Жизнь (с) Мадлен

Пока Мадлен и Кристина обнимались, Густав внёс в дом два чемодана. Тот что побольше — его, а поменьше — Кристины. — Это — всё? — удивлённо спросила Мадлен, которой помогла подняться Кристина. Густав пожал плечами. — Ну, мы всегда путешествовали налегке, да нам и не было нужно так уж много. — Что ж… — она обратилась к Кристине. — Пойдём, я покажу тебе твою комнату. Кристина кивнула, раздумывая над тем, можно ли ей взять Мадлен за руку, но всё же не решилась. Ей было даже стыдно, что вот так позволила себе плакать перед папой и новой мамой. Да ещё и тот мальчик. Она плакала так сильно, что, наверно, он тоже слышал. Эрик, как только мама и маленький ангел пошли в сторону лестницы, поспешно ретировался на чердак. Мадлен привела её в просторную, но очень заброшенную комнату. Эта комната должна была быть детской именно для дочки, как хотелось Мадлен. Эрик ни разу не был здесь, а мечты о девочке рассыпались прахом почившего мужа. — Теперь ты будешь жить здесь, — Мадлен ласково погладила девочку по хрупкому плечику. — Сегодня можешь оставить тут только свои вещи, и несколько ночей поспишь ещё с отцом. Со временем мы обустроим эту комнату по твоему вкусу. — Спасибо. — Тебе помочь? Или… — Нет, я сама справлюсь. Ещё раз спасибо, — неловко пробормотала Кристина. За окном была уже ночь, когда Мадлен спустилась вниз. — Прости, Кристина так… — Не извиняйся. Она у тебя замечательная и очень самостоятельная. И потом, я теперь её мама. — улыбнулась Мадлен, чувствуя себя за эти несколько лет очень счастливой и взволнованной. — О, твоя комната соседняя с её, раньше была гостевой; и пока что Кристина будет спать с тобой — в её комнате пока что даже нет кровати, но это временно. — А после свадьбы? — Свадьбы? — Ну… Ты не хочешь? — Дело не в этом, — выдохнула Мадлен. — Свадьба — это очень затратно. — А если можно обойтись без затрат, то ты выйдешь за меня? — спросил Густав, усмехнувшись. «Он делает мне предложение? И… я этому рада? Я снова влюбилась?» — Я… не знаю, право. Это так быстро, — смутилась Мадлен. — Сказала та, кто с места в карьер предложила жить вместе, — усмехнулся Густав. Она совсем не похожа на Лив, она другая, и в ней есть своё очарование. Может ли быть, что Лив свела их, будучи на небесах? — Если только не будет затрат — да, но как? — Не беспокойся. В одной церквушке, недалеко отсюда, у меня есть знакомый священник, там иногда пела Кристина. Я могу попросить его, а взамен Кристина будет петь там больше обычного, несколько месяцев. Ей и самой это нравится, а уж узнай она, что это нужно, чтобы мы с тобой поженились, то поможет с ещё большим удовольствием. Она была рада, как никогда раньше, узнав, что у неё появится мама… — Постой, а разве так можно? — с подозрением спросила Мадлен, которая не раз и не два разочаровывалась в доброте и бескорыстии окружающих. — Это называется бартер — обмен без денег. В бытность фермером, приходилось изредка заниматься таким обменом.

***

Утро. Первое утро вместе. Мадлен, Кристина и Густав сели в столовой, что представляет собой просторное помещение, с большим квадратным окном, аккуратный декор, красивая позолоченная люстра; за круглый стол из красного дерева, завтракать. Но кого-то не хватает. — А почему тот мальчик до сих пор не вышел к нам? — спросила Кристина у Мадлен. — Не знаю, может он не голоден, — равнодушно ответила Мадлен. — Какая разница? — И всё же, я пойду спрошу у него, раз уж я теперь ему отец, — Густав встал из-за стола, переглянувшись с дочерью, которая кивнула отцу, и пошёл в сторону чердака. Мадлен попыталась его остановить, но отклонила эту затею, боясь показаться Густаву слишком холодной и подозрительной. Обычно, когда Мадлен было что-то нужно от Эрика, хотя это бывало редко, ведь всё, что ей от него было нужно — чтобы он не попадался ей на глаза; она несколько раз стучала в дверь чердака. То не жест вежливости, а негласный приказ надеть маску. Густав же вошёл без стука, принимая чердак за место наказания, а не комнату Эрика. Пыльное, практически пустынное место, здесь нет камина, только очень потрёпанный временем стол и кушетка у стены. И пусть окно было маленьким, но Густав увидел лицо, а точнее, глаза мальчика — как у испуганного оленёнка, расширенные и немигающие. А в другую секунду Эрик чуть не упал в обморок — Густав был достаточно близко, чтобы подхватить его. Эрик был до такой степени изумлён, что даже обморок отступил, когда мальчик оказался в руках мужчины. Густав убрал с его лба несколько чёрных прядок, сидя с ним на полу. — Не станешь больше терять сознание? — осторожно спросил Густав, беспокойно глядя на Эрика. — Н-нет, — растерянно пробормотал мальчик, внимательно следя за реакцией взрослого. «Он… волнуется обо мне? Это так странно, ново и незнакомо… но приятно. Если только он не притворяется.» Густав выпустил его, поставил на ноги, и поднялся сам. Он был удивлён разве что, маленькому, едва заметному носу Эрика, но не всему остальному. Маска, простенькая белая рубашка и чёрные штаны не смогли бы скрыть худобу мальчонки. — Думаю, что бы не случилось у тебя с мамой, ты уже можешь вернуться к себе в комнату, — сказал Густав. — Ни одно наказание не длится так долго. Мальчик хмыкнул, поражаясь столь наивному собеседнику. — Это и есть моя комната, месье. — Что? — Вы не ослышались. Это — моя комната. Мама… она ненавидит меня за то, что я… — он безмолвно указал на лицо. — И поэтому велела мне сидеть здесь и не беспокоить её. Густав внимательно слушал, понимая, что это — только точка зрения Эрика. А что же на это скажет сама Мадлен? Ведь вчера он был в гостиной с ними. — Ну, иногда же можно. Например, сейчас время завтрака. Тебе ведь нужно поесть? Маленькие мальчики, вроде тебя, обязаны много есть и набираться сил. «Почему вы спрашиваете так, будто вам не всё равно?!» — с обидой хотелось выкрикнуть Эрику, но вместо этого. — У меня нет маски, в которой можно было бы есть. Я не хочу напугать вашу дочь. То, как он это сказал, помогло Густаву кое-что понять. — Ты сам не готов выйти отсюда без маски, верно, Эрик? Мальчик вздрогнул от того, насколько же спокойно кто-то произнёс его имя, без раздражения или равнодушия. Он кивнул. — Раз так, то и не нужно. Я сделал завтрак на всех, и могу принести сюда твою порцию. — Вы… правда… для меня? Густав кивнул, мягко улыбаясь мальцу, покинув чердак. Эрик снова был изумлён, когда Густав вернулся с подносом, на котором были булочки с маслом, яйца-пашот и чашка горячего чая. Мальчику казалось, что это будут лишь объедки, но нет. На подносе полноценный завтрак. — Спасибо, — Эрик впервые улыбнулся, печально и неверяще, но улыбнулся. Густав хотел было взъерошить его волосы, но не стал. Видно, что пока Эрика пугают прикосновения, и он бы не сумел понять этот жест. — Я оставлю тебя, а после вернусь и заберу поднос. Твоя мама с Кристиной после завтрака поедут в город. Так что, ты мог бы ненадолго выйти отсюда. — Спасибо, месье, ещё раз, — неуверенно ответил Эрик.