Навсегда ничего не бывает

      Мысль, так внезапно возникшая в его голове, вдруг заполнила в ней всё, и у Тэхена не было никакого желания ей противостоять. Он вплел свои пальцы во влажные волосы управляющего, путая их в них, а второй рукой коснулся его груди, ощущая взволнованный и беспокойный бег чужого сердца.       Тэхен целовал медленно, сладко, с интересом и удовольствием смакуя чужие губы, оглаживая своим языком их контуры, легонько покусывая, добиваясь их насыщенности и яркости.       Губы Чонгука были теплыми, хотя воздух вокруг них был достаточно прохладным, неутомимо перегоняемый по комнате включенным кондиционером. В первое мгновение управляющий застыл и, кажется, от неожиданности даже перестал дышать. Он позволял себя целовать, не двигаясь, но и не отталкивая. Видимо, в его голове происходило что-то вроде внутреннего спора и борьбы со своими какими-то невидимыми глазу сомнениями. А затем его руки обвили талию гостя, а язык решительно сплелся с его языком — будто так и надо было. И из губ Кима выпорхнул тихий и удовлетворенный вздох.       Чонгук умело ласкал губы Тэхена, нежно сминая их, мягко посасывая попеременно то верхнюю, то нижнюю, вылизывал его рот, проходясь своим языком по кромке зубов, оглаживая десны. А Тэхен, такой отзывчивый в его руках, позволял всё крепче сжимать себя в объятиях, отдаваясь этому абсолютно внезапному поцелую.       Они оба изучали друг друга — неторопливо и увлеченно, не закрывая при этом своих глаз. Потому что наблюдать за лицами друг друга, впервые находившимися настолько близко, было не менее увлекательно и не менее красиво, чем целовать дрожащие от предвкушения губы. Оба тонули в стонах, нетерпеливых судорожных вздохах и томительном ожидании того, что возможно дальше.       Чонгук, оторвавшись от губ своего гостя, нежно поцеловал их краешек, а затем — крохотную милую родинку на самом кончике носа. Нашел еще одну такую же под правым глазом и ей тоже подарил очень нежный поцелуй. Будто сквозь толщу воды где-то далеко на повторе мешала упорно звенящая телефонная трель. И Чонгук с видимой неохотой оторвался от своего желанного гостя, ощущая, как подушечки пальцев тут же стало нестерпимо покалывать, когда они лишились возможности обнимать чужое тело.       — Мне пора… — негромко проговорил управляющий, понимая, что его уже ищут.       В его груди полыхал огонь от откровенного, раскаленного взгляда Тэхена, который даже не пытался спрятать или замаскировать вспыхнувшее в нем желание и, засунув свои руки в карманы лавандового халата, из-под опущенных ресниц молча наблюдал за тем, как управляющий с неохотой, но всё же вернулся к выбору своего гардероба — достал из шкафа костюм и рубашку, а из комода — чистое белье и носки.       Так как его гость определенно не собирался дать ему хотя бы немного приватности, Чонгук, помедлив, скрылся в ванной, и Тэхен позволил себе что-то вроде полуулыбки, как только за ним закрылась дверь. Это было мило — то, что управляющий Чон берег и его приватность, и свою.       Минуты через три Чонгук вернулся — полностью одетый, и уже ничто не напоминало ни о происшествии в бассейне, ни о жарком поцелуе пятью минутами ранее. Его слегка влажные волосы были аккуратно зачесаны назад. У Тэхена возникло иррациональное желание запустить в них свои пальцы и разрушить эту гладкую прическу — очень хотелось вернуть другого управляющего Чона, едва сдерживающего свое желание, взъерошенного и с опухшими и искусанными от поцелуев губами.       — Наша вечерняя развлекательная программа начинается в 19.30. В том же зале, где ты играл сегодня. Ты готов сыграть еще раз? Но уже со зрителями? — когда Тэхен, немного помедлив, кивнул, Чонгук указал на шкаф: — Найди что-нибудь, во что можно переодеться.       — Так мы теперь на «ты»? — не преминул поддеть его Тэхен. Он по-прежнему стоял посреди номера, с руками в карманах, чуть расставив ноги, внимательно рассматривая мужчину перед собой.       Чонгук усмехнулся, слегка прищурив свои невозможно глубокие и яркие глаза. Они смеялись, и Тэхен сначала залип на это, а потом задумался: а может у управляющего Чона всегда были эти смешинки в глазах, просто он их раньше не замечал?       — Да. Теперь мы на «ты».       — И что можно взять?       — Всё, что захочешь. И не забудь пообедать. Скажешь, — он улыбнулся, — что ты личный гость управляющего Чона.       Чонгук убрал в карманы телефон, ключи и другие мелочи, бросил на Тэхена еще один взгляд — внимательный, но такой же нечитаемый — и вышел из комнаты.       Щелчок означал, что Тэхен в номере остался один. Некоторое время он стоял и глядел на закрытую за управляющим дверь. Улыбка, сохранявшаяся на его губах, медленно стекла с лица.       Мысль, так внезапно возникшая в его голове и заполнившая в ней всё, как пришла, так и ушла. И Тэхен остался наедине с последствиями своих действий.       Он устало потер глаза. Какое-то время еще постоял, не двигаясь и кусая свои губы. Затем прошел вперед и открыл один из шкафов, рассматривая его содержимое. Затем еще один шкаф, и еще один. Бо́льшую часть гардероба строгого управляющего составляли деловые костюмы и идеально выглаженные рубашки. Но были там и другие вещи — хорошего качества и кроя, отлично сочетающиеся между собой. Пальто, куртки, пиджаки, кардиганы, джемперы, рубашка, джинсы, поло, брюки, футболки, качественные обувь и аксессуары. Выбрать действительно было из чего.       Нет, судя по гардеробу, управляющий Чон занудой точно не был. Разве что строгим и отстраненным. Но что-то подсказывало Тэхену, что эти строгость и отстраненность — напускные, в рамках его образа управляющего. И, возможно, устоявшиеся и укоренившиеся от этой достаточно уединенной жизни на отдаленном швейцарском горнолыжном курорте.       Он выбрал для себя светло-голубые джинсы, черную футболку без надписей, а сверху надел красную рубашку в клетку, завязав ее концы в узел. Повертелся перед зеркалом, оценивая свой наряд. Расчесал высохшие волосы и сбрызнул шею и ключицы терпким, с легкой кислинкой, парфюмом Чонгука.       В задний карман джинсов положил свой телефон. Вчера тот разрядился, сегодня вместе с Тэхеном поплавал в бассейне. Возможно, его, как и сим-карту, уже не восстановить, но в груди не было и капли сожаления.       Посмотрел на часы на комоде, осознав, что время уже к обеду. Наверное, следовало последовать совету хозяина номера и всё же поесть. Но ноги сами понесли Тэхена в место, где он в последний раз видел Миледи. Ему очень хотелось сделать что-то полезное, значимое. Найти котенка и вернуть его маленькой хозяйке казалось именно таким делом.       Бассейн к этому времени уже открылся для гостей. Почти все шезлонги были заняты, дети громко смеялись, увлеченно резвясь там, где еще недавно уходила под воду Миледи. Это место было довольно глубоким, и Тэхен неодобрительно поджал губы, сделав себе мысленную заметку уточнить у управляющего, есть ли в отеле детские бассейны.       После этого он в нерешительности замер — и куда ему идти дальше? Живот с явным намеком заурчал, напоминая, что его уже приличный отрезок времени (со вчерашнего утра) ничем не наполняли, но Тэхен не обратил на это внимание. Он поднялся по лестнице и, дойдя до холла, вновь остановился. Жаль, что нельзя взмахнуть волшебной палочкой и перевести стрелки часов вперед — к моменту, когда из аэропорта приедет шаттл. Всё, чего ему сейчас хотелось — это уехать отсюда, чтобы уже вдалеке от этого места решить, что ему делать дальше.       Его невеселые размышления прервал знакомый голос, и Тэхен удивился тому, насколько оживленно он отреагировал на чужой тембр. Его взгляд непроизвольно устремился на губы находящегося метрах в пяти от него Чонгука — теперь он знал, что губы управляющего мягкие, требовательные и невероятно сладкие.       Чонгук сначала переговорил с несколькими постояльцами, посмеялся над шуткой одного из них, дал задание своему ассистенту и ушел, не заметив наблюдавшего за ним Тэхена.       "Может, стоит всё-таки поесть, как настоятельно советовал Чонгук", — подумал Тэхен, направляясь к столовой. Едва он пересек порог, как его ноздри наполнились витавшими в воздухе ароматами свежеиспеченного хлеба и кофейных зерен. Столовая была большая, просторная, здесь, как и во всём отеле, царила атмосфера уюта и роскоши. Большие окна пропускали мягкий дневной свет, озаряя пространство и открывая вид на снежные склоны, искрящиеся на солнце. На каждом столике стояли горшочки с яркими орхидеями — белыми, розовыми и фиолетовыми — создавая иллюзию цветущего сада посреди зимнего дня.       Люстры свисали с высокого потолка, изящно подсвечивая зал теплым светом, их кристаллы мерцали, словно лед, отражая огоньки и придавая столовой особое очарование. Шум оживленных разговоров, звуки столовых приборов и негромко льющаяся из динамиков фоновая музыка дополняли картину.       Запахи жареного мяса, горячих супов и сладкой сдобы переплетались, пробуждая аппетит. Вот сейчас Тэхен по-настоящему ощутил голод — у него едва слюни от увиденного не потекли. Столы были усеяны всевозможными явствами — от нежных морепродуктов до аппетитных паст и сочных стейков.       Когда Тэхен был здесь во время завтрака, из-за своего растрепанного состояния он не сумел оценить всё по достоинству. Но сейчас осознавал, насколько управляющий Чон мастерски руководит этим отельным комплексом, где всё манит и всё на своих местах — это было место, куда хотелось возвращаться.       Ким немного сомневался, стоит ли ему находиться здесь, но вся неуверенность испарилась, едва он заметил пустующий возле окна стол, откуда открывался потрясающий вид на горы.       Однако не успел он сделать и шага, как ему преградили путь. Это оказалась та самая администратор, с которой Тэхен общался накануне вечером. Ее улыбка была всё такой же приторно-доброжелательной, но взгляд стал заметно острее.       — Питание только для постояльцев. Вы здесь живете?       — Нет, но…       — Тогда у вас нет права находиться здесь и пользоваться преимуществами, которые есть у наших гостей, — резко перебила она, с вызовом сложив руки на груди. А едва ее ноздри уловили знакомый парфюм Чонгука, который теперь был на Тэхене, ее лицо тут же превратилось в маску.       — Управляющий Чон сам сказал мне прийти сюда. И я всё оплачу, не беспокойтесь.       Глаза собеседницы блеснули едва скрытым раздражением.       — Возможно, управляющий Чон был слишком добр. Многие, — она как-то уж слишком с намеком смотрела прямиком Тэхену в глаза, — злоупотребляют его добротой. Но правила есть правила. Гости, не проживающие в отеле, не могут пользоваться столовой. Тем более сейчас, когда у нас проходит закрытая конференция, и здесь находятся только ее участники.       Взгляд администратора неторопливо заскользил по Тэхену, откровенно оценивая его, вызывая мурашки на коже. Не такие, как когда они целовались с Чонгуком, а другие — вязкие и неприятные.              Глаза женщины метали искры, в каждом ее жесте ощущалось раздражение и едва прикрытая враждебность. И Тэхен вдруг осознал, что дело не в правилах. А в… Чонгуке. Судя по всему, она влюблена в него и видит в Тэхене соперника. Ну или же они встречаются, и именно в ее номере он сегодня ночевал.              — Я просто выполняю свою работу, — добавила она, шагнув ближе, напирая и оттесняя Тэхена к двери. — Вам здесь не место. Если вы останетесь, у управляющего Чона будут проблемы. Вы ведь этого не хотите?       Терпение Тэхена было на пределе. Но он понимал, что дело совсем не в правилах. Он почти ничего не знал о Чонгуке. А если эта женщина встречается с ним? И в ней говорят ревность и желание защитить свое? И Тэхен может помешать управляющему Чону в его личной жизни. Он уже и так ураганом ворвался в нее, уже и так по отелю пошли слухи. И у Чонгука могут быть проблемы — что позволил жить в отеле незарегистрированному гостю. Так что, поколебавшись, Тэхен покорно сделал шаг назад.       Судя по всему, он слишком глубоко вторгся в жизнь управляющего Чона. И то, что Тэхен не удержался и поцеловал его, могло дорого Чонгуку стоить.       Вернувшись в фойе, где он утром пытался читать книгу, Тэхен остановился возле одного из больших панорамных окон в пол. И просто смотрел — на то, как кружит снег, оседая на всех холодных белоснежных поверхностях. Как ветки не выдерживают и под весом снежной толщи тянутся к земле. Пейзаж перед ним был безмолвным, мир вокруг замер, пока снег на большой скорости падал с неба, накрывая всё огромным одеялом, будто пытаясь спрятать всю боль и разочарование этого мира. Каждая снежинка, касаясь земли, словно была еще одной потерянной, разбитой мечтой, еще одним неисполненным желанием.       Тэхен стоял здесь, потерянный в своих чувствах, а метель за окном отзеркаливала его собственную внутреннюю бурю. Одинокий силуэт на фоне необъятной снежной пустыни за окном. Ничто так не выматывает, как эмоциональные переживания. Лучше миллион раз физически устать, чем причиной усталости будет тревога или стресс.       Неожиданно, будто вырывая его из этого тягучего, словно патока, состояния, он ощутил на себе чей-то жгущий его взгляд. Некоторое время Тэхен игнорировал его, будто надоедливую, летающую вокруг него муху. Но это ощущение не уходило — кто-то действительно, не отрываясь, смотрел на него.       Тэхен отвернулся от окна, быстро пробежавшись по холлу глазами. Его взгляд почти сразу столкнулся с другим — незнакомец на другом конце холла абсолютно не стесняясь пялился на него. Он так внимательно смотрел, что Тэхен оглянулся по сторонам — возможно кто-то стоит рядом с ним, и незнакомец смотрит вовсе не на него? А после ощутил нервозность.       Тэхен нахмурился, сведя брови к переносице — он не понимал, почему этот человек глядит на него так, как будто знает. Тэхен был уверен, что видит его впервые в своей жизни. Это ощущение — будто его узнали — оно вызывало сосущую где-то внутри тревогу.       Мужчина сделал шаг вперед, еще и еще один, пересек холл и подошел к Тэхену вплотную.       — Вы ведь Ким Тэхен? — полувопросительно, полуутвердительно проговорил он. И когда Тэхен, помедлив, осторожно кивнул, спросил: — Что вы здесь делаете?       Тэхен несколько долгих секунд растеряно молчал.       — Извините… Мы знакомы? — поинтересовался он, пытаясь понять ситуацию.       Незнакомец пробормотал что-то вроде «Нет», окинул его еще одним удивленно-подозрительным взглядом, после чего добавил, что ему нужно идти, и поспешно скрылся из вида. Пока Тэхен недоуменно смотрел ему вслед.       Странная, очень странная ситуация.       «Что вы здесь делаете?» — очень хороший вопрос. Он и сам не знает, что он здесь делает. Кажется, в этом отеле, как и в этой жизни, он никому не нужен.       Кроме управляющего Чона. Хотя тот считает его проблемой. А еще у Чонгука могут быть отношения с той администраторшей, отправившей его в ночь и метель вон из отеля.       Скорей бы утро, чтобы уехать отсюда.       Пребывая в размышлениях об этом странном человеке и страннейшей беседе, он продолжал еще какое-то время стоять у окна, погруженный в свои мысли, и вздрогнул, когда его плеча осторожно коснулись.       Один из работников отеля, одетый в фирменную одежду, передал недоумевающему Тэхену записку.       «Кота, которого вы ищете, видели возле винного погреба в старом корпусе»       Он конечно спрашивал нескольких человек — Чонгука и Рэма — видели они котика, но неужели кто-то еще в курсе, что он сейчас занят поисками белоснежной пропажи по имени "Миледи"?       — Кто мне это передал?       Работник лишь пожал плечами.       — Ее оставили на стойке портье. Сверху была надпись.       Парень указал на записку, и Тэхен повертел ее в руках. На ней действительно было написано: "Передать записку азиату в красной клетчатой рубашке, который стоит в фойе у окна".       — Скажите, как мне найти винный погреб в старом корпусе?       — А зачем вам он? Он не работает для туристов. Наш главный винный погреб находится в главном корпусе. Каждый вечер в 19.00 там проходят дегустации лучших вин и швейцарских сыров. Семь сортов сыров и пять марок вина. Вас записать на сегодня? Какой номер вашей комнаты?       — Нет, мне не нужен винный погреб. Мне только нужно узнать, где он находится.       Когда портье объяснил ему, куда идти, Тэхен поблагодарил и снова, в третий раз за этот день, отправился в старый корпус. Конечно, котик мог оттуда уже уйти, но, судя по всему, он всё еще был где-то поблизости. А поскольку Тэхену нечем было заняться, стоило лучше осмотреть то здание.       Он проследовал тем же маршрутом — через стеклянный переход добрался в корпус с атмосферой старого замка, прошел возле комнаты с мудрой, но ворчливой шарманкой и направился в самый конец длинного коридора, чтобы спуститься по длинной петляющей лестнице вниз.       В темных и узких коридорах цокольного этажа царила давящая тишина. Свет от ламп был тусклым — скорее всего, это было сделано для поддержания атмосферы древности этого места. Хотя вот сейчас всё здесь ощущалось как-то зловеще. А еще не покидало чувство, что за ним кто-то наблюдает.       Дверь в винный погреб была приоткрыта, и оставалась надежда, что Миледи спряталась там. Замерев на мгновение, Тэхен вздохнул и толкнул дверь.       Она тихо скрипнула, впуская его внутрь. В погребе царила прохлада, воздух был насыщен запахом старого дерева и вина. Тэхен сделал несколько шагов вперед, пытаясь найти белоснежную кошку, но всё, что он видел, — это блеск бутылок во тьме.       Он и сам не понял — то ли позади раздались шаги и кто-то толкнул его в спину, то ли он просто споткнулся, запутавшись в темноте, потеряв равновесие и кубарем скатился вниз, пролетев две или три ступеньки. Его тело ударилось о холодный камень, резкая боль пронзила бок. Когда он наконец приземлился на пол, дверь с громким щелчком захлопнулась. Темнота обрушилась на Тэхена, а вместе с ней и ощущение беспомощности.

***

      Чонгук засунул руки в карманы и хмурился, неотрывно глядя на распахнутую дверь комнаты, где проходила вечерняя развлекательная программа для гостей. На часах было уже почти восемь, но Тэхен так и не появился.