Можешь винить во всём меня. Часть 2

Арина решила уже, что их прогнозы не оправдались, и путешествие пройдёт без каких-либо инцидентов. Проведя остаток дня и весь следующий день в столице, утром третьего дня они покинули резиденцию Даймё в сопровождении какого-то вельможи, у которого была, внезапно, самая что ни на есть настоящая карета, запряжённая четвёркой лошадей. Они остановились на небольшой перекус у живописного озера, и вскоре должны были уже оказаться в селении, где ночевали по пути в столицу. Девушку это вполне устраивало. До места отдыха они двигались чуть более бодро, однако оставшийся путь у Арины вновь появилась возможность подразмять ноги. Вельможа c каретой — его звали Окумура Кишо — несколько раз пытался заманить девушку к себе, но та всячески отшучивалась, ссылаясь на то, что в каретах её укачивает, и знай себе поглаживала бархатный нос ближайшей лошади. Хирузен, видя это, усмехнулся про себя: ранее он, тоже не особенно желая ввязываться в беседу, избежал компании вельможи аналогичным образом. Чтобы не скучать, иногда Арина беседовала с Хирузеном, а иногда слушала байки шиноби, несущих паланкин: они побывали в самых разных уголках этого мира, поэтому могли рассказать много всего интересного. Она как раз болтала с одним из шиноби, идущих спереди, когда внезапно к паланкину метнулась фигура в маске — один из бойцов Анбу. — Хокаге-сама! — больше ничего не сказав, он вновь ринулся прочь. Паланкин громыхнул о землю, а позади с шумом затормозила карета. Четвёрка шиноби синхронно применила какое-то дзюцу, после чего двое из них остались возле паланкина, а два других последовали за скрывшимся бойцом Анбу. В опустившейся тишине Арина услышала звуки приближающегося боя. — Рина, внутрь, живо! — рявкнул Хирузен. Однако прежде чем девушка успела отреагировать, её резко дёрнуло в сторону. В деревянную балку, где она только что стояла, практически в тот же миг со свистом впилось несколько сюрикенов. Движение прекратилось так же неожиданно, как и началось, а прямо перед собой Арина увидела знакомую маску в форме морды лисы. В следующий миг Арина вздрогнула: Какаши дёрнулся, а его маска разлетелась на части. Один маленький осколок кольнул девушку в щёку, но она этого даже не заметила, встретившись взглядом с Какаши. Ей показалось, что в различающихся глазах Какаши отразилось её смятение, однако почти моментально к нему вновь вернулось жёсткое и сосредоточенное выражение. Запихнув Арину в паланкин, Какаши ринулся прочь, искусно работая катаной. Девушка с бешено бьющимся сердцем наблюдала за его смертельным танцем, стараясь не обращать внимание на словно бы лёгкое покалывание там, где он до этого держал её: вокруг талии и плечо. Она давно уже не видела его в действии — да что говорить, даже то, что она уже видела, она в своё время постаралась как можно скорее вытеснить из своей памяти. Сейчас же он предстал во всей своей убийственной красе — стремительный, безжалостный, карающий. После очередного чётко выверенного удара Какаши, сопровождаемого сдавленным воплем вражеского шиноби, Арина поспешила отвернуться и посмотрела на Хирузена, по-прежнему невозмутимо сидевшего на своём месте — он даже принялся набивать табаком свою трубку. Как ей показалось, Хирузен посматривал в сторону Какаши с неодобрением. — Хирузен-сама, — весело крикнул ему Кишо, высунувшийся из своей кареты, — если этот боец будет защищать меня хотя бы вполовину так же рьяно, как эту девицу, то я был бы не прочь взять его! Арина озадаченно приподняла брови: о чём это они?.. И вновь ей показалось, что Хирузен едва заметно поморщился. Бой закончился довольно скоро: засада не удалась, и поняв, что преимущество всё же не на их стороне, нападавшие отступили, оставив тела убитых соратников. Какаши обратился к Хирузену за разрешением преследовать отступивших ниндзя, однако Хирузен лишь покачал головой, не преминув также мягко упрекнуть его, что изначально нужно было стремиться к тому, чтобы взять нападавших в плен живьём, а не устраивать резню. Со стороны Листа, по счастью, никто серьёзно не пострадал, но пришлось устроить небольшой привал, как минимум чтобы обработать ранения, которые всё же имелись. Арина сунулась было помочь с ранами, однако её быстро отвадили — опыта у неё особенно не было, да и медицинской чакрой она не владела, — и теперь она просто стояла чуть в стороне, зябко обхватив себя руками и стараясь не смотреть туда, где на обочине уже начинали складывать убитых. Хотя реприманда Хирузена поначалу несколько лишила Какаши уверенности — Арина была неподалёку и всё слышала, — он всё же решился подойти к ней. Арина повернула лицо в его сторону, и он заметил ссадину у неё на щеке. — Ты как? — мягко спросил он и, словно бы забывшись, протянул руку, намереваясь стереть кровь. Девушка слегка дёрнулась, не дав ему прикоснуться к себе. — Я в порядке, спасибо, — она смущённо потупилась. — У тебя… там… — Какаши неловко указал себе на щёку, когда Арина вновь взглянула на него. Девушка ощупала своё лицо, а затем с удивлением взглянула на пальцы и принялась оттирать кровь. Какаши с сомнением понаблюдал за её дёрганными движениями, затем всё же вновь поинтересовался: — С тобой точно всё в порядке? — Да… прости, я просто… не знаю, всё так быстро произошло… Я только сейчас по-настоящему поняла… Спасибо тебе, что вытащил меня… — она вновь обхватила себя руками, словно ей было холодно. Какаши как никогда хотелось прижать её к себе. Он даже предпринял попытку приблизиться к девушке, но она опять отступила и отвернулась, вновь едва слышно извинившись. Какаши уже откровенно скрежетнул зубами от досады. Неужели он настолько ей неприятен? Или напугал её своей свирепостью? Он понимал, что это было не вполне подходящее время для выяснения отношений, тем более у всех на виду, но ему уже начинало порядком надоедать, что Арина откровенно чуралась его, и не желала хотя бы даже просто поговорить по-человечески, какие бы там обстоятельства их взаимоотношений ни были — он же её не домогался, в конце концов. Однако прежде чем он успел что-либо сказать, к ним подошла Югао: — Какаши… извини, что отвлекаю. Нужно твоё экспертное мнение… Какаши метнул в её сторону слегка раздосадованный взгляд, однако затем вздохнул и всё же последовал за девушкой туда, где лежали убитые вражеские шиноби. Оставшись одна, Арина обогнула ствол дерева рядом и опустилась на землю, прикрыв глаза. Хотя всё было позади, пока она стояла без дела, на неё накатила запоздалая волна паники, и она едва держала себя в руках, разговаривая с Какаши, борясь с дурнотой. Как хорошо, что Югао прервала их…

☙ ❦ ❧

Всего убитых шиноби оказалось полдюжины, и троих было решено взять с собой. Арина, глядя на то, как трупы небрежно взгромоздили на задворки кареты, в очередной раз содрогнулась и вновь с трудом подавила приступ дурноты. Дальнейший отрезок пути она провела, забившись в паланкин и потрясённо молча, стараясь даже не глядеть в сторону кареты. Хирузен, списав её настроение на испуг от нападения (что было верно лишь отчасти), неуклюже попытался успокоить её, а когда девушка призналась, что в тот момент её больше беспокоили убитые, которых они взяли с собой, он пояснил, для чего именно это делается. Арине не полегчало, а даже скорее наоборот, и пожилой мужчина тоже смущённо замолк, не зная, как ещё её успокоить. Больше до места ночлега они так и не обмолвились ни словом.

☙ ❦ ❧

Какаши обещал себе не делать этого, однако он не смог сдержаться. Глубокой ночью, когда настала его очередь передохнуть несколько часов, он всё же прошмыгнул в комнату Арины. Он понимал, что поступает, мягко говоря, нехорошо, однако не мог ничего с собой поделать. Арина крепко спала, умаявшись за день. А точнее, в немалой степени из-за саке, которое она по настоянию Хирузена выпила за ужином. Ладони Какаши слегка покалывали, когда он вспоминал, как выхватил девушку из-под сюрикенов. Как же давно он не касался её… И, видимо, больше уже не доведётся… Он поморщился, вспомнив досадный казус с маской — это ж надо было настолько отвлечься, чтобы так подставиться самому?.. И всё это произошло ещё и на виду у того вельможи… Так это он, получается, искал себе телохранителей?.. Хорошо хоть, что он оказался с юмором… «Надо поговорить с Хирузеном всё же…» Затем он в сотый раз похолодел от мысли, что было бы, если бы тот сюрикен прошёл чуть дальше от него, и чуть ближе — к Арине. С каким ожесточением он впоследствии расправился с тем вражеским шиноби, который посмел метнуть те сюрикены — ладно бы ещё в него, но в беззащитную девушку?.. Подонок… А ведь она всё видела… и отповедь Хирузена слышала… Он был прав, конечно. Какаши позволил себе излишнюю жестокость. Да, Арина чуть было не пострадала. Но… дело было не только в этом… в ходе этого боя он откровенно выплёскивал и всё накопившееся раздражение. И если первое хоть как-то ещё его объясняло, то второе было уже совершенно недопустимо. Сколько усилий он приложил, чтобы попытаться искоренить былые привычки. А получалось, ничего не изменилось. Это было плохо, очень плохо… На этот раз не шло даже речи о том, чтобы дать о себе знать — не после того, что было в эти дни. Что бы ему ни показалось, когда они увиделись перед выходом из селения — это было ошибкой. Но вот отказать себе в этой маленькой слабости — просто побыть с ней рядом один-единственный, последний, раз — он всё же не смог. В конце концов, в случае чего он всегда мог сделать так, чтобы у неё не было повода упрекнуть его во вторжении в своё частное пространство. Хотя он надеялся, что до этого всё же не дойдёт. Он так и просидел у стены, практически неотрывно глядя на спящую девушку, пока не пришло время вернуться к его прямым обязанностям. Напоследок он осторожно приблизился к Арине, присел и легонько провёл по её щеке костяшками пальцев. Та не пошевелилась. Какаши взглянул на свою руку, обтянутую в глухую тёмную перчатку, и вздохнул, до хруста сжав ладонь в кулак. Эта перчатка была словно бы олицетворением извечного непреодолимого барьера между ними… Он мог её видеть, мог даже коснуться её, но вот ощутить в полной мере… Снимать перчатку он уже не стал. Встав, Какаши бесшумно выскользнул из комнаты, лишь на миг задержавшись в оконном проёме, чтобы последний раз оглянуться на спящую девушку. Завтра они уже вернутся в Коноху, и всё будет как прежде. А может уже и не будет. Если всё получится, то он надолго покинет Коноху. А там, гляди, он сможет, наконец, преодолеть эту недостойную ниндзя слабость. Пора уже было окончательно принять этот факт: она не хотела иметь с ним дел. Даже зная, что её шансы на возвращение к прежней жизни ничтожно малы, а то и вовсе отсутствовали. Даже в моменты, когда любому на её месте нужна была поддержка — чья угодно. Но нет. Всё, что было в его силах, — он сделал.

☙ ❦ ❧

Какаши замер, преклонив колено, как этого требовал обычай, и слегка опустив голову. — Так о чём ты хотел поговорить, Какаши? Да встань ты уже… Какаши повиновался. — Хирузен-сама… касательно Окумура Кишо… Хирузен приподнял бровь. — Ему ведь нужна личная охрана? — Ну допустим, — сузил глаза Хирузен. — Тебе-то какое дело? Это задача не уровня Анбу. — Если… кандидат ещё не назначен. Я хотел бы… попросить вас… позволить мне… И он вроде сам сказал, что я… подхожу… Хирузен хмыкнул. Было видно, что беловолосый шиноби не на шутку нервничал — обычно все его обращения были лаконичными, чёткими и преисполненными спокойной уверенности. Нехорошо, если что-либо было в состоянии влиять на шиноби его уровня таким образом… — Ты в курсе, что эта позиция подразумевает длительный контракт? — Хирузен слегка склонил голову в бок. — Да, именно поэтому я прошу вас об этом. — Что, настолько невмоготу? — неожиданно участливо поинтересовался Хирузен. — Вы сами всё видели, Хокаге-сама… — А тебя не смущает, что на тебя таким образом влияет какая-то девушка, уж прости? — Я знаю, — Какаши устало прикрыл глаза. — Смущает. Но я справлюсь. — А вот, интереса ради, допустим, в какой-то момент тебе всё же повезёт в отношениях. Что тогда? При каждой размолвке ты будешь вымещать свою досаду таким вот образом? Или если вы вдруг не дай боги расстанетесь? Мне ожидать, что ты сровняешь Коноху с землёй? — Хирузен-сама, я никогда бы… — Какаши сник окончательно. — И ты думаешь, что, покинув селение, ты исправишь своё состояние? — Я должен попробовать. Это… ненормально — я и сам это понимаю… мне нужно немного времени и не видеть её… Хирузен довольно долго молча рассматривал Какаши. — Я мог бы отослать её вместо тебя. Не скажу, что мне это доставит удовольствие: Рина мне очень помогает, и с каждым днём всё больше себя проявляет, — но я готов сделать это, если это поможет тебе. — Нет. Не делайте этого, прошу вас… — Интересно. Почему же, позволь поинтересоваться? — склонил голову Хирузен. — Я знаю, насколько ей хочется… найти своё место. И сейчас, тем более когда у неё начало получаться… Нет, я не хочу, я не могу позволить вновь отнять у неё всё то, чего она смогла достичь, — Какаши с горечью покачал головой. — Позвольте мне лучше… В конце концов, ну мало ли что могло бы со мной случиться… А это не навсегда… — он опустил голову, ожидая решение Хокаге. Хирузен ответил после непродолжительной паузы: — Какаши, ты один из лучших ниндзя Конохи… А уж после того, что произошло с Итачи… Я очень рассчитываю на тебя. И я не уверен, что готов отпустить тебя на столь длительное время. Это пустая растрата твоего потенциала, неужели ты сам не понимаешь? — Хирузен-сама… — Какаши вновь взглянул на Хокаге, и в его взгляде мелькнуло что-то очень похожее на отчаянную мольбу. На этот раз молчание было более долгим. — Хорошо. Я подумаю, — наконец, неохотно произнёс Хирузен. — А теперь ступай. С этими словами Хирузен уставился на бумаги перед собой, показывая тем самым, что разговор окончен. Однако когда Какаши вышел, он отложил бумаги и посмотрел на закрывшуюся за Какаши дверь, сцепив руки под подбородком, словно бы позабыв про свои дела.