Прекрасный пустой взгляд

Три ебаных часа он простоял в этом ебаном платье! ТРИ. ЕБАНЫХ. ЧАСА! Всё потому что ему не могли нормально трусы найти. Почему же сам русский со стыдом не сбежал оттуда? Хм... А смогли бы сбежать из пот дула пистолета, приставленного к виску. Так ещё, когда за тобой следит физически сильная, и не боявшаяся переломать тебе ноги Наташа. Кстати... Откуда взялся пистолет? Да так... Беларусь с советских времен приказала своим городам держать у себя оружие, на случай начала третьей мировой войны. Либо нападения соседей. Что ж... К счастью этот ад закончился и в итоге Наташенька и её свита, в лице двух городов. Отпустили бедного русского без платья. Хотя сама Наташа предложила Витебск отдать платье в прокат. Та конечно же не смогла отказаться. Она и не могла, кстати... Все города республики уже давно привыкли к её сумасшествию. Даже находили это милым. Милым... Милым, когда тебе угрожают выколоть глаз. А случаем безумие страны не передаётся и городам? М? Не зря его младшую сестры называли "Последние диктатурой Европы". Хотя младшую это никак не обижал. Наоборот... Она всем орала, что она последний диктатор и сделает всё возможное, чтобы захватить мир. Белорусы ведь миролюбивой народ? Да? - Минск, можешь остановить около Европа. - Лучше в Копеечке, там цены дешевле. - предложил столица становясь в очередь машин на светофоре. - Хм... А может в Мартин? Или в Белмаркет. - предположила девушка, поправляя в зеркале машины чёлку. Она краем глаза смотрела на русского, что в полном ахуе скукожился в машине. Всё-таки при его габаритах лучше ему вести целый грузовик. - А что тебе нужно купить? - спросил столица смотря на светофор. - Квас. - Квасовая алкоголичка. - буркнул мужчина давя на коз, ведь уже загорелся зелёный. - ЭЙ, ОН ВООБЩЕ-ТО ОЧЕНЬ ВКУСНЫЙ! - Может мы хоть где-то остановимся? Я щас сдохну... - хрипел русский упираясь шеей в крышу машины. Они всё-таки решили остановится около Белмаркета. Наташенька побежала в магазин за покупками, оставив мужчин наедине. - Так у вас всё серьёзно с ней? - зажигая сигарету спросил столица. Иван только-только успел размять свои кости и уже с явным хрустом выпрямился. Тяжело быть самым высоким в мире. - О чем ты? - с непонимание спросил он. На это Минск только выдохнул. - С Наташей. - Ничего у нас серьёзного нету. - он пожал плечами. - А почему ты спрашиваешь? Хочешь уже её к алтарю провести, как отец? - Было бы неплохо... Да вот только не доживу до этого времени. - Что? Почему?! - встревожился русский. - ДА ВОТ! С ВАМИ Я ПОХОДУ НА ТОТ СВЕТ ОТПРАВЛЮСЬ СКОРО! - рявкнул белорус. Россия на это лишь мило улыбнулся. Какой же всё-таки Минск был ворчливый... Ворчливый старик, который выглядит, максимум на двадцать лет. - Всё нормально будет, Саш. Мы же с ней прям не разлей вода. Я забочусь о ней, как могу. - В этом я не сомневаюсь, Ваня. - выдыхая табачный дым, ответил столица. - Я за неё боюсь. Её состояние ухудшается с каждым днём. При видимой стабильности, её часто переклинивает. Он нервно выдохнул. Отойдя от машины он затушил сигарета о соседнюю железную мусору и выкинул окурок туда. Затем снова вернулся к машине оперившись о неё телом. - Она тебе не рассказывает, но уже несколько лет подряд её мучает бессонница. - он посмотрел в глаза русского, чтобы увидеть в них понимание. - Ей снятся наши смерти. Как нас сжигают дотла, как мы кричим в муках. Иногда она даже слышит крики людей, что жили в убитых деревнях, в концлагерях. - Почему же она не принимает таблетки? - спросил Ваня, уже зная ответ. - Они не помогают. Она уже давно потеряла себя. Утопая в безумие и попытках как-то вернутся к себе той. - он нервно почесал себе затылок. - Которая была рождена с войной. - Как я могу помочь. - его взгляд стал ещё тускнее, нежели несколько минутами ранее. - А сам то себе можешь помочь, Вань? Очень смешно... Он мог. Но не всегда. Он и сам часто просыпался По ночам от воспоминаний СССР. От криков его городов... Людей. И всё то, что он прожил за эти долгие века. Воспоминания всё время просачивались через маленькие щели в его голове. И тогда его накрывало... Но сейчас он хотел только помочь своей любимой младшей сестре. - Niisaaaaaaan!- услышал он такой знакомый голос. - Братік я хочу Лідскага квасу! Яго няма тут! - Прости у меня намя сестрица Лидскова кваса. Но могу принести наш русский квас "Русский дар!"- с улыбкой во все тридцать два зуба заявил русский. - Меня от твоего кваса тошнит. - с тошнотворным выражением лица ответила девушка, садясь в машину, за руль. Минск и Россия переглянулись. Что ж... Они очень надеялись, что доберутся до дома в безопасности. Зная ещё любовь Наташи к адреналину... Иван помолился Богу, чтобы его сестре не взбредало свернуть с обочине в сраную речку.

***

- Как часто ты остаёшься одна дома? Это был первый вопрос с того мамонта, как Минск оставил этих двух обалдуев вместе. - Часто. А что? - вопросительно изогнула девушка свою накрашенную бровь. - Хочешь меня прямо здесь взять? Она хохотнула, когда увидела, как некогда бледное лицо русского начало набирать окрас. - Было бы не плохо. - ответил он, явно издеваясь. Вот только девушка приняла это слишком буквально. - Ох, Ванечка. Сейчас, сейчас, сейчас! Дай мне только возможность раздеться! Русский вскочил с места, краснея как помидор, когда Наташа сняла с себя майку. Теперь она сидела на столе с довольной улыбкой на лице. - Сам расстегнёшь? Или помочь? - явно намекая на лифчик сказала та. А что Россия то? А он в ахуе смотрел на происходящее! И лишь одна мысль пролетела в его голове: "Хочу домой." - Ладно, тогда я сама. - уже не в терпишь, закинула себе на спину руки девушка и уже почти дотянулась до лифчика и- - Снимешь его. И я тебя в окно выкину. - прорычал мужчина, останавливая руки сестры. Та лишь растянулась в улыбке. - Да? А силёнок хватит? - Ещё как хватит... - а затем он расплылся в улыбке, показывая свои клыки. - Проверим, как картошка летает. - Ах, Ваня...- слабо выдохнула девушка. - Я сдаюсь, отпусти тогда. Ну, русский так и сделал. И уже потянулся за майкой девушки, когда та обвила своим руками вокруг его шеи. И прошептала на ушко, сладко, сладко! - Ты же не против побыть со мной наедине? Сестрёнка заждалась братика ~ Она укусила часть ушка русского, заставляя лицо последней сгорать от температуры. Он не мог и пошевелится! - Наташа... Отпусти. - нервно прошептал он, но... Девушка заткнула его поцелуем. Таким коротким и настолько особенным для него. Что он уже таял, как маленькая зефира на огне. Сгорая в любви девушки, что излучала её всем своим телом. Ваня опирался на стол одной рукой, а другой стал пододвигать девушку к себе. Та явно была довольна своей победой. Но похоже в её планы не входило то, что уже делало тело русского. Она схватила того за щеки и также быстро отпрянула от поцелуя. - Ваня. - прошептала она ему в губы, тихо, тихо. - Да? - в каком-то сонном бреду спросил мужчина, не понимая куда делись те сладкие губы. По инерции он наклонился ближе, чтобы достать их... Наташа, как на зло закрыла своей рукой тому губы и с таким кайфом прощебетала! - Ну ладно, милый! Я пошла курить! Разгреби продукты! Она ловко выпрыгнула из хватки русского, оставляя того с шоком на лице. Что? Что это только что было?! Пока шестерёнки в голове русского медленно крутились, всё тело будто орало от непонимания, куда же делась его часть... Его часть. Часть союза... Его кусочек... Наташа... ССРБ... БССР... Республика Беларусь. - НАТАША! - взревел русский, срываясь в погоню за преступницей. Эта недоделанная картошка специально его возбудила, а потом, как на зло сьебалась во свояси. НИЧЕГО! ОН ЕЁ ИЗ-ПОД ЗЕМЛИ ДОСТАНЕТ! - Меня ищешь? Он замер. Не успел он даже выйти из кухни, как рядом с ней уже стояла Беларусь, с довольным лицом и закуривала сигарету. - И У КОГО ЭТО ТЫ ТАКОМУ НАУЧИЛАСЬ! - кричал русский, возмущённо тяня сестру за щеки. - Ау, ау, ау! ТЫ МНЕ СЕЙЧАС ЩЕКИ ОТАРВЕШЬ! - щипала от боли та. ---------------------------------------------------------------------------------------------------- Союз... Такое странное явление. Когда страны выступали в союз, то рождались что-то новое. Новая жизнь. Никто не мог понять откуда они рождаются. Но они появлялись, когда страны соединялись в нечто новое. Так произошло и с ними. РСФСР - Ваня, ССРБ(БССР) - Наташа, и УССР - Оля. Именно они стали новыми родителями маленького СССР. А ну и ещё ЗСФСР... Правда никто её не видел после подписания договора, поэтому всем стало на неё похуй. По документам есть, жива, ну и ок. СССР... Или как его называли родители, Серёжа. Был интересным ребёнком. С лету он научился говорить и писать. Так и ещё роз не по дням, а по часам. Сначала они думали, что это очень плохо! Но потом оказалось, что это было нормально для союзов. Они росли быстрее, чтобы защищать входящие в них страны. Так вот... Сам мальчик с интересом изучал своих родителей. Огромным плюсом и одновременно минусом союза были...воспоминания. Воспоминания всех своих республик, что изначально входил в состав союза. Проблемой было и то, что страны который был в его составе, переставал себя воспринимать, как что-то разное. Нет... Они были одним целым. Чувствуя друг друга... Чувствуя себя единым целым. Наташа сама часто ощущала это. Конечно ей это не нравилось, но она уже привыкла к этому. Но все-же ... Ей до сих пор было непонятно, что с ней происходило. Хотя она и смерилась с этим. Её руки игрались с пепельными волосами старшего брата, что сейчас мирно похрапывал на ней. Сегодня у него выдался очень напряженный день. Наташа вздрогнула, когда услышал, как скрипнула дверь комнаты СССР. Перед ней стояла Оля, явно с облегчением выдыхая. - Ели уложила. Похоже перенапряжение РСФСР дало на нём свои отпечаток. Она очень тихо подошла к дивану, где расположились две страны. - Как он? - тихо спросила украинка. - Спит. Тоже еле заснул. - прошептала ССРБ. Она вздрогнула, когда русский немного дёрнулся от шума, что создали его две сестры. - Давай тебя сменю. А то ты сама не выспалась. - шёпотом предложила украинка. ССРБ только-только хотела согласится, как почувствовала чьи-то руки на своей груди. Она с шоком посмотрела на русского. Тот таким милым лицом взялся за её грудь. Он, блять, даже несколько раз её пожмякал со словами:"Ммми, мягонька." Так ещё вместо того, чтобы хоть как-то оттащить русского от белоруски, средняя сестра решила задаться очень ВЫЖНЫМ ВОПРОСОМ! - Как думаешь, ему моя грудь понравится? - Нет. - ответил за возмущению белоруски, русский. Обе сестры уставились на брата, что уже проснулся от их разговоров. - Твоя грудь слишком пышная, а мне такие не нравятся. Ох, возмущение украинки не было придела! Что?! Да как! - А грудь Наташи очень даже нечего. - промурлыкал Иванушка, ещё пару раз поглаживая грудь белоруски. - Иван Брагинский... - М? - он невинно поднял свои фиолетовые глазки к лицу девушку. Та смотрела с улыбкой на лице. - Раз тебе нравится моя грудь, можешь пожалуйста... - Что? - СЬЕБАТСЯ НАХУЙ! - заорала девушка, пнув русского под зад, что тот аш упал на пол. Девушка невозмутимо спрыгнула с дивана, прямо на спину русского, и потопала на верх к себе в комнату. Оля с удивлением смотрела вслед сестры, явно вздрогнув от хлопка дверью - И что я не так сказал? - с грустью сказал русский. - Ох, Ваня... - простонала украинка уходя в свою комнату. Она мельком глянула на свою грудь. Неужели она была настолько пышной? - Поверь, УССР... Мне ты никогда не понравишься. Сердечко уже отдалось, первой из вас. После слов русского она остановилась. Повернувшись лицом к брату, она увидела, как тот сидит на полу и смотрит на неё через плече. - Я знаю твои мысли, Оля. - он слабо улыбнулся. - Ты в проигрыше. Она невозмутимо похлопала ресницами, а потом повернулась и направилась в свою комнату. Так русский остался в одиночестве. Он от скуки начал играться с ковром, на который он упал. Тот был довольно жёсткий, но его это не беспокоило. ССРБ... Его кусочек. Он всё ещё чувствовал её фантомное присутствие на его территории. Ведь она... Стала независимой благодаря ему. Он подарил ей территорию... Кусочек себя... Иван слабо выдохнул проводя руками по лицу. Нет. Он чувствовал, это по-другому. Сейчас в его составе были е ё восточные земли. Где жил её народ, как бы он не хотел верить в это, думая, что там живут русские, но... Нужно вернуть ей эти территории. Иначе такими темпами он ебнится окончательно. Чувствуя народ другой советской республики внутри себя, было ужасно... Тебя тянет к республике, даже когда ты этого не хочешь. Вот только сам РСФСР это явно хотел ощущать. Он прикипел к ней... Он любит её. Даже не самой братской любовью. ---------------------------------------------------------------------------------------------------- - Ваняяяяяя~ Проворковала девушка на ушко Братику, что только отошёл от её жестокостей. Он сжимал свою ладонь. Она очень, очень, очень сильно болела! Наташа явно не рассчитывала вывернуть ему ладонь, поэтому, когда это всё случилось с извинение вернула её в нынешнее положение. - Б-Больно… - скрючившись от невыносимой боли, простонал русский. - Рука всё ещё болит? - встревоженно спросила девушка, но потом умолкла увидев взгляд брата. - Почему именно у тебя самый высокий болевой порог! - шипел он от боли. - Ааааа... Я не знаю. - стыдливо подметил девушка, почесывая свою щёчку указательным пальцем. Смешной же всё-таки был Ваня. Очень смешной. Сам же Ваня не убедительно смотрел на девушку. Ах... Конечно же они оба знали причины её устойчивости к боли. Даже при возвращение на свою территорию послевоенная БССР не смогла полностью восстановить тело нормально. Регенерация прошла успешна на уровне переломов, а не нервных окончаний. Проще говоря из-за повреждений нервных окончаний, она и перестала чувствовать боль вообще. А возможно... Как предположила Москва. Всё было в её генетической мутацию, которая позволяет почти не чувствовать боль. Помимо того, эта мутация оказывает влияние на эмоциональное состояние, уменьшая чувство страха и тревоги. Но сам Ваня прекрасно помнил, что Наташа часто испытывала боль. Даже сейчас, когда он тащил её за щёчки. Странное это дело... И странное тело. - Ты сегодня вернёшься на свою территорию? - пропала в задумчивости девушка играясь с пепельными волосами брата. - Если хочешь, могу остаться. Минск же не против будет? - с усмешкой спросил русский, получив в ответ неоднозначный взгляд. - Что? - А, так его сегодня не будет. Он сегодня на свидание~ - С кем? - тупо хлопая глазами с невниманием спросил русский. Девушка лишь усмехнулась на это. - С Настенькой! - С Москвой? - Ага, видишь! Даже они ходят на свидания, а ты даже со мной в загсе не можешь расписаться! Русский лишь хмыкнул и подтащил младшую сестру к себе. Она мирно села на колени с ожиданием смотря на брата. - Харе претворятся. Я же вижу, что тебе самой на это плевать. - прошептал русский ложась на грудь сестры. За эти слова он получил себе по носу. Что заставило его больше спрятаться в укромное место. - Иногда ты не правильно воспринимаешь мои слова, Ваня. - с грустью ответила Наташа ложа подбородок на макушку брата. - Тогда говори прямо. - Я тебе это и говорю. Я хочу замуж, за тебя братик. - Мы с тобой и так близки. Разве кольца и роспись что-то поменяет? - Да. К тебе перестанут клеится другие страны. Она заметно вздрогнула, когда почувствовала руки брата на своей спине. Но то лишь аккуратно поглаживал их. - Ах... Ну нравится мне видеть, как ты ревнуешь своего старшего братика. Он широко улыбнулся, смотря на спокойное выражение лица девушки. Та даже не улыбнулась. - А вообще... - прошептал мужчина упираясь в шею девушки. - Я не хочу подвергать тебя опасности. - Чем? Браком? - Ага... Когда все узнают, что мы расписаны то сразу будут пытаться разорвать союз. - У них ничего не выйдет. - с уверенностью сказала девушка. - Так говорила и Украина, перед тем как уйти. - с болью в голосе прошептал русский. - Опять... Она сделала свой выбор. Я свой. Поверь, она увидит насколько гнила Европа и прибежит к нам. - она слабо поглаживала брата по его могучей спине. - А ты хочешь этого? - Нет. - честно ответила девушка, за что получила сдавленный смех. - И я не хочу. Мне с тобой намного лучше. - Правда? - неверия спросила та. - Разве я когда-то врал? - подмигнул ей брат. Она расплылась в улыбке. Всё-таки такой она была ещё лучше. Нужно по чаще её радовать. - Ты насколько её не любишь. И так милая улыбка, что была ни лице девушки сразу пропала. - К чему это ты? - Может попробуете померится? - Сам то не можешь с ней померится. Куда уж нам. Русский выдохнул. Нет... Они никогда не смогут померится с Олей. Их ненависть к друг другу проходит через многие века. От осознания такой боли, он с грустью прижался к сестре. Снова пряча лицо в её груди. Любил он почему это делать, сам правда не знал почему. - Братик... - прошептала девушка, дотрагиваясь до волос брата. - Ты ведь меня любишь? - Конечно. - А Украину? - Тоже. Девушка отпрянула и уже готова была злобно кричать на брата, но тот с улыбкой на лице положил ей на губы палец. - Любовь... И отношения это такая трудная вещь. Разве ты не устала за сегодня? - Ты не хочешь обсуждать наши проблемы? - злобно прорычала девушка, одергивая руку брата от своих губ. В ответ русский лишь устало моргнул. - В мире и так неспокойно. И я... Он заметно вздрогнул, от прикосновения сестры по его затылку. Это было его больным местом... - Понимаю почему ты хочешь поговорить. Я люблю тебя и люблю Украину. Но это разная любовь. Он нежно дотронулся ей до груди в районе сердца. - Мы с тобой живём в Союзом государстве. А оно создалось за долго до нашей ссоры с Олей. - он слабо улыбнулся. - Этот факт должен о многом говорить. - Хорошо. - на выдохе ответила девушка слезая с колен брата. - Думаю... Нам и правда лучше вздремнуть. Русский ещё минуту сидел на месте жутко тупя, ещё недавно с ним сидела сестра, а сейчас она исчезла и... Он сжал руки в кулаки со злобой смотря на сестру. Та с непонимание смотрела ему в ответ. - Что? - Хватит. Меня. Возбуждать. Беларусь чуть не упала от смеха, когда увидела красное лицо русского. Но самому Ване было не до смеха. Он во мгновение ока подлетел к молодой республики, хватая её за талию и поднимая на свой уровень. Наташа даже не вздрогнула. Она лишь со своей прекрасной лучезарной улыбкой на лице, обхватила ладонями лицо русского. Оно было таким серьёзным и милым одновременно. - Хочешь меня наказать? - промурлыкала белоруска, целуя брата в лоб. Россия нервно выдохнул. Он поцеловал её в краешек губ, расплываясь в улыбке. - Наказание... - в задумчивости прошептал русский. - Думаю... Расцеловать тебя всю, будет хорошим наказанием? Наташа хихикнула, целуя брата в губы. Она была очень рада, такому наказанию.