Со вкусом недоверия

      Пребывая в нестабильном угнетённом состоянии, Канти решила, что лучшим вариантом будет ещё раз наведаться в храм Кали. Не к кому-то конкретному, а просто. Возможно, стоило принести богине что-то в дар и обратиться к ней в правильной обстановке. Поэтому в своей комнате девушка быстро собралась и выскочила из дома. Ночью она почти не спала, сначала думая о Камале и его признании вперемешку с извинениями, а потом боясь, что отец придет к ней и закончит начатое. Так что выглядела Шарма тоже не очень отдохнувшей. Внутреннее отображалось на внешнем.       Не повезло прямо в конюшне столкнуться с Камалом. Возникло чувство дежавю, но девушка лишь нахмурилась и, отведя взгляд, хотела обойти мужчину, но тот задержал её, положив ладонь на живот и перегораживая дорогу вперёд.       — Канти… Канти, пожалуйста…       Он говорил тихо, вкрадчиво да и выглядел не лучше её самой: глаза покраснели, под ними образовались мешки. Кажется, они оба не спали этой ночью. Шарма никогда не видела его таким слабым, как за эти сутки. Это заставляло задуматься. Его израненное сердце открыто, а намерения получить извинения искренние.       Тяжело выдохнув, она отвернула голову от него и поджала губы. Обида и любовь боролись в ней. Как простить? Но как отказать? Зачем она вообще приехала? Зачем пошла на поводу у интереса и влюбилась? Сколько ошибок она совершила… Но как не совершить ещё одну?       Вот сейчас…       Резко развернувшись, Канти поднялась на носочки и, обвив руками крепкую мужскую шею, впилась жадным поцелуем. Чего-чего, а такого Рай не ожидал и опешил, но быстро сориентировался и ответил, обнимая её за талию и прижимая к себе. С губ обоих сорвался облегчённый выдох. Это было необходимо для них обоих. Однако это не могло длиться вечно…       Отстранившись первой, девушка залепила ему звонкую пощёчину, чем ошарашила мужчину ещё сильнее. Вместо того, чтобы разозлиться, он усмехнулся и кивнул.       — Заслуженно. Непременно.       Камал с теплотой и щемящей нежностью смотрел на неё, не желая отпускать. Не желая отпускать ни-ког-да… Как будто часть души вернули на место и пообещали, что всё будет хорошо. Но они в реальном мире, а не в воображаемом. И поэтому, когда Рай потянулся за ещё одним поцелуем, получил лишь повторную пощёчину, хоть и менее сильную, и жесткое:       — Нет. Ничего больше, пока не поговорим. Сейчас я занята, загляни в покои вечером.       Она хмурилась и твёрдо упиралась ладонями в мужскую грудь, чтобы отстраниться. Естественно, этого на самом деле Шарма не желала, однако поддаваться чувствам она себе запретила.       В его объятиях она бы нашла успокоение…       С лёгкой улыбкой кивнув, Камал быстро чмокнул её в лоб и отошёл. Она согласилась на разговор — огромный повод для счастья. Впервые ему хотелось бы уметь перематывать время, чтобы оказаться в совместном вечере. Но пришлось отпустить.       — Может сопроводить тебя? — предложил он, но получил категоричный отказ.       Рай смотрел в удаляющуюся спину. Он не был огорчён или оскорблён её «нет», потому что всё ещё не мог поверить в свою радость. Теплилась надежда, что они восстановят свои отношения. Да, как прежде уже не будет, но у них впереди брак, и он всеми силами постарается стать достойным партнёром. Его девочка должна иметь только самое лучшее, она ведь пережила столько боли…       Да и переживает сейчас. Служба в храме не приносила ожидаемого успокоения. Канти нарушила закон о жертвах ради богини, однако та не спешила щадить своё дитя, наоборот. Голова гудела и раскалывалась. Как будто кто-то выдернул предохранительную чеку, и случилось неизбежное. Хотелось выть от адской боли, но Шарма могла позволить себе только кусать губу и внутренние стороны щёк. На лбу проступила испарина, и она почти в бреду нашла девадаси и спросила про Рама и Махадеву Рита-Шиву. Никого из них не было в храме. Она должна справляться со своим путём в одиночестве.       И она не уверена, что справится…       Скомканно поблагодарив девушку, Канти поплелась обратно в отдалённый зал, который в данный момент пустовал, потому что у дюжины были дела поважнее. Она упала перед алтарём Кали на колени, совершенно не щадя их, и принялась молить о прощении. Запах благовоний ощущался особенно ярко, и вскоре от него начала кружиться голова. Сознание уплывало…       Спина отца, который что-то разъяренно кричит. Звук будто из-под толщи воды: ничего не разобрать, можно только уловить интонацию. Перед ним хрупкая фигура с тёмными волосами и фиолетовом сари — Радха. Она плачет и совсем тихо щебечет. Умоляет не трогать?       «Почему же она не кричит, не зовёт на помощь?» — проносится у Шарма в мыслях, но те быстро уносятся. Её трясет. От страха? Или от гнева?..       Анил замахивается и с силой ударяет девушку. Слышится женский крик. Но ему плевать: он грубо затыкает и продолжает бить.       Перед глазами всё застилает кровь, а знакомый навязчивый шёпот приказывает: «Не допусти. Не допусти. Не допусти».       В отцовскую спину вонзается кинжал. Канти сама вонзает. Она бьёт так долго и яростно, пока он не падает на колени в приступе кашля. Он захлёбывается кровью. Ему осталось недолго, но ей мало. Наклонившись над ним, она крепко хватает за волосы и одним сильным резким движением проводит острым лезвием по его шее, внимательно смотря в испуганные глаза. По полу стремительно растекается кровь. Она жадно вдыхает запах и довольно ухмыляется.       Алая жидкость заполняет собой всё пространство. Раздается душетрепещущий смех. Кто смеётся? Радха? Канти? Или Тёмная Мать?       Девушка вернулась в сознание так же внезапно, как и отключилась. Жадно хватая ртом воздух, она оглядывалась. Всё тот же храм, зал, одиночество и алтарь богини. Шарма на удивление даже не упала, продолжая сидеть на коленях. Металлический запах, который казался таким привлекательным ещё несколько секунд назад, вызвал приступ тошноты, но быстро сменился запахом благовоний. Однако лучше не стало.       — Канти?       Удивлённый голос, раздавшийся за спиной, заставил её испуганно дернуться. Обернувшись и узнав в ком-то Рама, она облегчённо выдохнула и поднялась. Это оказалось несколько сложно, потому что от долгого сидения ноги затекли. Однако это всё ещё не самая главная её проблема.       — Что у тебя случилось? Выглядишь… — Дубей окинул её взглядом, — мягко говоря, не очень.       — Я пришла.. Думала, станет лучше…       — Но стало хуже?       Шарма кивнула и нервно облизнулась, тут же морщась из-за прокусанной губы. Рам нахмурился и, положив ладонь на её спину, повёл в отдельную комнату. Он усадил девушку на диван и снял повязку, перед этим поясняя:       — Я уже ехал домой, когда почувствовал присутствие матери совсем рядом. Решил вернуться.       И Дубей убедился в своих словах, осматривая её.       — Рам, прости… Прости меня. Это я полезла и помогла Кристиану добиться расположения Деви. Он так сильно и искренне был заинтересован ею… Я не думала, что это выльется в… брак по любви? Я не хотела рушить ваши отношения…       Шарма почему-то решила высказаться именно сейчас и именно об этом, хотя было совсем не вовремя. Неуместность всего признания отобразилась на лице Рама в виде удивления. Отвлекшись от мыслей про Тёмную Мать и судьбу Канти, он удивлённо вскинул брови, а потом усмехнулся.       Неужели решила покаяться в грехах и во всём, чём можно?       — Она счастлива. Это главное, — коротко ответил он. — Лучше расскажи, что ты видела.       — Отец почему-то бил Радху, и Мать приказала вмешаться… Я… Я убила его? Вонзила кинжал в спину, а потом перерезала горло…       Девушка сжала край сари и отвела взгляд. Ей не хотелось вспоминать… то видение? Галлюцинацию? Что бы это не было…       Лицо Дубея не выражало ничего. Он натянул повязку обратно и спокойно налил вина себе и Канти. Ей для успокоения. Приняв его, Шарма сделала жадный глоток. Она была на грани истерики и значительно отличалась от Рама. Тот медленно потягивал напиток и размышлял о том, что увидел сам и что показала Кали девушке. Всё это очень сложно. Что делать — неясно. Видимо, только наблюдать.       Почему же богиня выбрала именно Канти? Такая участь… Кто сможет за неё заступиться и не даст сгнить раньше времени? Камал? Рам надеялся на него. Он отчего-то испытывал сочувствие к девушке.       — Поговори с Радхой. Может, это не больше, чем игра воображения.       Какая же наглая ложь… Врал и даже глаза не отвёл.       — Думаешь, есть такая вероятность? — неуверенно поинтересовалась Шарма и получила утвердительный кивок.       — Конечно. Перенервничала. Шёпот Матери, головные боли, предстоящая свадьба. Вот и покалеченная психика рисует страшные картинки.       Девушка задумалась, отведя и опустив взгляд. Он говорил так уверенно, что не поверить было нельзя. Искусный оратор прямо.       Канти доверчиво кивнула, соглашаясь со словами Дубея, и допила вино. Отставив бокал, она поднялась и хотела было поблагодарить, но приступ мигрени случился внезапно. Зажмурившись, она чуть не свалилась на пол, но Рам вовремя её поймал и придерживал до тех пор, пока ей не стало легче.       — Прости… Что-то совсем дурно…       Поправив сари, Шарма выпрямилась с поджатыми губами. Внимательно глянув на неё, он чуть хмуро кивнул и отстранился, отпустив. Попрощавшись, она поспешила уйти и вернуться в поместье, чтобы найти мачеху (?). Достаточно забавно называть Радху так, учитывая, что она младше падчерицы на два года.       Повезло не встретить по пути отца. Канти не смогла бы спокойно на него смотреть, а он обязательно бы отомстил и закончил начатое. Неизвестно, чем бы это закончилось…       Шарма пришла к Радхе, которая сидела в тени сада, с чаем, дабы расположить к себе, потому что разговор предстоял не из приятных.       — Канти!       Заметив направляющуюся к ней девушку, Басу тепло улыбнулась. Единственная представительница этого рода, кто так реагирует на неё. В искренности сомневаться даже не стоит, потому что Радха протянула руки к новоиспеченной родственнице, взяла чай, а второй приобняла её.        — Как ты… вы себя чувствуете? — поинтересовалась Шарма и погладила животик.       — Всё хорошо, — со слабой улыбкой заверила она, но потом неуверенность одолела её, и Басу стало нервно комкать ткань чужого сари, попутно отпивая чай и отводя взгляд.       — Дело в… моём отце? — аккуратно предположила Канти и, заметив, как та испуганно вздрогнула, будто одно лишь упоминание могло призвать его сюда, успокаивающе погладила её. — Тише-тише, не переживай. Мне ты можешь довериться, мы… в одной лодке.       — Я… боюсь за малышку… Мне кажется, Анил знает, что ребенок не от него, и не допустит рождения, убьёт… Уже сегодня.       Шарма опешила и хотела уточнить, откуда она знает: Тёмная Мать и ей принесла видение или это предчувствие Басу… Однако всё оказалось, куда примитивнее:       — Он сам мне об это сказал… — она шмыгнула носом, — сказал, что вернется вечером и я отвечу за свои поступки…       — Радха… Я не позволю ему вас тронуть. Я обещаю, — твёрдо заявила Канти, и глаза её сверкнули красным огнём тихой ярости. — Пусть изобьёт меня, хоть до смерти, но тебя тронуть не позволю.       Слёзы девушки заставили Шарма стать полностью уверенной в своих словах. Она не позволит. Подставит своё тело, но выполнит обещание. Даже если умрёт после этого.

***

      Ночь. Ожидание. В чём заключался их план? Они узнали, во сколько должен вернуться Анил. Всё-таки связи Радхи — это до сих пор связи великого рода Басу. Поэтому проблем не возникло. А дальше… Дальше расчёт только на везение. Канти спряталась в умывальне спальни супругов и дожидалась. При лучшем раскладе Шарма должен был прийти, проигнорировать соседнюю комнату и направиться сразу к молодой жене. Ненадёжность была 10 Манашей из 10. Единственная уверенность была в том, что он явится уставший. Уставший равно раздражённый. Значит, в случае чего, можно будет просто спровоцировать и вывести на гнев. Тогда дочь воздаст отцу по заслугам. Он убил её мать, жениха. Избивал её саму и хотел лишить жизни. Ей повезло иметь защитника. Теперь же было решено выступить в этой роли. Радха не заслужила такого отношения к себе и своему чаду. Она просто стала разменной пешкой в игре Видии и Дивии. Одни только эти имена заставляли Канти хмуриться и скалиться.       Волнение и ненависть настолько отвлекали, что никто из них не обратил внимание на дурное предчувствие. Зато Басу и Дубеи обратили. Грозило что-то серьёзное, но что именно сказать нельзя было. Хотя…       Доран назначил личную казнь предателя именно на эту ночь.       Видия была в курсе.       Сара знала про издевательства Анила над сестрой и подумала, что это как-то связано. Именно поэтому начала спешно собираться.       Рам сразу приурочил это к состоянию и поведению Канти. Он стал пытаться отвязаться от Раджа, чтобы приехать в поместье Шарма. Ведомая Кали, сколько крови она может пролить? Отчего-то про это он не стал говорить брату.       Вот и получилось, глава уважаемой брахманской семьи стал единственным, кто ни о чём не знал и не догадывался. Весьма иронично.       Всё произошло быстро. Анил вернулся и, заметив жену, вспомнил о своём обещании дать по заслугам. Радха испуганно пятилась назад, держа ладони на животе и надрывно всхлипывая. Он выплескивал весь яд, грубо схватив её за плечо и потряхивая. Шарма занёс руку для удара. Но Канти в этот момент переклинило. Гнев в ней закипел.       Мерзкий слизняк! Ничтожество! Покарай! Покарай! Покарай!       Подкравшись сзади, она достала кинжал и вонзила в спину отца. Не просто кинжал. А кинжал младшего наследника рода Дубеев. Она даже и не помнила, как ловко и незаметно выкрала его у Рама сегодня в храме. Шарма потеряла управление над своим телом во время мигрени. Он подхватил её, не дав упасть. А буквально сама Махакали позаимствовала оружие, чтобы боль была не только физическая, но и душевная. Анил стал отличной жертвой. Канти била так долго и яростно, пока тот от бессилия и мук не свалился на колени, с хрипом и кашлем. Он захлёбывался кровью и хватался за шею в агонии. Ему осталось недолго, но ей мало. Девушка выдернула лезвие и пихнула его в грудь, заставляя завалиться на спину. Он глухо вскрикнул. Наклонившись над ним, она крепко схватила за волосы и одним сильным резким движением провела острым лезвием по его шее, внимательно смотря в испуганные глаза. По полу стремительно стала растекаться кровь. От этого её совсем повело. Шарма жадно вдохнула запах и расплылась в довольной ухмылке.       Где-то в это время Палач столь же кровожадно разбирался с предателем — Прасадом. Смех Тёмной Матери отголоском раздавался в головах всех причастных. А те, кто не слышал, чувствовал себя тревожно.       Поэтому Камал, который всё ждал встречи и который слышал какую-то возню, крик, поспешил в комнату. Как же не вовремя он вошёл… Шарма, ещё не отошедшая, резко развернулась и с горящими красными глазами бросилась на него. Только благодаря опыту, он успел среагировать и отскочить.       — Канти!       Он был ошарашен, сбит столку. Его взгляд зацепился за мёртвое тело в крови, и брови удивлённо взлетели вверх. Да, Рай ненавидел Анила, но его смерть повергла в шок. То, что это сделала собственная дочь, сомнений не вызывало. Вряд ли Радха. Та испуганно убежала на балкон и старалась не смотреть, а также не вдыхать запах крови. Ей нельзя волноваться, а тут такое…       Отвлёкшись, Камал пропустил очередной удар, и вскоре на его груди расцвёл косой порез. Будь ранение сделано обычным кинжалом, он проигнорировал бы и отскочил подальше от невменяемой Канти. Но это дубейское оружие… Рана буквально горела и выжигала внутренности и душу, заставляя чувствовать только боль. Мужчина схватился за грудь, крепко сжимая челюсти.       Это стало его роковой ошибкой. Последней ошибкой…       Без капли сочувствия, да вообще без капли каких-либо чувств, Шарма равнодушно резким движением резанула по его шее. Даже ярости в этом движении не было, абсолютно равнодушно, как должное.       Он ведь предатель.       Камал обречённо смотрел на девушку со слезами на глазах и прохрипел, пока мог:       — Я люблю тебя, моя жестокая госпожа.       Превозмогая боль, на последнем издыхании, он взял девичью ладонь и оставил долгий поцелуй на тыльной стороне. Прикрыв глаза, Рай опустился на колени перед ней и почти сразу завалился на бок, захлёбываясь собственной кровью.       Его слова и жест начали возвращать сознание Канти, но стук резко распахнутой двери окончательно привёл в чувства. Она медленно перевела взгляд на прибежавших Сару, Рама и Кристиана и тяжело сглотнула, роняя кинжал.       — Канти…       — Канти…       С губ де Клера и Дубея одновременно сорвалось её имя, пока Сара обошла всех и выскочила на балкон. Её волновали только сестра и их благополучие.       — Зачем?.. Боже… — шептал шокированный Тиан.       Вот для кого всё происходящее было непонятно. Не объяснишь же ему, что богиня приказала расправиться… И Рам был готов оглушить генерал-губернатора, чтобы увести девушку подальше. Он даже почти собрался это сделать, развернувшись, но тот произнес:       — Тебе срочно нужно убираться отсюда.       Дубей удивлённо вскинул брови на такое решение. От кого не ожидал прикрытия убийцы, так это от него. Умел бледнолицый удивлять…       Шарма посмотрела на Камала и рухнула перед ним. Её всю трясло. Слёзы текли ручьями по щекам. Всхлипы застревали в горле и душили.       — Нет-нет-нет-нет… — лихорадочно шептала она.       Она ведь собиралась простить его сегодня… Хотела поцеловать как раньше… Немного поворчать, конечно. И начать обсуждать их свадьбу, их будущее. Она… Она всё испортила. Она не смогла взять себя в руки. Она убила его собственными руками.       От отчаяния, охватившего её, Канти закричала и схватилась одной рукой за волосы, желая их выдернуть, второй рукой неверяще блуждала по мужскому некогда любимому телу. Она не могла поверить. Она не желала в это верить.       Девушку схватило две пары мужских рук, поднимая и оттаскивая. Шарма в истерике отпиралась, но Кристиан и Рам уверенно тащили её на выход и крепко держали.       — Убейте меня…       Она мотала головой и смотрела на труп Камала, пока могла, пока он не скрылся из виду. Девушка надрывно всхлипывала и чуть ли не выла раненым зверем. На такие звуки выбежала Деви, поэтому де Клеру пришлось оставить парочку.       — Подальше её, — коротко кинул он и увёл свою любопытную жену.       Дубей кивнул ему и чуть встряхнул Канти. Она, понимая, что они действуют ей во благо, тяжело вздохнула и послушно последовала за ним.

***

      Доран и Канти оказались в Клифаграми вместе. Видия отправила брата подальше от казни не только властей, но и дюжины, а тот по пути встретил Рама и Канти и забрал её к себе. Что оказалось удивительным, сама госпожа Басу была не уведомлена об убийствах девушкой. Сара, выслушав сестру и поняв, что её спасли и вытянули из болота брака, умолчала. Хоть Радху и пришлось отправить ещё дальше во избежании судьбы белой вдовы, она была благодарна за избавление от Анила. Она бы и сама убила, но троюродная сестра опередила. За это Сарасвати зауважала её и скрыла информацию. Так сделала и Радхика, несмотря на давление матери.       Только вот… Сама Канти не чувствовала гордости или счастья после той злополучной ночи… Она замкнулась в себе, игнорировала жену Дорана, которая явно испытывала неприязнь к ней, и общалась только с ним, даже редко подпуская слуг. Она хотела наложить на себя руки, но Басу вовремя её остановил.       Он стал единственным светом во мраке жизни. Ни семьи. Ни друзей. Ни любви. Больше никого у неё не осталось… Только смех Тёмной Матери звучит иногда в ночи…