Выбор сердца

Энакин в то время, пока оставил Падме на попечение своего друга снова отправился в здание следственного комитета. Он был полон решительности добиться освобождения Асоки и едва зайдя, попросил вызвать следователя, ведущего ее дело. Мистер Оберн был на месте и принял еще одного свидетеля по делу, как он сам считал. Но Энакин пришел совсем для другого. — Я хочу дать показания, — первым делом сказал Скайуокер — Это докажет то, что Асока Тано не совершала наезд на сенатора Амидалу. — Что ж, я слушаю вас, — произнес следователь, скептически глядя на сидевшего напротив молодого мужчину, ему самому уже было кое-что известно, но говорить об этом следователь не спешил. Хотелось услышать ту же историю глазами другого человека, это всегда любопытно. И тогда Энакин рассказал во всех подробностях, где была Асока в тот страшный день. Тут уже было не до стеснения и таинственности, когда речь шла о спасении невиновного от приговора. Мистер Оберн внимательно слушал и мысленно сопоставляя это с услышанным ранее от Рыцаря Оффи, она тоже не поскупилась на подробности, когда сообщала о любовной связи этих двоих. — Я вас понял, Рыцарь Скайуокер, — подвел итог следователь — Ваше желание защитить любимую женщину вполне обоснованно, учитывая то, что вас связывает, но вынужден вас огорчить, ваши показания никак не повлияют на дело, ведь вы, как близкий человек для Тано, можете умышленно выгораживать ее. — То есть, свидетелем, чьи показания можно приобщить, обязательно должно быть посторонним? — правильно догадался Энакин, когда увидел, что Оберн кивнул и через миг сказал: — Верно, поскольку в этом случае исключается личная заинтересованность и более понятна объективность. — Отлично, — произнес в свою очередь Скайуокер, неожиданно вспомнив кое-что — Будет вам такой свидетель. Через час приведу, нормально будет? — Вполне, — снисходительно прищурился Оберн, намекая на то, что ничего хорошего у Энакина все равно не получится. Но тому не было дела до мнения следователя, в его голове уже выстроился собственный план и к его претворению в жизнь мужчина приступил немедленно. Дело в том, что когда Оберн упомянул о свидетеле со стороны, Скайуокер вспомнил как в тот день, когда они с Асокой вышли из ее комнаты, как он едва не сбил с ног джедая-родианца. Тот еще пробормотал тогда что-то неодобрительное из серии: «Как вам не стыдно, а еще джедаи!» Энакину этот тип не был знаком, что, впрочем, неудивительно, поскольку джедаев в Ордене были тысячи, жизни не хватит напомнить каждого в лицо. Но исходя из того, что этот жил на том же этаже, найти его будет не особо трудно. По крайней мере, Энакин надеялся на это. И для начала просто прибыл в храм и поднявшись на этаж Асоки, принялся методично стучать во все двери подряд, кроме тех, обителей которых знал и так. Несколько дверей оказались запертыми, одна открылась и оттуда выглянула женщина человеческой расы, довольно молодая и явно не Магистр. — Здравствуйте, — вежливо начал Скайуокер — Я хотел поинтересоваться, не знаете ли вы джедая расы родианцев? Он живет на этом этаже. Я хотел бы найти его. Женщина задумалась на некоторое время, не сводя с Энакина настороженного взгляда. И после сказала с сожалением: — Прошу прощения, но единственный джедай-родианец, которого я знала, был Магистр Болла Ропал, но он, как вы знаете, погиб. Другие мне неизвестны. Простите, что не смогла вам помочь. Скайуокер так же учтиво откланялся и хотел пойти дальше как тут увидел того самого, кого и искал. Молодой родианец в белой робе медленно шел по коридору, не думая ни о чем плохом. И не чуя под собой ног от радости, Энакин бросился навстречу, едва снова не сбив того с ног. Только бы этот джедай все вспомнил и согласился помочь, ведь если не он, то никто.

***

Скайуокер освободился лишь поздно вечером, много времени ушло сперва на то, чтобы разбудить память родианца, которого звали Сона Морис, который давно забыл этот инцидент, посчитав не слишком значимым фактом своей биографии. Наконец со скрипом вспомнил о чем речь и узнав, что потребуется от него в связи с этим, Сона сперва хотел откреститься, боясь связаться с полицией. И только упоминание имени Асока Тано сподвигло действовать, ему приходилось несколько раз с ней работать и весьма успешно и конечно же родианец не верил, что та способна на преступление. Далее была новая поездка к следователю и дача показаний под запись. После чего Оберн отпустил обоих и обещал позвонить завтра, когда станет ясно как быть с вновь открывшимися обстоятельствами. Сона вернулся в храм, а Энакин поспешил к санчасти, сменить Оби-Вана. Но прежде, поддавшись непонятному импульсу, Скайуокер остановился возле цветочного магазина и попросил продавца: — Уважаемая, прошу вас, самый красивый букет из самых красивых цветов. — Это всегда пожалуйста, — осторожно сказала девушка-продавец — Только вам для кого? Для жены? Любимой женщины? — Для жены и любимой женщины! — почти воскликнул Энакин с горячей убежденностью — Все в одном лице! Продавщица кивнула и принялась составлять букет из самых ярких и дорогих цветов. Энакин благосклонно принял его и оплатив весьма немалую стоимость букета, отправился в отделение. Оби-Вана уже не было, наверное Падме устала от его общества и вежливо попросила оставить ее одну. С нее это сталось бы, особенно в нынешнем состоянии. Но вовсе не это удивило и возмутило Скайуокера, когда он вошел в палату. Падме не спала и даже не лежала как обычно в последнее время, а стояла возле окна, опираясь на подоконник и напряженно глядя в окно. — Падме, — сказал он с мягким укором — Зачем же ты встала? Тебе нельзя еще ходить. Девушка обернулась на голос мужа и посмотрела на него виноватым взглядом. — Прости, — сказала она наконец — Я ждала тебя, хотела увидеть твой спидер, боялась пропустить его и в итоге все равно пропустила! — А я с другой стороны припарковался, — поспешил объяснить Скайуокер — Извини, что я задержался, вот, хотел купить тебе самые красивые цветы и никак не мог выбрать… Энакин помог жене снова лечь на кровать и положил к ней на колени роскошный букет. Падме едва взглянула на него, лишь мельком окинула равнодушным взглядом и тут же положила рядом, пробормотав вялые слова благодарности. Скайуокер не стал обострять на этом внимание и увидев на столе эвока, решил перевести тему. — Оби-Ван принес, да? — спросил он у Падме, повертел в руках плюшевую игрушку. — Да, это он, — покачала головой Падме и вспомнив кое-что еще, связанное с сегодняшним визитом Кеноби, вдруг резко вскинулась, лицо ее стало серьезным, губы упрямо сжались, в между бровей пролегла суровая складка, наконец губы разжались и она сказала на выдохе: — И долго еще вы собирались от меня это скрывать? Вы считали меня больной и слабой? А мне все известно и я не собираюсь оставаться в стороне! — Ты это о чем? — спросил Энакин уже зная ответ на вопрос и он не замедлил прозвучать: — О том, что Асока в тюрьме! Что якобы это она меня сбила! Но это же бред! Я точно знаю, это не она! И все знают! И почему-то ничего не делают! Энакин поспешил присесть рядом и обнять ее: — Ты все равно ничего бы не смогла сделать, тебе сейчас следует беспокоиться о себе и думать о том, как поскорее выздороветь. Падме упорно продолжала говорить о том, что должна быть рядом с подругой, пока Энакин не убедил ее, что сделал все возможное для спасения Асоки и Падме попыталась поверить. И до самого утра эта тема больше не поднималась. Падме заснула сама, без успокоительного, а Энакин, не решившись уйти, устроился на ночь здесь же, на кресле, положив ноги на стул. Амидала проснулась первой и впервые за долгое время с улыбкой на губах. Она осторожно села и тут увидела Энакина, который все еще спал в этом неудобном кресле, укрывшись покрывалом. Даже во сне было видно как сильно он устал тут рядом с ней. Падме протянула руку и осторожно коснулась его щеки. Энакин улыбнулся сквозь сон и открыв глаза, не перестал это делать. — Доброе утро, — сказал он, садясь — Ты как, выспалась? — Я-то выспалась, а вот ты… — сказала она неуверенно и виновата. — А я… — Скайуокер немного помедлил — Рад, когда у тебя с утра хорошее настроение! Ты хочешь чего-то особенного? Так ты скажи, я мигом! Падме задумалась и прислушавшись к себе, сказала: — Сок из джоганов, только не фиолетовых, а зеленых. — Так это проще всего! — с радостью произнес Скайуокер — Я сейчас принесу! Но не успел Энакин встать, как Падме судорожно вцепилась в его рукав: — Нет, не уходи! — Падме, но я же только за соком, — попытался убедить ее Энакин, но та настояла на своем: — Не нужно, я передумала! Останься со мной! — Хорошо, но для начала давай умоемся и потом решим, чем займемся! — принял ее условия муж и когда все было устроено, он заботливо кормил Падме с ложки фруктовым пюре и снова спросил о планах на сегодня, Падме на этот раз сказала: — А давай обсудим сегодня, куда мы полетим на отдых! Скайуокер с радостью ухватился за это предложение: — О, прекрасная идея! Ты расскажешь мне про Озерный край! Я так давно хотел про него послушать! Падме с улыбкой хотела уже начать, но резко осеклась вдруг и застыла на месте, после продолжив совсем другим голосом: — Нет, так не пойдет, мы будем с тобой сейчас жизни радоваться, а Асока там одна, в тюрьме! Энакин не знал как ему быть и что ответить на это, когда все казалось выясненным, но отвечать в итоге не пришлось ответ сам скоро нашелся.