По ту сторону стены

«Стены здесь очень тонкие. Я буду не спать и слушать всю ночь!» Таким было заявление Чон Чхоля, который сладко заснул сразу через пятнадцать минут, распластавшись на полу. Дон Су покачал головой, разглядывая напарника, а после приложил ухо к стене. Слушать теперь будет он. Сначала ничего особенного он не заметил: Друг И Хона говорил что-то о своём отце, разобрать было трудновато, потому что голос мальчишки звучал тихо. Однако совсем скоро, так быстро, что Дон Су едва ли успел уловить, ситуация переменилась. От неожиданности Дон Су раскрыл глаза. «Что там, черт возьми, происходит?» И Хон слушал рассказ Се Гёна внимательно. Юношу, загнанного в угол собственным отцом, хотелось обнять. — Я… напуган, — Се Гён закончил и неловко отвёл глаза. Это стало решающим толчком, И Хон придвинулся ближе и положил руку на плечо Се Гёна, слегка прижимая к себе, аккуратно, но крепко, ни за что не отпуская. — Когда тебе трудно, можешь обращаться к доброму взрослому, — сказал И Хон, глядя ему в глаза, — вроде меня. — Мы одного возраста… — напомнил Се Гён, глядя на него в ответ с изогнутой бровью. И Хон, как и всегда, нашёл оправдание, на что получил короткий смешок, совсем не обидный и даже желанный. Улыбаясь так тепло и искренне, Се Гён снова становился собой, а не напуганным зверьком. И Хону нравилось смотреть на его улыбку. Ей было самое место на красивом молодом лице Чхве Се Гёна. Рука продолжала покоиться на чужом плече, пальцы слегка сжимали белый свитер. Се Гён на мгновение задумался, приоткрыл рот и сомкнул губы вновь, будто пытаясь решиться на что-то и пребывая в сомнениях, а потом резко и уверенно повернулся к нему всем телом и заглянул в глаза. И Хон слегка вскинул брови. — Ты чего? — Знаешь… — он говорил осторожно и неторопливо. В его глазах блестело что-то опасное, задорное. Пленяющее. В такие моменты Се Гёна однозначно стоило побаиваться. — После всего, что сегодня произошло… Море, прогулки, велосипед… Я кое-что вдруг понял. И Хон слушал, не перебивая. Однако Се Гён не торопился продолжать. Он глядел на И Хона неотрывно, впитывая каждую черту его лица. В такие моменты он обычно начинал рассуждать о двойниках и заговорах, и И Хон уже подготовился к этому, но Се Гён лишь прильнул ещё чуть ближе и указал на свой лоб. — Кажется, пластырь расклеился. Ни о чем не подозревая, И Хон тут же поднял взгляд на пластырь и уже потянулся рукой, чтобы поправить, но не успел, когда Се Гён прикрыл глаза и ловко поймал его губы своими. Опешив, И Хон замер и уставился на него во все глаза, но не отстранился. Мягкое, практически невинное осторожное прикосновение вышибало здравый рассудок не хуже любого удара. И Хон почувствовал, как сердцебиение участилось и почти что подался вперёд, но Се Гён плавно прервал поцелуй. И Хон собирался спросить, что он только что натворил и, собственно, с какой целью, но не смог выдавить ни слова. В груди как назло начал разливаться обжигающий жар. Этого было мало. «Чертовы подростковые гормоны…» — Продолжи, — низким и невольно требовательным тоном произнёс И Хон. Се Гён мягко усмехнулся, пряча взгляд. — Я думал ты разозлишься и оттолкнешь меня. — Я никогда не оттолкну тебя. Внутри что-то сжалось от этих слов. Мог ли он давать ему такие громкие обещания, учитывая, что они оба надеялись на возвращение настоящего И Хона, а Дык Паль годился юному другу в отцы? С удивлением И Хон обнаружил, что сейчас ему на это как-то всё равно. В глазах Се Гёна читалась та же самая эмоция и волнительное предвкушение, когда их губы снова встретились в долгом и более глубоком, более смелом и взрослом поцелуе.