Горячая линия

Яркое утреннее солнце отражалось от белого, словно сахар, снега. Он лежал ровным, пушистым слоем, сверкая под редкими лучами света, словно кристаллы. Воздух был морозным и свежим, будто нарочно созданным для таких зимних дней. Сквозь стеклянные стены ледового зала пробивались лучи, подсвечивая лед, который казался почти живым. На катке слышался характерный скрип коньков, перебиваемый голосами юных фигуристок. Александра Трусова заканчивала сложный прыжок, ее длинные рыжие волосы выбились из хвоста, и она хмуро смотрела на результат. Рядом Евгения Медведева, сосредоточенная и серьезная, держала руки на бедрах, готовясь к следующему элементу. — Саш, ты видела, как Даня сегодня хмурый? — шепнула Женя, проскальзывая к подруге ближе, пока та терла колено. — Еще бы, — Александра ухмыльнулась, подтягивая шнурки на коньках. — Ты бы тоже хмурилась, если бы тебя вот так заставили заменить Тутберидзе. — Ой, не напоминай! — Женя театрально закатила глаза. — Даня с утра как гроза. Сказал, что я “задумалась на тройном лутце”. Саш, ну кто вообще так говорит? — Ага, — Александра тихо засмеялась. — А еще ты видела, как он уперся в ноутбук? Будто хочет его взглядом взорвать. — Трусова, Медведева! — громко окликнул их голос Даниила. Он стоял у бортика, сжимая в руках планшет. Лоб нахмурен, брови сведены. Видно было, что настроение его хуже некуда. — Если вы закончили обсуждать мои эмоции, займитесь, наконец, своими элементами! Время идет. Олимпиада на носу! — сказал он, с трудом сдерживая раздражение. Девочки разошлись, подавляя смех. Зал вновь наполнился звуком коньков. Трусова сосредоточилась на прыжках, а Медведева — на связках. Даниил тяжело выдохнул и прошелся вдоль бортика, проверяя планшет. Тем временем, в своей теплой спальне, Этери Георгиевна спокойно спала. Наконец-то выдался редкий день, когда можно позволить себе немного больше отдыха. Взбив подушку, она отвернулась от солнечного света, который робко проникал сквозь шторы. Ее лицо было расслабленным, а мягкие черты — непривычно спокойными. На мгновение ей приснился тот же сон, который не отпускал уже несколько ночей. Мужская рука, теплая, уверенная, протягивала ей свою. Она не могла разглядеть лица, но сердце начинало биться быстрее каждый раз, когда сон возвращался. Этери медленно открыла глаза. Морозный свет пробивался сквозь шторы, создавая мягкий ореол на стенах спальни. Она лежала неподвижно, глядя в потолок. Впервые за долгое время внутри было тихо — не от привычного шума, а от мыслей. Она позволила себе просто быть в моменте, без планов и задач. “Хорошо-то как… До мероприятия два дня. Это значит, два дня отдыха,” — думала она, едва заметно улыбнувшись. Напомнив себе, что Даниил уже взял на себя тренировки с девочками, она почувствовала легкость, почти забытое чувство свободы. — А ведь можно сделать что-то необычное, — сказала она вслух, сама себе. Этери приподнялась с кровати, потянулась и, не одевая привычной строгой формы, в легкой шелковой пижаме пошла в ванную. Там она умылась холодной водой, посмотрела в зеркало, касаясь лица ладонями, и тихо усмехнулась: — Ну, посмотрим, что я еще помню о готовке. Спустившись в кухню, она на мгновение остановилась. Кухня выглядела словно забытый уголок дома: стерильно чистая, будто никто здесь не жил. Обычно все ее трапезы проходили в кафе с ученицами или на бегу, а работала она каждый день.  Достав с полки сковородку, она принялась готовить яичницу. Масло шипело на плите, заполняя дом запахом теплого завтрака. Тем временем Николай Цискаридзе сидел за столиком небольшого ресторана недалеко от своего дома. Он только закончил завтрак, внимательно листая газету, когда заметил, как к нему направляется молодая девушка с короткими розовыми волосами. — Николай Максимович, можно с вами сфотографироваться? — робко спросила она, чуть краснея. — Конечно, — ответил он с привычной, обаятельной улыбкой. Встав из-за стола, он обнял девушку за плечо, глядя в объектив телефона. После снимка он тепло пожелал ей доброго утра и коротко кивнул. Однако идея прогуляться по улице показалась не такой уж заманчивой. Он знал: стоит выйти, как сразу же найдутся желающие его остановить. Вернувшись в свой дом, он вошел в лифт, думая о том, сколько всего нужно сделать: разобрать чемодан, отправить вещи в чистку, распаковать подарки из Питера. Но прежде чем он успел это обдумать, раздался звонок телефона. — Денис, — тихо пробормотал Николай, увидев имя на экране. Ответив на звонок, он привалился спиной к стене лифта и поднял трубку: — Привет, Денис. Что-то случилось? — спросил он, прикрыв глаза. Николай держал телефон у уха. На том конце линии голос его ученика Дениса звучал немного скованно, но всё же приветливо. — Доброе утро, Николай Максимович. — Доброе, — ответил он, ожидая продолжения. Небольшая пауза дала понять, что что-то не так. Затем Денис заговорил: — У меня неприятные новости. Я не смогу приехать на мероприятие. Семейные проблемы… Николай поморщился, но его голос остался ровным: — Понимаю. Надеюсь, ты их быстро решишь. Денис замялся и, будто извиняясь, добавил: — Вы ведь справитесь там без меня, да? Я уверен, вы всё прекрасно организуете. Николай сделал глубокий вдох. — Конечно, справлюсь. Николай нажал на кнопку отбоя и убрал телефон в карман. Его лицо оставалось бесстрастным, но внутри он чувствовал раздражение. “Справлюсь, конечно. А у меня есть другой выбор?” Он задумался. “Ещё один отказ. Сначала Анжелина. ‘У нас давно был запланирован отпуск.’ Моя лучшая ученица, а теперь её приоритеты где-то далеко от меня. Семья. Вот это их любимое оправдание.” Воспоминания из поезда, где он наблюдал за другом и его женой, снова всплыли в сознании. Их лёгкие прикосновения, взгляды, то, как она поправляла ему шарф… Это всё неприятно кольнуло его. “Может, в этом есть смысл? Но мне это уже не светит.” Лифт остановился, двери открылись, и Николай вышел в коридор, машинально доставая ключи. Дома его встретила тишина. Сняв обувь, он прошёл в комнату, где на полу стоял раскрытый чемодан. Николай опустился на колени и методично начал разбирать вещи. Пиджак — на вешалку, рубашки — в стопку для химчистки, мелочи — на место. Задача занимала его руки, но мысли всё ещё были где-то далеко. Закончив с чемоданом, он взял телефон и набрал номер службы химчистки: — Добрый день. Заберите вещи на обработку, как обычно. Он закончил разговор и собирался включить музыку, но вдруг раздался стук в дверь. Николай нахмурился. Не ожидая никого, он пошёл открывать.