Попутный ветер

Сердце подпрыгивает и трепещет каждая жилка в теле от осознания, что они в диком космосе совсем одни. Ни станций, ни космоверфей, ни авианосцев…. Нет набитых туристами шаттлов, снующих туда-сюда, нет торговых и навигационных маяков, таких притягательных для пиратов всех мастей, нет тюрем, войн и бандитских разборок, а из радио доносится лишь белый шум. Они предоставлены сами себе, они принадлежат сами себе, и это немного пугает. Они скитались в секторе Col. Не так уж далеко от системы Khun, в которой базировалась инженер Эльвира Мартуук, поработавшая над оптимизированной массой двигателя FSD Анаконды. Эта жесткая и предприимчивая женщина была последним живым человеком, с которым виделись Эзра и Кэнан перед отправкой за пределы Пузыря. Когда первый мандраж прошел, Кэнан ощутил невиданные свободу и покой. Он давно уже решил для себя, что оседлая жизнь под свинцовым небом какого-нибудь грязного мегаполиса, толпы людей с их политическими и любовными интригами не для него. Слишком много шума и суеты. Перестаешь слышать самого себя. Здесь, в океане неизученных пространств, лишь его необузданное сверхдержавами сердце шептало ему, что делать и куда лететь. И Кэнан слышал его позывы так четко, как никогда раньше. В душе Эзры, казалось, также наступил мир. Первые несколько дней после спасения от пиратов он был тих и слушался своего командира беспрекословно. «Куда ты — туда и я,» — просто отвечал он, когда Джаррус, переведя Анаконду в режим полного сканирования системы, указывал на очередной интересный сигнал. В этом секторе попадалось немало планет, на которые не ступала нога человека. Записав свое имя в анналы Universal Cartographics, Кэнан теперь высаживался только на планетах с жизнью и собирал образцы. Следующий этап — стать первооткрывателем небесного тела, и он методично прочесывал Кодекс в поисках неисследованных еще систем, но все они были слишком далеко отсюда. — Мы могли бы приобрести корабль-носитель. У него дальность прыжка аж 500 световых лет! — в порыве энтузиазма предложил Бриджер, но Кэнан покачал головой. Чтобы обслуживать такую махину нужны миллионы кредитов в неделю, куча персонала и сотни тонн трития. Он не нуждался в компании (за исключением Бриджера), так что легкий крейсер был его максимумом. Его вполне мог обслуживать один коммандер при помощи дронов-ремонтников, дронов-очистителей и блока аварийного полевого ремонта. Бриджер не так стремился к изоляции от всего человечества, как Кэнан. Перед вылетом он приобрел себе здоровенный телевизор и трансмиттер дальнего действия, чтобы не пропускать любимые подростковые передачи. После рабочего дня он обычно уходил в свою каюту, а Кэнан в свою. Про поцелуй они так и не разговаривали. Мастурбируя в душе или в постели, Кэнан упорно разворачивал свои мысли куда угодно, но только не в сторону Бриджера. Шли дни. Дни сливались в недели. Недели слились в месяц. Все шло хорошо. Как по маслу, тихо и спокойно. Faulcon DeLacy не подвели путешественников — Анаконда была дамочкой послушной и не слишком требовательной. Неповоротливой слегка и степенной, с долгим разгоном и торможением, но Джаррус к ней привык и влюбился бы, если бы его сердце не было занято другим. Жаждущий общения Бриджер все-таки затащил капитана к себе в каюту на баночку-другую пива — из их общих запасов, но кого это волнует? Кэнан ожидал, что он смотрит какую-нибудь битву роботов, но не тут-то было. — Прошла уже тысяча лет, а ведущие Адской Кухни все еще копируют Гордона Рамзи, — со смехом заявил Бриджер, протягивая руку к миске с чипсами. «Кто такой этот Гордон Рамзи?» — подумал Джаррус, тоже потянувшись за снеками. Их пальцы столкнулись, и Эзра отдернул руку, улыбаясь не то смущенно, не то извинительно. Джаррус, никогда особенно не любивший смотреть телевизор, неожиданно для самого себя втянулся. Уж больно весело эта «пародия на Рамзи» распекала нерадивых шеф-поваров из синей команды. Хотя, пожалуй, когда этот красный от гнева ресторатор из Федерации с заведениями в пятидесяти звездных системах зажал лицо какого-то толстяка между двумя тостами, крича что-то про идиотский сэндвич, это было перебором. Эзра, этот маленький жестокий засранец, покатывался со смеху. Кэнан невольно улыбнулся. — Может быть, сварганишь что-нибудь эдакое нам на ужин? Из высокой кухни, — слегка подколол он Эзру. Тот улыбнулся и уже без боязни вложил свою руку в чужую и слегка пожал ее. Кэнан просто пошутил, но на следующий день его в камбузе ждал восхитительный кекс с Harma ромом. И гора грязной посуды, на которую они дружно махнули рукой и отправились рубиться в приставку Sony Playstation 99. Атмосфера задорной юности, до того царившая только в пределах каюты Эзры, постепенно начала распространяться на весь корабль. Однажды, вымотанный поисками микроорганизмов Кэнан проспал дольше обычного, а когда вышел в кокпит, в нем разливалась какая-то приятная, легкая музыка. — Это дрим-поп, — лучезарно улыбнулся ему Эзра, по-хозяйски крутясь в кресле первого пилота. Кэнан покачал головой. — Ты захватил мое сердце, а теперь вот еще и корабль, — сказал он. Слова вырвались из него сами, бездумно, словно засидевшиеся в клетке птицы. Выражение глаз Эзры как будто изменилось, но Кэнан своей мозолистой душой не мог прощупать эти изменения. Лишь слегка екнуло что-то в груди. Бриджер встал с кресла, сделал несколько шагов и остановился напротив него. — Чего? — удивленно вопросил Джаррус, отвечая на направленный на него испытующий лазурный взгляд. Юноша без слов взял его за руки и принялся пританцовывать. Кэнан словно окаменел, не в силах сдвинуться с места. Эзра же был мечтательно-расслаблен, спокоен и весел. Песня закончилась, но он продолжил напевать ее себе под нос, то делая шаг навстречу Кэнану, то отступая от него. — Селеста, повтори, — дал Джаррус команду COVAS, голосовому помощнику в кабине пилота, и музыка снова полилась из динамиков. Улыбка Бриджера стала шире. Кэнан неловко переступал с места на место, стараясь попадать в ритм. Ничего сложного, но ему нравилось. Просто размяться после ночи на неудобной кровати было приятно. Просто чувствовать его теплые руки в своих. Просто смотреть в его смеющиеся глаза цвета фиолетовых бурь на газовых гигантах. Они постепенно становились все ближе и ближе, и вот уже руки Кэнана примостились на чужой талии. Улыбка Эзры смягчилась, стала едва заметной, а в полуприкрытых от удовольствия глазах зажегся дурманящий голову блеск. Его губы, лениво шепчущие слова песни, так и притягивали взгляд мужчины. — Забор топлива завершен, — громогласно объявила Селеста. Волшебство закончилось. Эзра вывернулся из объятий Кэнана и подбежал к приборной панели, чтобы развернуть Анаконду в сторону от крупной желто-белой звезды, чьим веществом подпитывался корабль. В помещении воцарилась тишина, лишь система жизнеобеспечения имитировала звуки пылающей плазмы, создавая в голове объем находящегося перед кораблем препятствия. Сердце Кэнана колотилось, как бешеное. Следующую ночь Кэнан практически не спал. Он все думал и думал, увязывал вместе цепочки слов, но они рвались, и к утру он почувствовал себя совершенно измотанным. — Сегодня выходной, — объявил он, на что Эзра удивленно поднял брови. Мужчина бездумно бродил по планете, на которой он высадились еще вчера. Странные звуки жизнедеятельности окружающих его кактусоидов вскоре стали казаться плодом собственного воображения. Гигантский каньон, разрезавший пустынную планету напополам, все никак не заканчивался. Агрессивно-яркое солнце слепило глаза и оставило бы на его лице чудовищные ожоги, если бы не поляризованные стекла. Примерно через полтора часа заряд костюма, вырабатывающего кислород и защищающего его от внешних воздействий, упал до двадцати процентов. Кэнан пошарился в рюкзаке, но запасных батарей не нашел. «Блять». Он успел отойти от корабля на семь километров, так что ему пришлось связаться с Эзрой, чтобы тот подобрал его на ТРП. Петляя между уродливыми колючими наростами с удивительно красивыми красными цветами, Бриджер с беспокойством поглядывал на мужчину. — Что это с тобой? Ты никогда раньше не позволял себе быть настолько безответственным, — отчитал он своего капитана, на что тот ответил тяжелым молчанием, — Ты бы погиб, если бы меня не было рядом! — А может лучше так, — прорычал Джаррус, — Чем вся эта гребанная неопределенность. Эзра резко затормозил и уронил руки на колени. Судя по волновому сканеру Скарабея, до Анаконды оставалось еще три с лишним километра. — И дня не проходит, чтобы я не думал о тебе, — глухо, сдавленно произнес Бриджер, — О том, как ты садишь меня на колени и облизываешь мои соски, пока у меня не отъедет крыша. Глаза-изумруды Джарруса изумленно сверкнули из-за стекла его шлема. — Целуешь мое тело вдоль и поперек, сосешь мой член, заставляя меня стонать так громко, что вся Вселенная слышит меня… — Эзра! — Насаживаешь мой рот на свой член, а я — я весь дрожу в предвкушении твоих вкусов… — Эзра заговорил быстрее, — И одновременно медленно вводишь в меня свои длинные пальцы, сначала один, потому что я очень узкий, затем добавляешь второй… — Пожалуйста, прекрати, — Джаррусу стало неуютно от такой внезапной открытости обычно замкнутого в вопросах секса юноши. — Но почему? — всплеснул руками Эзра, — Разве не этого ты хочешь? Разве не этого ты хотел, когда целовал меня в палатке, когда утешал меня в Орле, когда спас меня от пирата? Разве не этого хотят все мужчины? — Да, но… не совсем. Это не только о сексе, Эзра. Ах, блять, как давно я не мыслил в подобных категориях! — с досадой воскликнул Джаррус. Эзра разулыбался. Затем потупил взгляд, ковыряя пятнышко грязи на комбинезоне. — Ладно. Я скажу это. Ты мне тоже нравишься, Кэнан. Никогда не думал, что буду испытывать подобные чувства к мужчине, но, тем не менее, я их испытываю. — Можно я иногда буду называть тебя ласковыми словами? — Кэнан сидел прямой, как палка от напряжения. — Можно, — почти беззвучно произнес Бриджер. Алый закат скрадывал румянец на его щеках, но Джаррус мог поклясться, что Эзра сейчас красный, как помидор. Мужчина тщательно прочистил горло. — Солнышко, — проклятье. Оказывается, ему чертовски этого не хватало, — Ты сделаешь мне еще раз ту вкуснятину с ромом? У нас осталось еще полбутылки. Бриджер слабо улыбнулся и кивнул. Для Кэнана оказалось большим удовольствием смотреть на то, как он расцвел от ласкового обращения. Эзра легко коснулся его руки и вновь надавил на педаль газа. И пусть они оба были в перчатках, Кэнан отчетливо почувствовал тепло его пальцев.