Том 1. Любовь спустя столетия

      Облокотившись на железные перила балкона играя пальцами с обручальным кольцом Ваня думал о том как все пришло к такому финалу.              А ведь началось все еще несколько сотен лет назад… Российская империя 1779 год       Ранним утром, Атабек Каминский неспешно прогуливался по коридорам. Здесь он жил всего пару месяцев от того иногда терялся. Каминский ─ фамилия его мужа (брак не признан ни церковью, ни императором из-за мужеложства). Оставлять в своем имени имя отца, Атабек не желал и заменил на фамилию.       Крепостные бегали вокруг него, суетясь. Какой-то мальчишка выбежал из-за угла с тряпками на руках, но не заметив казаха врезался в него.              ─ Извините, ─ мальчишка понуро опустил голову.       ─ Ничего страшного, ─ взлохматив волосы мальчика на макушке, Атабек улыбается, ─ Ты не видел Войцеха?       ─ Господин покинул поместье около часа назад. Простите, но больше я ничего не знаю.       ─ Можешь идти. И спасибо тебе!       Больше не отвлекая мальчишку, Атабек направился в сторону поля. Решив, раз его дорогой муж неизвестно где и когда вернется, то можно и прогуляться по территории поместья Орловых.       Войцех редко когда ─ как собственно и сам Атабек ─ уходил куда-нибудь, предпочитая оставаться около единственных двух живых дорогих им людей. Поэтому они особо никуда не ходили, только изредка посещая город.       Яркое солнце слепит, заставляя щуриться, прикрыв рукой слезящиеся глаза. Мягкая сыроватая, после недавнего дождя, земля, поросшая травой, липнет к ступням. Идя по полям, всматриваясь в даль, Атабек продолжает шагать к человеку, стоящему чуть поотдать от тропинки. Светлые волосы распущены и лежат в беспорядке, руки висят вдоль тела, казалось, он наслаждался тишиной, приподняв голову, подставляя лицо солнцу. Обернувшись на шум, шуршавшей травы, русский улыбается подходящему казаху.              ─ Ты чего один тут стоишь, Фим?       Остановившись напротив, Атабек убирает руку от лица и осторожно зарывается в мягкие волосы, немного давя, приблизив лицо Серафима к своему. Атабек касается кончиком носа щеки Симы и ведет к порозовевшему уху.       ─ Погулять хотел, ─ спокойным, мягким голосом сообщает Серафим и льнет к нему.       ─ Солнышко мое, ─ коснувшись прохладными губами самого кончика ушка, он продолжает, расцеловывать раскрасневшегося русского, ─ Любовь моя.       Перейдя на бледную, покрытую прозрачной кожей, шею Атабек целует синеющие вены. Руку с макушки не убирает, взъерошивая мягкие волосы.       ─ Не знаешь куда ушел Войцех?       Сима обнимает его талию худыми руками, ведя пальцами по позвоночнику. Внезапно, засмеявшись, Сима отворачивается, подставляя под ласки правое ухо.       ─ Что смешного?       ─ Ничего, ─ еле сдерживая смех Сима все же продолжил, ─ но, ты не помнишь какой сегодня день?       ─ Нет.       Атабек выпрямился. Подняв голову, Сима всматривается в лицо удивленного Атабека, задерживаясь на хлопающих ресницах. Улыбнувшись, Сима привстает, быстро прикоснувшись к губам казаха, тут же опускаясь.       Фрося появляется совсем неожиданно. Бежит прямо к ним и кличет их, ─ Барин! Господин Войцех вернулся! ─ и откланявшись быстро убежала назад.       Улыбнувшись в ответ удаляющейся девочке, Атабек оставляет последний поцелуй на губах и тянет Симу за собой. Покидая поле они сворачивают к речке протекающей недалеко от селения. Маленькая деревушка в которой проживают около шестидесяти крепостных. Пройдя вниз по течению они доходят до распахнутых ворот в которых стоит Войцех.       ─ Привет, ─ протянув Атабеку букет из белых ромашек, Войцех обнимает его за талию.       ─ С днем рождения, душа моя, ─ прикоснувшись своими губами к его, Войцех нежно обнимает его за талию. Атабек покраснел, расслабившись в руках мужа.       Фима тепло улыбнулся наблюдая за ними. Российская империя 1800 год       ─ Доброе утро, ─ выйдя утром на крыльцо Федя увидел как Атабек и Войцех ведут лошадей из конюшни, одетые в простые рубахи и штаны. Они куда-то собирались уйти. И Баш знал куда.       ─ Вы доколе уходите?       ─ До потемок воротимся.       Выйдя за пределы поместья, они верхом направляются в сторону южного леса.       Лес был достаточно большим, занимая половину всей территории. Глухой шум ветра и чириканье птиц, все не давали покоя, разбивая тишину вокруг. Войцех был подавлен. Крепче обычного сжимал поводья, смотрел как будто сквозь гриву лошади, на которую пялился всю дорогу, ориентируясь на цокот копыт лошади Атабека, чтобы не сбиться с пути.       Остановившись у подножия небольшого холма, Атабек слезает с лошади. Посмотрев на небо, Атабек грустно улыбнулся. Солнце стояло в центре неба.       ─ Уже полдень.       Подняв взор на мужа, Войцех удивленно приподнимает бровь.       ─ Сима просил вернуться к пяти, ─ Привязывая поводья к дереву, Атабек на секунду замирает слыша тяжелый вздох в стороне. Обернувшись на своего мужа, поджимает губы и поворачивается назад, резко затянув узел.       ─ Нам не воторопь.              Войцех идет за ним. Атабек чувствует тихую благодарность. Тишина ─ лучшее что он может сейчас для него сделать. Прикоснувшись к руке Атабека, Войцех неуверенно тянет Атабека, призывая остановиться. Войцех прикрыл глаза. Видя неуверенность мужа, Атабек целует его. Войцех прижимает его к себе, хватаясь за его плечи, как за последнюю надежду. Отпрянув от потерянного лица Войцеха, он грустно улыбается.              Глядя на мужа, Атабек целует его в лоб. Переместив руки под ноги и спину поднимает его на руки.              — Куда шагать мне? Давненько тут не были. Я и подзабыл.              ─ Туда, ─ указав в глубь леса Войцех виснет на руках мужа, позволяя нести себя.              Чем ближе, тем знакомее казался лес.              Когда-то они пришли сюда в первый раз. Тогда они были втроем.              Отогнав ненужные мысли из головы Атабек идет дальше.              ─ Мы пришли.              Остановившись около могильной плиты с выцарапанной надписью на устаревшем языке, Атабек отпускает Войцеха, тянущегося к могиле.       На камне был выцарапан эпитафий:       

"794 — 1345 гг

Валентин Баш"

             Какой же у него все же кривой почерк — подумал Атабек, вспоминая старого знакомого.              Войцех молча посмотрел на могилу и обнял себя руками за плечи, невольно углубившись в воспоминания, неприятно давящие на прошлое.              Атабек отошел в сторону и прислонился к дереву. Кара царапала кожу, не давая окончательно потерять связь с реальностью.              Нику. Как же его здесь не хватает. Где он сейчас? Атабек не знал. Уже четвертый век идет, а он все не вернулся. И может не вернется. Они думали об этом. И не один раз. Возможно они не встречались, потому что разминулись, может они и рядом-то никогда не были, после той первой и единственной встречи. Но встретить его снова… Они готовы на все ради этого.              Взглянув на ушедшего в свои мысли и погрустневшего Атабека, Войцех подошёл ближе. Обняв руками за талию, он прижался к нему как можно ближе.              Атабек обнял его в ответ. Поцеловал в макушку, как маленького ребенка, и поднял на руки унося назад к лошадям, чувствуя, как Войцех сжимает его рубашку и немного дрожит всем телом.        Российская империя 1801 год       Кружась по поляне Атабек не сдерживает улыбку, смотря как смеется Войцех, хватаясь за его руки. Опустив драгоценную ношу на землю, Атабек словно вернулся на несколько веков назад, в тот самый день, когда встретил свое счастье. Добрый деревенский мальчишка, стоявший сейчас перед ним, просто не должен носить все эти красивые платья, сидеть за обеденным столом, зная какая вилка и для чего нужна, просыпаться ни свет ни заря, не потому что так велено, а потому что он рад новому дню. И хочет идти дальше. Когда-то, в веке четырнадцатом, они еще только начинали путешествовать, тогда странствия были волшебными, счастливые дни были один краше другого.       Прислонившись к дереву, казах простонал от облегчения, прикрыв глаза. Высокая, мокрая от утренней росы, трава поглаживала тело качаясь на ветру. Чувствуя родной взгляд, Атабек поднимает веки смотря на Войцеха стоящего над ним.              ─ Чего? Довлеет то, довлеет се ─ каждый день только и слышу ото всех. Давай отдохнем от них.       Улыбнувшись, Войцех садится на колени Атабека, целуя его. Подавшись вперед, казах кладет руки на талию поляка, немного сжимая, ощутив как руки Войцеха нежно поглаживают его плечи. Проведя по талии, Атабек начинает развязывать пояс. Отстранившись, Войцех всматривается в глаза любимого.       ─ Давай не здесь. Вдруг кто заметит.       ─ Да кому мы нужны? Здесь-то у черта на куличиках. Ну же, давай хоть раз согрешим.       Войцех убирает с лица черные волосы, прикрывавшие темные глаза. За четыре с лишним сотни лет брака Войцех давно заметил, что Атабек любит прикосновения. Прям тает от них, как давно купленная и привыкшая к человеку лошадка, ластиться к рукам, едва не скуля от радости.       ─ Моя женушка, ─ продолжая поглаживать бока улыбающегося мужа, Атабек касается губами шеи.       ─ Кто из нас жена? Я? Или ты? Шить и готовить ты умеешь лучше многих девиц, ─ смутившись, Войцех отворачивается и тихо добавляет, ─ И красней тебя, я еще никого не встретил.       ─ А Сима?       ─ Он, ─ замявшись, от ощущения холодных ладоней ниже поясницы, Войцех тихо стонет ─ баской он. Вы оба.       Засмеявшись, Атабек приподнимает его голову, целуя алеющие щеки. Наблюдать за смущенным супругом было ─ волшебно. Изменившийся с возрастом, Войцех стал красивым мужчиной, но от этого был не менее милым в такие, как этот, моменты.

***

      Атабек удобно устроился на бедрах Войцеха, ощущая головой приятную ткань портков ─ сделанных им самим ─ смотря снизу вверх на своего мужа.       Шорох травы отвлекает их.       Приподнявшись, опираясь на руки Атабек смотрит в сторону кустов. Войцех поворачивает голову туда же.       ─ Агафья?       Из-за деревьев показалась девушка и быстро подошла к ним.       ─ Простите. Барин велел передать, что вам надобно вернуться к обеду.       Девушка поклонилась и явно боялась наказания ─ хоть ни Сима, ни Паша никогда не пороли крестьян, Агафья, уже довольно долго здесь жившая, все равно слишком живо помнила своих прошлых хозяев (она была поставлена в картах и выиграна Серафимом) ─ вздохнув Атабек кивнул.       ─ Ступай. И скажи, что будем мы к обеду. Российская империя 1802 год       Утро выдалось хорошее. Счастливый Атабек был даже рад предстоящей Пасхе. Несмотря на приближающийся Великий Пост из-за которого нельзя будет насладиться чудесным вкусом мяса еще целую неделю, зато в обилии будет то самое тесто, со вкусным твердым белым медом, Федя вроде бы называл их куличами, но название его не интересовало. Марфа каждый год готовила их именно на пасху, отказываясь стряпать их в другое время, гоня нерадивого казаха с кухни.       Войцех неожиданно нашелся в коридоре. Только проснувшийся, он растерянно смотрит на лыбящегося мужа, искренне не понимая причины такой радости, припоминая о приближающемся празднике. Но подумав об простоте своего любимого, способного радоваться и дождю в холодную ночь ─ тогда он отругал его, думая, что тот не в своем уме, но Атабек был совершенно точно трезв ─ все же не удивлялся, сам порой творил более странные вещи. Да, и если у него есть повод для радости, разве это может быть плохо? Коротко клюнув мужа в губы, все же помня о приличиях, Войцех чувствует, как Атабек хватает его за рукав и тянет во двор.       Паша возвращался из города. Вставши в ранний час, он без особого интереса смотрел на все, очевидно желая смотреть только на одного человека. На Симу. Брат для Павла был едва ли не центром мира. Первый принявший его когда-то человек и сейчас был особенным. По уши влюбленный в него тогда, Паша любил его не меньше и сейчас, спустя столько лет.       Лишь с каплей осознанности посмотрев на Войцеха и Атабека, Паша бы даже не остановился, вместо приветствия просто кивнув, но его остановил Атабек, удержав его за руку. И начал рассматривать его.       ─ Не вставай так рано, милый. Уставший ведь.       Казах приближается к бледному лицу и ждет. Паша хмурится, но поцеловать себя разрешает. Не отстраняется ощущая шершавые губы на своих. И глядит на него когда тот отходит от него. Войцех подходит и невесомо проводит угловатыми пальцами по щекам и следы усталости слетают с бледного лица, оставив здоровый румянец. Улыбается. Так просто. Как улыбаются по настоящему счастливые, словно сделавшие что-то очень важное. Хотя, о какой важности может идти речь? Паша явно не стоит этого. Но думает так только он.       Атабек ничуть не удивлен. Он привык к тому что его чудо может самые необыкновенные вещи. Паша еще не понимает. Но обязательно поймет. Атабек тоже не понимал когда-то. Сейчас все совершенно по иному. Войцех будто открыл совсем другой мир. Осветил красоту этого. Несмотря на, все происходящее давным-давно.

Время показало всю красоту Войцеха.