Анимус

      Сцепив пальцы за спиной, Ванесса то и дело скользила взглядом по своему отражению в зеркале лифта, проверяя всё ли на месте: идеальная укладка, свежий макияж, выглаженное платье. Кабина, заполненная тихой музыкой, плавно поднималась на последний этаж элитного отеля, где располагался ресторан.       Сколько лет мы не виделись? Семь? Или уже восемь?        Девушка нервно прикусила губу, но, тут же опомнившись, провела языком по зубам, стараясь убрать возможные следы помады.        — Не видела тебя раньше с галстуком. Всё настолько серьёзно? — спросила Ванесса, стараясь скрыть беспокойство за иронией.       — Иногда галстук — это просто галстук.        — Почему мы поехали только вдвоём?       — Почему нет? — небрежно парировал Тоджи.        Ванесса сильнее сжала челюсти, так, что на скулах образовались линии. Его расслабленный тон лишь подливал масло в огонь. Сейчас девушке как никогда хотелось ясности и конкретики, а не словесных игр или намёков.       — В основном я с ним взаимодействую, — добавил мужчина, уловив её недовольство. — Годжо и Рёмен здесь ни к чему.       Кабина остановилась и Ванесса глубоко вдохнула через нос, готовясь к предстоящей встрече. Когда двери открылись, Тоджи мягко положил ладонь ей на поясницу, едва заметно подталкивая вперёд. Так они вошли в ресторан и направились к столику, где их уже ждал Николас.       Тоджи вёл Ванессу настолько непринуждённо, будто это было самым естественным делом на свете. Со стороны они и впрямь могли сойти за пару или даже за молодожёнов, наслаждающихся первыми днями супружества.       Стоило им подойти ближе, как Николас, уловив их фигуры боковым зрением, с ленивой грацией поднялся с дивана, протягивая ладонь Фушигуро. Тоджи ответил уверенным рукопожатием, излучая нескрываемое хорошее настроение.       Лишь после этого мужчина отошёл в сторону, открывая Николасу вид на девушку. Едва заметно склонив голову, Тоджи с удовольствием произнёс, как бы мурлыча и явно нарочно акцентируя внимание:       — Знакомься, Ванесса.        Николас слегка прищурился, потом нахмурил брови, будто пытаясь что-то вспомнить. В конце концов, он коротко кивнул, явно не до конца уверенный в том, кого видит перед собой.       — Кто эта очаровательная юная леди? — протянул он, сверкая идеальным рядом искусственных зубов.       — Моя спутница, — ответил Фушигуро, пропуская Ванессу вперёд и мягко направляя к дивану.        — Прекрасный выбор, — с намёком и неискренностью добавил Николас.        — Я в этом не сомневаюсь, — так же наигранно отозвался Тоджи, наградив его фальшивой улыбкой.       Ванесса села, нервно поправляя подол платья. Мужчина слегка поддался вперёд, внимательно рассматривая девушку. Он точно что-то прикидывал, скользя глазами по её лицу.               — Ты знаешь, — вдруг произнёс он со скрытой иронией, обращаясь к Тоджи, — у тебя всегда был... нестандартный вкус.       Фушигуро, усмехнувшись уголком рта так, что его рана немного натянулась, ничего не ответил.       Когда официант поставил перед ними напитки, Ванесса наконец подняла глаза на собеседника, сидящего напротив. Украдкой оглядев его, она почувствовала, как по спине пробежал холодок.        Он изменился. Постарел.       В ухоженной бороде пробивалась седина, кожа на руках истончилась настолько, что вены стали заметно выпирать, а глаза  потускнели, словно в них больше не блестел огонёк жизни.       Ванесса вскользь посмотрела на Тоджи. Хотя она прежде и шутила про его возраст, мысленно сравнивая с остальными парнями, сейчас на фоне Николаса он казался в самом расцвете сил.        Резкий контраст.       Мужчины начали говорить о предстоящем бое, и несмотря на то, что Ванесса пыталась вникать, смысл сказанного беспощадно ускользал. Зато воспоминания, которые, казалось, давно покинули её сознание, внезапно прорвались наружу. Жуткие картинки, будто высеченные на её сетчатке, то и дело всплывали перед глазами с доскональной точностью, как если бы кто-то поместил внутрь девушки фотоаппарат, который запечатлел каждую деталь.        Вспышка.       Смех. Не здесь. Не сейчас. Там.       Вспышка.        Приглушённый свет.       Вспышка.        Она пытается двигаться, но тело словно залито свинцом.        Вспышка.        Ресторан возвращается резко, как удар в грудь. Воздух в лёгких застревает, руки дрожат. Пальцы судорожно цепляются за скатерть, ногти впиваются в ткань.       Разве это считается? Я даже не была против.         Ванесса нахмурилась, будто от этих оправданий могло бы стать легче. Всё вокруг стало медленно и постепенно терять форму, очертания комнаты плыли, а звуки смешивались в гулкий безобразный гогот. В голове — одно слово, чужое и грубое:       «Изнасилование»       Ванесса качнула головой, пытаясь избавиться от наваждения. Этот едва заметный жест не укрылся от глаз Тоджи. Он молча налил воды и протянул ей.       Может, всё это — преувеличение? Просто... недоразумение?       Девушка приняла бокал и крепко сжала, пытаясь сосредоточиться на холоде стекла. Но её взгляд снова вернулся к Николасу. Он безмятежно что-то рассказывал, жестикулируя руками. Сдержанные манеры, низкий голос, перстень на левом мизинце, давящая атмосфера, излучаемая, казалось бы, безобидной ухмылкой.        Всё было именно так. Это моя вина.          Ванесса смотрела на мужское лицо — на морщинки у глаз, на пульсирующие на шее вены, на тяжёлую линию подбородка. Эти черты казались такими обычными, такими неопасными. Но внутри всё сжалось настолько сильно, что тошнота подступила к горлу.       Я могла отказать. Могла убежать. Сделать всё по-другому. Почему я просто осталась там? Почему ничего не сделала?       Мысли обрушились лавиной, и девушка под их тяжестью опустила глаза на свои руки.       Почему я именно сейчас об этом думаю? Только сейчас?       Невидимый груз накрыл её с головой, придавливая к дивану и лишая сил даже вдохнуть.       Я испорченная. Грязная. Ненужная.       Слёзы подступили к глазам, но Ванесса не дала им выйти наружу, плотно прижав язык к нёбу. Вместо этого девушка опустила голову ниже, чтобы тень волос скрыла её наверняка искаженное эмоциями лицо.       Но в этот момент лёгкое касание вывело её из оцепенения. Тоджи придвинулся ближе, осторожно положив ладонь ей на колено.       — Эй, — тихо сказал он. — Ты в порядке?       Ванесса чуть вздрогнула, словно его голос прорвал шум в её голове. Она моргнула. Кивнула. Улыбнулась — слишком быстро, слишком автоматически.       — Конечно.       Его ладонь, которая до этого спокойно лежала на её колене, вдруг чуть сжала его, а затем начала постепенно перемещаться выше. Движение было медленным и плавным, чтобы со стороны никто ничего не заметил. Но для Ванессы этого оказалось достаточно, чтобы все её мысли резко переключились на происходящее.       Она судорожно втянула воздух, наклоняясь вперёд, будто поправляя бокал. Ванесса сделала вид, что внимательно слушает, но сердце всё ускоряло ритм, заглушая разговоры.        Пальцы Тоджи остановилась на середине бедра, забираясь под тонкую ткань платья. Стараясь не поднимать на него глаза, Ванесса закинула ногу на ногу, намеренно сжимая его руку. Этот жест был одновременно протестом и мольбой прекратить, но мужчина лишь ухмыльнулся, не отнимая ладони.       — Расслабься, — прошептал он, пока Николас отвлёкся на официанта.        Но вместо того, чтобы остановиться, его пальцы легонько  ущипнули чувствительную кожу.       Ванесса, прикусив губу, еле удержалась от того, чтобы не вскрикнуть, однако инстинктивно вздрогнула, и коленкой глухо ударилась о край стола.       Николас повернулся на несвойственный обстановке шум, его бровь слегка приподнялась, но затем он почти сразу вернулся к разговору с официантом, не придавая случившемуся особого значения.       Тем временем Тоджи, будто ничего не произошло, придвинулся ближе, его нога коснулась её. Ванесса бросила на мужчину возмущенный взгляд, чувствуя, как её щёки заливаются жаром, а ладони начинают потеть.       — Не мог бы ты остановиться? — прошептала девушка, стараясь, чтобы её голос звучал строго.       — Не хочу, — он склонился ближе, и его губы почти коснулись уха, — ведь это тебя отвлекло, верно?       Ванесса замерла, поняв, что он прав. Её мысли действительно переключились, а тяжесть, которая давила всего несколько минут назад, вдруг стала далёкой, почти глухой.       Она спешно отвернулась, уставившись в бокал перед собой, и чуть сжала губы, чтобы скрыть едва заметную улыбку.        Тоджи, довольный своей победой, откинулся назад, оставив свою ладонь на её бедре, но теперь уже не двигаясь, просто напоминая о своём присутствии.       — Когда Годжо предоставит бухгалтерию? — повернувшись, Николас снова включился в диалог.        — Кстати об этом, — Тоджи выпрямился, расправляя плечи. — Мы подумали над твоим щедрым предложением и решили вернуться к старым условиям работы.        Мужчина напротив замер, его выражение на мгновение стало пустым, как будто он пытался понять, правильно ли расслышал. Однако, быстро среагировав, он сложил руки перед собой и сдержанно ответил:       — Я думал, что ясно дал понять мои условия.        — Конечно-конечно, — Тоджи усмехнулся, как если бы это был дружеский разговор. — Однако, видишь ли, к нам в руки попали новые данные.       Николас вопросительно приподнял бровь, стараясь сохранять спокойствие, хоть и его ладони крепко упёрлись в стол, выдавая напряжение.       — Ты никогда не задумывался, насколько тесен мир? — уточнил Тоджи, намеренно нежно убирая выбившуюся прядь волос Ванессе за ухо, а затем демонстративно, но почти невесомо поцеловал девушку в щёку. — Меня вот это не перестаёт удивлять.        Николас уставился не девушку стеклянными глазами. Казалось, осознание наконец-то настигло его. От его тяжелого и пронзительного взгляда, который, казалось, смотрит в самую душу, Ванесса сжалась и невольно прильнула ближе к Тоджи, ища защиты.        — Я так понимаю, это «привет» из прошлого? — на удивление спокойным голосом спросил Николас.        — Как хорошо, что наше прошлое можно зафиксировать на камеру, правда? — улыбка Тоджи стала шире, но глаза оставались издевательски ледяными.       Николас заметно побледнел, а после его лицо стало совершенно непроницаемым.       — Не понимаю о чём ты, Фушигуро, — откидываясь на спинку дивана, уверенно произнёс мужчина.        — Держи, — Тоджи достал конверт из внутреннего кармана пиджака и положил на середину стола, подталкивая кончиками пальцев. — Может, это освежит твою память.        — Ты меня шантажируешь?        — Шантаж? — Тоджи сделал вид, что удивился. — Нет-нет, просто делюсь наблюдениями. Ты ведь всегда ценил честность, Ник.        Мужчина открыл конверт и безэмоционально пролистал распечатанные снимки экрана со старого видео. Тишина за столом стала почти осязаемой. Ванесса, пытаясь дышать ровнее, краем глаза посмотрела на собеседника, лицо которого становилось всё холоднее и холоднее.         — И откуда у тебя эта прелесть? — хрипло спросил он.        — Какая досада, — Тоджи цокнул языком. — Наоя не говорил тебе, что записывал всех клиентов?        — Нет, — ответил Николас, спрятал снимки в конверт и небрежно кинул его обратно на середину стола. — И что ты хочешь?       — Всего лишь вернуться к условиям, с которых мы начинали, не более, — Тоджи победно поддался вперёд. — С тебя крыша, с нас — деньги.        — Опасную ты затеял игру, Фушигуро, — усмехнулся Николас. — Опыт Конга тебя ничему не научил?        Улыбка с лица Тоджи исчезла, словно её и вовсе не было. Его пальцы невольно дёрнулись, почти касаясь металла наручных часов. Лицо мужчины будто окаменело, а в глазах мелькнуло нечто мрачное. Тоджи медленно выдохнул через нос, крепко сжимая челюсть, удерживая слова, которые определённо не стоило произносить:       — И забери обратно в преисподнюю свою адскую гончую, которую ты на нас натравил, — лишь холодно добавил он.        — Ты про агента Камо? — уточнил Николас, заметно повеселев.       Услышав упоминание Чосо, Ванесса почувствовала, как у неё скрутило живот. Девушка застыла, не смея сделать даже вдох, ибо боялась, что любое движение могло выдать, как она, буквально несколько часов назад, виделась с агентом и уже даже переписала его номер к себе в телефон.        — Он самый, — брезгливо ответил Тоджи.        — Боюсь, что это не в моей компетенции, — разведя руками, парировал Ник. — У нас с ним, знаешь ли, свободные отношения.       — Ты притащил агента ФБР без возможности его контролировать? — возмутился Тоджи. — Неужели ты настолько отчаялся, мой дорогой друг, что готов хвататься за первое попавшееся орудие?       — Первое попавшееся? — Николас склонил голову, изображая на лице некое подобие удивления. — Я выбираю инструменты тщательно. Просто некоторые лучше работают, если их не держать за горло.       Тоджи фыркнул, но в глазах сверкнула ярость:       — Звучит как оправдание для тех, кто упустил поводок. Ты хоть понимаешь, чем это может обернуться?        Николас чуть приподнял уголки губ. Эта спокойная, почти вызывающая улыбка была лучшим ответом на повисший в воздухе риторический вопрос.        — Я обдумаю твоё предложение насчёт процентов.        — Надеюсь, мы быстро придём к соглашению, — бросил Тоджи и поднялся из-за стола.        Он помог Ванессе встать и, обвив рукой её талию более уверенно, чем прежде, направился с ней к выходу.        Когда они вошли в лифт, Фушигуро молча ослабил узел галстука. Напряжение в его позе слегка ослабло, хоть взгляд и оставался сосредоточенным.       Двери закрылись, и Ванесса сразу сделала попытку отстраниться, но мужчина остановил её, удерживая достаточно крепко.       — Что, чёрт возьми, ты устроил под столом? — злобно прошипела она, поворачиваясь к мужчине.        — Ты начинала расклеиваться. Нужно было тебя отвлечь.       И прежде чем девушка успела возразить, Тоджи в шутку щёлкнул её по носу, как будто вся ситуация была не более чем шалостью.       — Таким способом? — возмутилась она, отмахиваясь.        — Это первое, что пришло мне в голову, — насмешливо улыбнувшись, признался мужчина.       — Ты просто наслаждаешься тем, что можешь меня выводить, да? — Ванесса  посмотрела на него так, как если бы поймала с поличным.        — Возможно, — игриво протянул он.        Его взгляд углубился, стал серьёзнее. Тоджи протянул руку и медленно накрутил на палец передний локон её волос. Едва ощутимое прикосновение, но почему-то пробирающее до мурашек.       — Я видел, как ты смотришь на него, — произнёс мужична чуть тише, — на Сатору.        Ванесса опустила глаза и закусила внутреннюю сторону щёк. Упоминание Годжо пронзило её грудь острием вины, которое невозможно было вытащить.       Я ему ничего не должна.        Но эта мысль была слабым утешением.        С одной стороны Сатору действительно был ей интересен, с другой — она слишком боялась сковывать себя обязательствами. Где-то в глубине души Ванесса всё ещё не доверяла парню. Или себе.         Она не хотела с ним играть, хотела быть честной. Хотя бы попытаться. Но как она могла давать какие-то гарантии, когда сама не знала, на что жизнь заставит пойти её завтра?        Рядом с его образом внезапно возник Чосо. Он, напротив, внушал что-то подобное ощущению безопасности или надёжности.        Его образ не отпускал. Он пленил своей справедливостью. Ванесса понимала, что сама наделяет незнакомого ей мужчину такими качествами, но какая-то часть её упорно хотела в это  верить.        Тоджи провёл тыльной стороной пальцев по девичьей щеке, тем самым заставляя образы других, мелькавших в её сознании, бесследно испариться. Казалось, он умел читать её мысли. Этот жест, такой простой и невинный, на самом деле говорил громче слов: «Смотри на меня. Сейчас здесь только я».        Ванесса замерла. Это было неправильно. Опасное притяжение заставляло её отбросить призрачные наваждения и обратить свой взор на Тоджи.        — Когда я увидел, как утром ты выбегала из комнаты Рёмена, то понял, каким дураком был, — мужчина сделал небольшую паузу, подбирая слова. — Я тупил, убеждая себя, что… да не важно. Главное, что теперь понимаю: мне не надо было так сторониться.       Ванесса напряглась, но не отодвинулась. Она чувствовала, как его пальцы, ещё секунду назад касавшиеся щеки, скользнули к линии подбородка, попутно задевая губы.        — Думаешь, что можешь судить меня?       — Нет, — он хмыкнул. — Я просто вижу, как ты мечешься.        Эта фраза будто обожгла девушку.       Боже… Что же я делаю?        — Мне не нужны их чувства, — со злобой прошептала она, сама до конца не понимая, о ком конкретно говорит. — Ни Сатору, ни Рёмена. Ни твои…       — Врёшь, — Тоджи снова осторожно провёл пальцем по губе, но на этот раз медленнее. — Ты просто боишься, что это может ранить тебя.        Её кулаки невольно сжались, а ногти впились в ладони.        — Бред, — неуверенно пробормотала она.       — Ага, — Тоджи усмехнулся, а затем с легкостью добавил: — Конечно.        Его голос, его прикосновения были такими уверенными, как будто Тоджи знал девушку лучше, чем она сама.       Дыхание Ванессы стало поверхностным, неровным. Она ненавидела тело за то, что оно выдаёт вещи, которые разум всячески отрицает. В груди что-то сжалось — это не был страх, но и не та стабильность, к которой она всегда стремилась. Это было что-то другое: острое, тягучее жжение, которое охватывало и не отпускало.       Это игра. Да! Лишь очередная ловушка.       Тоджи сделал шаг ближе, его пальцы всё ещё оставались на  лице, но не давили и не торопили. Просто были там. Ванесса знала, что он видел её колебания, нежелание быть уязвимой, однако не собирался настаивать.       — Думаешь, что понимаешь меня? — грубо прыснула девушка, в попытке оттолкнуть его подобными словами.        — Понимаю, — ответил он слишком быстро. — Потому что сам через это проходил.       Признание застало её врасплох. Она хотела отступить, разорвать эту нить, которую именно он протянул между ними, но ноги словно окаменели и перестали слушаться.       Тоджи наклонился ближе, его голос стал ниже и перешёл практически на бархатистый бас:       — Но проблема не в Сатору, не в других. Проблема в тебе. Ты не веришь, что заслуживаешь быть любимой.       Дыхание перехватило. Слова ударили плетью, оставляя горячий след правды. И это Ванессу разозлило. Жутко бесило, что он видел её настоящую. С самого первого дня. В то время как она сама всячески отворачивалась от себя и пыталась разглядеть.        Казалось, это всё было на поверхности, настолько очевидно, что даже смешно. Именно поэтому признавать такую себя ей совершенно не хотелось.        — Это неправда, — выдохнула она, пытаясь отвернуться.       — Правда, — он мягко улыбнулся, осторожно удерживая её лицо. — Но это не делает тебя слабой.       Ванесса чувствовала, как в груди поднимается целый ураган эмоций. Злость, стыд, боль, и что-то ещё, что она не знала, как назвать. Захотелось ударить мужчину, толкнуть или сбежать — что угодно, лишь бы остановить этот момент.       — Тебе решать, — сказал он. — Я здесь. Но только если ты этого хочешь.       Она ощутила что-то знакомое, похожее на то, что испытывала с Сукуной. Но было и различие. С Рёменом чувства были как буря, сносящая на своём пути разум, самоконтроль и даже страх.       С Сатору тоже было иначе. Его попытки сблизиться пугали, как будто он хотел, чтобы Ванесса просто-напросто стала частью его мира. С ним определённо были чувства, но они казались поверхностным, не достающими до самых глубоких уголков души.       С Тоджи же всё ощущалось по-другому. Медленное и тягучее влечение, не заставляющее терять себя. Скорее это походило на возможность отдохнуть. Возможность ощутить ту опору, которую Ванесса долго искала в себе, но так и не смогла найти.       Разве может быть иначе?        Казалось, он знал каждую её слабость, каждую рану, и касался их с такой уверенностью, будто это была его привычная территория.       — Зачем ты это делаешь? — дрожащим голосом пролепетала Ванесса, чувствуя, как к горлу подкатывает ком.        — Делаю что?        — Ломаешь всё то, что я так отчаянно строю, — громче возразила она.       Тоджи лишь выдохнул, смотря на неё с сожалением и какой-то непривычной в его взгляде грустью.        — Постоянно! — вспыхнула девушка. — Что в саду, что в машине, ты меня изводишь! Грубо вторгаешься туда, куда я никого не хочу пускать. Зачем?       Но Тоджи снова ничего не ответил. Его лицо вдруг стало непроницаемым, и он, игнорируя ярость в её голосе, медленно наклонившись, оставил мягкий, почти невесомый поцелуй на лбу.        И это сломало Ванессу.       Мгновение было мимолётным, но этого было достаточно, чтобы разом потушить весь запал. Она хотела кричать, требовать объяснений, швыряться обидными фразами. Но этот поцелуй украл всю злость, как вор драгоценности.       — Нет, — прошептала Ванесса, чувствую, как сердце бешено бьется, разгоняя по венам горячую волну.       Её пальцы метнулись к его галстуку, дернув его резким и грубым движением. Глаза Тоджи потемнели, а уголки рта едва заметно дрогнули, ведь мужчина понимал, что сейчас произойдет.       Её губы прижались к его горячо, жадно, требовательно, как если бы в них можно было найти ответы на все сомнения. Тоджи не отстранился. Мужское дыхание смешалось с женским, неровное и тяжёлое.       Руки Ванессы дрожали, но сжимали галстук так крепко, что тонкий шелк натянулся между ними. Девушка прошлась выше и  кончиками пальцев почувствовала, как пульсирует его шея под воротником.        Тоджи моментально перехватил инициативу, ощутив колебания Ванессы. Он целовал её с такой настойчивостью, что, казалось, бесконечно долго ждал этого момента. Его губы двигались решительно, теперь не оставляя шансов на отступление. Он забрал контроль, полностью, без остатка.       Одной рукой он обхватил её талию, прижимая так близко, что чувствовался жар, словно раскаленного, мужского тела сквозь ткани одежды. Вторая скользнула вниз, вдоль ноги, пальцами обжигая кожу.       Ванесса ладонями упёрлась в его грудь, в попытке отстраниться чтобы перевести дыхание, но мужчина не дал ей и шанса, резко прижимая её к металлической стене лифта и лишь сильнее углубляя поцелуй. Девушка почувствовала, как он поднял её ногу, закинул себе на бедро, а затем до боли сжал ягодицу.        Ванесса задрожала, но не от страха — от желания, которое разрасталось внутри, как пожар.       Тоджи всё агрессивнее вжимал её в стену, а его движения становились более бескомпромиссными. Губы жадно накрывали её, язык бесцеремонно петлял во рту, дразня и лаская, словно требуя полного подчинения. Он не отпускал, как будто боялся, что этот миг ускользнёт.        Казалось, запал, который их охватил, невозможно было прервать. Однако лифт остановился с приглушенным звоном. Двери скользнули в стороны, и только тогда Ванесса, прервав поцелуй, чуть отстранилась, чтобы заглянуть за плечо Тоджи.        Две пары широко распахнутых глаз неотрывно следили за страстно целующейся парой.