Немного с придурью, но что поделать

-Ну отдай! -Ага ща, ты в зал хотел! Я тебя от булок спасаю! -Па, он опять все слопал! -Тэ, пожалуйста, - устало улыбнулся Чонгук, ласковым взглядом окинув статного энигму, привыкшего завтракать у них в доме. И обедать. И ужинать тоже. Да и чего греха таить, живёт он у них, вообще-то. С каких пор? А, так ведь с восемнадцати. Как из детского дома выперли, так его сердобольный Чон Чонгук и приютил. Ну а что, места-то в доме достаточно. Чимин с Тэхёном дружит с незапамятных времён. Ещё с тех пор, как первый молочный зуб выпал, это Чонгук помнит точно, потому что у обоих он выпал в один и тот же день,и Чимин ему в тот день все уши прожужжал о том, что у него появился новый друг, который оказался его одноклассником. Клёвый друг, его ещё в колодец головой шлёпнули в детстве. Вот, что Чонгук услышал в первую очередь от сына. Шоку его, конечно, предела не было в тот день. Как это, в колодец?! А потом, на одном из родительских собраний, когда манерный мальчишка присел рядом, будто так и планировалось, и стал с беззубой улыбочкой строить ему глазки с разными веками- да, у Чонгука сложился пазл. Потому что ни один семилетка вместо "здравствуйте, а я друг Чимина, вас как зовут?" не присаживается к омеге двадцати одного года, не подмигивает ему, дуя шар из жвачки до аккуратного носика с кнопкой-родинкой на кончике, и уж тем более (!!!) не заявляет ему: "я на тебе женюсь, у тебя глаза огромные, как в мультике". Очень клёвый. Чонгук тогда, конечно, в голову не взял. Лишь улыбнулся ласково, огладив его по волосам, пушистым облачком мягких завитушек возвышавшихся над головой, и спросил, чей он. В ответ он услышал абсолютно серьёзное "вообще-ничейный, но когда на тебе женюсь, твойный стану. Всё, пока, у меня дела". Какие дела у семилетки во время родительского собрания - Чонгука не спрашивайте, пожалуйста, ради всего святого. Он и сам понятия не имеет. Но слыша шушуканье вокруг, Чон разузнал совершенно случайно о том, что Ким Тэхён - немного с приветом мальчишка. Нет, родился-то он абсолютно здоровым. Наверно. Кому ж знать-то. Просто отец-маргинал хотел омежку, а когда увидел, что не омега родился...Одним словом, папы у Тэхёна нет с момента рождения. Нет, он не умер при родах. Его муж прирезал. За то, что не омегу родил. А потом, в пьяном угаре, решил избавиться от орущего во всю глотку малыша, да и выбросил его в колодец. Ребёнок головой ударился, а как подняли вверх - одному Богу известно. Ну, по крайней мере, это одной из версий было. Неофициальных. А вот официальной версией детского дома, принявшего малыша был обычный ненадлежащий уход за ребёнком, жестокое обращение и побои, ну, и естественно, доля правды в неофициальной версии тоже была: Тэхёна сбросил в колодец родной отец, а вот при каких обстоятельствах- никто не в курсе. Мужчина позвонил в службу спасения, кое-как что-то невнятно прохрипел в бессознательном состоянии, и пошёл дальше бухать. Правда, до первой стопки. Не спирт выпил, а чистящее средство. Да и не абы какое, а хлорку хлопнул от души. По крайней мере, по заключениям вскрытия в морге. А папа Тэхёна...Папа его оказался таким же маргиналом, который и мужу налил, и себе. Зато вон какое чудо родить сумел. Чонгук этим ребёнком восхищался из раза в раз, каждый раз приглашая в дом на чай и помогая учиться, до комендантского часа в детском доме. Только усыновить он его не мог: не позволено. Чон Чонгук и сам не из лучшей семьи. Сбежав в тринадцать лет из дома от наркоманов , сел на попутку с паспортом, и всё. Влюбился в водителя. Совратив тогда ещё малолетнего Чонгука, он не ожидал, что омега без течки может залететь, но и случайности случаются. Для Чонгука всё , происходящее вокруг, было шоком, но не желая становиться похожим на родителей, он яро стоял на своём, обнимая стремительно растущий живот, и отстоял в итоге малыша Чимина. Родители отказались от Суёна в ту же минуту, как узнали, хотя и до этого не то, чтобы души в нём не чаяли. Времена были не те. Хотя Чонгуку было невдомёк, какими могут быть времена, и какими они должны быть, чтобы он посмел отказаться от Чимина. Суён работал грузчиком. Трудился, действительно старался, видел в Чонгуке не то чтобы любовь всей своей жизни, но папу своего ребёнка, которого заделал по случайности. Чонгук был очаровательным. Действительно был. По детски пухлые щёки его сохранились до сих пор. Губки бантиком, нижняя из которых всегда была крупней, манили его. Глаза - огромные, нетипичные для Кореи, не могли не интересовать и не привлекать к себе внимание. Но была одна деталь, которую не искоренить: Чонгук был тринадцатилеткой. И Суёну с ним говорить было не о чем. Да, ему нравилось тело Чонгука. Он знал, что Чонгук бежал не от хорошей жизни, но о любви речи не было. По крайней мере- со стороны Суёна. Так, всего лишь доступный ежедневно глупый омежка. А вот Чонгук в нём души не чаял, учился прибираться в доме, учился готовить кое-как. Образования он так и не получил: откуда деньгам взяться? А когда Суён побольше зарабатывать стал, так ведь Чонгук уже и беременным оказался.В какую школу-то его теперь? А заочно - это как же дорого. Не потянут. Чонгук любил Суёна. Думал, что любил, пока не понял, что всё это время испытавал лишь благодарность за то, что его приютили, не до конца воспринимая истину: его использовали. Бессовестно. Ежедневно. В свою угоду. И любовью там не пахло. А узнал он об этом лишь в день похорон, с животом наперевес, когда пришли все его...любовники. Все шестеро. Суёна угораздило попасть в аварию со смертельным исходом, когда он возвращался от очередного любовника после работы в алкогольном состоянии. В одночасье, он лишился всего. У кого-то рос сынишка, кто-то забрал какие-то ценности, кто-то расхватал последнюю посуду, а в итоге , Чонгука просто выставили за дверь, он и пикнуть не успел. Родил он с трудом. Ту боль Чонгук помнит прекрасно, хотя лучше бы не помнил. Он работал до последнего месяца. Что там, до того, пока воды не отошли прямо на старый, но мытый кафельный пол дешёвого отеля. Чон в тот отель устроился уборщиком за копейки, которые отдавал на аренду чердачного помещения. Хотя за копейки удалось лишь найти то, в котором зимой сквозило так, что свистело всё вокруг. Но Чонгук всё равно от Чимина не отказался. Год сменялся годом, Чонгук, не получивший образования, работу себе найти с высокой оплатой не мог. Но он охотно работал в отеле, понемногу обучившись всему нужному, доработавшись до администратора. Ну, что сказать, молоденькие омеги, которые умеют приветливо улыбаться и задавать дежурные вопросы, всегда пригодятся. Вот и он пригодился. Чимин во время работы сладко спал и посасывал во сне старенькую соску. Одной рукой Чонгук покачивал его низенькую коляску, которую не было видно за высокой стеной ресепшена, а другой принимал звонки и корявым почерком делал записи. Так, откладывая понемногу, по копеечке, Чонгук умудрился к трёхлетию Чимина перебраться в крохотную однокомнатную квартиру без мебели. С каждой зарплатой он тащил в дом всё необходимое. Первый месяц Чимин спал в коляске, а сам Чонгук - на матрасе, который кто-то из соседей выставил на лестничную площадку по причине непригодности. А вот Чонгуку он очень даже пригодился. Вещей у Чона было мало, а вот у сынишки, которому он отдавал всё лучшее - навалом. И тёплые курточки, и непромокаемые, чтобы Чимин мог прыгать весело по лужам, всё, что угодно. Чонгук доработался до выходных к четырёхлетию Чимина. Теперь, он мог проводить целых два дня выходных с сыном, гуляя по парку и собирая осенние листочки , пережив самые тяжёлые годы жизни. Вероятно, переход с работы на работу, из отеля в кофейню, был решающим в его жизни. Чимину всегда были обеспечены бесплатные булочки: персонал его любил за жизнерадостность, солнечную улыбку, при которой у альфочки алели щёчки , а глазки превращались в полумесяцы, и за стремление помогать папуле во всём, даже если только салфетку протянуть надо. Кто -то из сотрудников проникся к Чонгуку. Как оказалось, Ким Сокджин - двадцатилетний омега, который тоже в жизни нахлебался, но явно меньше, чем Чонгук. Сокджин научил Чонгука печь булочки и пирожные. Простые. Ничего затейливого. Но так, Чонгук получал куда больше денег. Образования кондитера у него не было, но кофейня на перекрёстке всегда кишела посетителями в поисках домашней выпечки. И вот, пожалуйста, Чон Чонгук получил в подарок от Сокджина книгу рецептов, и оттачивал свои нехитрые навыки в кухне кофейни в четыре часа утра, за пять часов до официального открытия. Булочки стали уходить в два счёта, Чонгуку повысили зарплату, Чимин не ходил голодным и холодным, и все, в принципе, были на своих местах. Сокджин вскоре вышел замуж за владельца кофейни - Намджуна, и умаслил его на то, чтобы Чонгуку дали сменную работу с полноценными выходными и самой высокой оплатой. Друзьями они с Сокджином остались на всю жизнь, а Намджун со своей стороны постарался снабдить Чонгука учебниками школьной программы, чтобы тот хоть немного, но знал. Так, Чонгук хотя бы избавился от пресловутого "евонный, ихний, нашинский". И на том спасибо. Заговорил, как городской парнишка. А вот Тэхёна Чонгук не смог бы усыновить никак: альфы у него не было. Всё упиралось в альфу. Будучи не в браке, Чонгук его усыновить не смог, а выходить замуж он категорически отказывался, не веря в любовь после горького опыта. Так и остался один на один с собой и с Чимином, которому отдал всего себя. Откровенно говоря, на учёбу в университете Чонгук не тянул. Ну какой ему университет, когда он даже в старшую школу не перешёл перед тем, как залететь? А вот колледж он осилил. Заочно, еле-еле, кое-как, с горем пополам, но окончил, и держал хоть какой-то диплом, который стал для него личным достижением и успехом. И когда Тэхён смотрел на него вот этими своими голодными глазками, стараясь даже не моргать во время родительского собрания, Чонгук млел и мечтал приютить его, обогреть, откормить, сделать что угодно. Казалось, один он и хотел. Всем остальным родителям было не до Кима. Очевидно, они не знали жизни, которую видел Чон, оттого и не прониклись. Тэхёну же было наплевать: ну, бросили в колодец. Ну, знал он об этом. И о том, что малость пришибленный, потому что затылком приложился - тоже знал. Не каждый хотел быть его другом. Тэхён не был взбалмошным, нет. Он был странным. Неординарным. Неповторимым. Серьёзно, Чон Чонгук таких детей сроду не видал. А Чимин от него вообще в восторге диком пребывал. В доме не было ни одного имени , кроме как Тэхён то, Тэхён сё, и Чонгук потихоньку настолько привык к жизни с Тэхёном в ней, что по мере взросления энигмы, который в подростковом возрасте, откровенно говоря, был страшненьким , Чон считал праздником дни, когда руководство детского дома позволяло мальчишке остаться у него с ночёвкой. В такие дни Чонгук готовил всё, что умел.А готовить он умел прекрасно, отточив свои навыки. И Тэхён, в очередной раз неравномерно подстриженный в детском доме, улыбался своей неповторимой квадратной улыбкой, немного диковатой, и всё сверлил взглядом Чонгука, позволявшего ему и Чимину смотреть телевизор чуть ли не до утра. Сам он в такие дни уходил к себе в спальню и читал очередной роман о невероятной любви, выделяя карандашиком в кружочек особенно сладкие и желанные диалоги персонажей, пририсовывая к ним сердечки и мечтательно перекатываясь на постели. В конце концов, он тоже - молодой омега. Течка у него первая случилась лишь в двадцать лет. На его счастье, по правде говоря. Чонгук бы не выдержал работу в отеле с течкой, и радовался, что она началась, когда он уже работал на нормальной работе, и жил в нормальном месте, где можно было найти себе укромное местечко, и немного приласкать себя, пока сынишка спал. В день восемнадцатилетия Тэхёна, его выставили за дверь детского дома, и Чонгук даже не собирался слушать возражений: тут же притащил его в дом и поселил в соседней гостевой спальне рядом с Чиминовой. Не то, чтобы Тэхён отнекивался. Немного повзрослев, Ким из страшненького подростка словно перерос в детскую версию себя: пушистая копна вьющихся локонов вернулась, обрамляя острые черты лица, медово-бронзовая кожа лоснилась на солнце, россыпь родинок стала уникальным дополнением к общей его привлекательности, и всё же... Тэхён не спешил находить себе омегу. На любой вопрос Чимина о том, почему он ни на кого не смотрит, Ким пожимал плечами и говорил "у них глаза не пуговицы". А Чимину всё казалось, что друг погнал на мультфильме "Коралина в стране кошмаров". Чимин был настолько привыкшим к странностям лучшего друга, что и не обращал на них никакого внимания. Нет, Тэхён, конечно, иногда всё же отличался, но даже Чонгук вздыхал привычно, качая головой и ласково трепля его по волосам. Они оба подрабатывали. Тэхён даже слышать не хотел о том, чтобы жить на деньги Чонгука: он ему ещё в семь лет пообещал, что станет его альфой. И если Чонгук к этому отнёсся с юмором, кое-кто точно не шутил. Тэхён учился на экономическом факультете, вместе с Чимином. Поступил он по льготам для детдомовцев, так что оплачивать учёбу ему не надо было. А вот любые нужды - на это Ким зарабатывал в цветочном магазине, создавая неординарные композиции из цветов и не только. Чимин выбрал местом для подработки сеть быстрого питания, так что дома частенько были пицца, бургеры и жареная картошка. Тэхён с каждым годом влюблялся всё больше. Чонгук для него был мечтой. Достижимой, просто на неё нужно было время, и это он отлично понимал. Понимал даже, когда в двадцать лет, проводив ленивым взглядом Чимина на подработку в субботнее утро, встал из-за стола, и обнял Чонгука из-за спины, звонко чмокнув щеку. Омега улыбнулся на этот жест, и кроличьи зубки его передние обнажились в яркой улыбке, от которой Тэхён всегда был без ума. -Тэ, не мешай мыть посуду, - усмехнулся Чонгук, привычно воспринимая всё в шутку, пока альфа не хмыкнул недовольно, шлёпнув манерно по смесителю и выключив воду. Чонгук удивлённо повернулся лицом к нему, и брови его - ох, эти прелестные,округлые тёмные бровки, поползли вверх, - Тэ? Что-то случилось? Ты хочешь поговорить? -Я хочу жениться. -Я его знаю? - улыбнулся Чонгук, отставив стакан со слониками на подставку, и высушив руки полотенцем. Привычно встряхнув ткань, он разложил её осторожно на столе, выжидая, но Тэхён лишь буравил его взглядом. - Ну, сказал а, скажи и б, Тэхёни. Он с твоего курса? -Нет, он с твоего дома, - Тэхён сказал это лёгким, будничным тоном, присев на столе, и склонил голову набок, сложив руки на груди. Чонгук медленно развернулся в его сторону, склонив голову набок, и волнистые волосы, от которых отдаёт лёгким шлейфом плюмерии, коснулись плеча. Феромон, аромат которого втесался в голову Тэхёна при первой же встрече. -Я...не уверен, что понял тебя, Тэхёни, - ласково улыбнулся Чонгук, немного растерянно посмотрев на Тэхёна. Вот он, этот самый взгляд, от которого Тэхён плавиться готов, как маслице на сковороде. Огромные глаза, такие доверчивые и такие чернющие, что Тэхёну порой кажется, будто у Чонгука и зрачков-то нет. -Я хочу жениться на тебе, у тебя щёки как у пирожочка, и я хочу их жамкать бесплатно, но с регистрацией в ЗАГСе, - как можно более спокойно и уверенно заявил Тэхён, спрыгнув со стола, и в один шаг приблизившись к Чонгуку, который осёкся в сторону двери, явно рассчитывая скорость, с которой зайчиком успеет выбежать и позвать на помощь кого-нибудь. -Тэ, я ценю твой юмор, но это...не очень смешно, - с ноткой настороженности хмыкнул Чонгук, делая пару шагов назад, пока не уткнулся мягкой попой в край стола. Тэхён присел за стол, и принялся прокручивать в тонких, изящных пальцах брусочек морковки, которую Чон успел нарезать для обеда. Хрустнув им с аппетитом, Ким запил морковку остывшим кофе из чашки Чона, тихо пискнувшего испуганной мышкой, - Это мой кофе, Тэ. -Я знаю, - Тэхён показательно высунул кончик языка, сладко облизнув чашку в том же участке, где Чонгук отпивал потихоньку свой кофеёк ещё не загнанной широкой душой за общим завтраком. Там, как раз посерёдке, осталась сладенькая и вкусная отметина от его пухленькой нижней губы, щедро вымазанной фруктовым блеском со вкусом ананаса. Облизнув полные губы, Тэхён опустил их уголки, деловито причмокнув и глянув с ноткой дикого озорства на Чонгука, - Вкусный. -Тэхён! -Ты присядь, чего ты, - Ким расплылся в улыбке, поглаживая кайму кофейной чашки, и распустил свой феромон сосны, защекотавший нос Чонгука изнутри до того, что омега с волнением и неприкрытым смущением принялся почёсывать носик с явно выраженной перегородкой. Чонгук всегда этим носом комплексовал, а вот Тэхён...Тэхёну всегда хотелось его...расчмокать. Вот прямо так, а не расцеловать. Крохотными и короткими звонкими поцелуями-бабочками, чтобы Чонгук котёночком завертелся у него в руках, запрокидывая голову и колокольчиком переливаясь от смеха. Чтобы видеть эту его широкую, яркую улыбку и сморщенный на переносице носик, видеть вблизи, как брови его округлые загибаются, а щёки становятся румяными от робости. Энигма. Что с него взять. Выбрал своего омежку ещё в семь лет, и всё. За уши не оттащишь. Чонгук сел за стол рядом с Тэхёном, сощурив глаза и с заботой во взгляде просканировав каждую морщинку на его лице. Икнув от всплеска эмоций и концентрации феромона энигмы, который привык себя позиционировать исключительно как альфа, Чонгук улыбнулся застенчиво: -Тэхёни, твой феромон слишком сильный. Ты не мог бы?.. -Мог бы, - причмокнул Ким, практически мурлыкнув, и размял шею, выдыхая поглубже и успокаивая свой феромон. Тэхён привык всем представляться исключительно как альфа, никак иначе. Это его комплекс, о котором знают лишь Чимин и Чонгук. На энигму и без того глядят, крутя у виска, и если ещё узнают, что он способен подавить любого альфу феромоном, если вздумается, пиши пропало. Вообще вычеркнут из общества. В целом, Тэхён не пользуется этой силой принципиально. Ему нужно внимание лишь одного омеги, и омегу этого он хочет окучивать, как помидоры, а не загонять в ловушку феромона. Чонгук в жизни и без него настрадался, не хватало ещё ему энигмы какого-то, чей феромон пробудился в полной силе лишь к шестнадцати годам, до этого проявляясь на уровне среднестатистического альфы. -Спасибо, - Чон протянул ладонь к его руке, и бережно огладил запястье младшего, которого подростком назвать уже и язык не повернётся. Энигма смотрит на него так спокойно, так непробиваемо, что Чонгук весь теряется рядом с ним, а взгляд его блуждает от рук к широкому разлёту плеч и крепкой шее, на которой от едва заметного волнения вена пульсирует так...сочно. Тяжело это отрицать, и Чонгук не станет отрицать. Это выглядит крайне аппетитно. Но омега лишь игнорирует в который раз инстинкты, сводя всё к тому, что у него просто альфы не было...двадцать лет буквально. Подумаешь, ну с кем не бывает. -Я тут поговорил с парапсихологом, и он сказал, что у тебя аура над головой как у хорошей пуговки, - отметил Тэхён, и Чонгук, привыкший уже к его заскокам, ласково улыбнулся, склонив голову набок и плавно вытянув свою чашку у него из рук. Тэхён молод, в нём бурлит кровь, он энигма, в конце концов. Мог почувствовать, что у Чонгука была течка около недели назад, и запах феромона его всё ещё довольно стойкий. Нельзя накидываться на него с истерикой и ругать за свои мысли. Энигме вообще тяжело что-либо вложить в сознание, когда дело касается чего-то более интимного, чем дружба. -Продолжай. -Короче, я хочу тебя жамкать по углам, и мне плевать , если Чимин с этим не согласен, потому что я женюсь на тебе, и буду жамкать тебя по углам. -Тэ! - вспыхнул Чонгук, прижав кулачки к тёплой кофточке, словно та просвечивает. - Тэ, ты немного...когда у тебя был гон? -Две недели назад. Но это никак не связано с тем, что я тебя эврикнул в семь лет. -Ч...что сделал? - верхняя губа Чонгука дёрнулась забавно от непонятливости, и Ким пожал плечами: -Ну, как Андромед сказал в ванной. -К-кто? Это однокурсник твой? - потупил взгляд Чонгук, заинтересованно придвинувшись. В конце концов, он всё ещё не имеет должного образования, и многого не знает. Тэхён и Чимин ему иногда кажутся такими умными, что и гордость берёт, и стыд за собственную безграмотность. А тут - вот, пожалуйста, он сейчас новое слово выучит. -Не, это...так, не сходи с темы, как змеюка со сковородки, - фыркнул Тэхён, подтянувшись на стуле и зачесав пышную копну кудряшек назад, рефлекторно обнажая перед Чонгуком свою шею. Он уже не знает, честно говоря, как ещё намекнуть, что его пора бы прекратить целовать в макушку на ночь, потому что он уже на две головы выше сладкого омежки в теле. Пора бы уже, честно говоря, немного ниже поцеловать. -Но я не понимаю, Тэхёни, - и правда,не понимает. Смотрит так честно своими глазками - кнопками чернющими, а реснички так и хлопают, скоро взлетят. Чонгук перед ним такой уютный, ласковый, домашний, наконец взявший отпуск, что Тэхёну хочется прямо сейчас, и... И что его, в принципе, остановит?! -Тэ!Тэхёни, ты что делаешь?! - взвизгнул Чонгук высоким, звонким голосом, от страха заколотив по его спине кулачками и брыкаясь, когда Тэхён, сорвавшись с места, рывком схватил Чонгука, сгрёб его в охапку, и забросил себе на плечо, уверенным шагом направляясь в свою спальню. - Тэхён, опомнись! -Я уже давно опомнился, это ты всё никак проснуться не можешь, - фыркнул Тэхён, огладив псевдоутешающе его толстую ляжку. Войдя в спальню, он дошёл до постели, и осторожно уложил Чонгука на постель, тут же нависнув сверху и завороженно посмотрев на мягенький животик с пухлой и сочной складочкой. Ким сглотнул слюну, чуть не капнув её на тело омеги, который в полнейшем шоке забился в страхе и слезах, сопротивляясь феромону энигмы, забиваясь повыше, к изголовью, словно это поможет. -Прекрати! Ты пугаешь меня! -Ну что ты как будто чай с мятой не пил, - бросил Тэхён, рухнув на постель рядом и тяжеленной рукой обняв его поперёк талии, словно в тисках зажав Чонгука, дрожащего, словно листочек на ветру. - Я просто тебя полюбил, и вроде как ещё в семь лет тебя оповестил, а ты всё нос воротишь. -Убери руку, - бесцветно прошептал Чонгук, шмыгнул носом и остановив свою истерику. В конце концов, в жизни и похуже бывало. -Не уберу, я твой зимний медведь и собираюсь спать после вкусного завтрака своего омеги, - уркнул энигма, потёршись нагло о его шею носом и вдохнув глубоко родной запах. -Тэхён, убери руку, я ничего не понимаю. -Как это не понимаешь? Ты вроде как на карасика не похож, - с ноткой недоумения отметил Тэхён, заинтересованно разглядывая алые щёки Чонгука и невесомо сцеловывая с его нежной щеки крупную слезу истерики. -Я и на кошёлку не похож, но ты меня решил подавить феромоном, Тэ, это неправильно! Убери руку, я уйду в свою комнату, и обещаю, что Чимин об этом никогда, никогда не узнает... -Вот ещё, чего удумал, - недовольно рыкнул энигма, подминая сочное тело под себя и обнимая его крепко, уютно устроившись подбородком у старшего на плече. Надув полные и капризные губы, Тэхён нахмурился, прожигая Чонгука своим янтарным взглядом, чеканя чётко каждое слово, - Я Чимину уже всё рассказал ещё в десять лет. -То, что ты на праздник осени сказал ему, что я принял от тебя открытку с кленовым листочком, из которого ты вырезал сердце, ничего не значит, Тэхён! - возмутился Чонгук, с трудом пытаясь противостоять его напору. Старательно извиваясь, дабы выползти из-под тяжёлой, крепкой руки энигмы, Чонгук пискнул затравленно, слезящимися глазами уже умоляя младшего,- Пожалуйста, Тэхён, ты же друг моего сына! -Это не помешает мне стать его отчимом, - нагло чмокнув Чона в округленькое плечико молочного цвета, выбившееся из-под сбившегося ворота домашнего свитера, Тэхён облизнулся голодно, растягивая вкус феромона на губах, и мурлыкнул котом, как если бы перед тем стояла миска с молочком, - Ну до чего же ты жирный... -Что?! - возмущённо зависнув на месте, остановив ладошки на груди Кима в попытках оттолкнуть его, Чонгук в полном замешательстве и обиде распахнул свои очаровательные губки, задрожав подбородком, не скрывая чувства обиды и несправедливости. Это он-то?! Он жирный?! - Уставившись на Тэхёна, что заиграл бровями, сделав ими похабную волну, Чонгук, недолго думая, влепил ему такую оглушительную пощёчину, что , кажется, даже услышал хруст челюсти энигмы, растерянно , но преданно вскинувшего на него невинный взгляд: -За что?... -За что?! ЗА ЧТО?! Слезь с меня сейчас же, не...не...невоспитанный!!! -Это ты меня таким воспитал! -Я не воспитывал тебя! -Так я потому и невоспитанный, - прыснул Тэхён, поведя плечами и хихикнув. Выдыхая через раз, Чонгук, нервно облизнувшись, рывком потянул ворот свитера повыше, с раздражением пыхтя и с неприкрытой злостью вырвавшись из объятия Тэхёна наконец. С остервенением отбросив ему в лицо плед, в котором заплелись полные, но стройные ножки, омега чуть ли не лицом вниз, но слез с постели с высоким матрасом, воинственной походкой направившись в сторону выхода. Тэхён закатил глаза, дав омеге фору, и потянулся сладко, впитывая в самое нутро разлившийся по комнате желанный феромон. Встав лениво с постели, он выгнул спину, хрустнув позвоночником. Крепкая шея вытянулась манерно, а подбородок его задрался, когда Тэхён ласково проурчал имя Чонгука, и неслышной поступью отправился за ним, поймав за пухленькую руку у входа в кухню. - Геккон-и-и-и... -Я Чонгук! Убери руки, пока я не позвонил Чимину! - заистерил Чонгук, с остервенением выдёргивая руку из его длиннющих пальцев. Чонгук это прозвище всей душой ненавидит. Оно пристало к нему, словно рыба-прилипала, не отцепишь. Тэхёну как-то раз, в подростковом ещё возрасте, показалось вдруг, что Чонгуковы глаза похожи на глаза геккона: огромные, выразительные, забавные. И всё, не остановишь его теперь. -Звони, как раз представлю ему своего омегу официально, а то он всё спрашивает, почему я никого в дом не вожу, - флегматично отметил энигма, присев на диван, и утянув за треснувший по швам рукав Чонгука вслед за собой так, что тот рухнул на диван за неимением сил, краснея до кончиков...да до мизинцев на ногах он вообще покраснел!Так-то! -Тэхён, - дрожащим, высоким голосом произнёс Чонгук, стараясь сохранить хоть немного самообладания рядом с чокнувшимся вконец энигмой. У Тэхёна проявляются все его гормоны, и он способен это понять.Он даже был бы способен понять это, если бы Тэхён приводил в дом омег, и за дверью по ночам были бы слышны безудержные стоны, потому что Чонгук уверен, что Тэхён способен...что он...что у него... -Ты покраснел, - растянул в квадратной улыбке губы, сволочь малолетняя.Хорошо хоть, мысли не читает. - Такие щёки толстенькие, так бы и сожрал. Но лучше для начала к... -Хватит называть меня толстым! -Это единственная твоя претензия? - Тэхён приблизился, с надеждой и безумно влюблённым взглядом разглядывая его вблизи. Вот, у Чонгука на щёчке шрам виден крупный. Он о нём никогда не рассказывает. Но Тэхён обязательно узнает однажды, откуда у него взялся такой шрам, посмевший рассечь эту молочную кожу. А вот ещё, около брови.Чонгук всегда робеет, когда он интересуется подобными деталями, словно их не видно обычным, невооружённым взглядом. Чонгук возмущённо насупился, сложив руки на груди, и Тэхён облизнулся с волнением, не запрещая себе представлять, как , должно быть, немного крупноватые и молочно-беленькие полушария под свитером и топом сейчас прижимаются друг к другу. А может, Чонгук прячет возбуждённые соски? - Они розовые? -Чт...что? - Чонгук отследил алчный взгляд Тэхёна, опустив свой вниз, на грудь, и ахнул в раздражении, тут же закрыв грудь инстинктивно ещё плотней диванной подушкой, словно его на мрт голым отправили, - Тэхён!!! -Значит, розовенькие, - мечтательно облизнул кончиком языка уголок губ Тэхён, сделав манерную волну подбородком. Чимин эту его привычку называет Tata mic face, потому что впервые её заметил в караоке на тринадцатилетие, когда у Кима вышло взять нужную ноту, и Чонгук, отведший их в караоке-кафе, чтобы отпраздновать день рождения Чимина, с гордостью хлопал ему стоя. А ещё, глаза-бусинки омеги горели полным принятием. Не так, как сейчас. И Тэхён, внезапно нахмурив густые брови, устремил взгляд на Чонгука, словно очнувшись, - Ты обиделся, что ли? -Ты говоришь непотребности, зажимаешь меня, ты лучший друг моего сына, я , в конце концов, старше тебя на четырнадцать лет! -Четырнадцать разве? А ощущается, как-то поменьше, - хмыкнул вдумчиво Тэхён, исподлобья глянув на люстру. Взгляд его сосредоточился, как если бы он пытался мысленно решить задачу без листочка в беловик сразу. Распахнув рот, чтобы ответить, он захлопнул его, тут же вновь открыв, и посмотрев украдкой на Чонгука, на щеках которого уже высохли слёзы. У этого омеги в жизни бывали ситуации куда хуже, чтобы реветь над вот этим недоразумением слишком долго. Чонгук уверен, что это недоразумение. Иначе быть не может. Тэхёни - неординарная личность, тот ещё чудак, но точно не насильник и не идиот. Он просто...в своём мире. И иногда немного в нём теряется. А феромон энигмы, который ещё и в силу вступил слишком поздно, перебивая сущность альфы...это тоже надо учитывать. Чонгук не собирается быть ему папочкой, и воспитывать взрослого энигму, позиционирующего себя альфой, лишь бы только не пугать людей вокруг себя. Но то, как он действует прямо сейчас, лишь доказывает его ненасытность, застилающую разум. Ну, так себя Чонгук успокаивает. А вот Тэхёна успокоить нечем. Потому что разум его трезв. Ну, так себя Тэхён успокаивает. -Я немного вспылил. -Немного? - бровь Чона, одёргивающего стыдливо свитер, словно на нём шёлковый халатик надет, взмыла вверх показательно. Сложив ножку на ножку, он задёргал по кроличьи той, что повыше, в пушистом тапке с бубенчиком, который зазвенел трогательно в тишине, образовавшейся между ними. - Тэхён, ты на меня набросился , как...как... -Как животное, не стесняйся в выражениях перед своим альфой, - покорно опустил голову Тэхён, пристыженный совсем немного его строгим, собранным взглядом. Чонгук стиснул ладошки в кулачки, выпалив: -Вот! Ты опять это делаешь! -Но я правда твой. А ты мой. Хочешь ты этого или не хочешь, но ты этого захочешь. -Тэхёни, послушай, - Чонгук кашлянул в кулачок, всё ещё сжатый, и, икнув от волнения, поджал губы на секунду, запрокинув голову и уставившись в потолок, чтобы собраться с мыслями. Вдохнув поглубже, он всё же сел поближе к Киму, не желая заставлять его чувствовать себя полным сиротой в этом мире, в котором все от него отвернулись, кроме него и Чимина. Ладошка сердобольного омежки раскрылась, и легла на предплечье Кима, который тут же отреагировал, вскинув взгляд на него, полный надежды, - Я не говорю тебе, что ты отвратителен, пойми меня правильно. Ну посмотри на себя, такой ладный эни... -Я альфа. -Ладно, но это ты за дверью дома альфа, но тут - ты можешь быть собой. -Я и есть я. Но ты не хочешь такого. - буркнул Тэхён, как обиженный пирожок надув свои щёки,и Чонгук удивлённо склонил голову набок, впервые наблюдая за такой ребяческой реакцией от Тэхёна. Тот, что-то невнятно пробубнив, потянулся рукой за диванной подушечкой с алмазиком посередине, и положил её себе на колени, принимаясь наглаживать бахрому на концах. Ну, не светить же возбуждением, которое в голову ударило при ласковом прикосновении старшего. -Тэ, быть собой, и так жестоко шутить с омегой старше себя на столько лет - разные вещи. -Я ни в чём не шутил и не лгал тем более. -Я не жирный!- пискнул Чонгук, и губы его сжались в сладенький бантик мгновенно. Выдохнув с фырканьем, Чон собрался с мыслями, - И прекращай эти шутки, Тэ. Ну ты молодой, такой видный, найдёшь себе хорошего омегу, я обязательно его приму в семью. -Чонгук, ты мне правду скажи, у тебя что, раздвоение личности? - поставил вопрос ребром Тэхён, устремив на него сосредоточенный взгляд, и Чонгук качнул головой заторможенно, - Тогда как ты можешь говорить о себе подобное? Ты и без того в семье. -Не начинай снова. Это всё твои гормоны, Тэхён, и когда они пройдут, тебе будет стыдно и совестно. -Не будет. Я не пожалею об этом. -Тэхёни, родной, мальчик мой, - ладонь Чонгука бережно завела прядь кудрей ему за ухо, обнажая медовую щеку с яркой родинкой, - Ну прекращай, ну прошу тебя, Тэ. Скоро Чимин вернётся, я не хочу каких-то неловкостей. Сегодня не первое апреля, в конце концов. -Но я правду говорю. Я тебя ещё тогда выбрал, в первом классе ещё. -Тэ...- Чонгук приоткрыл рот, беззащитно качнув головой, и скованно опустив плечи, - Тэ, это не может быть правдой, энигма выбир... -Только один раз в жизни. И я свой выбор сделал. - чётко разграничил Тэхён, стиснув челюсти и смерив старшего уверенным взглядом, который смягчился, стоило ему остановиться на светлой шее, на которой проступила гусиная кожа от страха. Сглотнув вязкую слюну, он тряхнул головой, возвращая с усилием взгляд на Чонгуковы глазки- пуговки, - И я не считаю тебя жирным. Я сказал это про твой феромон. Он жирный, как молоко. -Я...Тэ, нет. - быстро собрался с силами Чон, отпрянув, словно от огня, и отбросил на диван подушку. Качая головой, словно обезумев, Чонгук попятился назад, в сторону своей комнаты, - Нет. Нет, этого не может быть. Этого не будет. Не будет этого, Тэхён. Не будет. -Ты это мне говоришь, или себе? - встал вслед за ним Тэхён, вскинув бровь, и отложил осторожно подушку. Возбуждение спало, словно его и не было. Сладкий голос Чонгука наполнен такой горечью сейчас, такой досадой, таким страхом, что никому бы не захотелось. Даже если бы Чонгук стоял перед ним сейчас обнажённым. ну, это прямо за уши если притянуть. -Не смей говорить этого Чимину. Слышишь? Не смей! - дрогнув губами, высоко пропищал Чонгук перед тем, как влететь к себе в спальню, и запереться в ней на семь замков. Тэхён нахмурил брови, подойдя к двери, и огладил её ласково, улыбаясь уголками губ. Мягким баритоном он прошептал: -Я знаю, что ты сидишь у двери, Чонгук. Я знаю это так же хорошо, как и то, что ты мой омега. Можешь злиться , сколько хочешь. Можешь даже скинуть это на то, что меня башкой в колодец шлёпнули, но не смей отрицать того, что тебя выбрали своим омегой просто потому, что ты немного старше меня и родил мне моего лучшего друга. Я всё равно тебя своим сделаю. Распахнув глаза, Чонгук, сидящий за дверью, прислонившись к ней спиной, прижал к своему распахнутому рту обе ладони , заглушая немой крик, чувствуя, как лёгкие не пропускают воздух в себя, не дают ему выдохнуть. Не будет такого никогда. Ни за что. Только не с лучшим другом его сына. Только не с энигмой, который вскружит ему голову по молодости ,а потом найдёт себе кого-то помоложе и Чонгук вновь останется с разбитым сердцем, а Чимин и вовсе потеряет друга всей своей жизни. Добежав до постели на негнущихся ногах, Чонгук рухнул на тёплое, пуховое одеяло лицом, и плечи его задрожали от протяжного скулежа, который он не сумел сдержать. Тэхён не мог. Это неправда всё. Вот сейчас Чонгук поспит, проснётся, и всё пройдёт, как раз к приходу Чимина. Только для начала, Чонгук... Взгляд Чона пал на фото в рамке на тумбочке у изголовья постели. Вот он, стоит между двумя ладными, видными мужчинами. Тэхён слева от него, улыбается широко, глядя на Чонгуковы пальцы, крепко держащие букет цветов. Чимин целует папу в щеку, стоя справа и немного склонив голову. Чонгук в тот день был счастлив, как никогда. День рождения в прошлом году, когда жизнь казалась куда легче. Да ну, блять! Жизнь и час назад казалась прекрасной без того ужаса, который он испытал за последние шестьдесят минут! Перевернув со стуком рамку, Чонгук искривил губы в капризном плаче, уткнувшись в подушку лицом и заскулив от несправедливости жизни. -Папа спит уже? -Да. Устал. - сухо ответил Тэхён, разогревая ужин в надежде на то, что Чонгук выйдет из спальни, подёргивая своим невозможным кроличьим носом в направлении сладкой тушёной моркови. Чонгук вообще к моркови питает особую слабость, этого он никогда не скрывал. Морковные кексы, морковный торт, морковный суп, морковный сок - что угодно, и Чон Чонгук облизывается голодно уже от слова "морковка" в составе. И Тэхён, растягивающий губы в улыбке, прячет её, стоя спиной к лучшему другу, который привычно похлопал его по плечу устало, проходя мимо него к холодильнику, за молоком, которое привык пить прямиком из упаковки. -Он ел? -Завтракал только. -Пойду разбужу, а то с утра голова болеть будет. -Не надо меня будить, я тут, - улыбнулся нежно Чонгук, кутаясь теплей в синий свитер из дешёвой шерсти, и засеменил в сторону Чимина, бросив торопливый взгляд в сторону хищного энигмы, что развернулся с деревянной лопаткой в руках на голос мгновенно. И Тэхён, сощурившись, прикусил губу изнутри: что это за явление Чонгука народу? Или... Отведя взгляд сразу же, Чонгук влез в объятие сына, вздыхая устало и целуя его в грудь. Феромон Чимина его всегда успокаивал. Мягкий, ненавязчивый бриз. Такое не может не нравиться. Весь Чимин будто соткан из ненавязчивости, из самостоятельности, из ласковой манеры речи и нежности. И сейчас, когда альфа, которого он с пелёнок воспитывал, обнимает его, прижимая к себе и устало покачиваясь из стороны в сторону, Чонгук поджимает с досадой губы, не смея смотреть в сторону его лучшего друга. Энигма явно завидует. Не может не. Но Чонгуку, как бы он ни хотел спрятаться от всего мира в спальне, рано или поздно пришлось бы вылезти из своей уютной ракушки. Потому что непосредственно Тэхён, к примеру, мог открыть рот, и из него бы выпало что угодно, как из шкафа в зимнее утро. А этого ему в присутствии Чимина ой, как не надо. -Ты чего это горишь весь, папуль? -Немного простыл, но это ничего. -Дай посмотрю, - заботливо зачесав его непослушную чёлку, Чимин, не замечая, как Тэхён его за спиной передразнил мимикой комично и ревниво, поцеловал омегу в лоб, констатируя, - глазки красные, и температура. -Это ничего, Чимини. Это просто я устал. Всё пройдёт. Сядем есть? -Сядем, - хмыкнул Тэхён, специально поставив тарелку Чонгука между ними на столе, на привычном месте, и вскинул бровь манерно, улыбнувшись дежурной улыбкой и отставив стул в сторону, - Прошу к столу. Ну, или на казнь. Это уж как посмотреть. -Ты какой-то рассеянный, па, - ласково отметил Чимин, ухаживая за омегой за столом и накладывая ему побольше салата с тунцом рядом с тушёными кругляшками моркови в пряных специях.- Может, я тебе лучше в постель отнесу, лёжа поешь сегодня? -Нет, нет, я, - Чонгук поковырял морковку палочками, поджимая губы и пожёвывая нижнюю задумчиво, уткнувшись взглядом в тарелку,- я поем и спать пойду. -Это из-за того что я сказал днём, - бросил Тэхён, наливая Чонгуку в стакан воды и улыбаясь легко. Чон напряг все свои ягодичные мышцы на стуле мгновенно, заёрзав от внезапного неудобства, и дёрнул носом, предвещая истерику, если вдруг Тэхён ляпнет ещё хоть словечко. Чимин, нахмурившись с недоумением, глянул на лучшего друга, вопросительно качнув головой, и Тэхён , причмокнув губами, словно паршивый палач на смертной казни, натирающий до блеска топор, садистским баритоном усмехнулся, протягивая слова, - Я сказал ему, что хочу съехать от вас и жить где-нибудь в деревне на окраине, потому что иногда мне кажется, что я не нужен вам. Чон выпучил глаза, медленно поворачивая голову в сторону Тэхёна, в то время как Чимин вытаращился на омегу в свою очередь, проглотив салат гулко. -Ты...с ума сошёл? -Ну, вот Чонгук тоже мне так сказал. Умолял остаться, сказал, я вам семья уже, как никак, самый родной вам человек, мол, как я могу оставить вас и уехать? - повёл плечами малолетний паршивец, сев за стол вальяжно, и едва заметно улыбнулся уголками губ, нанизывая на вилку салатные листочки и отправляя их в рот лениво. Чонгук потопал бесшумно ножкой в белом носочке под столом, и , найдя его стопу, от всей души отдавил её пяткой, стиснув челюсти. Только силёнок маловато: Тэхён и бровью не повёл, лишь отставив стакан на место, и вздохнув, наколов помидорчик на вилку и задумчиво прокрутив её, рассматривая то, что всегда оставляет на десерт, - Так что это я виноват. Но я просил прощения, честно. Я ему даже сказал, что никогда вас не оставлю, - в покое, блять, - но он заперся и проревел в подушку полдня. Помири нас, Чимин. Я очень хочу обняться, как мы всегда это делаем, но теперь чувствую вину за то, что признался в правдивых ощущениях, которые испытываю, - отчеканил Тэхён, улыбаясь жеманно алеющему Чонгуку, у которого уже температура перескочила, по его собственным ощущениям, за сорок два градуса точно. -Я не говорил подобного! - выпалил омега, возмущённо подскочив со стула так резво, что тот спинкой свалился с грохотом на пол, и Чимин кашлянул тактично, встав со своего стула и обняв тепло омегу, окутав своим феромоном: -Папуль, ну как так? Разве ты бы не попробовал его остановить, если бы Тэхён такое ляпнул? -Он...он...он... - Чонгук, надувая щёки от раздражения и несправедливости, указательным пальчиком, дрожа всем телом, начал тыкать в сторону Тэхёна, которому надоел спектакль талантливого актёра. Встав из-за стола, он подошёл к двоим, и заключил их обоих в объятие зажав Чонгука между своей широкой грудью и Чиминовой, тихим, ласковым тоном успокаивая. -Ну-ну, не надо так бояться, я это сдуру ляпнул, Чонгук. Я просто...я вас так люблю, что ни за что не оставлю. Честное слово! Да чтоб у меня язык отсох! -Да чтоб у тебя язык отсох! - прикрикнул Чонгук, вырываясь из крепкого объятия, толкая ладонями в грудь энигму, который решил вдруг поиздеваться от души над ним, - Да чтоб у тебя и правда язык отсох за такие слова, Ким Тэхён! С этими словами, Чонгук, так и не поевший, с урчащим на весь дом животом, быстрой , шумной поступью направился в свою спальню, и захлопнул за собой дверь так, что она чуть не оторвалась от петель. Чимин вздрогнул на месте, растерянно захлопав ресницами, и кашлянул лишь спустя полминуты, опомнившись, чтобы разорвать такую громкую тишину между ним с Тэхёном, который повёл плечами, удручённо и театрально выдыхая: -Вот видишь, и вот так весь день. Сил моих нет больше, и как ещё извиняться? -Как тебе вообще это в голову пришло? -Что именно? -Такие слова, - Чимин вздохнул, потерев шею и прикусил щеку изнутри: Чонгук редко так сильно злится. Ему явно нужно время. Да и течка недавно закончилась ,а она у него всегда агрессивная. Может, папуле просто было недостаточно времени, чтобы ...то самое, одним словом. Залившись румянцем и отгоняя непотребные мысли прочь, Чимин нахмурился, тряхнув головой, - Не бери в голову. Оттает. Папа всегда оттаивает. Просто больше не говори такое. Ты и правда наша семья. -Я тоже так думаю, - губы Тэхёна растянулись в широкой, квадратной улыбке, когда энигма дошёл гарцующей походкой до стола, чтобы прибрать с него остатки ужина, к которому больше никто явно не притронется. - Я завтра ему соберу красивый букетик, чтобы извиниться ещё раз. -Уж постарайся, - усмехнулся Чимин, уставившись на дверь, - Я поставлю чайник. Папе не помешал бы тёплый чай с каким-нибудь вареньем. -Есть только из сосновых шишечек, - пробормотал Тэхён, тщательно скрывая победную улыбку , которая , как у Гринча, расползлась по всему лицу. -Ну, значит, с ним, что ж теперь.