На привязи у волчьего сердца

      Пока Нарцисса отсутствует, Беллатрикс решает устранить последствия своего... некоторого буйства. Она ловко орудует палочкой, применяя Репаро и несколько других заклинаний починки, чтобы привести обеденный зал в порядок. Это меньшее, что она может сделать после случившегося.       Гермиона хотела помочь, но Блэк отправила её в библиотеку взять любую понравившуюся книгу и усесться в гостиной за её прочтением. Белла прекрасно отдаёт себе отчёт о том, что она делает и для кого. Её жизнь была наполнена предрассудками, которые ей насильно внушили родители и даже после их смерти, женщина продолжила идти по их пути, не пытаясь создать собственный.       Она поступала так, как поступала за неимением другой альтернативы. Чувство сожаления о прошлых действиях усилилось в разы, когда она узнала, что конкретно пережила бедная служанка. Учитывая то, как она с ней обращалась и чему подвергала каждый день, пока Гермиона жила у неё в поместье, оставшееся добро внутри этой девушки и её умение прощать даже самое отвратительное и гнусное зло, что ей причинили... на самом деле поражает брюнетку.       Она может даже сказать, что напугана.       И в то же время заинтригована. Теперь Гермиона стала ей по-настоящему интересна, как человек, а не как грязнокровная игрушка. Возможно, Гермиона вышла за рамки обычной служанки и когда Беллатрикс думает об этом, ей... всё равно. Раньше она бы рвала и метала, прокляла бы Круциатусом или поигралась своим кинжалом, но теперь это ощущается так, как будто так и должно быть.       Вы говорили мне, что я должна быть кроткой и выполнять приказы. Но... Что если этого теперь недостаточно? Что если эта роль не служанки? Что если я рождена для чего-то большего?       Впервые за всё время их знакомства девочка начала мечтать! Неужели, на неё так сильно повлияло проведённое время с Нарциссой? Быть может, Белла в своё время была слишком строга?       Может, стоит вернуть девчонку?       Позади задумавшейся женщины слышится хлопок аппарации. Нарцисса вернулась домой.       — Я здесь, — кричит Беллатрикс, привлекая внимание сестры.       Вскоре в обеденный зал входит Нарцисса, с удивлением на лице она оглядывает помещение.       — Ты... Всё починила?       Старшая Блэк опускает взгляд, рассматривая носки своих сапог. Нарцисса в несколько шагов оказывается возле сестры, она кладёт руки ей на плечи, поглаживая их большим пальцем.       — Может, посмотришь на меня? — шёпотом говорит блондинка. Мгновение спустя Беллатрикс медленно поднимает голову. Её ониксовые глаза встречаются с голубыми глазами младшей сестры.       Нарцисса улыбается, следом заключает сестру в объятия. Беллатрикс начинает шептать слова извинений, обнимая в ответ, вжимаясь в сестру.       — Всё хорошо, мы в порядке, сестрёнка. У нас всё хорошо.       Младшая проводит рукой по спутавшимся кудрям Беллатрикс.       — Ты не виновата, Белла, ты не виновата, — Нарцисса целует сестру в висок. — Всё в порядке.       Они стоят так несколько минут, покрытые солнечными лучами, бьющими из новых окон. Солнце обрамляет обоих сестёр, давая им жалкие толики необходимого тепла.       Вокруг них лишь тишина. Полное умиротворяющее спокойствие. Плечи Беллатрикс расслаблены, её больше не трясёт. Нарцисса может чувствовать, как вздымается грудь сестры от новых вдохов и выдохов.       Когда они отстраняются друг от друга, Белла делает это совершенно нехотя, сёстры начинают небольшой разговор.       — Как всё прошло?       — Лучше, чем я ожидала. Было немного криков, слёз и несколько объяснений, — пожимает плечами Нарцисса. — Но они придут. Энди и Нимфадора. Энди попросила, чтобы Гермиона была с нами, все за одним столом. Это её единственное условие.       Беллатрикс отходит к окну, всматриваясь в безумно голубое небо. Лениво плывёт пара небольших облаков; на улице снова выпал снег; её взгляд пробегает по покрытому снегом фонтану, по скамейкам, нескольким деревьям, паре беседок.       Вздохнув, она поворачивается к терпеливо ожидающей ответа Нарциссе.       — Ты сказала ей про гобелен?       — Она была растрогана и очень счастлива.       Блэк старшая тепло улыбается, когда представляет шокированное лицо сестры.       — Ещё она упомянула, что хочет, чтобы я освободила Гермиону от её обязанностей и сказала, что в Швейцарии есть какая-то школа...       — Да, есть такая, слышала. Там обучают волшебников, которые отстали от программы и не попали ни в одну из магических школ. Своего рода способ догнать всё, что нужно, но в более ускоренном темпе. Это чуть ниже Хогвартса и остальных школ, менее престижно, но тоже магическое образование. Там работала одна моя старая знакомая, если верить её словам, там мило. И что ты ответила?       Нарцисса отводит взгляд.       — Я не стала слушать. Я не хочу отпускать Гермиону.       — Понятно. Я всё чаще начинаю задумываться, как быстро и сильно эта девочка на нас повлияла.       Сёстры одновременно поворачиваются к окну, скрестив руки под грудью. Обе вспоминают прошедшие дни, историю Гермионы, с некоторой дрожью вспоминают, как они обращались с ней всё это время. А девочка всё не сдавалась и упорно шла дальше, несмотря ни на что продолжала трудиться на их благо, напрочь забывая о себе.       — Она... Как можно пережить такое, что пережила она и всё равно остаться верным себе?       — Цисси, а она пережила? Не забывай, я была у неё в голове. На этот вопрос ответить сложно. Но она старается, она идёт дальше несмотря ни на что. Это чего-то да стоит.       Нарцисса улыбается.       — Это достойно восхищения.       Они молчат, прибывая в уютной тишине, наслаждаясь обществом друг друга. В голову Беллатрикс сами собой лезут воспоминания из детства, времён, когда она с сёстрами была счастлива. Это были редкие моменты, от того и самые ценные.       Она помнит маленькую смеющуюся Цисси, девочку с белыми короткими волосами, бегущую по пляжу, спотыкающуюся о собственные ноги и падающую в самый прилив. Тогда Беллатрикс смеялась, стоило ей увидеть водоросли и песок в голове сестры.       После этого Белла нашла ещё несколько водорослей и попыталась сделать из них венок. Вышло криво, но мило. Конечно, родители это заметили и не дали одеть его на голову Цисси, но сёстрам всё равно было весело.       В тот день Андромеда тоже была с ними, но в основном проводила время рядом с родителями. Маленькая Энди боялась воды и не стала подходить слишком близко.       — Пока тебя не было, — начинает старшая. — Я тут кое о чём думала, размышляла, — Белла поворачивает голову к сестре. — Я одолжу Гермиону на одну ночь? Мне нужно с ней... поговорить.       — На ночь? — выгибает бровь блондинка, поворачиваясь к брюнетке. — Что ты задумала, Белла?       Ведьма закатывает глаза, видя искорки веселья в глазах младшей.       — О, ха-ха, — саркастично потрясывает головой она. — Я не настолько отчаялась, Цисси. Если так уж приспичит, — Беллатрикс делает неопределённое движение рукой. — Я схожу в “Скрещенные палочки”.       В ответ на это Нарцисса закатывает глаза.       — И почему я не удивлена твоему выбору этого злачного места...       — Эй, это хорошее место! По крайней мере с хорошим... обслуживанием.       — Ты невыносима!       Белла смеётся, видя, как покраснели щёки Нарциссы. Только Беллатрикс может настолько сильно и резко смущать свою сестру. Если кто-то скажет, что кому-то другому это тоже удаётся, та попросту не поверит и засмеёт.       — Ты, конечно, — восстанавливая дыхание после смеха, принимая серьёзные нотки, начинает Беллатрикс. — Хочешь узнать о чём я буду с ней говорить, да? Это рисковый шаг с моей стороны, возможно, я и сама не до конца понимаю почему я хочу это сделать, но...       — Белла...       Нарцисса кладёт руку поверх скрещённых на поясе рук старшей Блэк, видя, что та начинает нервничать. Это движение успокаивает Беллатрикс, пальцы перестают заламываться, а руки потрясываться.       — Если ты хочешь — ты можешь мне рассказать, если нет, если это сугубо ваше личное дело, то, что должно быть только между вами двумя — я доверяю тебе. Ты не обязана отчитываться передо мной.       — Спасибо, — чуть улыбается женщина. — Она такая... Такая...       — Да, Белла. Я понимаю твои чувства. Нам ещё многое предстоит сделать.       Старшая кивает, не в силах доверять своему голосу.       — Как насчёт того, чтобы начать с украшения дома к Рождеству?       

* * *

      Гермиона переворачивает страницу. Если бы она знала, что “История Хогвартса” такая интересная, давно бы взяла её на прочтение. Её очень удивляет заколдованный потолок в Большом Зале школы. Он может реагировать, как на погоду, так и на пробравшихся внутрь недоброжелателей.       Так, однажды смогли поймать убийцу, который был под Оборотным зельем. При появлении этого убийцы в зале потолок сразу начал искрить молниями и грозами. Это заметно отличается от простого прогноза погоды.       Директор школы Альбус Дамблдор тут же перекрыл зал одним взмахом своей палочки и просканировал его. Выяснилось, что убийца замаскировался под нового преподавателя Защиты от Тёмных Искусств, прибывшего из Аврората.       Убийцей оказался Барти Крауч-младший, сын главы Отдела международного сотрудничества Барти Крауча-старшего, считавшийся мёртвым. Он желал убить Альбуса из-за личной неприязни и чувства мести за прошлое. Когда правда всплыла наружу, отец собственноручно отправил сына в Азкабан, где он и находится по сей день.       Те события датируются тысяча девятьсот девяносто четвёртым годом. Точная дата, а именно месяц и день неудавшегося проникновения не названа.       Следующая глава рассказывает о Турнире Трёх Волшебников, это заинтересовало Гермиону гораздо меньше. Просто истории о том, как три выбранных чемпиона соревнуются друг с другом за Кубок. Единственное, что примечательно: первый день Турнира должен был проходить, как раз в то время, когда Большой Зал сообщил о проникновении Барти Крауча-младшего.       Победителем Турнира стал некий Седрик Диггори из Хогвартса. Противостояли ему Виктор Крам из Дурмстранга и Флёр Делакур из Шармбатона.       Подобные соревнования никогда не интересовали Гермиону и не интересуют сейчас. Она хочет перейти на другую главу, как негромкое покашливание отвлекает её от чтения. Гермиона поднимает голову, взглядом встречаясь с небесно-голубыми глазами.       Улыбка тут же расцветает на нежных девичьих устах.       — Хозяйка! С возвращением!       Служанка тут же откладывает книгу, вставая с дивана, склоняя голову.       Нарцисса проходит к дивану, садится на него, убирая руку на спинку, похлопывает по сиденью, приглашая девушку сесть рядом. Та тут же повинуется.       — Как прошло твоё утро?       Глаза в глаза. Взгляд встречается с взглядом. Гермиона готова вечно смотреть в глаза Нарциссы, слишком они притягательны и по своему волшебны.       — Госпожа позволила мне пройти в вашу библиотеку и взять одну книгу. Я выбрала Историю Хогвартса. Интересно почитать о местах, где никогда не был.       Лицо Гермионы слегка покрывается печалью. Она уже успела представить себя в Хогвартсе, как она проходит распределение, садится за стол со своим факультетом, слушает речь директора, ходит на занятия, заводит друзей и часами зависает в библиотеке.       Это была бы хорошая жизнь.       Но она не для неё.       Вся жизнь Гермионы теперь сосредоточена вокруг одного конкретного человека. Она сидит прямо перед ней. Хитрый прищур глаз, небольшая улыбка, нежная кожа, утончённые скулы, белоснежные волосы, каскадом ниспадающие вниз.       И эти голубые глаза. Раньше они источали холод, целиком и полностью, холод и безразличие, презрение. Но теперь, когда они прошли большой путь и между ними изменилось абсолютно всё, теперь они источают теплом и нежностью. То, как блондинка смотрит на Гермиону, у последней захватывает дух, заставляя сердце попускать удар за ударом.       Бабочки трепещут в животе от одного только взгляда старшей женщины.       При мыслях о матриахе Малфоев лицо непроизвольно вновь начинает расцветать.       Нарцисса Малфой великолепна во всех отношениях.       — Хозяйка, мне принести вам бокал вина?       — Да, — чуть погодя Нарцисса добавляет. — Пожалуйста.       Гермиона встаёт с дивана, направляясь к шкафу с алкоголем. Открыв стеклянную дверцу, она достаёт оттуда бутылку вина и бокал. Поставив всё это на стол, возвращается, чтобы закрыть дверь. Когда же с шкафом окончательно покончено, она наконец принимается за бутылку.       Откупорив её, служанка берёт сосуд в руки, охватывая его тонкими пальцами, чуть наклоняет вперёд, позволяя тёмной жидкости течь ровно в бокал, ни проронив ни капли. Вскоре бокал наполняется и действия воспроизводятся в обратном порядке. Закупорить, оставить, отойти, открыть дверцу, забрать бутылку, вернуть на место, закрыть.       Нарцисса неотрывно следит за каждым действием; каждым взмахом ресниц; каждым вдохом и выдохом. Она не может оторвать от Гермионы взгляда. И вновь она приковывает взгляд к её пальцам, поднявшим со столика наполненный наполовину бокал.       Девушка аккуратно несёт его и передаёт Нарциссе.       — Ваше вино, Мадам.       Нарцисса ухмыляется. Девочка решает поиграть, что ж, пусть играет, если ей хочется. Даже забавно видеть её в таком игривом настроении. Забавно и непривычно.       Женщина отпивает немного, оставляя бокал на небольшой тумбе позади себя.       — Белла хочет забрать тебя к себе в комнату на одну ночь, — видя, как на мгновение Гермиона вздрагивает, Нарцисса проклинает себя за неправильный подбор слов. Она уверена, девочка подумала о возвращении в Поместье Блэк.       Нет, этого точно не будет. Нарцисса твёрдо намерена оставить девушку у себя.       — Целая ночь? Но как же вы? Я должна быть рядом с вами!       — Не стоит так волноваться, одну ночь я переживу, Гермиона. Она хочет о чём-то с тобой поговорить. Правда я не понимаю, для чего нужна целая ночь, ведь на разговор хватит и вечера, — блондинка пожимает плечами. — Я полагаю она просто хочет мне насолить, забрав тебя. Мне уже начинает казаться, что она ревнует...       Последнее сказано тихо, но тем не менее Гермиона слышит.       — Я... — начинает Гермиона, но осекается. Прокашлявшись, она продолжает. — Я думала об этом, честно.       Брови Нарциссы поднимаются вверх в удивлении.       — С того дня, как она поиграла с моим плечом... У меня были мысли о её ревности, но я быстро их отвергла.       — Почему?       Гермиона бегло осматривает себя.       — Я же... ну, просто я. Я не считаю себя красивой; я не волшебница, у меня нет палочки; я многого не знаю и во многом не смыслю. Ну правда, это странно и глупо, разве нет? Я просто... Просто Гермиона. Что тут ревновать?       Нарцисса сама не успевает осознать, как её рука, до этого лежавшая на спинке дивана, оказывается на плече девушки, подталкивая ту чуть ближе. И в скоре Гермиона оказывается в почти объятиях блондинки.       — Ты действительно красивая, Гермиона. Это правда. Может, ты не знаешь заклинаний, но ты знаешь, как читать людей. Во многом это превышает знания магии. Ты очень умная, чуткая, поддерживающая. И до чёртиков добрая.       — Спасибо, Нарцисса. Это... очень важно... для меня... услышать это... от вас.       Гермиона замирает, когда чувствует прикосновение чужих губ к макушке. Она словно забывает, как дышать. Сердце вновь пропускает очередной удар. Яркий румянец виднеется на щеках. Нарцисса только что...       — Хозяйка...       Она переходит на тихий шёпот. Чуть отстраняется, поворачивая голову, заглядывая женщине в глаза.       Та нежно улыбается в ответ.       — Я же говорила, что ты важна. Не забывай об этом.       Взгляд Гермиона опускается до губ женщины. Полные, накрашены красной помадой, такие мягкие и наверняка нежные.       — Я...       Стоп, о чём она думает? Она же не...       — Цисси! — доносится голос из коридора. Гермиона часто моргает, словно выходя из транса, коротко извиняется и чуть отодвигается назад. Когда Беллатрикс входит к гостиную, она видит, как Нарцисса ухмыляясь смотрит на служанку, пока та пытается смотреть куда угодно, но не на женщину. — Что тут у вас происходит?       Старшая Блэк хмурится. Оглядывает поглощённую внезапным смущением Гермиону с ног до головы. Переводит взгляд на Нарциссу.       — Цисси? — Беллатрикс выгибает бровь, складывает руки на груди, в ожидании ответа немного притоптывает ногой.       — О чём ты, Белла? — Нарцисса надевает маску абсолютной невинности, но не так, чтобы это было слишком очевидно. — Она принесла мне вино, — женщина кивает в сторону стоящего позади неё бокала. — И мы немного поболтали. Что-то случилось?       — Ты сказала, что мы собираемся украшать дом на рождество, а затем пропала. Я закончила восстанавливать обеденный зал. Ты точно ничего не делаешь за моей спиной?       Нарцисса встаёт с дивана, забирает свой бокал. Она подходит к сестре не разрывая зрительного контакта. Уголки губ блондинки приподнимаются в небольшую, но хитрую улыбку.       — Осторожнее, Белла. Я ведь могу подумать, что ты начинаешь ревновать.       Глаза старшей расширяются, прежде чем она начинает заливисто смеяться.       Младшая Блэк на это закатывает глаза. Куда Белле действительно кого-то ревновать, она ещё такой ребёнок.       — Хорошая шутка, Цисси, — наконец она успокаивается и принимает прежнюю позу. — Так, украшать-то будем?       — Будем, — Нарцисса оборачивается в сторону Гермионы. — Девочка, за мной.       Пришедшая в себя служанка встаёт и направляется в след за женщиной.       

* * *

      — Тут темно, Хозяйка!       Кричит Гермиона, находясь в глубинах чердака. Беллатрикс и Нарцисса остались внизу возле лестницы, терпеливо ожидая, пока служанка достанет коробки с украшениями. Они могли бы использовать магию, но старшая Блэк решила сделать всё по старинке и вспомнить детство.       Маленькие Цисси, Энди и Белла всегда рвались украшать дом вручную, без палочек. Родители этого не понимали, но не мешали. В итоге девочкам было страшно весело носиться по дому, обвешанными различными украшениями и мишурой.       — Я не вижу, куда идти дальше!       — Вернись обратно, — отвечает Нарцисса. Беллатрикс стоит рядом, опёршись о стену, со скучающим видом рассматривает свои ногти. Когда же голова Гермионы выглядывает из отверстия в потолке, младшая Блэк достаёт свою палочку. — Хорошо, спустись вниз.       Гермиона послушно выполняет приказ и вот спустя несколько мгновений и осторожного спускания, она стоит перед Нарциссой.       — Возьми мою палочку.       — В-вашу п-палочку?       Видя огромное удивление, граничащее с шоком, Нарцисса усмехается.       — Да, бери её. Это не твоя родная палочка и не факт, что моя примет тебя и подчинится, но пробовать стоит.       Гермиона неловко берёт протянутую вещицу, осторожно сжимая её в руках.       — А теперь закрой глаза и сосредоточься. Палочкой сделай движение, как будто хочешь завязать узелок, но без самого узла, вот так, — Нарцисса берёт руку Гермионы в свою и водит концом палочки по воздуху. От тепла руки Хозяйки внутри девушки что-то теплеет. — А потом скажи Люмос. Попробуй.       Нарцисса отходит к закатывающей глаза сестре и начинает ждать. Гермиона повторяет движение палочки несколько раз, прежде чем:       — Люмос.       Ничего не выходит.       — Ничего нет. Что должно было получиться?       — Это базовое заклинание света. И Нарцисса ошиблась. У Люмоса нет никаких движений палочки, она должна быть просто вытянута вперёд, — Беллатрикс ухмыляется, показывая сестре язык. — Пробуй по моей инструкции. Вытяни руку и произнеси.       Нарцисса потирает переносицу. Гермиона пожимает плечами и следует совету Беллатрикс. Она вытягивает руку вперёд, сосредотачивается.       — Люмос.       Из палочки действительно появляется свет, но в виде нескольких маленьких искр и тут же гаснет.       — Ого! Вау. У меня что-то получилось.       — Сконцентрируйся. Мысленно представь себе свет. Подумай о том, что хочешь, чтобы на конце палочки был свет. Разгони тьму.       Гермиона так и делает. Она представляет конец палочки Нарциссы, затем мысленно добавляет к нему кружочек света, который должен осветить путь и разогнать темноту.       — Люмос!       Ничего.       — Видимо проблема в палочке, она тебя не принимает, — пожимает плечами Беллатрикс.       — Может и так, всё-таки палочка выбирает волшебника, а не наоборот.       Нарцисса забирает палочку, убирая её обратно в ножны на бедре, пряча их под платьем.       — Ладно, тётя Белла всё разрулит, как всегда, — Беллатрикс наконец отлипает от стены, походит к лестнице, ведущей к чердаку. Она достаёт палочку из рукава, наставляет её на проход в потолке. — Акцио коробки с ёлочными игрушками! Акцио коробки с украшениями!       И точно по её велению с чердака аккуратно слетают несколько коробок доверху набитые различными украшениями и игрушками.       — Ты могла это сделать с самого начала, верно, Белла? — тяжело вздыхает Нарцисса. — И ты это не сделала потому что...       — Я вредная сука? — она лишь пожимает плечами. — Пойдём, это всё надо развесить тут да там. Вингардиум Левиоса!       Коробки взлетают и летят вслед за уходящей в глубь коридора Беллатрикс.       Они начинают работу. Вскоре над камином появляются четыре рождественских носка. Три с изображением змей, четвёртый с мордочкой волка. Гермиона удивлена, что и на неё повесили носок. Она поблагодарила Нарциссу мягкой улыбкой, получив в ответ такую же. Над носками повешена мишура, тёмно-зелёного цвета.       Слизеринки, как-никак.       Рядом с носками повешены муляжи рождественских конфет в виде тросточек. На столе стоит миска с настоящими конфетами, Беллатрикс всё же успела урвать парочку, несмотря на грозный взгляд сестры. Между мишурой и носками над камином на стене висит рождественский венок, украшенный небольшими белыми и зелёными шариками. Сверху на венке находится большой зелёный бант.       Стены украшаются мишурой и несколькими игрушками. На столиках и шкафах развешиваются шарики с более мелкой мишурой.       Самое интересное — украшение ёлки и само её появление. Тут уже приходится использовать магию, иначе никак. Нарцисса рассказывает небольшую историю, пока Белла занимается появлением ёлки. В Хогвартсе, по словам младшей Блэк, есть лесник Хагрид и именно он занимается тем, что каждый год срубает ёлки в лесу и притаскивает их в большой зал, где профессора их украшают.       Наконец, Беллатрикс заканчивает с ёлкой и та, пока ещё голая и не украшенная, стоит в углу между камином и диваном, справа от последнего. Гермиона принимается вешать на ёлку шарики и несколько найденных в коробках игрушек. Фигурки Кельпи, Гиппогрифов, Пикси и даже Драконов.       Внизу, возле ёлки, Нарцисса вместе с Гермионой, пока Беллатрикс занимается украшением верхушки, ставят две фигурки Нюхлера. У одной рождественский колпак на голове, у второй обвязан шарф на шее. Они держатся за лапы, приветственно махая.       Когда двое внизу заканчивают свою работу, они отходят назад, полюбоваться своим творением. Беллатрикс тоже вскоре заканчивает и отходит к ним.       — Последний штрих, — шепчет старшая, подмигивая стоящим рядом Нарциссе и Гермионе.       Она достаёт палочку и в пару ловких движений вызывает несколько блёсток и снега, они летят на ёлку, идеально насаживаясь на каждое свободное от игрушек и шариков место.       — Это так... прекрасно, — говорит Гермиона, осматривая полностью украшенную гостиную.       — Давно мы так не украшали ничего, да, Цисси?       — Безусловно.       Гермиона оборачивается на сестёр.       — Госпожа, вы и вправду не справляли рождество. Но почему?       — Я же вредная сука, забыла? — улыбаясь, она играет бровями. — Рождество потеряло для меня всякий смысл с течением лет... Но теперь... Теперь есть ты, вот-вот придёт Энди... Жизнь меняется. Вот и всё.       Девушка подходит ближе, почти входя в личное пространство тёмной ведьмы. Нарцисса быстро смекает о чём думает младшая ведьма, но не решается переступить эту черту. Поэтому блондинка заключает сестру в объятия, другой рукой прижимая к ним Гермиону.       Все трое стоят в неловких объятиях друг друга.       Так они проводят некоторое время. Каждая просто наслаждается обществом и теплом другой.       

* * *

      Следующим местом для украшения становится библиотека. Так же четыре носка над камином, так же венок и несколько футов длинной мишуры, увеличенной с помощью магии. Обеденный зал решают сильно не украшать, чтобы не отвлекало внимание от еды. Так же над потолком мишуру, где-то набрасывают... Белла набрасывает, игрушек.       Постепенно дом становится весьма праздничным и атмосфера берёт свой верх. Они совсем забывают об ужине и Гермиона первая вспоминает об этом, стремглав спешит на кухню приготовить что-то простое.       К удивлению Гермионы, она этого не предполагала из-за наличия Беллатиркс в доме Нарциссы, старшая Блэк ничего не говорит по поводу того, что служанка тоже сидит с ними за одним столом. Так что Гермиона расслабляется и позволяет себе спокойно отужинать в приятной компании двух сестёр Блэк.       Вечер приближается стремительно и это значит, что всю грядущую ночь Гермиона должна провести в личной комнате Беллатрикс. Когда они доходят до коридора, который разделит их, Гермиона останавливается.       — Хозяйка? — она неуверенно касается руки женщины, обращая её внимание на себя. — Могу я дать вам кулон с моим теплом? Он поможет вам в эту ночь?       — Это твой кулон, Гермиона. Только ты решаешь, что с ним делать.       Беллатрикс молча наблюдает за сестрой и её служанкой, иногда поглядывая на свои ногти.       — Тогда...       Девушка расстёгивает две первые пуговицы своей рубашки, затем достаёт из под неё кулон, осторожно снимает его с шеи через голову. Она передаёт его Нарциссе, задержав прикосновение к её руке на несколько мгновений дольше, чем следовало.       — Спокойной ночи, Хозяйка.       — Спокойной ночи, Гермиона, — Нарцисса чуть улыбается, глядя девушке в глаза, прежде чем перевести взгляд на сестру. — Спокойной ночи, Белла.       — Сладких сновиков, Цисси, — беззлобно ухмыляется старшая Блэк.       На это Нарцисса лишь вновь закатывает глаза. Белла абсолютно неисправимый, невыносимый, несносный ребёнок... в теле, чёрт возьми, взрослой женщины.       Наконец, троица расходится. Гермиона отправляется с Беллой, а Нарцисса в одиночестве уходит в свою комнату. Прежде чем зайти в покои старшей сестры, Гермиона видит, как перед входом в личную спальню, Нарцисса всё же надевает кулон на свою шею.       Служанка тепло улыбается.       Оставшись наедине с Беллатрикс, чего толком не было уже давно, Гермиона внезапно напрягается. Женщина уже сидит на кровати, смотря в сторону вошедшей служанки.       — Итак, милая, — брюнетка пальцем подманивает к себе, словно пытаясь загипнотизировать. — Наконец-то мы одни.       — Ч-что вы хотите?       Голос предательски срывается и дрожит. Но пока что никакой опасности нет. Это просто Беллатрикс, ничего такого.       Гермиона подходит чуть ближе к кровати.       — Встань передо мной, щеночек.       Тяжело вздохнув, пытаясь унять собственные бушующие нервы, девушка выполняет приказ, становясь прямо перед женщиной.       Беллатрикс взмахивает рукой и Гермиона вздрагивает, когда слышит щелчок на двери. Она её заперла!       — Подай мне свою руку, — она выставляет вперёд собственную руку, находясь в ожидании. Гермиона осторожно подаёт руку, но... — Не эту, ты знаешь о какой руке я говорю, не так ли?       Девушка сглатывает. Рука с шрамом. Рука с клеймом.       Вздохнув, она подаёт нужную руку. Беллатрикс нежно расстёгивает пуговицы на манжетах рубашки, закатывает ткань выше до тех пор, пока не доходит до шрама.       — А вот и он...       Женщина нежно проводит по нему пальцами, очерчивая каждую вырезанную на коже букву.       Грязнокровка...       — Я помню, как вырезала его... Ты держалась молодцом, закричала лишь в конце. Стойко терпела боль, достойно восхищения, знаешь?       Гермиона следит за каждым движением старшей ведьмы. Не отрываясь ни на секунду, кажется, она даже перестаёт моргать.       Дальше происходит то, чего Гермиона никогда не могла ожидать, ни во снах, ни даже в самых смелых мечтах. Она глубоко удивлена, даже шокирована. От этого действия волоски встают дыбом, сердце пропускает удар. Она словно забывает о дыхании, из лёгких будто выкачивают весь кислород. Хочется вдохнуть, но не выходит.       Беллатрикс подносит руку к своим губам и нежно касается ими шрама. Она задерживается на нём достаточно, след от яркой помады остаётся и весьма заметен.       Женщина возвращает взгляд к шокированному выражению лица служанки.       — Как ты смотришь на то, чтобы убрать этот шрам, щеночек?       — Убрать... Вы... О чём вы?       Гермиона может поклясться, что видит танцующих бесенят в ониксовых глазах Беллатрикс.       В ответ лишь хитрая ухмылка.       Во взгляде озорное веселье.       В выдохе предвкушение.