Шальная императрица

В воздухе комнаты общежития витал запах дезодоранта и нарастающего напряжения. Эндрю, словно статуя, застывшая в неподвижности, сидел между ног Нила в кресле-мешке. Нил, вихрь шрамов и тихой сосредоточенности, уткнулся носом в волосы Эндрю, уютно прижимаясь к его спине. Аарон, сидел, сгорбившись, за столом над учебником по медицине, тщательно рисуя схему человеческого сердца. Его светловолосая голова вскидывалась каждые несколько секунд, а карие глаза прищуривались, когда он видел очередной приглушённый поцелуй с кресла-мешка. Это зрелище раздражало его. Дело было не только в вопиющем пренебрежении к его присутствию, дело было в Ниле. Ниле Джостене с его огненными кудрями, веснушчатым лицом и созвездием шрамов, говоривших о жизни на грани. Нил, который был парнем Эндрю. Эндрю, который, по мнению Аарона, мог бы найти кого-то получше. Он мог бы выбрать кого-то менее… хаотичного. Менее похожего на демона. Менее сексуального.... Чёрт! Аарон старательно избегал смотреть на них прямо, но его взгляд то и дело останавливался на ярко-рыжих волосах Нила, которые так красиво обрамляли бледную кожу Эндрю. Он чувствовал странное, незнакомое притяжение, стеснение в груди, которое не имело ничего общего со сложностями синоатриального узла. Он ненавидел себя за то, что Нил каким-то образом стал неотъемлемой частью его жизни. Что он так манил его, как яблоко Еву. Ещё один поцелуй, на этот раз более нежный, вызвал у Аарона разочарованный стон. Он швырнул карандаш на стол, и звук эхом разнёсся по маленькой комнате — Не могли бы вы, голубки, уединиться в другом месте? Или хотя бы оставить меня в покое? Ваш слюно-обмен меня конкретно так задрал. Нил усмехнулся, и в его груди загрохотало — Ревнуешь, братика? — спросил он дразнящим голосом. Лицо Аарона покраснело — Нет — усмехнулся он, но в его голосе не было уверенности. Он чувствовал на себе взгляд Эндрю — острый, проницательный взгляд, который видел слишком многое и так же многое понимает. Аарон чувствовал себя открытой книгой перед его взором. Будто Эндрю знает все его секреты, всех его демонов, которых он и сам не знает в лицо. Эндрю остался невозмутимым, его лицо было таким же бесстрастным, как и всегда. Он знал, что бравада Аарона была лишь спектаклем. Он замечал его пристальные взгляды, почти незаметные колебания, когда он говорил о Ниле или был с ним рядом. Он видел скрытое восхищение, проступающее сквозь слои саркастического безразличия. Собственные чувства Эндрю к Аарону были гораздо сложнее, чем простая братская привязанность. Пяти лет совместной жизни было недостаточно, чтобы стереть из памяти предыдущие годы. Они были гораздо более связаны, чем большинство близнецов. Эндрю понимал что желает Аарона не как брата, и в принципе был не удивлен этому. Сложно воспринимать человека, которого знаешь 5 лет как родного брата, несмотря на общую кровь. А вот как любовника, можно. Ему нравится Аарон и он признает это. Он совершенно не против если тот присоединиться к нему с Нилом. Поэтому чтобы облегчить процесс он придумал план. План Эндрю, придуманный за несколькими ночными разговорами с Нилом, начал осуществляться неделю назад. Он включал в себя продуманную комбинацию из тонких проявлений привязанности, едва не случившихся промахов и откровенных намёков в адрес Аарона, призванных разрушить его тщательно возведённые стены. Нил, как всегда наблюдательный, играл свою роль, его обычное остроумие было приправлено завуалированными двусмысленностями, которые Аарон почему-то никогда не замечал. Неделя была мучением для Аарона. Постоянная близость, обмен взглядами, едва скрываемая тоска в глазах Эндрю — все это было скороваркой противоречивых эмоций. Он жаждал прикосновений, близости, тепла, которое, как он видел, излучали Эндрю и Нил. Желание было ужасающим, сбивающим с толку и неудержимо возбуждающим. Он хотел их чёрт возьми! Причем обоих. Но он не мог откусить кусочек от этого пирога, это не правильно. Эндрю его близнец, а Нил его парень. Он там не нужен. Третий лишний. Ну как минимум так пытается убедить себя сам себя Аарон. А эти чертовы намеки, нихрена не помогают ему в этом деле. Теперь, на грани срыва, Аарон почувствовал необходимость сбежать. Он схватил телефон и отправил Кейтлин торопливое сообщение «Нужно выпустить пар. Буду через 15 минут». Он выскочил за дверь, оставив их в кресле-мешке наедине с их молчаливым диалогом. Эндрю и Нил, оставшись в относительной тишине после ухода Аарона, переглянулись. Да, они перешли границы дозволенного. Но сегодня они пойдут дальше. Они решили, что если Аарон отступит, они примут его решение. Но если он не отступит… они его не отпустят. Никуда. И любого за него порвут, это уж точно. Они нашли Аарона в его комнате, где всё ещё кипела его ярость. Эндрю и Нил закрыли за собой дверь. Эндрю просто положил руку на плечо Аарона. Аарон замер. Затем рука Нила легла ему на бедро, мягко, но настойчиво притягивая его ближе. Между ними повисло напряжение. Затем Аарон выпалил с грубым, животным рыком — К чёрту всё это. Прежде чем кто-либо из них успел среагировать, он схватил Нила за рубашку и впился в его губы отчаянным, голодным поцелуем. Эндрю обнял Аарона за талию, прижимаясь к нему всем телом к спине в молчаливом подтверждении их общего желания. Руки Нила легли на бёдра Аарона, углубляя поцелуй, ведя в танце возбуждения. Аарон задрожал, его мир перевернулся с ног на голову. Это было хаотично, интенсивно, ошеломляюще. И всё же это было прекрасно. Он потерялся в пьянящем сочетании знакомого комфорта и запретного удовольствия. В тишине после бури Эндрю прошептал на ухо Аарону —Мы всё это время знали. Теперь ты никуда не денешься. Под приглушённым светом потолочной лампы, в окружении стен их теперь точно общей комнаты в общежитии, они втроём обрели новый вид семьи, новый вид любви, беспорядочный, сложный и совершенно настоящий. Тишина нарушилась, и на её месте расцвела опасная, пьянящая близость.