Melody of the River Styx/Мелодия реки Стикс

Харон и Норман/Харонорманы (Слэш + главная пара)

Купидоны – младенцы с крылышками, на протяжении всего дня Норман видел хотя бы парочку поблизости. Что и не удивительно, ведь сегодня – день святого Валентина. Каждый купидончик летал над парочками, по детски хихикая от взаимодействий этих самых парочек. Втянув в себя целую грудь морозного воздуха, Да Люз поднимает взгляд вверх. Купидон есть и с ним. Норман краснел, краснел, потому что сейчас он был с Хароном, а они «клишированной» парочкой не считались от слова совсем. Да, конечно, очкарик признавал, что у него есть чувства к второкурснику, но наличие купидона над ними было смущающей деталью. Харон медленно обвязывал Норману шарф, пока тот смотрел вниз, не желая смотреть в глаза. У Да Люза заалели уши и щеки, что заставило кудряшку улыбнуться. Самые обычные действия Нормана кажутся милыми. Даже самые обычные, что кажется обыденным, у Харона вызывало улыбку. Улыбается? Мило. Поправляет волосы? Очень мило. Смущённо замялся? У Харона щемит сердце. Да, Норман для него был чем-то невероятным. Он, существо, которое , как кажется, испытывать такие чувства по своей природе не может, плавится как сыночек в микроволновке от одного вида смертного человека. — «Хочешь мороженого? Говорят, в центре специально продают мороженое для парочек.» — лукавит кудряш, мягко улыбаясь, завершая свою работу с шаром Нормана, похлопывая его по плечу. — «А.. Да?» — неуверенно хлопает ресницами Да Люз, кивнув. Харон чувствует себя самым счастливым парнем в мире. Самым, самым счастливым. Схватив Да Люза за руку, второкурсник не теряя времени потащил его в назначенное место. Сверху послышалось детское хихиканье и Харон удовлетворённо улыбается ещё шире. Добравшись до приятного вида киоска, Харон обратился к мороженщику, проговорив быстрое: «Можно мороженое мне и… И моему парню, пожалуйста?» Норман издал самый неожиданный и милый звук удивления, который лодочник только слышал. Мужчина за прилавком внимательно оглядел парней, а после, поднял взгляд куда-то вверх. Норман последовал за его глазами и понял, что тот смотрит на купидона. Он смущённо вжался лицом в шарф и решил даже ничего не говорить. Мужчина молча взял рожок, произвольно положил в него три шарика разного мороженого и передал Харону, получив в ответ пару смятых купюр и какую-то странную монетку, которую Норман никогда не видел, да спрашивать сейчас не хотелось. Они сели на одну из лавочек, поближе друг к другу, чтобы кушать вместе было удобнее. С первой ложечки мороженного по языку разлился приятный, сливочный вкус дыни. Харон почти не ест, лишь наблюдает и требует комментарии: «А это как на вкус? А это? Нравится? Мороженщик составляет специальное мороженое для каждой пары, мне интересно, какие 'мы' на вкус.» — «Мы вкусные. Сочетание дыни, черники и ванили интересное.» — задумчиво проговорил парень, прежде чем протянуть Харону ложечку с черничный мороженным. Харон ел, довольно разглядывая профиль Да Люза сбоку и удовлетворённо вздыхая. День святого Валентина был прекрасным праздником, но он стал ещё чудеснее, когда Норман решил провести время с Хароном. Норман – его любимый, милый, самый обворожительный. Его Норман, который был на вкус, как сладкая дыня, его Норман, который с такой готовности был готов врать о их отношениях. Его. Любимый, дышащий и живой.

Майкл и Шарлотта/Майлотты (Гетеро + бывшая второстепенная пара)

В окружении всей этой романтической атмосферы, Майклу было сложно было представить себе, чтобы Шарлотта в этот день захочет … ничего. — «Давай в этом году просто спокойно посидим дома и посмотрим фильм, м?» — потянула девушка, мягко улыбаясь. Майкл был настолько ошарашен, что в ту же секунду принялся просить свою девушку передумать, хотя бы согласится на хоть какое-то подобие ужина. Но Чарли была непреклонна, настаивая лишь на обычном просмотре кино. — «Милая, но я ведь так старался, почему ты так настаиваешь именно на этом?» — выдавливая писклявый голос, грустно пробурчал Спир слезливо, скрещивая руки на груди. Шарлотта, что была меньше ростом, задрала голову и проговорила: «Я хочу провести день всех влюбленных как настоящие влюбленные, а не так, чтобы все было только для нас лично, чтобы мы были только вдвоем.» Майкл, само собой был разочарован, но согласился, так как слово любимой ничто иное, как закон. Конечно, пришлось многое изменить: будучи ответственным парнем, Майкл забронировал столик в популярном ресторанчике, заказал букет и ещё несколько подарков. Он хотел, чтобы все было идеально, как в фильмах о двух возлюбленных, но если этого не хотела Шарлотта – он тоже не хотел. В этот раз они договорились обменяться Валентинками и посмотреть какую-нибудь романтику. В вечер четырнадцатого февраля Майкл старательно расставлял закуски на столике, выбирал фильм и готовил диван, чтобы им было удобно. Шарлотта все ещё была на парах, поэтому у него было достаточно времени на всё было вполне достаточно. Парень разрывает пачку чипсов, высыпает в тарелку, берет следующую, высыпает и так по кругу. Майкл знал, что может понравится его девушке, поэтому он подобрал все, что ей нравилось, в том числе и маленьких мармеладных мишек. Следующее, что сделал Майкл – расстелил теплый плед на диван, положил несколько подушек и ещё одно одеяло, чтобы в случае чего Шарлотта смогла накрыться, если он займет первое. И вот, услышав, как поворачивается дверной замок, Майкл поспешил встретить ее с долгого дня: «Привет, солнце, как прошел твой день?» — «Все было прекрасно, препод по философии снова возникала на счёт моего внешнего вида.» — потянула девушка, скинув со своих ног каблуки. Она чмокнула Майкла на приветствие и отправилась в ванную, чтобы вымыть руки. Спир удовлетворенно кивнул и вернулся в комнату, ожидая, когда Шарлотта зайдет сюда. Послышались лёгкие шаги и Майкл присел на краешек дивана. Девушка, проскользнула в комнату и улыбнулась, с восхищением рассматривая обстановку, которую устроил Майкл. — «Ты снова стараешься все сделать идеально, Мика…» Спир улыбается, притягивая Шарлотту для мягких объятий.. — «Будь уверена, моя девушка заслуживает лишь самого наилучшего.» — «Мне не нужно наилучшее, Мика, — шепнула зефирка, прежде чем прижаться лбом к чужому плечу, — мне нужен лишь ты...» Чарли приподнялась на носочках, прежде чем чмокнуть своего парня в губы. А Майклу больше ничего и не надо – лишь мягкие, теплые объятия любимой и столь же желанный поцелуй на губах.

Алан+Майкл/Майланы (Слэш+второстепенная пара)

Жестокое обращение, когда-то глубоко похороненное, теперь всплывает на поверхность непрошеным призраком, преследующим каждое мгновение наяву и отравляющим сны. ПТСР, возникающее в результате сексуального насилия в подростковом возрасте, отпечатывается в психике Алана подобно злокачественной опухоли, нити тревоги и воспоминаний пронизывают каждую клеточку его существа. Отростки травмы проникли в самые сокровенные уголки его сознания, вызвав первобытную, сверхбдительную настороженность, из-за которой даже самые обыденные взаимодействия казались угрожающими и небезопасными. Но не смотря на это, он находит в себе силы, чтобы начать отношения с мужчиной, который внушает ему самое настоящее чувство безопасности. Майкл был крупным, высоким и на первый взгляд ужасно угрожающим, первое время Алан видел в нем скорее опасность из-за его габаритов, но со временем пришло лишь одно осознание – безопасность. В глазах Алана Майкл носил клеймо «безопасности», как тот же самый Норман, а ещё Харон, который так же внушает какое-то «спокойствие». А с недавнего времени они поддерживают что-то типа романтических отношений. Вслух они не предлагали друг другу начать их, это началось само собой. Сначала Алан привез в дом Майкла пару своих футболок, потом шампуни, а дальше больше – все вещи Хью были в шкафах Спира. Спали они в отдельных комнатах – Майкл уступил ему спальню, а сам ютился в гостиной, на диване, который был ему, мягко говоря, мал. И Алану было больно на это смотреть, поскольку было неприлично, что хозяин дома так неуютно спит. — «Почему ты не можешь лечь со мной?» — спросил однажды азиат за завтраком, скользя взглядом по календарю на стене. Тринадцатое февраля. — «Потому что это будет неприлично, — потянул Спир, откусывая большой кусочек от тоста. На вопрос «Почему?», Майкл ответил лишь одно: — «Мы не в отношениях. Будет странно, если я буду спать в кровать с парнем, с которым я не в отношениях.» — «Но ведь лучшие друзья спят друг с другом на ночёвках, почему мы не можем?» — «Потому что мы не лучшие друзья.» — просил Майкл. — «Тогда кто мы?» — более раздражённо сказал Алан, ожидая внятного ответа от человека, сидящего напротив. — «Не знаю.» — буркнул парень. — «Надоел.» Алан снова закатил глаза и откусив ещё немного от горячего бутерброда, откинулся на спинку стула, разминая спину. После он просто привстал, убрал тарелку в раковину, пообещав помыть попозже, после чего вернулся в спальню. Там он провел весь день: писал конспекты, общался с Хароном по видеосвязи о его планах на Нормана четырнадцатого февраля. Алан посоветовал ему сходить к мороженщику и купить специальное мороженое. Харон посчитал эту идею интересной. Ночью Алан почувствовал, как кто-то косается его ребер. Воспоминания обрушиваются на Алана с ошеломляющей яркостью, неожиданно отвращение к себе проникает в психику, разъедая кислотой основы и без того хрупкой самооценки. Приступы паники случаются без предупреждения, сердце бьется, как зверь в клетке, а тело содрогается при воспоминании о пережитом стыде и беспомощности. Руки, руки, звук записи камер, руки, трогают, трогают, трогают... Хочется собрать кожу, хочется собрать с себя всю кожу, которой касались чужие руки. — «Нет-нет-нет, не надо.» — на одном дыхании выдавил из себя Алан, не видя перед собой ничего, кроме темноты, он схватил себя за плечи и выгнулся, чувствуя, как тело трясет. — «Ох, Алан, милый, это я, это я… Я!» — послышался голос с хрипцой и Хью, что есть силы, забился сильнее. — «Нет, не трогай, не трогай меня!» — захныкал он и поджал колени к груди. — «Алан, это Майкл. Это Майкл. Я не Сяо Лун. Я Майкл. Я никогда, никогда бы не сделал с тобой ничего плохого…» Лишь спустя двадцать минут Майкл смог достучаться для азиата. Алана трясло, но он вцепился в грека так ,словно от него зависла вся жизнь. — «Дурак, поэтому я не хотел, чтобы мы спали в одной постели.» — раздосадованно говорит Майкл, поглаживая карминные волосы. — «Это ты дурак, — дрожащими пальцами Алан трепал футболку, одетую на более крупном парне, — ты сам сказал, что это неприлично, поэтому я и не ждал… если бы ждал – не испугался бы!» Майкл поджал губы и прижал Алана для объятий, положив голову на чужое плечо. Необъяснимо страшно было, когда Алана так сильно трясло от одного прикосновения. Будь у него возможность - он бы разбил ублюдку Сяо Луну лицо лишь за то, что он мог смотреть на Алана своими грязными глазами. Алан был единственным, о ком Майкл волновался так глубоко, поэтому он хотел лишь одного - чтобы Алан был ближе. — «Сегодня уже четырнадцатое февраля, — шепчет грек, немного раздумывая о следующих словах, — Не хочешь стать моим парнем?» — «Чего?» — «Стань мои парнем. Будь моим Валентином. Стань моим партнёром. И так далее.» — прохрипел парень и проскользил взглядом по чужому затылку. Алан молчит. Но уже через секунду приподнимает руки, обнимает в ответ и хрипит тихий, но уверенный ответ: — «Дурачок, на самом деле я уже несколько месяцев, как твой парень, просто ты такой глупи и ещё не понял.» Майкл похихикал и кивнул. Да, он правда глупый. Но сейчас – находясь в объятиях, единственное, что его волновало – Алан. Все ещё дрожащий, все ещё страдающий от ПТСР, но, кажется, влюбленный. Майкл тоже влюблен. И поэтому в этот Валент инов день он хочет, чтобы с ним был его дорогой парень – Алан Хью Фостер.