Замкнутый круг

      Ки Хун не мог уснуть, лёжа на спине, он смотрел наверх. Пару часов назад прошла первая игра, которая унесла порядком семидесяти жизней. Чужие крики и вопли до сих пор слышны в ушах, не давая уснуть даже на минуту. Прикрывая глаза, он вновь вспоминает разговор, который состоялся перед началом нового ужаса. — У вас уже есть какой-то план? — ведущий осторожно провёл лезвием по коже. Это была просьба самого Ки Хуна, чтобы перед игрой лицо было чистым, а Фронтмен не стал сопротивляться. — Не думаю, что я должен вас посвящать в него, — вздохнул мужчина, сцепляя руки в замок. Плана никакого не было, лишь желание спасти людей, которого хватало ему. — Тогда буду ждать вашего возвращения в игру, — продолжил тот, смахивая пену с носа игрока. — Надеюсь, вы не ждёте помощи от того полицейского? — Если вы начали о нём речь, что-то успело произойти? — обеспокоенно спросил Ки Хун, открывая глаза. — Нет, но данное место они так и не нашли. Хотя ваша затея с геолокацией меня поразила тогда, — похвалил ведущий, заканчивая сбривать щетину. — Только я не допущу, чтобы кто-то кроме игроков проник сюда. Имейте это ввиду. — Вам нравится наблюдать за играми? — спросил Ки Хун, смотря прямо в маску. За эти дни он потерял какой-то страх перед этим человеком, связывая это с их разговорами. Пусть они и общались достаточно мало, однако Сон мог сказать точно, что у Фронтмена была причина быть здесь.       Возможно, не причина, а скорее обязательство, вынуждает мужчину оставаться в этом месте. Ки Хуну сложно поверить, что кто-то добровольно согласился на такую работу. Хотя, учитывая огромные суммы денег, которые крутятся в этом бизнесе, можно предположить, что человек, потерявший всё, готов пойти на такой шаг. — Зависит от участников, — не стал врать ведущий, смотря в заинтересованные карие глаза. — Поэтому в этот раз мой взгляд будет падать лишь на вас, господин Сон, — мужчина провёл пальцем по чужой щеке, словно осматривая свою работу.       Ки Хун промолчал, не зная, что ответить на эти слова. Они не злили его, скорее вызывали недоумение. Ему было непонятно, почему Фронтмен так заинтересовался им. Да, Ки Хун был другим в чужих глазах, но это не было главной причиной. По крайней мере, так думал сам игрок, пока его лицо бережно обтирали полотенцем, заставляя даже забыть, где находится. Чужие прикосновения, как бы не хотелось признавать, давали мужчине забыть об ужасе, который происходил за стенами этой комнаты. — Забыл напомнить, что вы не будете участвовать во всех играх, — механический голос вывел Ки Хуна из раздумий, не замечая, как схватился за запястье мужчины. — В каком смысле? Решили установить новые правила перед началом самой игры?! — повысил голос мужчина, но не кричал. — Я ведущий и имею на это право, господин Сон, — от спокойного голоса Ки Хун слегка разжал свою ладонь. — Если у вас будет всё время в запасе, то я не сомневаюсь, что часть игроков решит уйти. Поэтому… Вы сыграете в три игры. — А что после? — Ки Хун резко поднялся со стула, находятся практически впритык. Он мог с лёгкостью снять чужую маску и посмотреть в лицо человека, который там скрывался и говорил. Только игрок этого не делал, продолжая держать чужую руку.       Это маска давала Ки Хуну думать, что человек бездушный, словно робот. И если взглянет в глаза тому человеку, то собственные эмоции возьмут верх. Мужчина сможет найти оправдание всем действиям Фронтмена. Ведь люди на то и люди, чтобы ошибаться. И он уверен, что и ведущий когда-то ошибся, позволяя собой манипулировать, вовлекая в игру всё глубже и глубже. — Вы сами увидите, разве так не интереснее? — хмыкнул Фронтмен, вырывая свою руку из чужой хватки. — Желаю вам удачи, господин Сон. Надеюсь, вы сможете меня порадовать своими действиями и словами…       Только никакой радости не было. Часть участников состояла из людей, которые выбирали кружок в прошлой игре. Ки Хун помнил, что в их глазах было удивление и какое-то разочарование в нём. Только все претензии смог высказать сотый игрок, пытаясь докопаться до истинной сути Сона. Понять, почему человек, которого объявили мёртвым после бунта, стоит здесь. Живой и здоровый, будто ничего не произошло.       Поворачиваясь на бок, мужчина зажал уши руками. Он бы и сам хотел знать почему снова здесь, а не в земле. Сейчас уже не страшно. Да и чего бояться теперь? Собственная смерть являлась уже какой-то наградой, которая позволит уже отдохнуть от мыслей и чужих голосов. Но вряд ли мёртвые примут его в свои объятия, если Ки Хун не сможет оправдать их ожидания и отомстить. Одно восстание было проделано благодаря людям, которые стояли рядом с ним. Сейчас такой роскоши уже не было, да и смысла в убийстве Фронтмена. Если он не врал, то даже после его смерти игры будут продолжаться. Поэтому остаётся только убедить участников прекратить хотя бы эти испытания…       В этот раз на стороне Ки Хуна сражалось меньше игроков. Чтобы закончить эту ужасную игру, ему не хватало примерно пятидесяти человек. Он не понимал, почему кружки радуются этой победе. Смотря на обеспокоенные лица крестов, мужчина больше удостоверился, что не все хотят этого. Ему стоит лишь докричаться до остальных, заставить их поверить, что деньги ничего не решат и что собственная жизнь дороже. — Деньги не могут решить все ваши проблемы! — кричал Ки Хун в сторону кружков. — Жизни других людей не имеют такой ценности, как эти деньги! — И это говоришь ты, — тыкнул в него Чон Дэ, не замечая, как перешёл на «ты». — Да ты вообще молчать должен, после того, как предал других! — Я не предавал, — чётко сказал игрок, сжимая руки в кулаки. — По крайней мере, я пытался что-то сделать, пока ты и твои дружки, — он обвёл их взглядом, всё же какая-то часть знакомых лиц оставалась на той стороне. — Напали ночью на других, чтобы заработать больше. — Такова жизнь, — выплюнул старик, делая шаг вперёд. — Если хочешь выжить, нужно обнажить зубы и цепляться ими в чужую глотку! — его слова подхватили другие игроки, подначивая и что-то крича.       Те, кто выбрали крестик лишь смотрели и изредка переглядывались между собой. Возможно, в их сердцах была надежда, что следующая игра будет последней. Словно игра сможет забрать большую часть тех, кто выбрал чёртов кружок. Только люди на противоположной стороне были не согласны, желая заработать, как можно больше, даже убивая… — Надеюсь, что в следующей игре ты проиграешь, — кричал сотый игрок, не переходя линию. — Своей верой в добро ты уже никому не поможешь, — сказал тот.       Ки Хун стоял посередине общежития, не двигаясь с места, пока люди начали расходиться по кроватям. Он давно уже не верил в добро, но по крайней мере надеялся на человечность игроков. Будто что-то могло перевернуть их жизни, позволяя понять ценность другого человека.       Следующая игра заставила игроков случайным образом разбиться на пары. Те, кто имел нечётный номер на груди, выбирал из коробки номер чётного игрока. Ки Хун не надеялся, что игры будут повторяться. «Тише едешь — дальше будешь» являлась самым лёгким испытанием, чтобы отсеять людей. Даже его попытка спасти других вновь, не увенчалась должным успехом. А сейчас мужчине оставалось лишь надеяться на своего нового напарника, которого видел впервые. Женщина чуть больше сорока лет с дрожью в руках смотрела на игрока, боясь даже что-то сказать. — Не волнуйтесь, мы не погибнем, — заверил её Ки Хун, кладя ладонь на чужое плечо. — Как вас зовут? — Ким Кван, — проговорила она, поднимая взгляд. — Вы знаете, что будет дальше? — Не имею ни малейшего понятия, госпожа Ким, — усмехнулся мужчина. — Но я уверен, что мы справимся, чтобы это не было. Доверьтесь мне, — Ки Хун по доброму взглянул на неё, искренне пытаясь поддержать. — Госпожа Ким, даже ваше собственное имя говорит, что вы сильная, не волнуйтесь.       Когда-то он был на её месте, такой же беспомощный и со страхом в глазах. На груди женщины красовался такой же крестик, как и у него. Он хотел спросить, почему Кван вообще приняла участие в играх, но решил, что это будет неправильно. Лезть в чужую жизнь, когда со своей не можешь разобраться… — Какие игры были до этого? — спросила Ким, подняв взгляд. Ей хотелось отвлечься от мыслей, поговорить о чём угодно, лишь бы не думать, что будет за закрытыми дверями. — Это детские игры, с которыми мы все сталкивались на улице в далёком прошлом, — сказал мужчина, наблюдая, как людей начинают запускать в бесконечные коридоры. — В них действительно нет ничего сложного. — Ничего сложного, — повторила Кван. — Главное не волнуйтесь, и у вас всё получится, — слегка улыбнулся Ки Хун, похлопав женщину по плечу.       Ему самому хотелось верить в собственные слова, всё же волнение в его теле присутствовало. Только о нём не должны были узнать другие, надевая на себя маску храброго человека. Ки Хун понимал, что не мог спасти всех. Признавая, что далеко не герой и не может влиять на решение других. Все игроки здесь являлись взрослыми людьми, которые могли здраво оценивать свои силы и возможности. Хотя здравая оценка сюда точно не относится, в моменты паники и агрессии, когда каждый становился твоим врагом.       Даже твой некогда напарник, с которым вы решили идти до конца, стал твоим врагом. Либо ты, либо он… — Следующая игра шашки, — начал человек в маске квадрата, когда все игроки заняли столики. — Ваша задача — победить своего соперника, на всё даётся час.       Ки Хун сжал руки в кулаки, переводя свой взгляд на женщину. Та сидела уставившись на клеточное поле, прокручивая в голове все свои игры в детстве. Даже чужие возгласы и претензии на фоне собственных мыслей не имели значения. Лишь чужое прикосновение руки заставило её сделать выдох. — Госпожа Ким, — начал осторожно мужчина, собирая свои мысли воедино. — Вы хорошо играете? — Когда-то играла со своим дедушкой, — ответила женщина. — А вы? — С другом, — улыбнулся Ки Хун, перевод взгляд на время. — Ходите первой, всё же у вас белый цвет.       Она опустила свой взгляд на доску, а после сделала первый ход. Мужчина видел, как её пальцы дрожали, стоило ей коснуться фигуры. А он не мог остановится анализировать. Если эта игра действительно ведётся на смерть одного из участников, то большая часть людей должны были погибнуть уже во время второй игры. Слишком быстро для этого чёртового места, возможно, даже неинтересно для людей, которые следят за игрой. — Эй, кружок, — подозвал Сон рядом стоящего сотрудника, который следил за игрой. — Что будет, если мы сыграем вничью? — сотрудник промолчал на пару секунд. — Игра нацелена на выявление победителя, — повторил он слова, вызывая нервную усмешку у игрока. — Победитель, — повторил он, делая ход фигурой. — Госпожа, как насчёт сыграть вничью? — Разве мы не умрём, — её голос дрогнул, стоило ей взглянуть на кружка. — Ведь победителя не будет… — Как и проигравшего, — ответил спокойно Ки Хун, сохраняя в себе последние крупицы здравого смысла. — Ничья — это не победа, но и не поражение.       Кван сделала следующий ход, раздумывая над предложением Ки Хуна. Его слова имели смысл, но подтверждения от сотрудника не было. Где-то сбоку раздался выстрел, видимо, игра была завершена в чью-то победу. Поворачиваться не хотелось, поэтому мужчина сделал следующий ход, съев шашки Ким, но открыл ход для такого же действия. — Надеюсь, вы будете правы, — проговорила она, сделав ответный ход.       Так, они осторожно съедали шашки друг друга, оставив только по одной фигуре в разных частях поля. Это бесконечная игра, которая ни к чему не приведёт. — У нас ничья, — сказал Ки Хун, повернувшись в сторону кружка. Тот посмотрел на поле, а после поднял руки вверх. — Поздравляю, вы прошли игру, — проговорил механический голос, и на лице женщины появились слёзы. — Тише, — проговорил Ки Хун, подойдя к ней, помогая встать с места.       Он чувствовал чужие взгляды других игроков, которые продолжали играть. Видимо, никто из них не старался пройти игру таким образом, желая спасти только свою жизнь. Сжав губы, он удалился с игроком пятнадцать из комнаты испытаний в общежитие, где царила мёртвая тишина. И стоило им войти внутрь, как в его сторону ринулся сотый игрок. — Какого чёрта, вы выжили оба! — кричал тот. — Там должен быть один победитель! Неужели и правда сцепился с ними… — У нас ничья, — ответила Кван, отходя от Ки Хуна. — Игра не требовала победить лишь одному, хотя смотря на то, что вы продолжаете стоять означает, что вам мозгов не хватило подумать о другом человеке.       По помещению вновь прошло молчание, которое прерывалось лишь следующими игрока, закончившие игру. Их тоже было двое, чьи лица отражали некую радость. — Ты должен был сказать об этом всем! — вновь подал голос старик, подходя к Ки Хуну. — Я не знал наверняка, — честно ответил тот, взглянув на женщину. — Думаете, я бы стал предлагать эту затею, не зная, что она несёт за собой? Что если бы погибли два человека? — Но вы остались живы, — процедил игрок. — Надеюсь эта игра вам ещё раз доказала, что будет стравливать нас всех друг против друга, пока все не умрём! — громче произнёс Сон, обходя Чон Дэ. — А для вас будет уроком, что не нужно действовать по правилам, когда на кону стоит не только ваша жизнь, но и другого человека, — тише добавил он именно сотому игроку.       Мужчина сел на край своей кровати, не желая ни с кем контактировать. Всё, что он хотел сказать, уже было произнесено. Да и собственная победа его подбадривала, доказывая, что может кого-то спасти. Хотя бы одному человеку удалось помочь вырваться из мрака, не дать ему погрузиться в пучину страха и смерти. Прикладывая голову к железной и холодной балке, Ки Хун смотрел, как люди начали возвращаться из комнаты испытаний. Он радовался тому, что люди заходили парами, видимо, в последние минуты те решили изменить ход игры. Значит игрок помог не только одному человеку выжить… — Господин, — в поле зрения появился игрок под номером тридцать восемь. — Спасибо вам, — поклонился мужчина и рядом стоящий парень. — Мы увидели, что вы сыграли в ничью и сделали также. — Рад, что вы оба не пострадали, — слегка кивнул Ки Хун, смотря вперёд. На чужих комбинезонах красовалась крестики. — Мы все вернёмся домой, — заверил их мужчина, зная, что врёт. — Конечно! Мы даже не сомневаемся в этом! — подхватил другой парень, чья радость доходила до соседних кроватей.       Эта ночь прошла для игроков спокойно, никакого лишнего шума и драк. Только Ки Хун не мог уснуть, продолжая лежать на кровати. Кошмары стали частью его жизни, которая и вовсе собиралась принять себе это имя. Сплошной кошмар из смертей и криков, которые преследуют его даже после. Мужчина, поднявшись с кровати, провёл ладонью по волосам, слегка взъерошив их. Взгляд упал на тела игроков, которые видели третий сон и вовсе не просыпались от копошения Ки Хуна.       Мужчина прошёл к дверям, чтобы пройти в туалет. Ему хотелось умыть лицо холодной водой, будто она смогла ему освободиться от мыслей. Стук в дверь и перед ним появился сотрудник с треугольником. — Мне нужно в туалет, — устало сказал мужчина, а после дверь открылась.       Конечно, он знал об особом отношении к нему от Фронтмена, но не думал, что это будет работать и здесь. Если бы другой игрок захотел выйти, его вряд ли бы пустили, будь то нужда или другое происшествие. — Я проведу вас, — проговорил рядом стоящий человек в маске с квадратом, разворачиваясь. — Теперь квадраты этим занимаются, — усмехнулся мужчина, следуя за сотрудником. — Я лишь выполняю распоряжение сверху, — ответил механический голос, останавливаясь около дверей в туалет.       Ки Хун смог выдохнуть, когда в туалет всё же зашёл один без лишних глаз. Он надеялся, что в этой комнате не было камер. Единственное место, где можно не волноваться быть замеченным в собственной слабости. Подходя к раковине, мужчина повернул кран, включив холодную воду. От неё слегка пахло хлоркой, хотя даже не удивительно. Вода в Корее особо не отличалась чистотой, поэтому уже стало привычно ощущать этот запах. Смывая с себя усталость, мужчина упёрся руками в раковину, смотря вниз. — Ты никогда не обладал выносливостью, — по-доброму сказал Чжон Бэ. — И всё же, тебе нужно поспать, — силуэт мерил комнату шагами, позади Ки Хуна. — Тебя здесь быть не должно, — тихо произнёс игрок, не поднимая взгляда. Он осознавал, что всё это происходит в его сознании, и это пугало его. Страх перед собственными ошибками, которые теперь отзывались лишь чувством вины в глубине души. — Как и тебя, — парировал мужчина, останавливаясь. — Прекращай бессмысленную битву, — насмешливый голос мигом стал серьёзным, казалось, что Ки Хун почувствовал холод на своей коже. — Невозможно спасти всех, как и вовсе разрушить данное место, — силуэт сделал шаг в сторону игрока. — Я не хочу останавливаться на половине пути, Чжон Бэ, — прикрыв глаза, произнёс мужчина. Его пальцы вцепились в раковину словно спасательный круг, что даже костяшки рук побелели. — Не хочу, чтобы твоя смерть была напрасной… — Это был мой выбор, а не твой, — Ки Хун поднял взгляд на зеркало.       Позади него стоял друг, чьи глаза потеряли искру, они стали словно стекло. Его кожа была слегка синего цвета, а на лице и футболке виднелись пятна крови, которые быстро растекались. — Прости, — произнёс Сон, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. — Я подвёл тебя и остальных. В тот день я должен был умереть, а не вы, — его пальцы коснулись зеркала, и он провёл ими по отражению друга. — Ты так и остался плаксой… — видение рассеялось, стоило двери в туалет открыться. — Игрок четыреста пятьдесят шесть, у вас всё нормально? — спросил квадрат, держа ладонь на ручке двери. — Не думаю, что вас должно волновать моё состояние, — спокойно сказал Ки Хун, умывая руки.       Последний раз взглянув на собственное отражение, он смахнул влагу с глаз. Всё было в его голове, ведь привидений не существовало. Мужчина прошёл к двери, следуя за сотрудником, который довёл до общежития. Здесь оставалось также умиротворённо, и такую обстановку хотелось сохранить до конца. Ки Хун понимал, что это вряд ли будет возможно. Скорее всего, люди выберут продолжение игры, а после… Его уже не будет, хотя и других будет ждать участь не лучше. Мужчина был уверен, что людям выдадут мелкое оружие, позволяющие убить другого. Но до этого есть ещё время, которое Сон хотел использовать, чтобы достучаться до людей. Заняв своё место на кровати, мужчина закрыл глаза, желая действительно поспать. Только круговорот мыслей не давал даже минутного отдыха.       Следующие голосование являлось для Ки Хуна решающим, вряд ли его оставят в живых в третьей игре. Если сейчас большинство выберут кружок, то игры продолжатся, а для мужчины это будет конец. Охватывая взглядом большинство игроков, он направился к заветной стойке. — Деньги не стоят чужой жизни, поймите это, — крикнул он, нажимая на красный крестик.       Сон понимал, что у каждого игрока своя история, приведшая их сюда. Но всех их объединяла общая беда — огромные долги, которые оказались непосильными для обычного работника. Чем больше он всматривался в лица игроков, тем яснее осознавал, что все они представители среднего класса. Это люди, готовые работать по десять часов в день, лишь бы обеспечить свою семью. Ки Хун не удивился бы, узнав, что им не выплатили их законную заработную плату. Поэтому им остаётся лишь принять вызов, рискнуть своей жизнью и попытаться заработать несколько миллионов…       Колонна с кружками набиралась быстрее, чем крестики. Мужчина даже не смотрел в сторону счёта, понимая, что уже точно не наберётся нужное число. — Вы поникший, господин Сон, — проговорила Кван, дёрнув мужчину за край накидки. — Думаете, что мы продолжим играть? — Верно, госпожа Ким, — кивнул мужчина. — Мне жаль, что я обманул вас, уверяя, что мы вернёмся домой после этой игры. — Это точно не ваша вина, — спокойно произнесла женщина, подняв взгляд на счёт. — Удивительно, но мы идём на равных. Осталось пять человек, думаю… У нас ещё есть шанс. — Вам хватит средств, если покинем игру? — неожиданно спросил Ки Хун, не желая даже думать о счёте. — Если сумму поделят между нами, то она покроет большую часть долгов, — задумавшись, промолвила она. — Этого будет достаточно, чтобы просто жить. — Я рад, если это действительно так, — улыбнулся мужчина, а после одна из сторон начала кричать от радости.       Кружки одержали победу, набрав на два голоса больше. Хотя это и не было значительным перевесом, в следующей игре ситуация могла кардинально измениться. Удручённые лица игроков, стоявших рядом, отражали их настроение. Некоторые даже пытались вступить в словесную перепалку с другими, но их останавливали. Ки Хун уже давно осознал, что все эти игры служат лишь для того, чтобы настроить людей друг против друга. Они ставят их перед выбором, который может как освободить, так и погубить. И это проявлялось с обеих сторон. Кто-то мог бы спокойно жить с деньгами, которые можно было получить после двух игр, а кого-то даже с ними ждал настоящий ад.       Ведь и сам Сон сталкивался с этой несправедливостью. Когда люди врываются в твой дом с единственным желанием отрубить тебе какую-нибудь часть тела, лишь бы ты выплатил долг. Приставляя нож к горлу, делая царапину в виде напоминания, они уходили. Только осадок оставался, как и капли крови, которые стекали вниз по шее к ключицам.       Действительно, люди по своей сущности являлись одинаковыми. С единственным желанием — выжить и продолжить жить.       Игроков привели в просторное помещение, стены которого были окрашены в белый цвет. Сначала их глаза резало от яркости, но потом они привыкли и расселись по комнате, ожидая оглашения приговора. Ки Хун стоял в стороне, стараясь даже не выбиваться из толпы и лишний раз не мозолить глаза другим игрокам. К нему не было никакого доверия после слов сотого игрока, который в первое же пробуждение выставил мужчину предателем. Его слова до сих пор гудели в ушах, стоило ему кинуть взгляд в сторону Чон Дэ. —…Ты предатель! После твоего грёбанного бунта, всех кто был причастен — расстреляли. И только ты, — мужчина ткнул пальцем в Ки Хуна. — Ты, игрок который играл уже в эти игры, вновь стоишь здесь. Который раз? Третий? А может уже десятый, выполняя приказы вышестоящих! — у четыреста пятьдесят шестого номера не было слов оправдания, хотя его даже не хотели слушать в этот момент. — Говоришь, что хочешь спасти нас? Только мы добровольно пришли сюда, пока ты, — чужой палец дотронулся груди Ки Хуна. — Играешь героя, готовый отдать свою жизнь ради справедливости…       Ки Хун не винил старика за эти слова, да и не возникал, когда тот обращался к нему на «ты». Он считал, что заслуживал такого обращения к себе, после всех действий. После того, как подвёл свою команду, отправляя их на верную смерть, даже не продумав план до конца. Ведь в этом здании было несколько десятков солдат, а может и больше сотни… — Следующая игра «Доверие», вам требуется разделиться на команды по десять человек, — начал говорить человек в маске квадрата, оглядывая всех игроков. — Вам даётся десять минут на формировании группы, время пошло.       Ки Хун мог присоединиться к одной из команды крестиков, идя в их сторону. Однако чужая рука остановила его. — Нам не хватает человека, — чётко сказал сотый номер, смотря на Ки Хуна. — Я признаю, что у вас больше опыта в этих играх. Сыграйте с нами, — произнёс Чон Дэ. — Конечно, — кивнул мужчина, даже не раздумывая, идя за игроком в круг людей. Аргументируя тем, что без разницы в какой команде быть. Ведь в игре на доверие должны победить все, верно?       Каждую группу заводили в следующие двери, и никто не знал, что происходило за ней. Лишь выстрел доносился до них, заставляя понять, что не все смогут выжить. Может, люди не до конца верили в друг друга, а может, происходило что-то другое. Ки Хун беспокоился, что его команда умрёт. Даже если в группе было трое участников, которые уже играли, шансы на выживание для всех являлись невелики. Делая глубокий вдох и выдох, мужчина, следуя за остальными, направился за охранником.       Перед глазами предстал мост с опущенными досками. Осмотрев механизм, стало ясно, что если потянуть за рычаг, дорога снова станет ровной, позволяя пройти на другую сторону. Однако на той стороне не было видно ничего похожего на рычаг или кнопку. — И что это? — спросил сотый игрок, подходя ближе. — Мост, господин, — подхватил сто семьдесят третий. — Наверное, нам нужно на ту сторону. — Игроки, — голос начал говорить из колонок. — Данная игра рассчитана на доверие игроков между собой. Чтобы перейти на другую сторону, человек должен держать рычаг по левую сторону. Если его отпустить доски вернуться в прежнее состояние, открывая свободное падение вниз, — кто-то из игроков подошёл к краю, заметив окровавленные острые шипы внизу. — По истечению времени, игроки, оставшиеся на стороне, где вы стоите — выбывают. Однако если в живым останется один игрок, он автоматически становится победителем. Вам даётся двадцать минут. Время начинается через три, два, один, — противный звонок прошёлся по помещению. — Собрались, нам нужен человек, который будет держать мост и все перейдут верно? — начал сотый игрок, получая одобрительные кивки со стороны других. Лишь Ки Хун стоял в стороне, осматривая механизмы. Он не хотел верить, что кому-то придётся отдать жизнь. — Господин, вы сами слышали, что кто-то должен остаться, — начала женщина, слегка дрожащим голосом. — Кому-то придётся умереть… — Верно, либо выживает большинство, либо выживает тот, кто держит рычаг, — подхватил другой мужчина.       Ки Хун окинул взглядом лица, которые словно кричали о переходе на другую сторону. Однако никто не был готов отдать свою жизнь ради спасения других. Приоритет собственной жизни являлся превыше всего, и это удивительно. Об этом свидетельствовали окровавленные шипы, которые говорили о том, что кто-то не смог справиться с этой ношей и стал причиной гибели других. — Господин, Сон, — начал сотый игрок, смотря на Ки Хуна. — Вы же хотели спасти людей, так будьте нашим проводником, — проговорил тот, делая шаг в его сторону. — Вам нечего терять! — чужие пальцы крепко обхватили его плечи, сжимая с силой. — Пожалуйста, помогите нам, мы вас умоляем! — Да, господин Сон, — подхватили другие игроки, окружая мужчину со всех сторон.       Руки других людей касались его тела, цепляясь за одежду. Ки Хун ощущал их прикосновение с неприятной остротой, словно даже через ткань чувствовал потные и холодные пальцы. Игроки продолжали умолять его сохранить им жизнь, просили стать для них героем и спасти их. Глядя на их искаженные мольбой лица, Ки Хун утратил дар речи. Его дыхание участилось, когда он осознал, на что готовы пойти люди ради спасения своей жизни.       И только теперь он начал понимать, что значит последний пункт в договоре, который он подписал в самом начале этой игры. Хотя Фронтмен и говорил, что для Ки Хуна будет всего три игры, он не предполагал, что они пройдут именно так. Как будто мужчина заранее знал, как игрок поступит в третьем испытании. Знал, что после него он точно не выживет.       «Если игроки продолжат испытания после третьей игры, Сон Ки Хун будет автоматически считаться выбывшим». — Господин, Сон! Времени становится меньше, давайте быстрее! — подгонял Чон Дэ, будто это решение давалось легко.       Ки Хун повернул голову в его сторону, в очередной раз удивляясь этому старику. Возможно, это было ошибкой — присоединиться к его команде и поверить, что человек может измениться за несколько часов. — Почему это должен сделать я? — спросил серьёзно мужчина, чувствуя как хрипит его голос. — Вы с самого начала хотели прекратить игры, а мы… — быстро проговаривал слова сотый игрок, пытаясь найти поддержку в других. — Мы хотели больше. Господин! — чужие руки вновь притянули его к себе, что чувствовалось дыхание старика. — Дайте нам шанс выжить и эта будет последняя игра. Мы все выйдем из неё. — Да, — подхватили хором другие игроки.       Ки Хун обратил внимание на таймер, который отсчитывал последние пятнадцать минут, оставшиеся до его выбора. Похоже, это действительно была его последняя игра. Сейчас он мог бы стать героем для девяти игроков, у которых есть причины продолжать жить. Но что насчёт него самого? Зачем он живёт и играет в эти игры? В первой игре он хотел выиграть, чтобы получить деньги, а затем выжить. Но сейчас… Желание продолжать борьбу в этом мрачном месте постепенно угасало. Ведь Ки Хун понимает, что не может изменить ситуацию, несмотря на своё желание. — Дай им то, чего они хотят, — раздался холодный голос Санг Ву, который прошептал ему на ухо. Четыреста пятьдесят шестой номер даже не вздрогнул от неожиданности, он старался не выдать своего страха и надел на лицо улыбку. — Надеюсь, это будет действительно последняя игра для вас, — произнес он, подходя к рычагу. Он с легкостью опустил его влево, и мост принял нужное положение. — Вперед! — произнес он, с усмешкой наблюдая за тем, как люди устремились вперёд.       Расстояние между ними было примерно десять метров, и они могли бы преодолеть его менее чем за две минуты. Однако никто из них не остановился, чтобы поблагодарить Ки Хуна. Он смотрел на их удаляющиеся спины, пока к нему не спеша шёл человек в маске треугольника, держащий в руках оружие. Конечно, мысли отпустить рычаг и дать им погибнуть присутствовала, однако игрок не мог сделать этого. — Возвращайся к нам, — Санг Ву стоял у моста, глядя вниз. — Там не так плохо, как ты мог подумать.       Ки Хун внимательно наблюдал за ним. Он никогда не разговаривал с ним, только слушал, когда тот говорил. Неожиданно силуэт спрыгнул вниз, но никто, кроме мужчины, этого не заметил. Последний человек пересёк мост и направился к открытым дверям.       Никто не обернулся…       Ки Хун, ощущая приближение охранника, отпустил рычаг. Закрыв глаза, он думал лишь о том, что скажет своей матери, когда встретится с ней по ту сторону. Будет ли она рада видеть его? Примет ли его извинения за то, что он оставил её одну? Обнимет ли она его, как это было в детстве, когда мальчик возвращался домой в рваной одежде? Хотя была ли та сторона, о которой говорили люди?       Мужчина почувствовал дуло винтовки, приставленный к его спине. Тело сжимается автоматически, хотя какого-то сожаления не было. Для тех людей он, наверное, стал героем хотя бы несколько минут, пусть они и забудут его уже через пару часов. Ки Хун хотел верить, что игроки примут решение выйти из игры.       Выстрел оглушительно раздался в комнате, заполняя всё пространство. — Игрок четыреста пятьдесят шесть выбывает из игры, — объявил механический голос в общежитии. Лишь немногие люди искренне выразили сочувствие, но среди них не было тех, кому Ки Хун помог выжить в третьем испытании.