Антигерой

На тёмных улицах города, где лунный свет едва пробивался сквозь плотные облака, шла загадочная фигура — Омега. Сначала это был хрупкий альбинос-кот с белоснежной шерстью и яркими красными глазами, мерцающими, как угли в ночи. Он осторожно пробирался между тенями, каждое его движение было грациозным и аккуратным. Но чем дольше Альбинос находился в этой мрачной обстановке, тем сильнее становилась магия трансформации. Вскоре его шёрстка начала тускнеть, будто растворяясь в ночи. Кошачья форма постепенно сменилась на человеческую, и на месте пушистого создания возник парень. Его кожа была такой же белоснежной, как шерсть, а длинные волосы стлались по плечам с ярким голубым оттенком, создавая контраст с красными глазами — глубокими и загадочными, полными тайны, как море в шторм. Парень враз стал уверенно шагать по улицам, его движения отражали ту же грацию, что и раньше, но теперь они были наполнены энергией и намерением. Тёмные улицы, знакомые и незнакомые одновременно, обрамляли его, как сцену для приключения, а окружающий мир стал живее, словно реагируя на его саму суть. Спустя время Омега прибыл к небольшому домику на отшибе, который скрывался среди зарослей высокой травы. Его старые деревянные стены, обветшавшие и покосившиеся, были отмечены временем — тут и там виднелись следы старой краски и ржавчины, словно дом с темными окнами хранил в себе множество тайн. Слегка приоткрытая дверь скрипнула, когда парень вошёл внутрь, будто приветствуя его возвращение. Внутри царила атмосфера заброшенности. Пыль, собравшаяся на мебели, проблескивала в тусклом свете, проникавшем сквозь запотевшие окна. Ошметки старых вещей — давно забытые книги, разрозненные игрушки и треснувшие зеркала — создавали ощущение, будто здесь никто не жил уже как минимум два месяца. В воздухе витал запах заплесневелых страниц и потерянного времени. Мега неуверенно пересек комнату, его шаги разбивали тишину. Он почувствовал, как благодатная спокойная атмосфера давит на грудь. В отчаянии, он вспомнил привычные звуки своего прошлого. —Дотторе! Доттомрр! — позвал он, его голос приобретал мурлыкающий оттенок, словно он снова был котом. Слова выходили из его уст как ниточки, стремящиеся вернуться к тому, что когда-то было близким и знакомым. Но в ответ лишь царила тишина, как будто дом не имел людей, ждущих возвращения своего хозяина. Омега остановился, обернулся, его взгляд метался по углам комнаты, будто он искал каких-то спасительных фигур среди теней. Омега в замешательстве огляделся по стороне, но вскоре его внимание привлек краешек ковра, который слегка приподнимался под давлением времени. —Дотторе… — шептал он, и у него не оставалось сомнений: его создатель был именно там, в том знакомом, но давно забытом месте. С лёгким трепетом он наклонился и, схватившись за край ковра, решительно поднял его. Под ним открылась старая, внушительный люк, ведущий в полутёмный подвал. Не стесняясь, юноша приоткрыл дверь, её ржавые петли треснули, словно просыпаясь от долгого сна. Спускаясь по ступенькам, он ощутил холодный, влажный воздух подвала, который обнял его, как старый друг. Найдя в углу тускло блестящую лампу, парень схватил её и, поднеся к спичке (которая лежала в кармане его брюк), зажег. Мягкий свет разлил по тёмному помещению тепло, осветив стены, покрытые трещинами и паутиной. Омега медленно пробирался по подвалу, и вскоре наткнулся на странную лабораторию. Тесное и темное помещение заполнили злобные запахи и легкий налёт странной магии. Повсюду ящики, столы и решётки, сидящие за ними различные существа — уродливые, мерзкие, непонятные. Они были словно сгустки чего-то черного, шевелились и искривлялись, и его взгляд пробегал по ним без должного интереса. Эти создания не вызывали ни любопытства, ни ужаса, скорее, это была лишь улика ухода времени и грязных экспериментов. Свет, пробивающийся из двери, привлек его внимание, и он направился туда. Чем ближе он подходил, тем яснее становилась картина, развернувшаяся в комнате. И вот он увидел Дотторе, стоявшего в медицинском халате, его лицо было сосредоточенным, а руки уверенно работали. Омега замер на месте, наблюдая, как его "истинный хозяин" зашивал живот мужчине, который, уже был мёртв. Парень без интереса прошел к кушетке, на которой когда-то, возможно, занимались спасением жизней. Он почти не обращал внимания на беспорядок вокруг — его мысли будто вели его по заранее проложенной дороге. Но когда его взгляд упал на фото в рамке, сердце словно сжалось в комок. Это был он. Лоне. Такой молодой, такой нежный, такой красивый, смеющийся с какой-то радостью, которая казалась недоступной в этот момент. Омега тоскливо посмотрел на фотографию, его пальцы нежно скользнули по стеклу, словно он пытался прикоснуться к тому времени, когда жизнь казалась проще. Улыбка на его лице была такой живой, что голубоволосый почувствовал, как тепло уходит из его груди, оставляя только печаль и ностальгию. Сейчас, среди этой мрачной атмосферы, где смерть и безумие стали обычным делом, воспоминания о счастье были как яркие звезды в безоблачной ночи — недостижимо далеко. Взгляд Меги переключился на мага, который продолжал возиться с мертвым телом, как будто вокруг него не было никакого горя и боли. Омега не удержался. —Почему ты его не спас? — спросил он тихо, но в его голосе послышались нотки отчаяния и гнева. Доктор обернулся, и на его лице появился оскал, полный презрения. —Заткнись. Просто завались, — бросил он, словно слова парня были всего лишь комариным жужжанием, мешающим его работе. Омега не сдержался, его внутренние чувства взорвались, как скопившаяся буря. Он любил Панталоне, скучал по нему так, как будто потерял часть самого себя. Грусть и безысходность переплетались в его голосе, и в следующие моменты ярость овладела им. —Это ты! Ты его убил! — выпалил он, глаза метали молнии. — Почему я должен рвать сердце, смотря на его копию?! Этот парень — не тот, кого ты нам обещал! Он... Он другой человек! Не он! Слова звучали, как выстрелы в тиши, и в этот момент Мега почувствовал, как вены его крови запульсировали, наполняясь яростью. Он понимал, что ученый, как никто другой, знал, каким был делец на самом деле, но в их общем горе оставалось нечто общее: оба они чувствовали утрату, хотя и скрывали это различными способами. Дотторе, останавливаясь на мгновение, повернулся к копии, его взгляд стал угрюмым и наполненным непониманием. —Я делал то, что должен был делать, — ответил он, выражая ярость и защитную агрессию. — Ты не понимаешь, что происходит здесь! Это не просто работа, это необходимость! Эти предвестники, чёртовы предвестники... Омега шагнул ближе, гнев плещется по его венам, словно река, готовая выйти из берегов. —Неужели ты правда думаешь, что убийство может быть оправдано? Это не необходимость, это безумие! — выкрикнул он с отчаянием. Они вдвоём стояли в тишине, после чего Дотторе прокашлялся, прочистив тем самым горло. —Как там Лоне? Что делает? —Да пошёл ты.