Создавая свою семью

Утренний свет мягко проникал сквозь тонкие занавески, озаряя детскую комнату. Лучи солнца попадали на светлые, тонкие, как паутинка, волосы, которые Айзава старательно пытался собрать в два аккуратных хвоста. Он стоял за спиной Эри, нахмурив брови, и сосредоточенно скользил руками по мягким прядям, пытаясь приручить непослушные волосы. Иногда некоторые пряди ускользали из его пальцев, и Айзава только глубже сосредотачивался. Эри молча наблюдала за ним в зеркале. Она видела, как взрослый старательно подбирал каждую прядь, как терпеливо пытался придать хвостам нужную форму, несмотря на его обычную неловкость в таких делах. Иногда Айзава тихонько что-то бормотал себе под нос, словно ворчал на волосы, чтобы те наконец подчинились. Видя это, Эри не могла не улыбнуться — ей становилось тепло и спокойно от такой заботы. В каждом движении его рук чувствовалась осторожность и внимание, словно взрослый боялся сделать ей больно или стянуть волосы слишком туго. Айзава поймал взгляд девочки в зеркале, и они обменялись короткой, но тёплой улыбкой. В этот утренний момент, когда каждый лучик света отражался в её волосах, Эри чувствовала себя бесконечно защищённой, зная, что у неё есть такой заботливый человек рядом. Краем глаза, через открытую дверь, Айзава заметил фигуру Ямады, который выходил из ванной комнаты. Тот уже успел привести себя в порядок: одетый и бодрый, Мик сиял утренней энергией, как солнечный луч, проскользнувший в комнату. — Эй, Заш, может быть, ты сделаешь прическу Эри? — в полушутку зовёт Айзава, не отрывая сосредоточенного взгляда от прядей. — У тебя это выходит куда быстрее и аккуратнее, чем у меня. Ямада улыбнулся, услышав это предложение, и, едва войдя в комнату, с легкой игривостью посмотрел на Айзаву. Глаза у Мика искрились весельем, но также в них была видна теплая поддержка. — Ну нет, Шота, ты должен сам научиться, — с наигранной строгостью говорит Ямада. — Тем более, с каждым разом у тебя получается всё лучше и лучше. Вот увидишь, скоро станешь мастером парикмахерского дела! Эри улыбается, наблюдая за этой небольшой перепалкой. Она видит, с какой теплотой Ямада подбадривает Айзаву, и от этого её улыбка становится чуть шире. Айзава фыркнул, закатывая глаза, но, упрямо игнорируя поддразнивания Мика, он вернулся к своему занятию. Волосы Эри сегодня особенно непослушны — после вчерашнего мытья они стали шелковистыми и чуть-чуть пушистыми, и теперь прядки, едва коснувшись его пальцев, ускользают, словно проверяя границы его терпения. Герой сдержанно хмурится, скользя взглядом по этим тонким, почти невесомым прядям, и снова старается собрать их в аккуратный хвост. Эри, заметив сосредоточенный вид Айзаву, смотрит на него через зеркало с неподдельным интересом. Её взгляд то и дело возвращается к его лицу — строго сосредоточенному, но тёплому. Сидя неподвижно, девочка улыбается про себя, ей приятно наблюдать за тем, как Айзава старается ради неё. Наконец, после нескольких неудачных попыток, первый хвост оказывается на месте. Герой слегка прищуривается, проверяя его форму, затем выдыхает, чувствуя тихое удовлетворение от того, что, несмотря на непослушные волосы, он всё-таки сумел сделать аккуратный хвост. Этот маленький успех вызывает у него едва заметную, но гордую улыбку. В этот момент с кухни доносится бодрый голос Мика: — Эй, Шота, ты будешь кофе? — Буду, — негромко отзывается Айзава, удерживая собранные прядки одной рукой и перехватывая резинку другой. Он готовится взять в работу оставшуюся половину волос. Эри смотрела на него через зеркало, её глаза любопытно блестели, и она неожиданно спросила: — Айзава-сенсей, а почему Мик-сенсей постоянно называет тебя Шотой? Айзава на секунду замолкает, поднимает взгляд и встречается с её отражением. Он ловит в глазах девочки искренний интерес и, подумав, спокойно объясняет: — Когда мы не на работе, мы называем друг друга по именам, а не по фамилиям. У нас так принято. Эри кивнула, обдумывая ответ, и чуть наклонила голову, так что одна прядка соскользнула и распалась. Айзава тихо выдохнул, но не возразил. Вдруг герой вспомнил, как уже не раз предлагал девочке звать его просто по имени, но каждый раз она продолжала обращаться к нему привычно, с уважением и немного официально. Айзава не настаивал — для него было важно, чтобы Эри чувствовала себя комфортно. Но, раз уж она сама затронула эту тему, он решил снова попробовать. — Эри, если хочешь, можешь тоже звать меня Шотой, — тихо предложил он. Эри приподняла брови, и Айзава едва заметно улыбнулся. Пока она молчала, он успел завязать второй хвостик. На этот раз дело пошло гораздо быстрее, и хвостик получился ровным и аккуратным — ещё одна победа. Мик, возясь с кофе на кухне, краем уха уловил разговор Айзавы и Эри, и это невольно вызвало у него улыбку. В его голове родилась идея, от которой ему было трудно отказаться. Он тихо подошёл к комнате девочки и, заглянув внутрь, с теплотой взглянул на них. — Знаешь, Эри, — с мягкой улыбкой начал он, опираясь на дверной косяк, — раз уж мы с Шотой собираемся стать твоими родителями… может, тебе стоит называть его папой? Эри, сидевшая напротив зеркала, резко повернула голову и уставилась на Ямаду с широко распахнутыми глазами. Похоже, подобного предложения она никак не ожидала. На её лице промелькнуло удивление, смешанное с чем-то новым, едва уловимым и искренним. Она перевела взгляд на Айзаву, как будто ожидая его реакции. Айзава тоже на мгновение опешил, и на его лице отразился оттенок смущения. Он бросил на Мика укоризненный, но совсем не сердитый взгляд, в котором скорее читалась растерянность. — Хизаши… — тихо протянул он, слегка покачав головой, будто пытаясь остановить друга от слишком поспешных предложений. Айзава не считал хорошей идеей предлагать Эри называть его папой. Всего несколько минут назад она, даже несмотря на его предложение, так и не согласилась звать его по имени. Он прекрасно понимал её нерешительность и не хотел торопить её с чем-то настолько серьёзным. Для Айзавы подобные слова были чем-то большим, чем просто новые способы обращения — это касалось личных границ, доверия и уязвимости, которые девочка всё ещё осваивала. Он знал, что Ямада лишь хотел сделать их отношения крепче, но Айзава чувствовал, что это должно произойти естественно, когда Эри сама будет готова. — Папа... — сказала Эри едва слышно, пробуя слово на вкус. Айзава замер, словно время остановилось. Это слово, едва произнесённое Эри, эхом отозвалось внутри него, отбрасывая тень всех его прежних сомнений и осторожностей. Ему казалось, что этот звук остался висеть в воздухе, наполняя его душу тёплым, почти невыносимо мягким светом. Он ощущал, как его сердце забилось сильнее, а ком начал подступать к горлу. Эри внимательно вглядывалась в его лицо, не отводя взгляда, в котором притаились тревога и надежда. Её тонкий, едва заметный голос звучал с неуверенностью, но с искренним, тёплым чувством, от которого Айзава вдруг ощутил, как у него слегка дрогнули руки. — Можно... можно я буду так тебя называть? — спросила она, её взгляд был наполнен ожиданием. Айзава несколько раз попытался ответить, но слова будто бы застряли у него в горле. Наконец, он кивнул, не скрывая мягкой улыбки, которая отразила всё, что он не смог бы выразить словами. — Конечно, можно, Эри, — ответил он тихо, голос дрогнул на мгновение, прежде чем он снова обрёл твёрдость. — Если ты этого хочешь, мне будет очень… приятно. Эри мгновенно вскочила со стула и, не раздумывая, шагнула вперёд, обняв его. Айзава инстинктивно опустился на колени и осторожно обнял девочку в ответ, с той самой заботой и мягкостью, которую до сих пор не всегда знал, как выразить словами. Её волосы щекотали его подбородок, а сама Эри, теплом и доверием, заполнила всё пространство, проникая глубже в сердце героя. Этот момент казался бесконечным — таким важным для них обоих, словно наконец завершился долгий путь, пройденный вместе. Айзава украдкой бросил взгляд в сторону двери и заметил, что там всё это время стоял Ямада. Мик, словно переживая вместе с ними, смотрел на эту сцену с широкой, искренней улыбкой. Поймав взгляд друга, он беззвучно поднял большой палец вверх, пытаясь этим жестом выразить поддержку. Айзава, удерживая Эри в объятиях, тихо вздохнул. Этот вздох был наполнен тёплым, спокойным счастьем. В то утро, когда они дошли до здания детской школы, Эри остановилась на пороге и, повернувшись к Айзаве, широко улыбнулась. В её взгляде горело особенное чувство — гордость, счастье и ещё что-то, отчего герою казалось, что его сердце вот-вот растает. Собравшись с духом, она позвала его, не скрывая радости в голосе: — Пока, папа! — громко и звонко прокричала Эри, её голос разнёсся по двору, словно она хотела, чтобы все вокруг знали: теперь у неё есть папа. Айзава тут же ответил ей кивком, сдерживая улыбку, которая была готова появиться на его лице. Несколько других родителей и детей, стоявшие неподалёку, обернулись; некоторые из них с улыбками, другие с лёгким удивлением наблюдали за этой сценой. Герой ощутил несколько взглядов на себе и уловил тихие перешёптывания — но всё это не вызывало никакого дискомфорта, лишь едва заметное, но приятное тепло разлилось у него в груди. Герой помахал Эри рукой и с лёгкой улыбкой следил, как она бодро и уверенно заходила в здание. Её светлые волосы мягко покачивались при каждом шаге, а в её движениях чувствовалась необычная для неё уверенность, словно она ощутила опору, которой раньше ей не хватало. Когда Эри скрылась за дверями школы, герой ещё пару секунд постоял, будто пытаясь сохранить её образ в памяти. Затем, развернувшись, он заметил Мика, который стоял немного поодаль, в стороне, явно стараясь не вмешиваться и не отвлекать их от этого момента. Айзава подошёл к нему, а Ямада, с характерной для него лёгкой улыбкой, хлопнул его по плечу. Когда они начали свой путь к академии, Мик пристально взглянул на Айзаву. Присмотревшись, он заметил, как на щеках друга проступил лёгкий румянец, и не смог удержать широкую, тёплую улыбку. — Эй, ты в курсе, что краснеешь? — с лёгким поддразниванием начал он, вглядываясь в выражение лица Айзавы. Айзава лишь отмахнулся, бросив короткое "заткнись", но тон его выдал гораздо больше, чем слова — он был на удивление тёплым, даже нежным. А лёгкая, чуть смущённая улыбка, которая проступала на его губах, перекрывала любую попытку выглядеть грозно или сдержанно. — Да ладно тебе, — не унимался Ямада, прищурившись и глядя на друга с искренней теплотой. — Это мило. Теперь у неё есть кто-то, кого она может назвать папой. А тебе, между прочим, это идёт. Айзава лишь фыркнул, отводя взгляд, но улыбка упрямо не сходила с его лица. Он молча уткнулся в своё оружие захвата, пряча лицо, чтобы скрыть лёгкий румянец, который всё никак не хотел сходить. Айзава никогда не думал о том, что когда-нибудь в его жизни появится тот, кто будет называть его папой. Это простое слово, казалось бы, привычное для других, всё ещё звучало для него непривычно и волнующе. Сдерживая улыбку, герой шагал вперёд, навстречу новому дню, втайне наслаждаясь своей новой ролью. После рабочего дня, не теряя ни минуты, Айзава сразу забрал Эри из школы, и они неспешно отправились домой, наслаждаясь компанией друг друга. Переодевшись в домашнюю одежду, они устроились на диване в гостиной, куда падал тёплый дневной свет из окна. Герой держал в руках знакомую книгу — ту самую, которую они уже давно начали читать перед сном, но никак не могли закончить, потому что Эри всегда быстро засыпала. Сегодня Айзава открыл книгу на странице, где они остановились накануне, и снова погрузился в чтение. Его голос был мягким и спокойным, только для неё он читал так, вкладывая в каждое слово тепло и внимание. Эри, устроившись рядом, слушала с широко распахнутыми глазами, словно с каждой фразой открывала для себя новый, таинственный мир. Во время чтения Айзава ощутил, как маленькая ладошка Эри мягко скользнула по его руке. Она осторожно прижалась к нему, и герой на мгновение замолчал, позволив себе заметную улыбку. Эри скользнула под руку взрослого и уютно устроилась под боком, ожидая продолжения истории. Айзава, с тихой теплотой на душе, слегка приобнял её и снова вернулся к книге; его голос звучал ровно и умиротворяюще, наполняя гостиную спокойствием. В какой-то момент входная дверь хлопнула, и в комнату вошёл Ямада, держа в руках пару пухлых папок с бумагами. Он глубоко вздохнул и, заметив друга в гостиной, с видимым недовольством произнёс: — Шота, не поверишь… Нам снова подкинули работы. Прислали свежие отчёты, и, конечно, их нужно заполнить до сегодняшнего вечера. Проверь свою почту. Айзава, ещё несколько секунд назад погружённый в спокойную атмосферу, невольно поморщился. Одной только мысли об отчётах хватило, чтобы вечер потерял всю свою привлекательность. Он что-то недовольно буркнул себе под нос, рассчитывая, что сегодня они смогут расслабиться. Свободный вечер, который он планировал провести с Эри, словно растворился. — Да, я тоже не в восторге, — с тихим вздохом произнёс Мик, кладя папки с бумагами на обеденный стол. — Я успел доделать свои отчёты в академии, но не успел проверить задания двух классов… Айзава потер переносицу, будто прогоняя усталость, которая ещё даже не наступила. Он понимал, что избежать работы не получится. Герой вздохнул и медленно поднялся с дивана, мысленно прощаясь с уютным вечером, который обещал быть исключительно домашним и спокойным. Обычно он привык к таким рабочим моментам, но сегодня, глядя на Эри, ему было особенно жаль, что ещё несколько часов придётся провести за компьютером. Наклонившись к Эри, Айзава мягко сказал с тихой ноткой извинения: — Прости, Эри. Нам нужно закончить кое-какие дела. Эри слегка сжала губы, но постаралась не показывать своё расстройство. Она лишь кивнула, стараясь не выдавать эмоций, хотя Айзава сразу заметил её лёгкую грусть. Подметив это, Ямада тут же подошёл к ней, его лицо засияло ободряющей улыбкой, а в голосе зазвучал неподдельный энтузиазм: — Эй, Эри, у нас немного работы, и думаю, мы успеем поиграть все вместе перед тем, как я уйду на радиостанцию. — сказал он с теплотой, подмигнув девочке. — Как насчёт того, чтобы ты выбрала для нас игру? Глаза Эри мгновенно загорелись энтузиазмом, и она поспешила в свою комнату. Выбрав свою любимую настольную игру, она быстро вернулась в гостиную, аккуратно разместила её на журнальном столике, а затем уселась за обеденный стол. Айзава уже начал работать за компьютером, а Ямада, переодевшись в домашнюю одежду, вскоре тоже подошёл к столу и сел рядом с Эри, готовясь начать работу. Эри посмотрела на него серьёзным, сосредоточенным взглядом; её лицо отражало всю важность момента. — Мик-сенсей, — произнесла она уверенно, словно предложенное ею решение было не просто важным, а необходимым. — Я помогу тебе, чтобы ты быстрее справился! Ямада чуть было не рассмеялся от неожиданности, но, тронутый её искренним желанием помочь, он широко улыбнулся. Её старание было таким очаровательным, что он просто не мог не восхититься. — Спасибо, помощница, — ответил он мягко, погладив её по голове. — Это будет здорово. Он пододвинул одну из папок поближе и достал непроверенные домашние задания студентов. — Давай договоримся, — предложил он. — Я буду выставлять оценку, а ты будешь внимательно смотреть на неё и рисовать подходящий смайлик. Справишься? Эри серьёзно кивнула, принимая на себя эту «ответственную» миссию, будто это было самое важное задание в её жизни. Она отправилась в свою комнату и вернулась с горсткой цветных карандашей, решив, что для каждого смайлика должен быть свой подходящий цвет. Её серьёзность и сосредоточенность не могли не вызывать у Мика тёплой улыбки. Устроившись за столом рядом с Ямадой, Эри принялась за дело с неподдельным энтузиазмом. На листках то и дело появлялись аккуратно выведенные ею рисунки: для высоких баллов — яркие, радостные лица в солнечно-жёлтых и зелёных цветах, а для более низких — чуть грустные или серьёзные рожицы, нарисованные тёмно-синим или серым. Мик же, погружённый в проверку, то и дело косился на её творческий процесс, наблюдая, как каждая её эмоция отражается в рисунках. Он с трудом удерживался от хохота, когда девочка, с полной серьёзностью, слегка нахмурившись, выводила особенно строгие гримасы для менее удачных работ. Время летело незаметно, и, когда добрая половина работы была позади, Ямада с облегчением отложил первую стопку листов в папку и с довольным выдохом потянулся, разминая затёкшие плечи. — Ну что, Эри, мы с тобой отлично сработались! Осталась всего половина! — ободряюще сказал он. Эри в ответ широко улыбнулась, гордясь тем, что смогла помочь. Мик открыл вторую папку и достал новую стопку бумаг, снова погрузившись в проверку. Каждый раз, когда он ставил оценку, Эри сразу подбирала нужный карандаш и с лёгким прищуром выбирала выражение для очередной рожицы. В какой-то момент девочка перестала рисовать и подняла взгляд на Ямаду; её глаза были полны любопытства и чего-то ещё, более глубокого, словно ей нужно было понять то, что волновало её уже какое-то время. Она положила карандаш на стол и вдруг спросила: — Мик-сенсей, а если ты тоже будешь моим родителем… это значит, что ты тоже мой папа? Этот вопрос застал Ямаду врасплох. Он на мгновение замер, не ожидая такого вопроса. Его лицо выдало лёгкое смущение, глаза чуть расширились, но затем он быстро овладел собой, выдохнул и постарался подобрать слова. — Ну… получается, что да, — произнёс он, его голос был тёплым, но немного дрожащим. Эри посмотрела на Мика с неподдельной серьёзностью; её глаза были наполнены лёгкой неуверенностью. — Можно я буду тебя тоже папой называть? — мягко спросила она, её голос был тихим. Ямада замер, чувствуя, как в груди что-то трепетно сжалось. Он никогда не думал, что эти простые слова могут так повлиять на него. Он мгновенно покраснел; его привычная бодрость словно растворилась, оставив его взволнованным и немного смущённым. Но, собравшись, он улыбнулся и кивнул, стараясь, чтобы его голос звучал уверенно. — Конечно, можно, — ответил он; его голос чуть дрогнул, но улыбка стала шире и теплее. — Спасибо, папа, — искренне сказала Эри. Эти слова пронзили Мика, словно молния, и он мгновенно ощутил, как его сердце переполнилось теплом, которое было невозможно сдержать. Не раздумывая ни секунды, он обнял Эри, прижимая её к себе с такой нежностью и заботой, будто боялся, что этот момент мог раствориться, едва он ослабит руки. В её хрупком объятии, наивном и искреннем, была вся их новая, зарождающаяся связь, та самая, о которой он и не мечтал, но которая была для него всем. Прошло несколько мгновений, наполненных тёплой тишиной, когда Ямада всё же чуть отступил, улыбнулся Эри и мягко предложил: — Слушай, думаю, мы заслужили небольшой перерыв. В его голосе было столько мягкости, что девочка тут же улыбнулась в ответ, соглашаясь. Эри пошла к себе в комнату, чтобы взять что-то, что забыла в прошлый раз, а Мик, вскочив со стула, направился в спальню, где за компьютером сидел Айзава, сосредоточенно работая над очередным отчётом. Ямада остановился в дверях, собираясь с мыслями, всё ещё во власти нахлынувших эмоций. Ему хотелось поделиться тем, что только что произошло, и, едва войдя в комнату, он нарушил тишину: — Шота, ты просто не представляешь… — начал он, не скрывая дрожи в голосе и наполненного счастьем взгляда. Айзава медленно поднял голову, сдержанно оглядев Мика; на его лице мелькнула улыбка. — Что случилось? На самом деле Айзава прекрасно слышал каждый момент через приоткрытую дверь, но сделал вид, будто не в курсе событий. Он лишь откинулся на спинку стула, глядя на друга с интересом во взгляде, давая ему возможность поделиться новостью самому. Ямада, весь сияя, подошёл ближе и, почти дрожа от волнения, встал напротив Айзавы; его глаза искрились от счастья. Он едва удерживал себя от того, чтобы выплеснуть все свои эмоции на друга, улыбка, по-настоящему тёплая и радостная, не сходила с его лица. — Шота, — начал он взволнованно, голос слегка дрожал от переполнявших его чувств. — Она… она назвала меня папой! Теперь я для неё тоже папа! Айзава, стараясь сохранить спокойствие, сдержанно кивнул, делая вид, будто эта новость стала для него полной неожиданностью, хотя он уже всё знал. — Правда? — спокойно спросил он, улыбка на его лице становилась заметнее; он был рад за друга. — Ну что ж… поздравляю, папа Хизаши! Мик внезапно наклонился вперёд и, схватив Айзаву за руки, потянул его к себе с такой неожиданной силой и радостью, что тот машинально поднялся с кресла. Прежде чем Айзава успел понять, что происходит, он оказался в тёплых и крепких объятиях, настолько искренних, что на мгновение просто замер, слегка ошеломлённый. — Эй! — пробурчал Айзава, пытаясь скрыть лёгкое смущение. Но он не сделал ни одного движения, чтобы вырваться. Ямада крепче прижал его к себе, чувствуя, как благодарность и счастье переполняют его сердце. Сдержать эти эмоции оказалось невозможно, и он, прижавшись ещё сильнее, прошептал, чуть осипшим от волнения голосом: — Шота… я просто… не представлял, что когда-то буду так счастлив. Это так много значит для меня. Айзава, услышав эти слова, почувствовал, как исчезают последние остатки неловкости. Он ответил на объятие твёрдым, ободряющим жестом, тихо похлопав Мика по спине, словно говоря без слов, что тоже рад за него. — Хизаши… ты это заслужил, — спокойно и мягко сказал он, стараясь вложить в эти слова всю поддержку, которую только мог. — Если честно, — пробормотал Ямада чуть тише, словно раздумывая, стоит ли говорить это вслух, — я и не думал, что Эри когда-нибудь станет меня так называть. Айзава слегка отстранился и удивлённо посмотрел на него, чуть прищурив взгляд. Это был тот редкий момент, когда обычно уверенный и шумный Мик выглядел неуверенно, открывая свою ранимую сторону. Айзава выждал пару секунд, и, заметив, что Ямада не спешит продолжать, спросил: — Почему ты так думал? — его голос был спокойным и внимательным. Мик отвёл взгляд; его лицо озарила лёгкая, чуть смущённая улыбка. Он почесал затылок, будто стесняясь того, что собирался сказать, и тихо произнёс: — Да не знаю… я всегда думал, что ты ближе к ней. Ты ведь для неё с самого начала был кем-то… надёжным, — признался он, пожав плечами. — Ты всегда был рядом, когда она нуждается в поддержке. Она сразу к тебе привязалась. А я, ну… просто иногда рядом тусовался. Айзава несколько мгновений молча всматривался в лицо друга, пропуская его слова через себя, словно оценивая, насколько глубоко скрываются эти переживания. Потом, заметно смягчившись, он добродушно улыбнулся, хотя в глубине души всё же хотел было стукнуть Мика по голове за такие мысли. Сколько раз за годы их дружбы Айзава видел, как Ямада менял чужие жизни своим оптимизмом и теплом — и уж, конечно, не мог поверить, что его друг не видит, насколько важен для Эри. — Хизаши, — мягко проговорил он, взгляд его был тёплым и серьёзным. — Ты ведь и сам знаешь, как много значишь для неё. Ты поддерживаешь её каждый день, делаешь её счастливее, помогаешь верить в лучшее. — Айзава чуть склонил голову. — И, честно говоря, я рад, что именно ты будешь её родителем. На лице Ямады отразилась благодарность, сквозь которую пробивалась лёгкая растерянность, как будто эти слова коснулись чего-то глубоко внутри него. На миг он застыл, моргнув, стараясь скрыть охватившее его волнение. Затем он тихо вздохнул, и его губы тронула небольшая, тёплая улыбка — не та привычная, громкая и кричащая, а улыбка, полная искренности, мягкая и почти неуловимая. — Спасибо, Шота… серьёзно, — прошептал он, его голос дрогнул от сдержанных чувств. Мик снова, не сдержавшись, обхватил Айзаву руками и крепко прижал к себе, словно отпуская все накопившиеся эмоции — радость, облегчение и даже лёгкую неуверенность, которую ему так долго приходилось подавлять. Они стояли в тишине; Айзава спокойно ответил на этот порыв, чувствуя, что для них это сейчас важно. В этот момент казалось, что все заботы и рабочие обязанности остались где-то далеко — остались только они и тихие объятия. Наконец, Ямада медленно отпустил Айзаву и сделал глубокий выдох, как будто сбросил с плеч какую-то невидимую тяжесть. На его лице сияла искренняя, тёплая улыбка. — Ну, — сказал он, возвращаясь к привычному рабочему настрою, — у меня ещё целая гора бумаг. Надо бы их закончить. Айзава, наблюдая за его стараниями вернуться в привычный ритм, кивнул. — У меня осталось ещё примерно половина отчётов, — ответил он, возвращаясь к более будничному тону. Мик коротко кивнул Айзаве и, поправив очки, вышел из комнаты, направляясь в гостиную. Там за столом его уже ждала Эри, которая старательно точила карандаши, подготавливая их к предстоящей работе. Увидев взрослого, она тут же подняла на него взгляд. — Папа, почему ты так долго? — спросила она. — Прости-прости, — извинился он с тёплой улыбкой. — Продолжим? Эри энергично кивнула, и они снова принялись за работу: Ямада проверял задания, а девочка выводила весёлые смайлики и забавные рожицы рядом с оценками. Работа шла спокойно, и оба сосредоточились, увлечённые процессом. В какой-то момент, рисуя очередной яркий смайлик, Эри остановилась и, немного помедлив, подняла на Мика задумчивый взгляд. Её голос был тихим и серьёзным. — А почему у меня два папы, но нет мамы? Ямада замер, не сразу найдя, что ответить. Он посмотрел на неё с добротой; его сердце сжалось от ответственности за этот вопрос. — Ну, знаешь, так бывает… — начал Мик, стараясь подобрать подходящие слова. Но Эри не дала ему договорить. Её глаза блестели любопытством, и она с лёгким волнением перебила его: — У моей одноклассницы две мамы и нет папы. — Это… здорово... — Ямада тепло улыбнулся. Но Эри тут же задала новый вопрос, даже не дав ему продолжить. — А мы можем поменяться с ней, чтобы и у неё, и у меня были мама и папа? — спросила она с искренним интересом. Мик на мгновение ощутил, как его сердце замерло. Он прикоснулся к плечу девочки, глядя ей прямо в глаза, чтобы ответить как можно понятнее и добрее. — Знаешь, всё не совсем так просто, — мягко проговорил Ямада, глядя, как Эри нахмурилась, обдумывая его ответ. — Почему? — спросила она с неподдельным интересом; её серьёзные глаза пристально смотрели на взрослого. Мик улыбнулся и сел поближе, стараясь объяснить так, чтобы она поняла. — Потому что семьи бывают разными, — начал он, стараясь подобрать правильные слова. — Семья — это не только про маму или папу. Семья — это когда рядом есть те, кто любят тебя, заботятся и всегда будут на твоей стороне. Эри кивнула, обдумывая его слова, но вопрос, кажется, ещё полностью не покинул её. Ямада улыбнулся ещё мягче и после короткой паузы добавил: — И, если честно, я бы не хотел жить с какой-то незнакомой мне женщиной, — признался он, чуть улыбнувшись. Девочка внимательно смотрела на него, и, немного подумав, представила у себя в голове разные варианты. Её маленькое лицо просветлело, когда она, казалось, нашла для себя ответ. Она покачала головой и сказала тихо, но уверенно: — Я бы тоже не хотела. Мне нравится так, как сейчас. Мик смотрел на Эри с тёплой радостью, искренне наслаждаясь этим тихим моментом. Он обнял её, чувствуя, как девочка прильнула к нему в ответ, и они посидели так несколько мгновений, окружённые спокойствием и теплом друг друга. — Вот и славно, — с тёплой улыбкой прошептал он, чувствуя в этом моменте что-то удивительно правильное и родное. Тишину нарушил звук открывающейся двери — Айзава вышел из спальни, слегка потягиваясь после продолжительного сидения за компьютером. Остановившись, он оглядел Мика и Эри с мягкой улыбкой на лице. Ему было приятно видеть их такими. — Я закончил, — объявил он коротко. Ямада, обрадованный появлением друга, одобрительно кивнул, взглянув на последние непроверенные листы. — Мы тоже почти закончили! Эри, сияя от радости, тут же воскликнула: — Папа, давай ты поможешь мне и папе быстрее всё закончить, а потом мы сможем поиграть! Айзава усмехнулся, глядя на её восторг, и не стал возражать. Он сел напротив, протянул руку за одним из карандашей, и Эри, оживлённая, принялась объяснять ему правила, как будто руководила важным процессом: — Смотри, — сказала она серьёзно, показывая на листок с одной из проверенных работ. — Если оценка хорошая, вот такая — нужно рисовать весёлую рожицу! — Она ткнула пальцем в нарисованное улыбающееся лицо. — А если оценка плохая, то можно нарисовать грустную. Но лучше весёлых побольше! Айзава кивнул, сосредоточенно слушая указания Эри, словно это были инструкции для важнейшей миссии. Мик, наблюдая за ними с доброй улыбкой, был тронут, видя, с каким энтузиазмом они оба погрузились в «работу». В глазах Эри светилось чувство важности происходящего, а Айзава, казалось, тоже получал удовольствие от этого занятия. На самом деле, герои понимали, что рисование этих рожиц никак не ускоряет проверку работ, но они охотно поддерживали это занятие, чтобы Эри могла ощутить себя частью их дела, почувствовать свою причастность и важность. Эта маленькая деталь значила для неё больше, чем они могли себе представить. Когда последний смайлик был аккуратно нарисован, довольный Ямада собрал все бумаги в стопку и бережно убрал их в папку, откладывая её в сторону. Он выдохнул с чувством выполненного долга и посмотрел на Эри и Айзаву с улыбкой, полной теплоты. Эри вновь задумалась, её взгляд то и дело переходил с Айзавы на Мика, пока она наконец не озвучила свой вопрос, в котором звучала лёгкая неуверенность: — А если вы оба теперь мои папы… как же вы будете понимать, к кому я обращаюсь? Айзава и Ямада переглянулись, едва заметно улыбнувшись друг другу. Мик с лёгким пожатием плеч ответил: — Думаю, мы с этим как нибудь разберемся, — уверенно сказал он, Айзава лишь тихо кивнул, соглашаясь. Эри, удовлетворённая их ответом счастливо вздохнула, будто убедившись в том, что всё действительно стало на свои места. Ямада, обменялся с Айзавой тёплыми взглядам и улыбкой, без слов они делились радостными чувствами, которые каждого. Вдруг Эри, не говоря ни слова, тихонько потянула Мика за край его футболки, стараясь привлечь его внимание. Ямада тут же почувствовал это мягкое прикосновение и посмотрел на девочку с тёплой улыбкой. — Что случилось, Эри?- мягко спросил он Эри немного смутилась, но, встретившись с его взглядом, решительно сказала: — Я хочу обниматься. Мик тут же с радостью протянул к ней руки. — Это можно устроить! — он подхватил её и усадил к себе на колени, обнимая с особенной теплотой. Эри, заливаясь тихим смехом, перевела взгляд на Айзаву, словно приглашая его присоединиться. Тот сначала слегка замер, будто не ожидал такого приглашения, но, увидев её сияющую улыбку, не устоял — он пересел к ним поближе, аккуратно обняв обоих. В эту минуту они вдруг ощутили, что все трое как будто созданы, чтобы быть вместе вот так — в этих простых, искренних объятиях Эри, довольная и счастливая, обняла их так крепко, как только могла, прижимаясь к своим родителям и не скрывая своей радости. На лицах Ямады и Айзавы тоже были тихие улыбки — такие, какие появляются, только тогда когда рядом действительно близкие люди. Айзава почувствовал, как тёплое, почти невесомое чувство разливается по его груди, согревая даже самые потаённые уголки души. Он взглянул на Мика, который, казалось, буквально светился от счастья, и эта искренняя, тихая радость на его лице лишь усилила собственное чувство умиротворения. В эту минуту всё было правильно и на своих местах. Все трое так и остались сидеть, тесно прижавшись друг к другу. Между ними царила уютная тишина, в которой не было необходимости ни в словах, ни в объяснениях. В этой близости переплелись спокойствие, радость и что-то более глубокое — настоящее ощущение, что теперь они по-настоящему стали семьёй. Айзава и Ямада всегда думали, что смогут назвать себя настоящими родителями Эри только после того, как будут подписаны все бумаги, пройдены все проверки, и бюрократическая машина, наконец, завершит своё дело. Они представляли, что это чувство придёт в тот торжественный момент, когда в официальных документах появятся их имена. Но сегодня они вдруг поняли, что это уже произошло. Ощущение тепла и глубокой любви, возникло само собой — без документов и подписей. Настоящая семья образовалась не в зале суда, не за столом бюрократов, а здесь, в тишине и уюте их квартиры, где каждый уголок хранил их общие воспоминания . Они стали ее родителями не потому, что закон дал на это разрешение, а потому, что сердце каждого из них уже сделало этот выбор. Вместе они построили нечто большее, чем просто уютный дом — они создали место, где их связь не требовала доказательств, где слово "семья" означало не просто родственные связи, а заботу, доверие и счастье, которое они разделяли здесь и сейчас.