Le Cirque Des Reves

Перед воротами изящной ковки собираются первые зрители. Они в нетерпении переминаются с ноги на ногу и перешептываются между собой. Слухи кардинально отличаются от представшей им картины, многие испытывают разочарование и ворчат о том, что стоит поискать место поуютнее, и не тратить здесь время попусту. Кто-то чувствует себя расстроенным, кто-то — обманутым, но никто не спешит уходить. Неумолимая, невидимая глазам сила словно приковывает людей к этому месту. Там и тут раздаются вопросы и бормотание. — Что за цирк такой, что работает только по ночам? — Он и правда такой чудесный, как о нем говорят? А уж больно захудало выглядит. — Да! Моя двоюродная сестра была на их представлении в Париже и осталась в полном восторге. Я потом еще несколько месяцев слушала ее рассказы. Она и эти гастроли хочет посетить. Ведь выступлений столько времени не было, наверняка артисты готовили нечто грандиозное! — Мама, мама, — бойкий малыш дергает маму за подол платья. — Но разве цирк не должен быть ярко украшенным? Этот не такой. Он как будто неживой. Мальчик сомневается совершенно справедливо. То, что он видит, не похоже на цирк из его фантазий. Он неподвижный и безмолвный, не видно артистов, не играет веселая музыка. Билетная касса закрыта, на ее окошко опущена решетка. Единственным признаком жизни можно считать только серые, безликие полотнища шатров, которые слегка колышутся на ветру. Малыш поводит носом, шумно вдыхает — и в свежем воздухе весеннего вечера ему чудится аромат карамели. Солнце тем временем скрывается за горизонтом, и вокруг сгущаются сумерки. Как только последний закатный луч сдается перед натиском темноты, с цирком происходят разительные перемены. Сначала люди слышат тихий, едва различимый перезвон колокольчиков. Он становится громче и громче — а потом резко стихает, и в цирке вспыхивает свет. Там и тут загораются маленькие и большие фонари, все огромное пространство цирка окутывает их сиянием, они ярко освещают шатры, ныне раскрашенные в самые разные оттенки. Они сверкают и притягивают взгляд, манят исходящим от них обещанием грядущих чудес. В толпе слышатся восхищенные и удивленные вздохи, а мальчишка подпрыгивает на месте и радостно хлопает в ладоши. Нетерпение сменяется сладостным предвкушением — вместе с ним приходят изумление и радость. Цирк наполняется цветами, ароматами и оттенками. Еще мгновение и себя являет последняя деталь: над воротами — там, где когда-то отсчитывают ход времени часы, — зажигается надпись, особенно заметная на фоне ночного неба. Le Cirque des Rêves. Женщина вкладывает деньги в ладошку ребенка, и он прытью бежит к билетной кассе. Она уже открыта, и мальчика приветствует очаровательная юная особа. Она с улыбкой протягивает ему два билета, красно-белый леденец и ласково произносит: — Проведи вечер хорошо, юный зритель. «Цирк сновидений» ждал тебя. Мальчик краснеет от смущения, крепко хватает маму за руку и устремляется вперед. Он едва ли не бежит, женщина за ним не поспевает. Она хохочет и шутливо журит его, а он смеется в ответ и ускоряет шаг. Ночь не продлится долго, он хочет увидеть как можно больше, заглянуть во все без исключения шатры, ему хочется полюбоваться каждым из артистов. Ребенок смотрит по сторонам во все глаза, мечтает запечатлеть в памяти даже самые крошечные детали своего увлекательного приключения. Когда рядом с шатрами появляются артисты, мальчик удивленно вскрикивает и начинает их восхищенно рассматривать. Мимо матери и ее сына проходит девушка в длинном платье насыщенного пурпурного цвета. Заметив, как блестят глаза мальчика, она останавливается и делает легкий реверанс. Ее лицо спрятано под вуалью, но ребенок отчего-то уверен, что она невероятно красива. Он кланяется в ответ, их пути расходятся — но мальчик ни секунды не грустит. Ведь перед ним уже появляется целая компания из артистов. Мальчик моргает и трет глаза: двое из троих мужчин абсолютно одинаковы, разве что один из них выглядит более нежным, а второй — серьезным и хладнокровным. Их спутник издалека замечает маленького зрителя, подмигивает ему, а на ладони артиста вспыхивает огонек. Он обретает форму миниатюрного феникса, и огненная птица устремляется к ребенку. Мальчик вытягивает руку, и феникс садится на тыльную сторону его ладони. Огненное создание хлопает крыльями, поворачивается разными боками, будто хвастаясь роскошным оперением. Напоследок он касается большого пальца мальчика созданным из пламени клювом и исчезает. Ребенок поражен до глубины души, он поднимает голову и хочет поблагодарить циркового кудесника, но молодых людей и след простыл. Спустя пару часов, когда мальчик наедается сладкой ваты и жареных орешков, устает кататься на каруселях и огромной качели, куда забираться приходится с помощью лестницы, мать и сын наконец выбирают представление, которое посетят первым. Для начала они решают посмотреть выступление гимнаста Юйхэна — завлекающая в его шатер афиша обещает им незабываемое зрелище грандиозного размаха. Они устраиваются в первом ряду, и мальчик замечает табличку на одном из соседних кресел. На ней написано «Для Тасянь-Цзюня», и мальчик недоумевает: кто такой этот Тасянь-Цзюнь, если для него предусмотрено отдельное место? Ответ вскоре приходит. Он имеет облик высокого, широкоплечего артиста, держащего в руках огромную охапку алых лотосов. «Наверное, они с Юйхэном лучшие друзья», — думает мальчик и отворачивается к арене. На шатер неожиданно опускается непроглядная темнота — но длится это всего несколько мгновений. В миг, когда он вновь ярко озарен, у мальчика перехватывает дыхание. Арена полностью преображается. Она больше не засыпанный песком круг, а огромное озеро. На его поверхности плавают цветы, и мальчик пораженно замечает, что точь-в-точь такие цветы держит в руках человек по имени Тасянь-Цзюнь. В середине арены стоит небольшой резной павильон из красного дерева. Мальчик хмурит лоб и вспоминает, что видел такие домики в одной из книг. Кажется, по истории, но точно он сказать не может: картинок там слишком мало, поэтому он быстро ее бросает. Но задерживаться на этой мысли — значит, лишить себя удовольствия насладиться зрелищем, и мальчик тут же забывает о книге. На арене появляется артист. Его одеяния неприлично скромны: белый халат с серебристой вышивкой и маска, закрывающая половину лица. Пожалуй, маска — единственное, на что стоит обратить внимание. Она кажется сделанной из хрусталя, настолько она невесома и аккуратна. Ее владелец делает шаг по воде, и мальчик почти задыхается. Ведь артист ступает по водной глади, не оставляя на ней следов! Юйхэн взлетает и останавливается на краю резного дома, удерживаясь только на носке сапога. Артист чуть заметно меняет положение корпуса и, благодаря этому, получает возможность рассмотреть своего Тасянь-Цзюня. Который взирает на него с бесконечным обожанием и готовностью сопровождать его до самого конца. В душе Юйхэна возникает пожар. Взгляд Мо Жаня — единственное, что может выбить его из колеи, но гимнаст берет себя в руки. Юйхэн не выступает. Он парит, танцует и отдает всего себя. Его шаги подобны взмаху крыльев бабочки. Его выступление — признание в любви его золотистой плети. Но рядом с ней возникает алая, и Юйхэн дает свободу своей. Он парит поверх двух лоз, в шатре звучит перелив струн, а две лозы сливаются в одну, обвиваясь друг вокруг друга. Юйхэн так давно не выходит на арену, что отдает всего себя. Вместе с его телом выступает его сердце. Это чувствуют все без исключения зрители, они осыпают Юйхэна овациями, под его ногами цветы и подарки, но лишь один букет способен вызвать в нем трепет. Тот, что Мо Жань преподносит со словами «Я люблю тебя, Ваньнин». Мальчик забирает маму, и они идут в следующий шатер. Ребенок узнает в артисте того кудесника, что одарил его птицей. В другом видит златовласых близнецов. Под утро малыш засыпает на руках у матери и просит сводить его в «Цирк сновидений» еще раз. Перед тем, как они покинут цирк, к ним подходит девушка из кассы, дает визитку Сюэ Чженъюна. — Вашему сыну место среди нас. Подумайте. Эта вечно молодая девушка — Ван Чуцин. Она лучше всех осведомлена, кто нужен «Цирку сновидений», и знает, что ему необходимы новые артисты. Потому что многие уходят, возвращаются после перерыва единицы, и цирк создает себя с нуля. Они не выступают восемь месяцев. Половина из них тратится на то, чтобы Юйхэн и директор Сюэ восстановили силы. Цирковые не спрашивают, не сплетничают, не обсуждают то утро, когда их начальник и самый холодный наставник артистов, пошатываясь, появляются перед ними и говорят, что «Цирк сновидений» уходит в отпуск. За обоими мужчинами тянется кровяной шлейф, их держат под руки Сюэ Мэн и Мо Жань, поэтому никому в голову не приходит затевать неуместные разговоры. О Ши Минцзине тоже никто не спрашивает. Постепенно слухи о нем начинают бурлить среди артистов, но все, кто был причастен, не молвят ни слова. Это битва за закрытыми дверьми, знать посторонним о ней не обязательно. Чтобы переключить внимание, близнецы Мэй сооружают для артистов особые иллюзии, где полно еды и вина. Все получают бессрочный отпуск и остаются ждать. Первым в себя приходит Юйхэн. Он решает, что больше никаких часов в «Цирке сновидений» не будет и находит новый способ защиты. Заклинание соткано из их с Мо Жанем энергии, они ставят барьеры везде, где могут. Им помогают близнецы Мэй и Сюэ Мэн. Они объединяют магию ради того, чтобы цирк мог существовать, и это становится сильнейшим из порогов для врага. Сюэ Чженъюн наконец может выйти из шатра. Опираясь на плечо Ван Чуцин, он делает шаг и плачет, видя, что фонтана больше нет. Как и части его самого. Но потом он поднимает глаза. Рядом с его горячо любимым сыном — два близнеца Мэй, которых он всегда считал своими детьми. Они любяще смотрят на его Мэн-эра и готовы сражаться за него в жизни и смерти. За спиной Чу Ваньнина стоит Мо Жань, положивший ему на плечо руку. Они сильнее, чем кто бы то ни было мог представить. Е Ванси ласково чешет волка Наньгун Сы за ухом, пока сам дрессировщик наглаживает шерсть второго питомца. Директор Сюэ видит еще полсотни артистов. Кто-то держит в руках пирог, другие угощения, кто-то — местные сувениры. И по лицу Сюэ Чженъюна начинают течь слезы. — Я говорил, — Юйхэн подходит к нему и тихо произносит, — мы сможем восстановить его, пока сами живы. Чженъюн, мы справились. Сюэ Чженъюн не отвечает. Он продолжает плакать, пока его обнимают Чу Ваньнин, Ван Чуцин, Сюэ Мэн и Мо Жань. А на небе занимается рассвет.