Плод

      Гермиона брела по северной стороне набережной Темзы. Глаза застилал туман, как и мысли.       Сейчас бы выпить горячий кофе с корицей.       Но вместо уюта она уже около трёх часов слонялась по набережной Виктории.       Никой личной жизни. Двадцать пять лет. За это время приобретена лишь накопленная усталось и ненасытное желание быть незаменимой, а ещё она кажется хочет любви. Страстно желает её. Но её друг, по совместительству бойфренд, ушёл к другой. Яркой, весёлой и весьма красивой девушке. А она осталась одна.       Ну и пусть. Рон мне не подходил, так говорили практически все. В нём слишком много лени и раздутых амбиций. Когда нибудь, ты вспомнишь обо мне, и придёшь за юридической помощью, а я пошлю тебя ко всём чертям. Или пущу по ветру. Псмотрим как Лаванда родит тебе пару тройку детей и уйдёт, забрав всё, абсолютно всё, а я ей в этом помогу,       Гермиона остановилась и вздохнула. Нужно идти дальше. Впереди, возможно, её ждут новые отношения, весьма счастливые и наполненые чем-то новым. И в этот момент девушку увидела фигуру, определённо мужскую, стоявшую на краю моста. Она даже не стала думать, что он там делает. Его движения и намеренность были ей понятны сразу. И она рванула к нему, но остановилась на полпути, задыхаясь, и не сводя с него взгляда. Проявляя осторожность, чтобы не напугать.       — Стойте, постойте! Не делайте этого! Вы можете пожалеть. Как он пожалеет, если умрёт, вот я дура. Меня зовут, Гермиона. Я могу поговорить с вами. Прошу вас, отойти, — каждое слово давалось ей с трудом. Она чувствовала как воздух застрял в горле, глаза слезлись.       Эта фигура действительно принадлежала мужчине облачённого в чёрное пальто. Он стоял опустив голову, смотрел в чёрную реку. Гермиона сделала шаг вперёд, следом за ним ещё и ещё один, и вот она уже стояла рядом с ним. Оставалось только протянуть руку и положить её на плечо этому мужчине, чтобы развернуть его. Нужно тряхнуть как следует и надавать пощёчин, но она не знала как он отреагирует, а вдруг оттолкнет её и прыгнет.       — Гермиона, ты же не знаешь мои причины для этого.       — Не одна причина не стоит того, чтобы сводить счёты с жизнью.       — Так говорят все те, кто не сталкивался с подобной причиной.       — Вы смертельно больны?       — Нет.       — У вас кто-то умер их близких, возможно ребёнок?       — Нет.       — Тогда нет таких причин! — уверенно сказала она.       — Может быть чая? Или чего-то другого. Например я люблю красное вино, особенно в компании столь очаровательной девушки.       — Вы же не знаете насколько я очаровальна. Может быть я напротив, пугающе некрасива.       Он медленно развернулся. Девушка не успела отвести взгляда от его глаз. Это был тёмный омут. Он смотрел прямо в её душу, отчего по ногам прошёлся холод, дыхание перехватило, мысли прекратились, и голос будто бы пропал. Гермиона не могла подобрать слов даже мысленно. А он смотрел на неё и молчал. Минута тянулась и медленно проходила.       — Так вы согласны на бокал вина в моей компании? Я живу здесь недалеко, пойдëмте?       Если бы это случилось не здесь и ни сейчас, и ни с этим человеком, то Гермиона непременно бы отказалась и побежала прочь. Она никогда не позволяла себе странных и непонятных связей. Незнакомец был опасен. Это чувствовалось. А она никогда не рисковала, но именно сейчас она смотрела в его глаза и чувствовала, что сердце бешено бьётся. Гермиона была уже согласна. И молча кивнула.       Она хотела что-то сказать, возможно спросить, но не смогла и единого слова издать, ни звука. А он подошёл и взял её за руку: его пальцы были такими тёплыми. От него исходил огненный жар. Острые черты бледного лица, платиновые волосы... Молодой мужчина был высоким, красивым и холодным, но только с виду, внутри же полыхал огонь.       Гермиона стояла на краю вулкана, шагнув в который она навсегда исчезнет.

𓆙𓆙𓆙

      Вся дорога была как в тумане. Его голос убаюкивал, а сердце продолжало бешено биться. И онемевшая она шла за ним, и вскоре они оказались в его квартире. Минималистический стиль, чёрно-белый цвет по всюду и ничего лишнего; окна от потолка до пола открывали ночной Лондон с видом на Темзу.       Гермиона стояла и смотрела в окно, держа в руках бокал с вином. Это был второй бокал, казалось, что она уже пьяна. Потому что не чувствовала опоры под ногами, а он стоял за её спиной, и девушка чувствовала его дыхание и взгляд на своём затылке.       — А почему ты хотел это сделать? — наконец задала она вопрос, который должна была задать сразу.       Он ничего не ответил. Развернул её, взял бокал и сделал глоток, после чего облизал губы, а она смотрела заворожено на него и на то, ак он развернулся и пошёл, замечая его обнажённую спину.       Когда он успел раздеться, почему он это сделал и для чего? Он прекрасен, и...       Она должна была испугаться. И понять, что сейчас произойдёт. Должна была покинуть эту квартиру, но она смотрела на его позвоночник, на широкие плечи, на то как он поставил бокал на стол из чёрного стекла...       — Я люблю стоять на краю смерти. Знать, что один мой шаг, одно моё действие и я кану в небытие. Мне нравится — это состояние. Мне нравится — игра с жизнью и смертью. Как и нравится противостояние. И ты мне нравишься. Такая смелая, искренняя, и я будто бы знаю тебя давно, чувствую и понимаю, а ещё читаю твои мысли. Я знаю, что ты меня хочешь, прямо сейчас и здесь.       Он оказался рядом. Девушка даже не успела опомнится как он подошёл, а его тёплая ладонь обхватила её шею. Его губы сводили с ума, так резко овладевшие её... Она расплавлялась под жаром его объятий. Чувствовала его тело, хотела касаться его волос, касаться каждого сантиметра его кожи, прикоснуться к его позвоночнику и посчитать его.       Гермиона сдалась прямо сейчас, прямо здесь и это было впервые. Раньше она никогда ещё не отдавалась мужчине вот так, никогда не совершала необдуманных поступков. В её жизни был только один человек, которого она знала казалось тысячу лет. Тот был её другом и товарищем, кем-то родным, своим... А этот человек был незнакомым. Мало того она ощущала, что от него веет опасностью, казалось ему нельзя доверять, а она отдавалась ему прямо сейчас...       Он снимал с неё одежду, оголяя её постепенно, несмотря и ни прикасась к её телу, занимаясь только её губами. А она чувствовала как её обнажённая грудь прижалась к его горячей грудной клетке, и он подхватил её на руки. Ей казалось, что вот-вот она окажется на кровати, но они оказались в ванной комнате. Гермиона слышала журчание воды и вот её стопы коснулись холодного пола, а на её кожу обрушился ледяной дождь.       Она вскрикнула, а он прижал её к кафелю лопатками. Ощущение контраста жара его тела и холода воды, вызвало у неё непреодолимое желание.       Он развернул её, прижимая грудью к холодной стене, а она чувствовала как её соски отвердели, и упёрлась ладонями в холодную плитку, скрипя по ней ногтями. Этот неприятный звук только усиливал желание, и не сдерживая стона, она почувствовала как он сжал её бёдра, а потом вошёл в неё.       Гермиона откинула голову и застонала сильнее. Не сдерживаясь, ни о чём не думая, она отдавалась ему, а холодная вода била по коже.       Его жаркое тело вколачивалось в неё со всей силы, на полную длину, и она почувствовала, что прямо сейчас пропадёт, уже пропала, потому что не существовало ни времени, ни места, ни её самой. Это было сплошное желание. Странное чувство, но такое яркое и быстрое, что она неистово кончила.       В этот момент кончил и он. Когда его сперма оказалась в ней, то его пальцы сильнее сжали её бёдра и она услышала его рык, то попыталась отстраниться, вскрикнула и хотела возразить, сказать, что она была не защищена. Но было поздно. Девушка чувствовала как его сперма разливается в ней. Её трясло, её пробивала дрожь, и она закусив губу, обессиленная сползла по кафелю.       Холодная вода смывала все следы их близости. Она закрыла веки, теряя сознание, и не понимая, что происходит, что уже произошло. Она хотела позвать его, понимая в этот момент, что не знает его имя. Гермиона упала на холодный кафель, погружаясь в темноту.