Судьбоносное решение

      Чонгук с самого утра так сильно нервничает, что покалывает кончики пальцев.       Сегодняшний День Святого Валентина кажется ему чем-то из другой жизни, далёким и недосягаемым, как яркая звезда за непроницаемым слоем облаков. Смутные воспоминания из детства, а затем страшный пожар — событие, отрезавшее его от людей и тёплых человеческих взаимоотношений, — оставили свой отпечаток. Романтика раньше представлялась наивной и бессмысленной.       Но теперь... Тэхён заботливо открыл перед ним двери в чудесный, полный трепета мир; научил не бояться и проявлять себя. Впервые Чонгук хочет отпраздновать День всех влюблённых, мечтая подарить любимому человеку незабываемые впечатления и сам в них погрузиться.       Раствориться в любви и романтике.       Уже за неделю до долгожданного события он часами сидит за компьютером, изучает статьи и форумы, поглощая информацию о том, как влюблённые пары проводят праздник. Идея романтического вечера, наполненного нежностью и страстью (по-другому у них не бывает), всё сильнее захватывает его; Чонгук с предвкушением представляет, как Тэхён улыбнётся, как потемнеют от желания прекрасные голубые глаза, когда тот увидит, что для него подготовили.       От этих мыслей бросает в жар.       Покупка нижнего белья становится поистине настоящим испытанием. Чёрное, кружевное, невероятно красивое и... До одури соблазнительное. В магазине, среди полок с изящными комплектами, возникает ощущение, будто он оказался на сцене под прожектором. Краска заливает лицо, руки дрожат, пока Чонгук неуверенно подбирает размер в мужском отделе, чувствуя любопытный взгляд молодой приветливой продавщицы.       Стыд и смущение жгут изнутри.       Стоит только представить, как всё выглядит со стороны — высокий широкоплечий парень робеет, рассматривая кружевные трусы разных оттенков. Уж точно не простой покупатель...       Отступать поздно.       Для человека, который отдаёт ему всего себя и купает в заботе, готов на многое.       Когда месяц назад они случайно увидели рекламу подобного предмета одежды, Тэхён шепнул, что Чонгук бы смотрелся в этом бесподобно. С тех самых пор он не мог не думать, что просто обязан осуществить, казалось бы, безумную задумку.       Вспоминается тэхёнова улыбка, выражение лица; это был не просто комплимент, а потаённое желание увидеть его, Чонгука, в другом свете, открыть новые грани их близости.       Мысль шальной искрой разжигает в нём ответное пламя.       Сейчас студия, обычно наполненная запахами масляных красок и акриловых холстов, преобразилась. Аромат ванильных свечей смешивается с запахом дорогого вина, которое стоит на столике вместе с бокалами и шоколадными конфетами в форме сердечек. Детали продуманы до мелочей: приглушённый свет, мягкая музыка, нежные цветы в элегантной вазе.       Но главное — он сам, в своём новом белье под пижамой, воспринимающий себя одновременно раскрытым и уязвимым. Трусики выполнены из мягкого, эластичного материала, который плотно облегает бёдра, подчёркивая изгибы тела; сзади, между двух половинок, соблазнительно зияет вырез, открывающий доступ к самой интимной зоне. Тонкие кружевные полоски переплетаются в замысловатый узор, создавая игру теней на коже.       А ведь кое-где и правда очень раскрыт... Хорошо подготовился.       Ждёт не дождётся Тэхёна.       Наконец слышится звонок; Чонгук бежит открывать дверь, задыхаясь от волнения.       Уставший после выставки, Тэхён улыбается, поначалу не замечая чужой неловкости; сразу снимает верхнюю одежду и идёт в ванную.       Очарователен в своём тёмно-синем пальто с копной растрёпанных каштановых волос.       Утром они много целовались, однако Чонгуку хочется ещё. Всегда будет мало запаха, вкуса, прикосновений своего человека. Он жаден по отношению к нему до помутнения рассудка. Готов с ходу повалить его на кровать...       — С Днём Святого Валентина, — произносит хрипло, подходя к уже переодевшемуся в домашнее и помывшему руки Тэхёну. Видит, как лукавый взор задерживается на его лице, замечая необычное состояние.       — И тебя, Гук-и, — не отводит глаз от пунцовеющих щёк. — Ты что-то задумал? Слышно музыку.       Чонгук всё-таки находит в себе силы сказать:       — Да, у меня для тебя сюрприз, Тэ, — берёт Тэхёна за руку, ведя за собой.       Тот оглядывается удивлённо.       Замечает каждую деталь и мелочь, проявленную Чонгуком с невероятной нежной заботой. Аромат ванильных свечей окутывает их манким облаком, и в этом тёплом свете обеспокоенный любимый волчонок кажется таким трогательным.       Немного замявшись, продолжает:       — Я хотел устроить романтический вечер. Для нас. Прочитал в интернете, что в этот день влюблённые делают что-то особенное друг для друга. И решил сделать для тебя...       Лицо снова заливается краской — даже ярче, чем до этого. До сих пор не решается сказать о своём главном подарке.       Тэхён подходит ближе, дыханием опаляя ухо Чонгука; руки ложатся на талию, привлекая к себе.       — Гук-и, — мягким шёпотом, — это самый лучший сюрприз, какой только можно себе представить. — Ты у меня — настоящее сокровище. Но есть что-то ещё, не так ли? В чём весь секрет? — ласкающе поглаживает скулу тёплыми пальцами.       Не выдержав, Чонгук отстраняется и торопливо начинает снимать пижаму: движения получаются резкими, отражающими внутренний трепет. На нем — ничего, кроме того самого белья, из под которого видно уже возбуждённую плоть, начинающую истекать естественной смазкой.       Он завёлся за какие-то считанные секунды.       И в данный миг вовсе задерживает дыхание, подрагивая в ожидании реакции.       Тонкое чёрное кружево, словно паутина, оплетает упругие бёдра, подчёркивая каждый изгиб и каждую напряжённую мышцу; узор, сплетаясь в замысловатые орнаменты, поднимается выше и плавно переходит в тонкую полоску на пояснице. Когда Чонгук специально поворачивается, предстаёт вид на искушающий вырез на ягодицах, между которыми виднеется влажный манящий вход.       Чёрный цвет выгодно контрастирует с золотистым оттенком кожи, создавая эффект живой скульптуры.       Великолепное зрелище.       Моментально дурманит.       Тэхён весь замирает, скользя взглядом по обнаженному телу. В его голубых радужках вспыхивает жаркое пламя, по венам вместо крови — раскалённая лава. Священное благоговение перед совершенством охватывает. На губах непроизвольно расцветает медленная, абсолютно восхищённая и довольная улыбка. Он поднимает руку и проводит ей по кружеву, едва касаясь кожного покрова, покрытого мурашками.       — Боже, волчонок... — выдыхает сипло. — Ты потрясающий. У меня правда нет слов...       Пытаясь справиться с нарастающим волнением, Чонгук прикусывает щёку и спрашивает пытливо:       — Нравится?       В ответ ему смачивают слюной собственные пересохшие губы.       — Даже не спрашивай, — делает шаг вперед, сокращая и без того ничтожное расстояние между ними. — Сводишь меня с ума. — Губы находят чонгуковы, сталкиваясь с ними в требовательном голодном и мокром поцелуе.       Отвечает Чонгук с той же страстью, обнимая за крепкую шею. Осязает, как у Тэхёна твёрдо стоит. Поцелуй становится глубже, более откровеннее — отражает всю ту любовь и желание, которые они испытывают друг к другу всем сердцем.       Будучи заворожённым и поверженным, Тэхён медленно опускается перед ним на колени; скользит ладонями по плоскому животу, вызывая стон, вырывающийся из груди. Держит нарочито цепко, не отпуская. Целует кожу, оставляет на ней след влаги. Язык, точно как жгучее перо, обжигающим прикосновением мажет по отдельным участкам, вынуждая Чонгука выгибаться и извиваться от удовольствия.       Необычайное наслаждение.       Аж кулаки сами по себе сжимаются. Чонгук чувствует, как конечности наполняются теплом, как кровь бурлит в жилах.       Не переставая ласкать живот, Тэхён останавливает свой поплывший взор на чёрном кружеве, скрывающем самое сокровенное. Неторопливо дотрагивается до возбуждённой текущей предэякулятом головки, просто проведя по ней пальцем, на что Чонгук тут же крупно вздрагивает и всхлипывает слишком громко.       Подобный отклик побуждает продолжить. Чонгукова отзывчивость напрочь крошит остатки самоконтроля.       И Тэхён продолжает: обхватывает возбуждение пальцами, начиная круговые движения. А потом... Наклоняется и лёгким движением языка совершенно бессовестно собирает каплю смазки, облизываясь; не отрываясь, обильно смачивает ткань, заставляя Чонгука издавать дрожащее поскуливание.       Обоим слишком хорошо.       Гибкий мышечный орган то нежно проводит, то усиленно трётся о возбуждённую головку, приближая к оргазму. Чонгук вцепляется в тэхёновы волосы, зарываясь пальцами в каштановые локоны; дрожит, преисполняясь растущим блаженством. Не в силах больше терпеть, вскоре вскрикивает, достигнув яркой кульминации, — экстаз мощнейшей вспышкой проходит через него, оставляя сладостную пустоту и полное ощущение счастья.       Кончил прямо в бельё и планирует в нём так и остаться...       Слова одобрения вылетают изо рта Тэхёна. Поднимаясь, он оставляет цепочку успокаивающих поцелуев на его вздымающейся груди, прежде чем бережно поднять Чонгука на руки и перенести на кровать. Плавно опустив свою драгоценность, прижимается вплотную, и тот сразу понимает, чего Тэхён хочет. Легко переместив ноги, Чонгук удобно поворачивается на правый бок.       Их любимая поза. Чрезвычайно интимная и сокровенная...       — Обними меня, Тэ.       Горячим и влажным от пота телом Тэхён прилегает плотно грудью к широкой спине. Они соприкасаются, как две идеально подходящие части одного целого. Член Чонгука начинает вновь наливаться кровью, когда осязается твёрдость, упирающаяся ему в ягодицу. Спереди так мокро... Однако это сильнее кружит голову.       С целью получения такого необходимого сейчас чмока в губы, Чонгук поворачивается и добивается желанного.       — Безумно сильно хочу тебя, — Тэхён звучит охрипше, — подними ногу для меня.       Находясь под воздействием предыдущего оргазма, Чонгук сразу повинуется, расслабляясь и готовясь ловить несравненный кайф.       Тот рукой отодвигает одну из ягодиц в сторону, проникая двумя длинными пальцами в растянутый и скользкий от большого количества смазки анус — им нравится, когда ёё много, чтобы аж хлюпало; проверяет готовность, толкаясь несколько раз и убеждаясь, что можно входить, что он и делает через мгновение: напряжённый член скользит внутрь без какого-либо сопротивления.       Тэхён мычит, переживая особую эйфорию, оказавшись стиснутый умопомрачительной узостью.       Движется ритмично, периодически погружаясь целиком и ненадолго отстраняясь, чтобы там оставалась лишь головка. Затем — совершает резкий глубокий толчок, от которого Чонгук выгибается дугой. Он не может сейчас ничего комментировать, хотя так и подмывает сказать несколько фраз; в реальности получается только протяжно стонать и пытаться подмахивать бёдрами назад, чтобы встретиться с чужими под сопровождение звучных шлепков.       Заполненность чувствуется крышесносно.       Тэхёнова рука обвивает талию Чонгука, надёжно прижимая; ладонь лежит на груди, рождая покалывание. Наклонившись, он целует его за ухом и легонько прикусывает мочку, посылая дрожь по позвоночнику. Темп его бёдер увеличивается — Тэхён безжалостно вбивается в растянутое, но при этом узкое отверстие, находя нужный угол и попадая в простату.       — Кончу в тебя, мой прекрасный.       А Чонгук изгибается, утопая в неге. Каждое движение Тэхёна вызывает новые волны удовольствия, подбивая тело сжиматься и раскрываться. Он ощущает себя полностью отданным любимому, доверяя ему своё тело и душу. Стоны становятся всё громче, переходя в крики, которые эхом отдаются в маленькой уютной студии, источающей ароматом ванили и секса.       — Да-а-а, вот тут...       Он впивается пальцами сзади себя в загривок Тэхёна, испытывая на себе судорожное сокращение мышц, передающееся от тела к телу.       Улавливая финал близости, тот ускоряется с новой силой. Зарывается лицом в волосы Чонгука, дышит сорвано и тяжело.       И вот, в пиковый момент, Чонгук приглушённо вскрикивает, шёпотом шелестя родное, самое чудесное имя в мире и сжимаясь в спазме блаженной истомы. Тэхён замирает внутри него, забыв обо всём на свете, кроме этого ошеломляющего единения: кончает, бурно изливаясь и наполняя до самых краёв.       Они остаются так, обнявшись, плотно притиснутые друг к другу, перекатывая на языке послевкусие страсти.       В душе под струями тёплой воды ласки возобновляются. Мыло и пенистый гель становятся инструментами для нежных прикосновений, а водяные брызги — для игривых поцелуев.       Выйдя оттуда, обёрнутые в мягкие полотенца, оба возвращаются в комнату. Медленно выпивают остатки вина, делятся шоколадными сердечками.       Из кармана халата Тэхён достаёт маленькую коробочку; внутри лежат два одинаковых браслета из белого золота. Тонкие и элегантные, с небольшими подвесками в виде двух человечков — символ их связи.       — Я хотел подарить тебе это, Чонгук-и, — надевая браслет на его запястье. — Напоминание о нас.       Чонгук в ответ вытаскивает из-за спины тщательно завернутый пакет. Внутри — набор профессиональных акриловых красок высочайшего качества — мечта Тэхёна.       — И я приготовил тебе подарок, — видит, как голубые глаза блестят от счастья. У самого они тоже на мокром месте. — Чтобы ты мог создавать ещё больше прекрасных картин.       День Святого Валентина становится для них не просто праздником, а настоящим торжеством любви.       В этот вечер они приобретают ещё одну незабываемую память, запечатлевшуюся в их сердцах на всю жизнь.