Наследница света

— Митрандир, все в порядке?— он сел рядом со мной, облокотившись на камень и уставился вдаль. Сегодня чистое небо освещала растущая луна — Нет, я так не думаю.— он казалось сам удивился своей внезапной откровенности. Я перевела взгляд на него, он все также смотрел во тьму, опираясь на свой посох — что произошло?—Я вопросительно посмотрела на волшебника, пытаясь найти ответ в выражении его лица и поведении. Он опустил плечи, ссутулившись и облокотился лбом на посох. — это ты мне скажи Идуна, что произошло? Что случилось вчера и сегодня?— он наклонил голову ближе ко мне, когда я сжала полы туники в попытках сделать свой голос ровным и уверенным — я не понимаю, о чем ты Гэндальф!—Попыталась я уйти от назойливого вопроса волшебника, что теперь сидел лицом ко мне, больше не вглядываясь в темноту — ты расстроена, Идуна, и я это вижу, а вчера ты была напугана, я не знаю того, что знаешь ты, но я надеюсь, что ты готова мне рассказать— заговорщически проговорил волшебник, глядя прямо мне в глаза. Я шумно выдохнула и обернулась к гномам, проверяя что все они крепко спят — ты и так все прекрасно знаешь, Гэндальф, именно поэтому пригласил меня в этот поход, не нужно притворяться.— я снова посмотрела на него, когда выражение его лица изменилось — допустим я знаю причину твоей грусти, но не причину твоего испуга, что тебя встревожело? — я слышала, Гэндальф, слышала их вчера.— он не понимающе посмотрел на меня, а затем его глаза расширились, брови нахмурились и он осмотревшись устремил взгляд на меня — Когда? Когда ты слышала их?— он наклонился ко мне, все также судорожно оглядываясь по сторонам — вчера вечером. Когда Ори вернулся из леса и сказал, что Фили ждёт его там, я почему-то почувствовала надвигающуюся тревогу, а затем отговорила Кили идти в одиночку, решив что я сама схожу туда. Сначала ничего не происходило, но потом, когда я приблизилась к Фили, я услышала шепот. Чёрную речь, я всегда узнаю её! Эта грязь преследует меня много лет, я бы ни с чем не спутала ее. — Ты слышала что они говорили?— он снова оглянулся по сторонам и продолжил, когда я кивнула.—Что ты слышала? —Rogtar-draut maprog ul! (Страж света защищает их!)— прошипела я, имитируя манеру речи орков— Morriel, vadok-bak (Морриэль, наша смерть)— Волшебник недовольно сморщился, дело плохо — как много их было?— спросил Гэндальф, переходя на шепот, как только несколько гномов в лагере зашевелились от моего шипения. Я прислушивалась к каждому шороху — я не знаю Гэндальф, в нашем походе они преследует нас и это опасно, я переживаю за них— я обернулась к лагерю и посмотрела на спящих гномов, даже Торин сегодня спал— никто из них ни черта не знает, Гэндальф, не знает того, что известно мне, они не знают на что идут. Торин считает, что Азог Осквернитель мёртв, но ведь это не так, и мы оба знаем это. Что будет когда он узнает об этом? — я не знаю Иди, будем надеется, что он сможет справиться с этим.— я гневно взглянула на волшебника — нельзя строить этот путь на надежде Гэндальф, он опаснее, чем любой из них может себе представить. Они гномы, они привыкли справляться с трудностями, но не с такими. Если кто-то из них погибнет…— он перебил меня  — ты ведь не допустишь этого!— воскликнул волшебник, проворачиваясь ко мне  — Гэндальф, послушай меня сюда, я не всемогущая, даже если я брошусь под моргульские стрелы, в огонь или прямо в когти варгов, я не могу гарантировать им жизнь. Не могу! Моя смерть- воля Махала, но не их. И ты знаешь я отдала и отдам всё, чтобы они могли жить, я уже отдала все, что могла не только наследникам моих братьев, но и наследникам моих друзей. Я убью любого, кто окажется на нашем пути, но сможет ли это уберечь их- я не знаю. — я знаю, Евангелия, но ты действительно единственная их надежда пройти этот поход.— удрученно проговорил волшебник  — какой у нас план, Гэндальф?— спросила я, вглядываясь в ночную тень — нам нужно попасть в Ривендэлл, Элронд сможет прочитать послание на карте, но как уговорить на это гномов, я не представляю.— он устало сжал переносицу, а я усмехнулась — это не первая наша проблема, орки верхом на варгах наступают нам на пятки если не предпринять что-нибудь в ближайшее время мы можем заплатить за это. Только обстоятельства заставят гномов пойти к эльфам. Я не хочу знать эти обстоятельства. Я в очередной раз играю со смертью Гендальф, но выиграю я в этот раз или нет, не зависит от меня. — принцы сплели тебе косы!—он резко сменил тему, уводя меня от гнетущих мыслей. Я слабо улыбнулась в ответ на заявление Митрандира, взяв в руки новые гномьи косы — он упросили дать им разрешение называть меня Iraq’amad  (тетя), я решила почему бы и нет. — Теперь у тебя еще больше причин идти дальше, Идуна, мне нравиться наблюдать как это путешествие меняет тебя.  — Может ты и прав, Гэндальф, ладно иди  спать. Что-то мне подсказывает, что скоро удача перестанет быть на нашей стороне.  — Я впервые надеюсь что твоя интуиция подводит тебя, Иди.— он сжал губы и встал, опираясь на посох — Я тоже надеюсь на это, Митрандир.— он ушел и наконец все вокруг стихло. За много лиг все еще раздавался вой и отвратительная смесь криков на черной речи. Они преследовали нас, в этом нет сомнений, теперь возможно мое присутствие отпугнет низших и они не будут подходить слишком близко, но оставлять лагерь теперь нельзя, придется отложить сон. Спустя несколько часов над лесом занимался рассвет. Гномы начали просыпаться. Я чистила шкуру гавада. — Почему не разбудила меня?— Двалин словно из-под земли вырос рядом, вопросительно глядя на меня. — Не могла уснуть. Я натренировалась не спать, так что решила дать вам всем отдохнуть, ничего сверхъестественного. Я не хочу спать, если вы думаете об этом.— он лишь кивнул, поправляя кастеты, а затем ушел седлать свою лошадь. Оно и к лучшему, не нужно сейчас лишних вопросов. — Ты больше ничего не слышала сегодня?— Гэндальф стоял рядом со мной, наклонившись к самому моему уху. — Рядом никого не было, но за несколько лиг отсюда я слышала вой и черную речь, они отошли от лагеря как только увидели меня, но это не на долго. Если выпадет шанс я поохочусь на них в ближайшую ночь. — Только предупреди меня и будь осторожна в одиночку.— я согласно кивнула и взобралась на Гавада. Гномы были готовы, можно было вновь выдвигаться в путь. Как только по приказу Торина мы двинулись, возле меня оказались принцы на своих пони. — Iraq’amad (тетя), как прошла ночь?— спросил Фили, наклоняясь ко мне, я усмехнулась, еще не привыкши к такому обращению. — Хорошо, вам уж точно не о чем беспокоиться. Сегодня ночь я возможно схожу на охоту, но не в облике человека, вы должны молчать об этом, ясно. — Да, Iraq’amad (тетя), на кого будете охотиться?— заинтересованно спросил Кили — На дичь, non tithen pengron (мой маленький лучник), на дичь.— Мы ехали без перерыва целый день, сегодня останавливаться не хотелось совсем. Эльфийский слух и обоняние оборотня ясно давали понять что орки Азога следуют прямо за нами на расстоянии двух-трех лиг. Я попыталась ускориться, чтобы задать темп остальным, но ничего не вышло. По крайней мере с помощью Гэндальфа я убедила их не останавливаться сегодня. К вечеру мы добрались до равнины, которая заканчивалась скалами и приняли решение остановиться именно здесь. Путь был долгий, ноги и бедра болели от безостановочной езды верхом, но по крайней мере теперь мы могли установить лагерь, а я могла бы поохотиться. Слух подсказывал- они все ближе. Я слышала орков совсем близко, между нами было максимум пара лиг, но ближе они не подходили, значит Азога или его приближенных с ними не было. Лагерь установили, я подошла к Гэндальфу, потянув его за руках плаща — Митрандир, я должна идти, сейчас быстро темнеет, я хочу вернуться до того как станет совсем темно. В это время они могут стать менее осторожными. — Подожди, на каком расстоянии ты слышишь их? — пара лиг, не больше, но ближе они не подходят, опасаются.— он недовольна сморщился, услышав как близко подошли наши преследователи — не ходи сегодня на охоту, на это ещё будет время, и у меня нехорошее предчувствие, я хочу чтобы сегодня ты осталась в лагере.— я хотела возразить, но вновь прислушавшись поняла что Гендальф прав, я слышала их уже ближе, но не оттуда, откуда раньше, они как будто обошли нас с другой стороны, находясь теперь по другой сторону обрыва на расстоянии всего в одну лигу или даже меньше. Так что я кинула и развернулась обратно к лагерю, направляюсь к принцам гномом, чтобы закончить работу с Кили. — Ну что, как идут дела Iraq’Dashat (мои племянники)?— младший принц заканчивал чистить заготовки для стрел, пока Фили рассматривал лук. — хорошо, тётя, я почти закончил!— я улыбнулась ему, присев рядом. Вдруг откуда не возьмись по правую руку от меня появился Ори с моими записями в руках. — Леди Евангелия, я закончил это, вот возвращаю вам!— он протянул блокнот мне в руки— спасибо вам!— я тепло улыбнулась, глядя на молодого гнома — Не за что, Ори, я все ещё хотела бы увидеть твои записи, но позже!— он кивнул и удалился, а я решила записать то, что пропустила за последние несколько дней. Найдя в рюкзаке перо и чернила я принялась записывать произошедшее со дня моей встречи с Митрандиром в Ривенделле. — Тетя, ты ведь собиралась на охоту сегодня вечером!?— заявил Фили, отвлекаясь от созерцания творения своего брата — собиралась, nin tithen coun (мой маленький лев), но передумала. Моё волчье предчувствие меня ещё не подводило, сегодня мне лучше остаться здесь.— Фили кивнул, возвращаясь к изучению нового оружия своего брата. Когда я закончила записи и некоторые зарисовки, было уже совсем темно и блокнот освещал лишь свет от костра. — Я закончил обрабатывать и затачивать их, что дальше?— спросил Кили с интересом глядя на меня. — теперь осталось только вставить на конец перья и закрепить их, на каждую стрелу тебе потребуется два пера, каждую нужно будет разделить пополам, а затем острым кинжалом прорезать отверстие на конце, только после этого необохимо взять нить и обвязать ее вокруг, так перья будут держаться надёжнее, вот смотри— я вытащила из мешка одно очищенное перо и острым кинжалом аккуратно разрезала его пополам, а затем взяв одну из стрел, острым концом сделала четыре надреза по кругу и вставила части пера напротив друг друга. Повторив это ещё раз, я достала из рюкзака длинный моток хлопковых нитей и отрезав кинжалом небольшую часть крепко обмотала её вокруг и завязала, затягивая узлы.— таким образом то увеличишь дальность полёта стрелы и её скорость!— пока Фили готовил необходимое количество перьев, Кили делал надрезы на стрелах. Я аккуратно встала и оставив их вдвоём направилась к своему пони, чтобы закончить то, что начала вчера. Расположившись недалеко от общей поляны, я развернула свёрток и достала готовую основу для колчана, к уже обтянутому кожей каркасу из китового уса я пришила заготовки для крышки и ручки, затем вставила стальные заклёпки для надёжности на только что пришитые детали и по всему периметру там, где находились части внутреннего каркаса, а также сделала кожаную петлю и стальную бусину, чтобы крышка держалась на месте, затем предстояло вырезать узоры и символы по периметру цилиндра между рядами заклепок. Спустя продолжительное количество времени колчан наконец-то был готов, руки болели от кинжала и инструментов, когда я зажимала их чтобы поставить заклёпки и сделать узоры, а подушечки пальцев были усеянные маленькими проколами иглы, но это того стоило. Я отправилась к своим племянникам, чтобы вручить Кили подарок. Когда я пришла, младший принц завязывал нить на последней стреле, я села рядом, отложив подарок в сторону, решив сначала привлечь их внимание. Как только я села рядом, оба принца подняли на меня голову, вопросительно глядя на меня. Когда с последней стрелой было покончено, я посмотрела на проделанную работу, а затем вновь на Кили и улыбнулась — ну что же, ты проделал большую работу чтобы сделать то, к чему в итоге ты пришел. Сделать собственное оружие непросто, для этого нужны усидчивость, терпение, контроль и что немаловажно желания. И тебе удалось, я горжусь тобой за это и хочу преподнести тебе этот подарок в знак моей надежды на то, что ты станешь хорошим лучником, а твоё оружие будет служить тебе верой и правдой всю твою жизнь.— я протянула руку и взяла колчан, отдавая её в шоке смотрящему на меня гному. Его глаза расширились, губы растянулись в широкой улыбке, а руки сжали подарок. — Благодарю тетя, это очень ценно для меня!— проговорил он все тем же задором, а затем обнял меня в ответ, когда я раскрыла руки для объятий. Фили сидел рядом со мной, спрашивая о самых разных вещах, пока его брат рассматривал преподнесённый ему подарок. Это был мирный вечер, и пока ничего не предвещало беды, но чувство, что что-то должно произойти не покидало меня. Наконец Бомбур позвал всех ужинать и как обычно раздал гномам миски с дымящейся едой. Бофур как всегда наигрывал какую-то мелодию, заставляя гномов топать или качать головой в такт. Их действительно сложно было не услышать. В конце концов многие гномы разошлись спать также как и хоббит. Фили и Кили все еще сидели у костра, Гэндальф курил трубку, Торин делал вид что спит, хотя на самом деле всего лишь дремал, готовый проснуться от каждого шороха. Балин и Двалин также разговаривали о чем-то сидя недалеко от меня. Я слышала как зашевелился Бильбо, а затем встал и подошел к своей пони по имени Миртл. Он достал из кармана яблоко и протянул лошади, которая с удовольствием приняла подарок, он погладил её по морде, проговорив —Привет, девочка. Хорошая девочка. Это наш маленький секрет. Никому не говори! Ччч!— я улыбнулась, умиляясь поведению хоббита, прежде чем насторожено огляделась, услышав резкий, неожиданный вой совсем рядом—Что это было?— Настороженно спросил хоббит, повернувшись к нам —Орки.—шепнул Фили, а Кили посмотрел на него удивленно, прежде чем улыбнуться. Ох мальчики! —Орки?— напугано прошептал бедный хоббит, глядя на двух братьев. Торин рядом что раньше вроде дремал, дернулся, открыл глаза и сел, оглядываясь по сторонам, а затем нахмурился —Убийцы. Их здесь целые дюжины. Вся долина кишит ими— продолжал Фили, заставляя бедного Бильбо, содрогнуться в ужасе. Но тут же осекся поймав мой взгляд. Я покачала головой. —Они нападают ранним утром, когда все ещё спят. Быстро и тихо, без криков - только реки крови— глаза мистера Беггинса округлились, когда он в ужасе сглотнул и вздрогнул от резкого голоса Торина —Думаете, это смешно? Думаете, ночные набеги орков - это шутка.— гневно прервал племянников Торин, его брови нахмурились, а руки сжались за спиной —Мы ничего такого не имели в виду.— пристыжено проговорил Кили, смотря с начало на дядю, а затем на меня. Я недовольно сжала губы и покачала головой, показывая свое согласие с их дядей —Нет, конечно. Вы ничего не знаете о мире!— заявил гном и отошел в сторону, внезапно в абсолютной тишине спящих и слегка сопящих на удивление гномов раздался голос Балина —Не обращай внимания.— он взглянул на своего предводителя, а затем на Бильбо.— У Торина предостаточно причин ненавидеть орков. Когда дракон захватил Одинокую гору, король Трор попытался отвоевать древнее королевство гномов, Морию. Но наши враги опередили нас. Мория была захвачена легионами орков, которых вёл самый жестокий из всей их расы - Азог Осквернитель. Этот гигантский орк с горы Гундабад дал клятву истребить потомков дома Дурина. И первым делом... обезглавил короля.— все замолчали, у меня перехватило дыхание, на глазах навернулись предательский слезы. Я никогда не была на поле битвы, и никогда не видела этого, но картинки появившиеся в моей голове заставили стиснуть зубы—Траин, отец Торина— глаза Балина встретились с моими, я кивнула, без слов прося его продолжать— от горя потерял рассудок. Он пропал. Пленили его или убили - этого мы не знаем. Мы лишились предводителя. Поражение и смерть нависли над нами— Бильбо и сам чуть не плакал. Я сжала руками клинок, а кулон на груди начал гореть—И вот тогда появился он— Балин взглянул на Тоина—Молодой наследник рода бросил вызов бледному орку. Он бился в одиночку с этим чудовищным противником. Он лишился оружия и защищался дубовой ветвью словно щитом. Азог Осквернитель понял в тот день, что потомков Дурина ему так просто не сломить. Торин призвал нас сплотиться. Мы собрались с силами и отбросили орков назад. Наш враг был побеждён, но не было ни пиршества, ни радостных песен в ту ночь. Погибших было столько, что их не успевали оплакивать. Немногие из нас выжили. И тогда я подумал: "Вот тот, за кем я последую. Кого я готов назвать королём"— а он им и был- королем. Именно таким я видела его, королем Эребора. Все гномы проснулись, глядя на предводителя. Он обернулся и сошел с выступа на скалах где расположился лагерь. —А Осквернитель? Что стало с ним?— обеспокоено спросил Бильбо —Он зарылся обратно в ту нору, из которой выполз. Эта тварь давно уже подохла от своих ран!— проходя мимо заявил Торин. Мы встретились взглядом с Гэндальфом, он был мрачнее тучи. С этим надо что-то делать! — Ладно, давайте как расходиться спать. Я возьму первую вахту, отдохните ка!— сказала я, решив разогнать гномов чтобы вновь поговорить с Гэндальфом без свидетелей. — Нет уж, девочка, иди ка спать ты! Сегодня ты несла вахту всю ночь, тебе надо отдохнуть!— заявил Двалин, протестуя против моего предложения. — Я возьму первую вахту, Двалин, так нужно. Иди спать!— я еле как уговорила угрюмого и сопротивляющегося гнома уступить эту ночь мне. Гномы разошлись на ночлег, только один остался не спящим. Торин вернулся к тому месту где стоял ранее, заглядывая вдаль. Я встала и мягкой поступью подошла к нему, вглядываясь в ночную темноту. А затем положила ему руку на плечо. —Торин, тебе нужно отдохнуть, иди спать!— он повернулся ко мне и покачал головой — у меня плохое предчувствие, не спится. Я могу взять твою вахту, ты не спала этой ночью, Двалин прав. — я уже говорила с тобой над счет, Торин, тебе нужно отдыхать, потому, как именно от тебя зависит успех этого похода. Что тебя тревожит, ты можешь рассказать мне?— он секунду напрягся, но затем его плечи расслабились, и он опустил голову, слегка сутулясь — сны о тех днях, они мучают меня до сих пор, и не могу с этим смириться. Из-за этого и плохо сплю.— я глубоко вздохнула, думая что можно с этим сделать, как вдруг меня осенило. — подожди меня здесь!— я отошла к своему пони, взяла пальто, что висело поверх лошади и вытащила из кармана маленький флакон, возвращаюсь к гному— это такой отвар, он помогает уснуть, можно мне?— я вопросительно посмотрела на него, кивая на тюбик. Он кажется поразмыслив несколько минут устало кинул. Я осторожно открыла флакон и набрала немного мази на руки, а затем нанесла её на нос гному, аккуратно передвигаясь ближе, ведь он был все еще прилично выше меня. Он слегка нагнулся, так, что наши глаза оказались на одном уровне, лицо обладал жар его дыхания. Я придвинулась ближе, сложно на меня действовала какая-то неизвестная сила, стала тяжело дышать, кажется гному напротив было не легче, он слегка прикрыл глаза, расслабляюсь при прикосновение, я опустила взгляд на его губы, и облизала свои, почувствовав себя так, словно я находилась в пустыне. Я аккуратно положила руку ему на плечо, и приблизилась еще, так медленно, насколько это было возможно. Он поднял руку, глядя мне в глаза и аккуратно взял одну из выбившихся пряди волос в руку, собираясь заправить её за ухо, но как только его пальцы коснулись мочки моего уха, меня словно молния ударила. Разряд прошелся по всему моему телу, обдавая жаром, я отстранилась, убирая руку с его плеча. Он словно вышедший из этого гипноза, отдалился от меня и извинившись ушел проговорив напоследок —Gamut nanun (Спокойной ночи)— я прошептала тоже самое в ответ, а затем снова насторожилась. Совсем рядом я услышала эту гнилую речь оглядевшись я всмотрелась в темноту леса на другой стороне обрыва и увидела их. Несколько орочьих глаз смотрели на меня и чащи леса. Я встретилась глазами с одним из них, а затем прислушавшись услышала обращение к себе —Gazatiz nar gayalan u mang-ob(гномы не доживут до утра)— прошипел мерзкий голос с той стороны обрыва. Несколько пар желтых, налитых кровью глаз изучали меня, ожидая ответ.  — Tug ti vadokan turm-zo (только через мой труп!)— проговорила я в ответ, снова прислушиваясь. Орки зарычали и загудели.  —Ur mundog-ob agh mabus-ab mudi augaiz na gazat-ob, mabas tak mat-ub nâhtdish-zi ûr zotdish, shatraug! (Я буду пытать тебя и убью на глазах у гномов, а после они умрут от моего клинка для моего господина, ведьма!) —отозвался один из орков, подведя своего варга к самому обрыву так, что я могла отчетливо видеть их — Ur-zabratog galtaum sha latb-varg, oreinn dyr. (Я сдеру шкуру с твоего варга, грязное животное)— ответила я аккуратно доставая клинок из ножен на поясе на спине.— Na kri latb-ob zot tukvirr-ob na ulu-bish (а голову твоего господина повешу в своем ложе)— орки взвыли от злости, когда я метнула свой кинжал в того что стоял на краю обрыва, лезвие рассекло грудь создания тьмы и вонзилось в левое плечо. Тот взвыл, вынимая оружие из своей плоти и посмотрел на меня  — Bûrzum- vadok-al (тьма-твоя смерть)— было последнее, что я услышала прежде чем они исчезли во тьме и начали отдаляться. Все в момент стихло, я обернулась к лагерю, все давно спали. теперь у орков был мой кинжал. Если он попадет к Азогу, он узнает о моем присутствии и попытается добраться до меня. Тот орк сказал, что гномы не доживут до утра. Стоило отправится за ними в погоню, но оставлять лагерь ночью было нельзя. Я пойду на охоту завтра и сделаю то, что пообещала.