девять жизней, чтобы влюбиться

Отец Даниэль уже встал и готовил завтрак, когда она притворилась, что вернулась от ветеринара. Она проснулась очень рано, чтобы завершить задуманное, и вывезла Хэрин в своей коляске, посидела некоторое время в парке, а затем вернулась. Ее отец обрадовался, увидев кошку, и заговорил в такой глупой манере, что Даниэль смутилась. Когда она села, он поставил перед ней три тарелки. —Хэрин уже проснулась? – Он спросил. —Лучше, когда оно теплое. —она ушла на работу. —Она тоже работает в кафе? Даниэль понятия не имела, почему она продолжала лгать. —Да. Но поскольку сегодня выходные, она просто занимается такими вещами, как... инвентаризация и подсчеты. Вот почему я не пошла с ней, —Она взяла лишнюю тарелку. —Можно я отдам это Лале? —Ты уверена, что она сможет это съесть? —Она ест все, что угодно, —Даниэль улыбнулась, наклоняясь, чтобы поставить тарелку на пол. Хэрин подскочила к нему и принялась жевать. Она все еще стеснялась мужчину, но после вкусного завтрака он стал нравиться ей все больше. Во время еды она прислушивалась к разговорам, происходившим за столом. —Тебе больше не нужно беспокоиться обо мне. Теперь у меня есть Лала и мои друзья в кафе, и я очень счастлива, —Даниэль была в восторге. —А еще у меня есть кое-кто еще, но я не хотела тебя пугать вчера. Видишь ли, Хэрин на самом деле— У Даниэль громко зазвонил телефон, и она ответила —извини. – Сердце Хэрин учащенно забилось, когда она подумала, не собирается ли Даниэль рассказать отцу об их отношениях. Сейчас между ними все было по-настоящему. Если бы отец Даниэль знал, это, вероятно, было бы действительно здорово. Она могла слышать только часть разговора Даниэль. —Алло... Чрезвычайная ситуация...? – Услышав это слово, Хэрин замерла. На другом конце провода была Хеин, и она говорила между всхлипываниями. Даниэль обнаружила, что с каждой секундой становится все более обеспокоенной. —Ты должна приехать. Ты должна, —Хиен всхлипнула. —Ханни не хотела, чтобы я это делала, но я настояла. Это была слишком большая потеря. —Что делать? —Организовать похороны. —Похороны? – Недоверчиво переспросила Даниэль. Краем глаза она заметила, как Хэрин запрыгнула на стул и мяукнула, а ее отец перестал есть. —Я не понимаю, как мы могли этого не сделать, —Она снова всхлипнула и втянула воздух. —Мы все так давно знаем Милли. Она заслуживает того, чтобы ее помнили. Я построила храм и все такое. Ханни уже здесь, и ее девушка тоже, но все это будет неполным, если тебя здесь не будет. —Я скоро приеду. —А..и еще, Даниэль? –Хиен всхлипнула. —Да? —Надень черное. Убедись, что наряд будет симпатичным. Я знаю, Милли это очень оценила бы. И, если сможешь, принеси цветы. В храме сейчас немного народу. Даниэль рассказала о содержании разговора сразу после его окончания, чувствуя вину за то, что ей пришлось расстаться с отцом так скоро после его приезда. —Все в полном порядке, —Сказал он ей. —Мне все равно нужно кое-что сделать, так что все в порядке. Может быть, я зайду попозже и выражу свои соболезнования. — Спасибо, —Даниэль встала и обняла его, а затем начала собираться как можно быстрее. Искренность Хеин была настолько неподдельной, что Даниэль надеялась, что она никогда не узнает истинную причину внезапного исчезновения Милли. Вчера она весь день расспрашивала о ней, и Ханни, вероятно, сдалась и солгала. Надев черное платье, теплые зимние сапоги и пуховик, она направилась к двери. Хэрин мяукнула у ее ног. — Хочешь пойти со мной? Она спросила. — Хэрин кивнула. Затем Даниэль взяла переноску и собрала дополнительную сумку. После инцидента на пляже она никогда не выходила из дома, не захватив с собой для Хэрин запасную пару одежды, независимо от того, как долго ее не было дома. Она еще раз попрощалась со своим отцом. Было мило, что Хэрин была такой застенчивой рядом с ним, и, вероятно, она слишком нервничала, чтобы оставаться с ним наедине. —Мы собрались здесь сегодня, чтобы почтить память очень, очень особенной собаки. Я знаю Милли... я знала Милли почти год. — Хеин всхлипнула, осознав свою ошибку. —В любом случае, Милли была... она была самой милой. Каждый день она встречала меня с улыбкой и провожала до банкомата в день зарплаты. Она была теплой, нежной и преданной, и мне ее будет очень не хватать. Я люблю тебя, Милли, —Закончив свою речь, она послала воздушный поцелуй на фотографии, сделанные ею и Милли, которые были расставлены на столе и подперты солонками и перечницами. —Кто-нибудь еще хочет выступить? Даниэль огляделась. Хэрин сидела у нее на коленях, и ее черный мех идеально сочетался с мрачной одеждой всех присутствующих. Ханни была одета в черную водолазку и мешковатые черные джинсы, а Минджи - в кардиган, сапоги и брюки, напоминающие костюм для верховой езды. Темные очки скрывали ее заплаканные глаза, которые любой неискушенный человек принял бы за слезы печали. Но на самом деле Минджи смеялась на протяжении всей службы и скрывала это под рыданиями. Она смахнула слезу радости, когда Даниэль вызвалась произнести речь. Хэрин спрыгнула с ее колен, и Хеин передала ей бутылку с оливковым маслом, которую они использовали в качестве микрофона. Наряд Хеин тоже не разочаровала. На ней был стильный брючный костюм с мягкими плечами, и по этому случаю она даже надела туфли на каблуках. Она села на свободный стул, выглядя так, словно сошла с обложки журнала Vogue, темой которого было горе. Даниэль глубоко вздохнула, став серьезной, как всегда. —Милли была не просто собакой, но и другом. Когда мы впервые встретились, я всегда задавалась вопросом: почему эта собака такая надоедливая? Минджи разразилась смехом, а когда у нее перехватило дыхание, она попыталась превратить его в рыдания. Хеин пристально посмотрела на нее. —Но со временем я привыкла к ее игривому характеру, и она стала хорошим другом и для меня, и для Лалы. Я надеюсь, что еще долго буду вспоминать ее с большой благодарностью. Спасибо. - Она села обратно и пригласила Хэрин снова сесть на нее. —Ханни, ты не хочешь уйти? — Спросила Хеин у своей начальницы, прежде чем еще раз высморкаться. Ханни скорчила гримасу. —Не совсем. Это все еще... свежо. Хеин не собиралась ее выслушивать. —Я знаю, тебе больно, но, если ты расскажешь об этом, тебе станет легче. Если ты заплачешь, мы все сможем сохранить это в секрете. Правда, ребята? Даниэль и Минджи утвердительно кивнули, а Хэрин растянулась на коленях у Даниэль, счастливая просто от того, что была рядом. Ханни неохотно поднялась, провела рукой по волосам и взяла со стола оливковое масло. —Эм... — ее взгляд скользнул по небольшой толпе и, наконец, остановился на Минджи. Минджи выпрямила спину. —Привет. Милли, я надеюсь, ты это слышишь. Я встретила тебя, когда еще пыталась во всем разобраться. И я все еще такой, но когда ты рядом и заботишься обо мне с самого первого дня, все становится намного проще. Я так сильно люблю тебя, и я надеюсь, что однажды мы сможем поехать в какое—нибудь красивое место, пожениться и... —Хватит, хватит, хватит, — Хеин протянула руку. —Давайте вернемся к этому, хорошо? Не обращайте на нее внимания, ребята. Это совершенно нормально - немного сойти с ума, когда теряешь любимого человека. А как насчет тебя, Минджи? Ты тоже хочешь что-то сказать? Даниэль посмотрела на нее. Впервые Минджи сняла очки, и в ее глазах были настоящие слезы. Она встала и подбежала к своей девушке, заключив ее в крепкие объятия. —К черту эту собаку! – Закричала Минджи. Она закружила Ханни. —Она и так привлекала к себе все внимание. Если раньше Хеин была близка к гневу, то сейчас она была еще ближе. Она сжала губы в тонкую линию и закрыла глаза, как будто совершала лечебный ритуал. Вена на ее лбу грозила вот-вот лопнуть. Со стороны Минджи выглядела как человек, совершенно лишенный чувства сопереживания. К тому времени, когда похороны закончились, уже перевалило за полдень. Ханни и Даниэль занялись на кухне приготовлением выпечки и напитков. Когда все было готово к подаче, все уселись за два сдвинутых вместе стола, болтая и смеясь на более легкие темы. Даниэль никогда еще не чувствовала себя такой энергичной. Ее окружали люди, которые были ей очень дороги, и все пятеро так хорошо подходили друг другу, что она была уверена: Вселенная свела их вот так. —Я думаю, мы скоро уйдем, —Сказала Даниэль после того, как слишком долго просидела в кафе. —Мой папа дома, и он, наверное, ждет. Она не знала, какое оправдание придумает для отсутствия Лалы сегодня вечером, но знала, что сможет придумать какое-нибудь объяснение, если хорошенько постарается. Как раз в тот момент, когда она поднималась, дверь кафе открылась. Должно быть, кто-то увидел, что происходит внутри. —Извините, мы закрыты, — Ханни сказала через всю комнату. Даниэль посмотрела в сторону двери и ахнула. —Это мой папа, — Она сказала всем, прежде чем подойти. —Он сказал, что придет на похороны, если сможет. —Это так мило, — Хеин улыбнулась и помахала ему рукой. Отец Даниэль вошел с улыбкой на лице и был одет совсем не так, как все остальные, - в брюки-карго и ветровку с соревнований по рыбной ловле. После краткого представления группа тепло поприветствовала его, и Ханни предложила ему что-нибудь перекусить. Он отказался, сказав, что просто хотел зайти и, возможно, проводить Даниэль и Хэрин домой. —Кстати, где Хэрин? — Он спросил. — Я думал, она здесь работает. Даниэль пожалела, что солгала раньше. —Хэрин? — Хеин нахмурила брови, похоже, она помнила это имя, но не могла вспомнить, в чем дело. Вот тогда Даниэль запаниковала. —Да, она работает тут! — Ханни пыталась помочь, но из-за этого заявления все рухнет, как башня для игры в дженгу. —Нет, она не работает тут, — Хеин опровергла это. —Здесь работаем только мы трое. Я, Ханни и Даниэль. И, я думаю, Минджи тоже. Отец Даниэль приподнял бровь, ожидая объяснений от дочери. —Хэрин только недавно начала здесь работать, поэтому Хеин ее не помнит, — Даниэль выдавила улыбку, пытаясь передать намек Хеин одними глазами. —Но ты же с ней уже виделась. Хеин не поняла намека. —Нет, не видела. Я бываю здесь каждый день. И я провожу тренировки. Я никогда раньше не тренировала Хэрин. —Я сама ее обучала, —Объяснила Ханни. —Возможно, ты просто виделась с ней. В этот момент мистер Марш стал очень подозрительным и с любопытством наблюдал за происходящим перед ним обменом мнениями. Он, вероятно, мог сказать, что они лгут. —Что с ней? - обеспокоенно спросил он. — Она тебе угрожает?.. —Нет!! — Даниэль покачала головой. —Хэрин никогда бы так не поступила! —КТО ТАКАЯ ХЭРИН?! — Хеин обхватила обеими руками свою голову, словно не давая ей взорваться. —Почему ее знают все, кроме меня? В тот же момент Хэрин начала мяукать. Она встала на задние лапы и проколола дырку на колготках Даниэль. Один взгляд на золотистую улицу сказал ей все, что ей нужно было знать. Она взяла Хэрин на руки. — Извините, мы отойдем на секунду, —С этими словами она вошла в кабинет и заперла за собой дверь. Минуту спустя последовала яркая вспышка, и Хэрин преобразилась. Даниэль прикрыла глаза, как обычно делала, сидя на диване. Она слышала, как ее подруга одевается, а также отдаленный спор, происходящий за дверью, который она хотела бы прекратить. На ее колени опустилась тяжесть. Даниэль открыла глаза. Хэрин снова сидела у нее на коленях. Дрожь пробежала по нервам Даниэль. Она обняла свою “подругу" за талию и приподняла ее подбородок. Зрачки Хэрин расширились, как у сумасшедшей, когда она обхватила щеку Даниэль и коснулась губами их губ. —Жаль, что нас вчера прервали, —Прошептала девушка-кошка, приникая к ней для настоящего поцелуя. Она была такой теплой, а ее губы такими приятными на вкус. Даниэль с радостью углубила поцелуй, проведя рукой по изгибу бедер Хэрин, чтобы притянуть ее ближе. Их центры притяжения совпадали, как планеты. Даниэль действительно нравилась эта чувственная сторона Хэрин, с которой она постепенно знакомилась. Чем больше они чувствовали себя комфортно друг с другом, тем менее застенчивой становилась Хэрин, что удивляло ее слишком часто, чтобы можно было сосчитать. Поцелуй становился все жарче с каждой секундой. Она выгнулась, чтобы их груди соприкоснулись, в то время как их губы продолжали открываться и закрываться. Хэрин поиграла с застежкой-молнией на ее платье, потянув ее вниз, чтобы положить руку на нежную спину Даниэль. От этого прикосновения ее пробрала дрожь. —Я постараюсь отвлечь тебя ото всех, так что они уйдут... и мы сможем побыть одни... - Пробормотала Даниэль между поцелуями. Она была готова раздеться в этом тесном кабинете, чтобы продолжить то, что они начали и чего не смогли довести до конца. —Сделай это быстро, —Нетерпеливо сказала Хэрин, застегивая молнию на спине. Она забралась на свободную сторону дивана. Даниэль в последний раз страстно поцеловала ее, прежде чем встать и разобраться с беспорядком, который она оставила. Она слегка приоткрыла дверь и вошла в кафе. Все заметили ее появление. —Ты с кем-то разговаривала? — Спросила Хеин, вставая и подходя к стойке. —Я разговаривала с Лалой. —Нет, — Хеин прищурилась. — Говорил кто-то другой. Я слышала другой голос. Даниэль приложила ладонь ко лбу. Как она собиралась выпутываться из этого? —Ээ.. это была я. Иногда я разговариваю сама с собой, представляя, что Лала отвечает мне, —Она отказывалась смотреть в сторону своего отца, опасаясь, что он подумает, что она сходит с ума. —Привет, я Лала, — Она попыталась подражать голосу Хэрин. Хеин на это не купилась. —Там кто-то есть. Открой дверь. Даниэль прижалась к ней, раскинув руки. —Я не могу ее открыть. —Почему? —Я просто не могу. —Я думаю, мы преувеличиваем. Лала, вероятно, неважно себя чувствует, а Даниэль с трудом справляется с собой, особенно после сегодняшней службы, поэтому она начала разговаривать сама с собой, — Ханни попыталась объяснить с наивным энтузиазмом. —Лала была больна, — Отец Даниэль вмешался, пытаясь встать на сторону дочери. —Проблемы с желудком. —Если Лала заболела, то в чем проблема? Хеин скрестила руки на груди. —У нее был понос по всему полу? —Я этого не делала! — Яростно отрицала Хэрин через дверь. —Я же говорила тебе, что там кто-то был! — Страстно воскликнула Хеин. —Но почему она выдает себя за Лалу, или подождите... Вы, ребята, подумаете, что я сумасшедшая, но что, если Лала может тайно говорить? Разговоры продолжались до тех пор, пока Даниэль не начала сходить с ума от стресса. Было слишком много пробелов. Хеин была уверена в ней на все сто процентов, и она знала, что ее отец, вероятно, подумывает о том, чтобы отправить ее в психиатрическое отделение. Что может быть лучшим лекарством, чем правда? И если они ей не поверили, то это была их потеря. Она посмотрела на Хеин. —Помнишь, когда ты рассказывала мне о оборотнях.. — начала она. Ханни потерла переносицу, а Минджи подняла глаза к потолку. Отец Даниэль в замешательстве огляделся. —Да?.. —Ну, Лала - оборотень, ее настоящее имя Хэрин, и так уж случилось, что она моя девушка, - Поспешно сказала Даниэль. —Девушка? - Спросила Минджи, улыбаясь. —Девушка? — Сказала Ханни, в то же время выглядя такой же взволнованной. —У тебя есть девушка? – Вскоре после этого спросил отец Даниэль. —Неужели все только что остолбенели от того, что она сказала ОБОРОТЕНЬ? Хеин не поверила своим ушам. —На что, черт возьми, ты сейчас намекаешь? Даниэль отошла в сторону и открыла дверь. Хэрин робко вышла. —Ты была здесь все это время? –Отец Даниэль все больше и больше терялся в догадках. Хеин обошла стойку и, пройдя мимо Хэрин, вошла в кабинет и стала осматриваться, заглядывая во все возможные уголки. —Где Лала? Куда она делась? —Она прямо здесь, — Даниэль положила руку на плечо Хэрин. —Лала и Хэрин - одно и то же лицо. Каждую ночь она превращается из кошки обратно в человека. Хеин моргнула, уставившись на Хэрин, когда та вышла из кабинета. Она начала улыбаться. —Тебе следовало сказать это раньше. У меня всегда было такое чувство— —Нет, это не так! — Возразила Ханни. —Я эксперт по оборотням, Ханни. Не задавай мне вопросов. - Она провела пальцами по своим длинным каштановым локонам. - Это было ооочень очевидно, потому что я… Она вздохнула и села, положив голову на руки, как будто у нее закружилась голова. —Это что, какой-то розыгрыш? - Спросил ее отец, вставая и направляясь к прилавку. —Ты же знаешь, я слишком стар для этого, Даниэль. — Это не розыгрыш. И я могу это доказать. - Она повернулась к своей девушке. - Хэрин, расскажи ему о том, о чем могла знать только Лала. —Ээ.. - Хэрин немного смутилась, когда ее поставили в неловкое положение. - Сегодня утром вы готовили завтрак, а когда Даниэль ушла за соусом, вы сказали мне, что я была намного симпатичнее, чем она, когда была маленькой. —Ты это сказал? Даниэль, нахмурившись, обвиняюще посмотрела на отца. Он покраснел. —Я не это имела в виду, дорогая. Конечно, Лала-Хэрин такая милая, но и ты была такой же милой. Как маленькая луковица! —Правда, луковица? — Даниэль изобразила одну из своих оживленных гримас. —Конечно, дорогая. Теперь я просто... — Он потер лоб. — Мне трудно все это осознать, но я собирался сказать, что у меня забронирован номер с завтраком на оставшуюся часть поездки, так что я оставлю вас двоих наедине. И, возможно, завтра вечером мы сможем поужинать вместе, и я смогу узнать Хэрин как человека, с которой ты…состоишь в отношениях. —Да, поужинаем! Где-нибудь в приятном месте, — Она наклонилась к Хэрин, чтобы поговорить с ней. —Как тебе это? Ты хочешь пойти? Хэрин кивнула с легкой улыбкой, радуясь, что Даниэль предоставила ей выбор, зная, как сильно она ненавидит большинство общественных ситуаций. —Что ж, тогда решено, —Он тоже повернулся к Хэрин. —Было приятно встретиться с тобой дважды. Я прошу прощения за сегодняшнее утро, если, возможно, был слишком... заискивающим? Это слово употребляется в вашем поколении? Да, это не имеет значения. Я назвал Дани луковицей, а тебя отныне назначу морковкой, потому что она, кажется, очень сильно тебя любит. —Я люблю! – Даниэль прижала к себе покрасневшую Хэрин. —Итак, что мы будем делать? Ингредиенты для супа? —Почему бы и нет, — Мужчина улыбнулся, и на его щеке появилась ямочка. —Вы двое выглядите так... тепло и мило вместе. Отец Даниэль сдержал свое обещание проводить их домой, когда все попрощаются. Казалось, он относился ко всей этой истории с оборотнем так, словно был частью большого тайного заговора, в котором он должен был притворяться, что верит, но Даниэль все равно оценила эту мысль. По мере продолжения их путешествия Хэрин становилась все более разговорчивой, держась за ее руку, пока уличные фонари освещали свежевыпавший снег.