине воцарилась тишина. Мужчина сел напротив, а Лололошка не сводил взгляд с мужчины, уж слишком много подозрений он вызывал одним своим присутствием. — У тебя есть вопросы? — наконец спросил он. — Да, — Лололошка сжал кулаки, чтобы руки не дрожали. — Кто вы? И что вам нужно от меня? Незнакомец немного помолчал, а затем ответил: — Зови меня Варнер. А насчёт того, что мне нужно… Скажем так, ты пока-что единственный кто мне нужен для моего дела. —Это звучит тупо. Можно ли объяснить почему я единственный кто может вам помочь? Я очень неуклюжий, да и к тому.. —Закрой рот. Я устал слушать твое нытьё, просто замолчи и мы поедем. Лололошка сжал губы, но ничего не ответил. Он уже понял: спорить бесполезно. Машина тронулась, плавно скользя по улицам города. Лололошка украдкой бросил взгляд в окно — знакомые здания мелькали, но вскоре сменились районами, в которых он никогда не бывал. Тишина в салоне давила. Варнер сидел с каменным выражением лица, скрестив руки на груди. Его фиолетовые глаза время от времени скользили по Лололошке, словно оценивая его. — Если ты меня всё равно похитил, — наконец произнёс Лололошка, — может, хотя бы объяснишь, что тебе нужно? Варнер усмехнулся, но не сразу ответил. — Дело не в тебе, парень. Дело в том, что у тебя есть то, о чём ты сам не знаешь. Лололошка нахмурился. — Это что, какая-то мистическая чушь? Типа «у тебя особая судьба», да? — Что-то вроде того, — Варнер равнодушно пожал плечами. — Но вряд ли тебе понравится правда. Лололошка почувствовал, как по спине пробежал холодок. — И что же за правда? Варнер задумчиво посмотрел в окно, будто решая, стоит ли говорить. Затем хмыкнул и произнёс: — Когда узнаешь — будет уже поздно. Напряжение в машине становилось всё ощутимее. Лололошка сглотнул, чувствуя, как ладони начинают потеть. Он пытался собраться с мыслями, но Варнер своим молчанием только усиливал тревогу. — Хорошо, — Лололошка решился нарушить тишину. — Давай хотя бы без загадок. Если я действительно нужен тебе для какого-то дела, то, может, стоит объяснить мне, что происходит? Варнер медленно повернул голову, его фиолетовые глаза мерцали в тусклом свете салона. — Ты слишком много говоришь, — сухо ответил он. Лололошка раздражённо выдохнул. — Да потому что я понятия не имею, что происходит! Ты ворвался в церковь, вытащил меня оттуда, посадил в машину… Для чего?! Я не герой из кино, у меня нет скрытых способностей, я даже нормально не могу проснуться вовремя! Варнер лишь усмехнулся. — Ты недооцениваешь себя. Лололошка хотел было возразить, но в этот момент машина свернула в узкий переулок и остановилась перед массивными воротами. Ворота выглядели так, словно скрывали что-то важное — за ними возвышалось тёмное здание без каких-либо опознавательных знаков. Дверь с глухим щелчком открылась. — Выходи, — коротко приказал Варнер. Лололошка колебался. Каждая клетка его тела кричала, что это плохая идея. Но выбора, похоже, у него не было. Он глубоко вздохнул и вышел из машины. — Добро пожаловать, — Варнер кивнул на здание. — Надеюсь, ты готов узнать правду. Лололошка чувствовал, как внутри всё сжимается от предчувствия. Что бы это ни было... Лололошка сглотнул, ощущая, как ноги становятся ватными. Его разум пытался придумать хоть какой-то способ сбежать, но тело не двигалось — страх сковал его. Варнер, заметив это, слегка усмехнулся. — Не бойся так, — сказал он, направляясь к воротам. — Мы же не звери. Лололошка не был в этом уверен. Ворота медленно открылись с протяжным скрипом, и перед ними открылся внутренний двор. Он был пустым, только несколько человек в тёмной одежде стояли у входа в здание. Они молча наблюдали за Лололошкой, и от их взглядов по спине пробежал холод. — Проходи, — Варнер кивнул на дверь. Лололошка глубоко вдохнул и сделал шаг вперёд. Что его ждёт за этой дверью? Он не знал. Но точно понимал одно — назад дороги уже нет. Уже поздно. Лололошка медленно шагнул внутрь, стараясь не подавать виду, что ему страшно. Но сердце билось так громко, что казалось, Варнер и его люди могут его услышать. Внутри было просторно, но мрачно. Холодные стены, едва освещённые приглушённым светом ламп, высокие потолки и длинные коридоры, исчезающие во тьме. Здесь пахло сыростью и чем-то металлическим — запах, который сразу навеял плохие предчувствия. — Идём, — сказал Варнер, двигаясь вперёд. Лололошка молча последовал за ним, отмечая, что на каждом повороте стояли люди — охрана. Кто они? Какая-то тайная организация? Мафия? Секта? Они свернули за угол, и перед ними появилась массивная дверь из тёмного металла. Варнер приложил ладонь к сканеру, и дверь с тихим шипением сдвинулась в сторону. За порогом находилась просторная комната, больше похожая на кабинет. В центре стоял большой стол, заваленный бумагами, а у стены — высокий книжный шкаф. Однако взгляд Лололошки сразу привлекло другое: посреди комнаты, на постаменте, находился странный объект. Чёрный, гладкий, словно отполированный камень, который слегка мерцал, будто внутри него было спрятано что-то живое. — Что это? — голос Лололошки прозвучал тише, чем он хотел. Варнер подошёл ближе и обернулся к нему: — Это то, почему ты здесь. Лололошка нахмурился. — Не понимаю. — Этот артефакт… реагирует только на одного человека, — Варнер склонил голову набок, изучая его. — На тебя. —Что за.. Как ты это понял? Я не понимаю.. Лололошка почувствовал, как в груди всё сжалось. — Я обычный парень, — он нервно рассмеялся. — Какая-то ошибка. — Ошибки нет, — Варнер шагнул ближе, его фиолетовые глаза пристально смотрели на него. — Ты действительно не помнишь? — Не помню… чего? В этот момент камень вдруг засиял ярче. Свет от него отразился на лице Лололошки, и в голове у него мелькнули странные образы — вспышки, лица, голоса, которых он не знал… или знал? Лололошка отшатнулся, хватаясь за виски. — Что за… — Расслабься, — голос Варнера прозвучал мягче, почти успокаивающе. — Это только начало. Лололошка тяжело дышал, пытаясь прийти в себя. Но в глубине души он уже понимал: этот день изменит всё. Продолжение следует...