UNDERASH

Альтермедиа: Фриск

      Когда я покинул ядро в ту ночь, то впоследствии каждый день возвращался мысленно к моменту нашего диалога со стариком на протяжении целого месяца. Слова, сказанные Гастером, не вызывали у меня ничего, кроме нервного смеха. Моя жизнь перезапускалась много раз, чтобы мне стало, откровенно говоря, насрать на мнение идиотов, что не видят очевидных фактов. Мои цели и намерения благие для всех, даже тех, кто не согласен со мной, просто способы специфичны.       Осуждай меня, сколько хочешь старик, но мы оба знаем, кто из нас прав. Я не наивный идиот. Мне, как и тебе, лучше всех известна правда. Вера в лучшее — это бред, если мы говорим о людях. Все люди — эгоистичные и жалкие существа. Они готовы предать самых близких и дорогих, если посчитают это необходимым. Каждый из них стремится выжить любой ценой. Этим мы отличаемся от таких как вы, великодушных монстров. Ваш народ был создан из магии и чувств, вот только все вокруг словно забыли, что в мире, помимо радости и любви, есть гнев, зависть, гордыня и ненависть. Религиозные люди с Поверхности сказали бы, что это всё лишь грехи, ведь так сказал им Бог. Вот только, если в мире он и есть, то им являюсь я. Отрицательные чувства присуще не только людям, но даже монстрам. Так говорит Бог, которым я родился.       Стоило мне покинуть в ту ночь ядро, во мне поселился ненадолго какой-то страх. Я всерьез начал переживать, что меня раскроют, но, к счастью, всё обошлось. Старика все благополучно посчитали пропавшим без вести.       Признаться честно, для меня стал неожиданным тот факт, что Гастер смог рассекретить меня так скоро, так ещё и догадался о моём плане. Чара мне ту ещё свинью подложила, конечно. Спасибо большое, сестрица. Однако ты мне помогла избавиться от проблемы. За это тоже спасибо.       Я и не рассчитывал на понимание со стороны Гастера. Мы с ним похожи, но у нас у обоих слишком разные ценности, чтобы идти одной дорогой. Это задевает меня больше всего. Даже после того, что сам пережил этот скелет, он всё равно поступил глупо и доверился человеку. Даже двум. Что ж, будем считать, что он поплатился за свою наивность.       О, вам должно быть интересно, почему и как я провернул всё это дело? На самом деле, мой план был в разработке ещё в день моего спуска в Подземелье.       С самого своего рождения я знал, что являюсь особенным. Сила, с которой я появился на свет, позволила мне в этом убедиться. Перезагрузка — способность путешествовать сквозь время и пространство, используя так называемые точки сохранения. Думаете, что я не использовал её до того, как спустился вниз? О, вы очень глубоко заблуждаетесь. На поверхности мне удалось здорово повеселиться с ней. Оказавшись внизу, я уже не игрался с ней так часто, но каждый раз испытывал восторг, смотря на своих дорогих друзей, что даже не подозревают, на что я способен.       Эта сила пробуждала во мне интерес. Мне хотелось изучить её. Я уверен, что она не может появиться из ниоткуда. Этот феномен имеет прямую связь с душой, с магией. Если бы у меня была возможность заняться этим исследованием, я бы смог раскрыть новые грани своей силы.       Вот только эти идиоты решили встать на моём пути. Вы даже представить себе не можете, в каком гневе я пребывал каждый день, когда эти идиоты всерьёз говорили, что не опустятся до такого бесчеловечного уровня и не станут трогать души, даже уже покойных людей. В какой-то момент я задумался о том, чтобы разок выпустить свой гнев, но не стал этого делать. Было слишком много факторов риска.       Я не хотел никому вредить или причинять боль, но у меня просто не было выбора. Мне бы не удалось иначе так далеко продвинуться. Думаете, что я не жалею о содеянном? Что ж, ладно. Ненавидьте меня. Мне уже не привыкать.       Признаться честно, я долго думал о том, чтобы попытаться убедить других в необходимости проводить исследования, но последней каплей в чаше терпения стали те, от кого в тот момент никак не ожидал такой подставы. Когда мы с Эшем встретились в баре у Гриллби, признаюсь, я сболтнул много лишнего своему другу. Мне просто хотелось верить, что он сможет меня понять, но нет. Не стоило тебе говорить все те слова, Эш. Зря ты завёл эту высокоморальную шарманку.       Должен признать, что изначально Адам не входил в мой план. Если честно, мне очень не хотелось спустя столько лет увидеть этого ублюдка снова. Я в принципе надеялся, что он мёртв, но судьба, видимо, решила оправдывать надежды чьи угодно, кроме моих. Однако не скажу, что недоволен результатом. Этот старик прекрасно отыграл свою роль, пусть всё и не пошло по плану. Когда мы встретились в тот роковой вечер, мне хотелось лишь дать ему пару указаний, но я был слишком наивен, думая, что раз уж он жив, то не настолько сильно повредился рассудком.       Те крики и слёзы не до конца были наигранными. Мне правда стало страшно в тот момент, но результат того стоил. Привести план в действие, опустить барьер и избавить меня от необходимости самому возиться с этой парочкой справедливых идиотов — это было выше моих ожиданий. Браво, Адам. Наконец-то ты сделал хоть что-то, как надо, старик. Думаю, можно подготовить для тебя менее мучительную смерть в знак благодарности.       Спустя пару недель после инцидента, произошедшем в ядре, я сидел на поляне из золотых цветов напротив могилы моей дорогой сестрицы Чары. — Даже после всего, что я успел сделать, никакого сдвига. Мне начинает казаться, что это ты так потешаешься надо мной с того света, — из лёгких вышел тяжёлый вздох. У меня всерьёз начинала болеть голова.       Смотря на эту могилу, я понимаю, что всегда желал смерти этой девчонки. Чара раздражала меня. Она была слишком доброй, слишком справедливой, слишком честной, слишком светлой и чересчур любимой всеми. Когда она пребывала в своём депрессивном состоянии после Дня независимости, я злорадствовал. Это были лучшие дни в моей жизни. Эта девчонка не мозолила мне глаза, не мешала моим планам со своей непоколебимой решимостью, не совала свой длинный нос куда не просят. Она не заслуживала всей той похвалы, что давали ей монстры. Эта идиотка ничего не сделала, чтобы все считали её ангелом. То же мне ангелочек. Жалкое посмешище. Почему ты просто не избавила меня от лишней головной боли и сама себя не убила? Мне не пришлось бы тратить столько лет на всё это дерьмо. И главное, вылезла вся такая из себя героиня в момент волнений и остановила бунт. Молодец, что сказать? А что ещё ты сделала? Вот именно, что ничего, так почему все эти идиоты так легко тебя послушали и доверились? Мне потребовались годы на то, чтобы заставить их меня слушать!       Я зря, что ли, тратил свои нервы и силы, скитаясь по Подземелью и сбивая всех недовольных в группы? Да, бунты на моей совести, а чему вы удивляетесь? Если ребёнком мне не удалось надавить на королевскую семью, то единственными, кто после детей может это сделать, — это народ, которым правит эта семья. Недовольные граждане не побоятся начать гражданскую войну, если их не начнут слушать те, кому они доверили управление страной. Всё шло, как по маслу, даже Гастер сдавал свои позиции из-за волнений, но нет! Ты должна была влезть, вместо того, чтобы тихонько сдохнуть за той запертой дверью! Упрямая и наглая девица, да как ты посмела смотреть на меня с высока, когда я так великодушно давал тебе второй шанс?       Мой план по созданию вируса созрел не сразу. Мне хотелось избавиться от этой неблагодарной идиотки как можно скорее, но, кто сказал, что я позволил бы ей умереть быстро? О нет, мне хотелось видеть, как она будет мучаться. Вы и представить себе не можете, какой же это был экстаз, когда мне удалось получить мою драгоценную разработку. Опять же, спасибо Адаму. Мне не хотелось, чтобы меня заподозрили, поэтому я лишь записал формулы и передал их на поверхность, доверив процесс изготовления учёным под руководством старика. Результат превзошёл мои ожидания, но, естественно, все кинулись спасать нашу несчастную принцессу. Как же мне хотелось вцепиться в её глотку, когда эта сучка подняла на меня руку. Но ничего страшного. Терпение того стоило.       Скажете, что я жесток? О, я не отрицаю. Однако Чара сама напросилась. Не стоило доверять мне так легко. Когда Гастер взялся за изготовление вакцины, мне пришлось менять свой план. Я прекрасно понимал, что он успеет добиться успеха раньше, чем вирус в организме принцессы достигнет финальной стадии, поэтому пришлось действовать быстро и оперативно. Подменить препараты было не так сложно, как и подмешать катализатор для вируса в чай. Самое сложное — остаться незамеченным и не вызвать подозрений. Каждый день был стрессом. Я всерьёз начинал расстраиваться, когда по утру заходил в её палату и видел, что она дышит. Руки так и тянулись скрутить ей шею. Катализатор — это, скорее, результат спешных решений. Когда я увидел наработки Гастера, то всерьёз испугался.       В тот вечер мне просто повезло. Все работники лаборатории ушли домой, на дежурстве осталась лишь пара монстров, а камеры видеонаблюдения не работали, так как система безопасности находилась в процессе технического осмотра. — Фриск, что ты здесь делаешь? — Чара с трудом поднималась сама со своей койки. То, как она выглядела, радовало мои глаза. Обессиленная, истощённая, бледная и на грани смерти. Мне с трудом удавалось сдерживать улыбку. — Пришёл навестить тебя, — я сел рядом с ней и достал из сумки термос с чаем из золотых цветов. — Мне тут птички напели, что тебе забыли подать сегодня чай. — Ты пришёл только из-за этого? — она грустно улыбнулась, посмотрев мне в глаза. — Фриск, не стоило этого делать. Ты можешь заразиться, — Боже, я даже польщён, что ты оказываешь мне столько доверия. — Мне плевать, Чара. Я обещал, что буду приносить его тебе и сдержу своё обещание, — она приняла из моих рук чашку с чаем. — Спасибо, Фриск, что бы я без тебя делала? — она хихикнула и отпила чаю. Ждём. — Фриск, я хочу извиниться, — её слова заставили меня вздрогнуть, но некомфортно стало, когда она посмотрела в мои глаза. — Прости за то, что ударила тебя и за все те разы, когда могла обидеть. Ты не заслуживал такого отношения. Просто я была в шоке из-за твоих слов, — к чему эти дурацкие оправдания? — Не пойми меня неправильно, мне очень легко понять тебя, — не неси чушь. Ты ни черта не знаешь обо мне. — Твоя ненависть к людям похожа на то, что испытываю я. Мы похожи, — ага, как огонь и вода. — Но, Фриск, что бы не случилось, ты не должен и дальше жить этой ненавистью. Мы люди, но мы с тобой выше этого, понимаешь? — О, я понимаю, — как же ты меня раздражаешь. — Что ты идиотка, Чара. Ты думала вразумить меня своими бессмысленными высоконравственными изречениями? — Что? — как прекрасно негодование на её лице. — Фриск, о чём ты? — она внезапно выронила пустую чашку и вобрала в лёгкие воздух, словно задыхалась, а затем её стошнило кровью. Я отскочил в сторону. — Что со мной происходит? — её голос задрожал, а я с облегчением вздохнул. — Чувствуешь приближение смерти? — на моём лице появилась улыбка. — Надо же, я и не думал, что этот катализатор окажется таким действенным. — Фриск, что ты наделал? — То, что должен был сделать ещё очень давно. Мне осточертело твоё вездесущее вмешательство в мои планы. Знаешь, всё могло быть иначе, но нет! Ты решила не пользоваться вторым шансом, что я так щедро тебе предлагал! Нет бы просто заткнуться и не мешать мне, так нет! У вас у всех же справедливый понос! Вам нужно всем ткнуть меня в то, что я не прав! — Фриск, — она упала с кровати, задыхаясь от кровавого кашля. — Помоги. — Ты серьёзно? — могу лишь закатить глаза. — Ты думаешь, что я стану спасать тебя после того, как целый месяц пытался убить? Тогда какой в этом был смысл? — Фриск, ты не понимаешь, что творишь, — она посмотрела на меня исподлобья. — О, нет. В отличие от тебя, мне всё ясно и понятно стало ещё в тот день, когда те двое идиотов решили исполнить свой геройский долг перед Подземельем, — глаза Чары в этот момент изменились. Сначала я видел в них негодование, затем осознание, а потом из меня невольно вырвался смех. — Боже, ты такое лицо умеешь делать? — Фриск, ты ублюдок, — её глаза почернели. Из глаз потекли тёмные слёзы. Я видел самую настоящую ярость в её лице. — А, теперь мы так заговорили? А как «любимый младший братик»? — я подошёл и опустился перед ней на одно колено. — Знаешь, Чара, то, что я вижу, это самое лучшее, что мне удалось увидеть в Подземелье за все эти годы. — Псих, — она зарычала, пытаясь дотянуться до меня, но была слишком слаба. — Тебе это так просто с рук не сойдёт. Ты пожалеешь о своём решении. — Это мы ещё посмотрим, — я ухмыльнулся и ткнул ее за волосы в пол лицом. — Но боюсь, что из могилы ты этого не увидишь. — Остановись, Фриск, — шипела она, начиная расчёсывать своё горло. — Прошу, одумайся. У тебя ещё есть шанс всё исправить. — Эх, а я надеялся, что ты хоть перед смертью меня порадуешь чем-то оригинальным, — даже грустно как-то. — Ну, думаю, что нам пора проститься. Санту не должны видеть, когда он оставляет подарки. — Фриск, — я поднял голову Чары за подбородок и поцеловал её в лоб. — Прощай, сестричка, я буду плакать на твоей могиле.       Спустя столько времени результата никакого. Я не на это рассчитывал. — Даже старик ничего полезного не сделал, — я тяжело вздохнул, посмотрев на золотые цветы вокруг меня. — Только зря потратил перезагрузку на него.       После падения Гастера в ядро успело пройти около месяца. С ядром ничего не произошло. Я был удивлён, но не в положительном ключе. Источник всё так же функционировал. Даже намёка на катаклизм не наблюдалось вокруг. Мне хотелось кого-нибудь ударить. — Ну, по крайней мере, от ещё одной занозы в заднице избавился, — цыкнув, я лёг и прикрыл глаза. Если честно, то первое время мне было даже жалко Гастера. Бедняга стал жертвой собственного творения. Хотелось бы мне знать, что может произойти с душой, если она провалится в ядро, но, увы, этого мне не удастся узнать.       Гастер вызывал у меня раздражение, но не такое, как смогла Чара. У меня было уважение к нему с тех пор, как я был ребёнком. Будучи сломленным людьми, не сдался и продолжил заниматься своим делом. Он не шёл на поводу у меня до самого конца, как бы я не пытался его вразумить. Всё, что бесило меня, — это то, как этот не самый глупый монстр в Подземелье, будто бы не видел всей картины целиком, либо не хотел этого делать. Что за повальная вера в надежду и всю остальную чушь, что они любят талдычить перед смертью? При первой же возможности надо сжечь всю мангу из запасов Альфис вместе с дисками аниме. Насмотрятся сёненов и потом несут чушь про силу дружбы.       Гастера посчитали пропавшим без вести. Подземелье наполнилось унынием. Сначала монстры потеряли принцессу Чару, своего дорогого Посла, а сейчас исчез ещё и главный королевский учёный. На его место Азриель поставил доктора Альфис, что не позволило проекту по уничтожению барьера заморозиться, но сильно лучше от этого не стало. Я попытался использовать это, дабы вновь подговорить капитана Андайн собрать монстров, но эта рыба меня крайне неприятно удивила. — Монстры должны быть все заодно в тяжёлые моменты. Только так мы сможем победить отчаяние и заставить нашу надежду сиять. Не знаю, куда пропал этот старик, но, где бы он ни был, я сдержу своё обещание. Я поклялась ему, принцессе Чаре, семье Дриммур и своей сестре, что буду защищать монстров, — что за бред ты несёшь? — Я буду хранить мир и порядок во имя справедливости.       Бред. Это беспросветный сраный бред. Эта селёдка всегда была тупой, но я не думал, что настолько! Хранить мир и порядок? Да они по швам трещат уже много лет! Что ты там сохранить пытаешься? Огрызки? Боже, ну почему меня окружают одни справедливые и сердобольные идиоты? Кто-нибудь убейте меня. В тот момент я понял, что даже скучаю по Гастеру, который долго не думал прежде, чем решил убить меня.       Однако мне и делать ничего не пришлось. Отчаянные монстры сами начали собираться в регионах и бастовать, пытаясь привлечь внимание нашего дорогого короля Азриеля к этой проблеме. Народ в гневе, в смятении, сломлен. Они находятся в отчаянии, ведь у них отняли тех, кто обещал им подарить свободу.       Было не трудно заставить некоторых монстров ненавидеть Гастера и считать его предателем. Стоило просто пустить слух про то, что он мог просто сбежать из Подземелья, забрав одну из душ умерших людей, ведь никто из граждан не знал, сколько их осталось. Ни у кого не было доступа к хранилищу, кроме членов семьи Дриммур. Игра в сломанный телефон спустя года работает, как швейцарские часы. Это не дало сильного эффекта, но он имеет накопительный эффект. Чем дольше народ остается в неведении и не получает нужных ему ответов и результатов, тем больше они начинают верить в параноидальные слухи. Они даже могут убеждать себя в том, что всё это делается для их блага, но будут сомневаться, подозревать, строить теории. Элементарная психология.       Вот только весело мне было не долго. Я и сам начал чувствовать раздражение, когда понял, что уже прошло больше времени, чем рассчитывал, а Азриель до сих пор не принял никаких мер. О чём он только думает?       Я решил вновь попытать удачу и вмешаться. Сидя в тронном зале, Азриель мрачно созерцал венок из золотых цветов в своих руках. Он выглядел уставшим и каким-то измученным. Каждый день ему приходилось заниматься урегулированием конфликтов, которые я разжигал в народе. Ему с этим пытались помочь Азгор и Ториель, но даже их кредит доверия начал трещать по швам в сложившейся ситуации.       Я посмотрел на венок в его руке, и мне резко захотелось блевануть. Знаю этот взгляд и эту сраную атмосферу. Азриель вновь погрузился в свои влажные мечты и воспоминания о Чаре. В последнее время мне так и хочется подойти к нему, обнять, почесать ласково за ухом и нежно шепнуть: «Я ссал на её могилу». — Что ты здесь делаешь, Фриск? — он даже перестал смотреть на меня после её смерти. Да что такого в этой тупой девице было? — Мне казалось, что у тебя есть дела в лаборатории. — Да так, я просто переживаю за своего старшего брата и за нашего дорогого короля, — с трудом сдерживаю раздражение, подходя ближе. — Который, к слову, вместо того, чтобы быть благодарным хоть немного, ведёт себя грубо, хотя я из кожи вон лезу так же как и он, — что правда. — Прости, — Азриель тяжело вздохнул и прикрыл глаза рукой. — В последнее время всё просто превратилось в хаос. У меня в голове не укладывается, куда он мог пропасть. — Азриель, — я подошёл и сжал несильно его плечи, — ещё не всё потеряно. Нам просто нужно попробовать что-то новое. Может, мы что-то упускаем. — Даже не поднимай снова этот разговор, — он нахмурился. — Если ты ещё хоть слово скажешь про эти дурацкие исследования душ, я отстраню тебя от работы и запру, — зря ты так говоришь, братец. — Не буду, — спокойно, Фриск. Держи себя в руках. — Я лишь хочу узнать, проверял ли ты хранилище. — Да, все души на месте, — Азриель тяжело вздохнул. — Куда же мог пропасть Гастер? Кто угодно, но он, — понимаю, в это тяжело поверить. — Может, у него были причины, — я повёл плечами. — Нельзя отрицать факт ущербности нашего положения. Любой бы уже рехнулся и решил сбежать отсюда любыми способами, тем более, с тем грузом ответственности, которую на него возложили. — Заткнись, — Азриель резко подскочил и повернулся ко мне. Мои руки дрогнули. Не нравится мне этот холодный решительный взгляд. — Знаешь, я думал, что ты переживаешь, ведь Гастер был твоим учителем, но похоже, что тебе абсолютно плевать, что могло с ним случиться. — Что? Нет! Это не так! — ну, отчасти. — Тогда заткнись и прекрати нести чушь! — его крик заставил меня съёжится. Эта тварь сейчас на меня голос повысила? — Прости, я не хотел кричать, — о, нет, Ази. Ты хотел. Это твоя ошибка. Не надо было действовать так опрометчиво. — Пойми, мне самому хочется знать правду. Не знаю, что случилось с Гастером, но я переверну всё Подземелье и найду его. Ты говоришь, что он предал нас, но я не верю в чушь, поэтому прошу, прекрати так говорить.       Прекратить? Хорошо. Замечательно. Отлично. Просто прекрасно!       Оказавшись в своей комнате, я не сдерживал себя в эмоциях. Меня распирало от гнева и негодования. Я рвал книги и одежду, переворачивал мебель, разбивал фигурки. Внутри меня всё словно горело. Мне хотелось сжечь дотла всё это сраное Подземелье вместе с его полоумными обитателями. Почему? Почему никто не хочет послушать меня? Что я делаю не так?       Схватив подушку, я уткнулся в неё лицом и закричал, что есть сил. Слёзы пошли из глаз. Голова раскалывалась. Я ненавижу плакать. Ненавижу чувствовать себя слабым и беспомощным. Меня бесит то, что происходит сейчас. Вы пожалеете о своих решениях. Если надо будет, я уничтожу всё в этом Подземелье, но заставлю вас страдать. Вы пожалеете. Вы будете гореть в Аду за свою беспросветную тупость!       Сидя на полу, я смотрел пустым взглядом в окно. После этого приступа истерики вновь появилось это отвратительное чувство тоски. «Может, убить себя разок?» — появилась в голове заманчивая мысль.       Моё внимание привлёк зазвонивший телефон, на экране которого высветился номер моего дорого друга, что заставило меня улыбнуться. — Моё не самое лучшее настроение присыпало пеплом, — я усмехнулся, ответив на звонок. — Сейчас посыплюсь со смеху, — Эш по ту сторону ухмыльнулся. — Ты сейчас занят? — Для тебя я всегда свободен, приятель. Приглашаешь меня на свидание? — Ага, на ужин при свечах, — он усмехнулся в ответ. — Буду ждать тебя у Гриллби. Пропустим по стаканчику.       Единственный, кто не успел меня разочаровать во всём Подземелье — это мой друг Эш. Чем-то этот скелет со своими невероятными каламбурами зацепил мою огрубевшую уже на тот момент душу. Он даже не обратил внимание на то, что я человек. Ему были важнее конфеты, как бы странно это не звучало. Пусть он и не одобрял мои действия и желания, но всегда старался при этом оставаться на нейтральной стороне и не лез в мои дела с нравоучениями. Не спорю, иногда у него проскальзывали такие странные потуги побыть моралистом и научить меня чему-то, но, благо, всё быстро сходило на нет.       Мне казалось, что я могу доверять Эшу. Он первый, кому я открылся в этом месте, тот, кто принял меня, был рядом и никогда не предавал. Даже сейчас этот скелет неосознанно помогал мне. Мне хотелось с ним поговорить, и он позвонил. Ещё не всё потеряно. У меня есть шанс всё изменить.       Сноудин встретил меня удивительной тишиной. После того, как Гастер «пропал», это место изменилось. Жители этого региона всегда были доброжелательными и к семье скелетов относились с каким-то почётом и уважением. После смерти Чары граждане с соседних регионов начали приходить в город и скандировать различного рода лозунги прямо под окнами дома главного королевского учёного. Нашлись те, кто обвинял его в смерти принцессы: «Вы намеренно это сделали! Вы сделали недостаточно! Вы допустили эту ошибку!» Стадо везде тупым стадом остаётся, что здесь, что на поверхности. Бывшие Часовые встали на защиту семьи скелетов. Они гордо отстояли свои границы, но, по сути, отделили Сноудин от остальных регионов, создавая раскол в обществе монстров. Такими темпами и до гражданской войны недалеко.       Возле бара меня уже ждал мой костяной друг. Он потягивал сигарету, натянув капюшон на голову, и выглядел уставшим, измученным. Могу представить, сколько раз к нему подходили другие монстры и пытались выбить из него ответы о пропащем отце. Не знаю, когда это началось, но Эш пристрастился к курению. Впервые мне удалось поймать его с сигаретой в зубах после похорон Чары. — Посыпаешь пеплом атмосферу? — я усмехнулся, подходя к нему. Внезапно с крыши мне на голову съехал снег. — Сука. — Свалился, как снег на голову, — усмехнулся Эш. — Пошли внутрь. Я сегодня угощаю.       Отряхнувшись, я пошёл за ним. Там мы как обычно сели у барной стойки и заказали выпить и перекусить. — Как ты? — решил начать первым. — Дерьмово — это ещё мягко сказано, — Эш нахмурился, поправляя капюшон. — Ни дня не проходит, чтобы мне не напомнил кто-нибудь в какой фатальной заднице находится Подземелье. — Как я тебя понимаю. Уже раздражает разгонять этих недовольных. Азриель даже не пытается придумать новый способ, как успокоить их, — я тяжело вздохнул. — В последнее время мне всё тяжелее понять, о чём он думает. — Аз делает всё, что в его силах, приятель. Просто ему сейчас тяжело. Он потерял обе свои опоры в такие кратчайшие сроки, — Санс прикрыл глаза. — Поверь, сейчас наш король ещё молодцом держится. — Не вижу в этом ничего хорошего, — меня это раздражает. — Если он продолжит в том же духе, монстры скорее вымрут, чем что-то изменится. — А что ты предлагаешь? Гастер — исчез, из-за вируса на исследование барьера уйдёт куда больше времени теперь, Чара нас покинула, а без Посла мы можем даже не пытаться вести переговоры, монстры сбиваются в группы и настроены против нас, — Эш нахмурился. — Чёрт, поверить не могу, что всё теперь вот так. — У нас есть души людей в хранилище, — спокойно, Фриск, не все могут быть гениальными, как ты. — Почему мы не можем попытаться хотя бы использовать их? Плевать на соглашение! Люди нарушили его ещё в тот день, когда мы потеряли наших капитанов! Если мы просто попробуем, может, сможем исправить всё. Нам хватит даже одной души. — Фриск, а теперь послушай меня, — Эш неожиданно помрачнел, посмотрев на меня. — Как и ты, я в ужасной ярости от происходящего. Мне тяжело точно так же, как и тебе, но запомни раз и навсегда: закон — это то, что не даёт нам превратится в ублюдков. Если не будет правил, начнётся анархия. Не будешь соблюдать закон, превратишься в нечто, что хуже дикого зверя. — Эш, я понимаю. — Нет, если продолжаешь нести бред, — я невольно прикусил язык от его слов. Эш выдохнул и затем сжал моё плечо. — Фрик, послушай меня. Неважно, насколько плохи наши дела, мы сможем всё выдержать и справиться. Пожалуйста, не делай глупостей. Как я верю и всегда буду верить в тебя, поверь и ты в нас. У нас ещё не всё потеряно. Подземелье не обречено. — Хорошо, Эш. Я тебе верю, — я посмотрел в его глаза и слабо, но заставил себя улыбнуться.       Слова моего друга подействовали на меня странным образом. Они вызвали у меня какую-то радость. Эш верил в меня? Доверял? Это так наивно с его стороны, но почему вызывает у меня такое странное чувство в душе?       Нет. Это неважно сейчас. Эш был прав. У Подземелья ещё есть шанс выжить. Если Азриель не собирается брать судьбу в свои руки, то это сделаю я.       Я знал, что мой план может легко обернуться провалом, но не было больше никакого желания ждать. Терпение лопнуло. Под покровом ночи, когда всё Подземелье погрузилось в глубокий сон, мои ноги принесли меня в замок. Я спустился в катакомбы, где расположилось хранилище человеческих душ. На пути мне встретились двое стражей, но, благодаря точке сохранения, мне удалось ускользнуть от них. Оказавших за запертой дверью, я посмотрел на сияющие от магической ауры душ колбы. — Уже слишком много сделано, чтобы отступать, — моя рука потянулась к ним. — Прости, Азриель, но я докажу, как глубоко ты ошибся, не став слушать меня. — Аналогично, — голос за спиной ввёл меня в ступор, а затем всё тело пронзила адская боль на долю секунды. Всё начало плыть перед глазами, в горло хлынула кровь. — Я предупреждал тебя, малой.       До меня не сразу дошёл тот факт, что я умер. Меня пронзили насквозь сразу несколькими костями. Как? Почему? Каким образом это произошло? За что, Эш? Почему ты решил меня разочаровать? Зачем пошёл против меня?       Его лицо, полное разочарования и тоски, возбудило во мне знакомое горячее и болезненное чувство. Кровь словно закипала в жилах от адреналина. Я мгновенно перезапустил, вернувшись на точку сохранения и оказался за спиной Эша. Глаза закрыло пеленой гнева. Я нещадно наносил удары ножом, выламывал рёбра и крошил череп своего друга. Мне не было больно от того, что я делал. Наоборот, с каждым ударом расцветало во всём теле чувство удовлетворённости. Меня не волнует собственная смерть или чувство фантомной боли после перезагрузки уже много лет. Кости ломит, но мозг уже просто перестаёт реагировать на неприятные импульсы.       Эш даже не успел понять, что произошло. Он медленно рассыпался в прах предо мной, а из моей груди вырвал гневный крик. Плевать, что меня могли услышать. Всё равно перезапущу всё. Как это произошло? Как он узнал? Ты всегда был в курсе? Когда узнал? Это старик мне подарочек такой оставил напоследок? Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! — Так, спокойно, — я сделал глубокий вдох и выдох, оттягивая кожу на лице. — Всё нормально. Всё хорошо. Мы это дело исправим. Это не входило план, но, может, будет даже к лучшему.       Я сглотнул, а затем чихнул от залетевшего в нос праха. Мой взгляд опустился на плащ Эша, который остался после него на полу. Отряхнув и надев его, я зачесал волосы назад и собрал их в хвост, а нож спрятал за пояс. — Планы поменялись.       Уверен, этот скелет следовал за мной всё это время. Его короткие пути могут ему это позволить. Что ж, как там старик и идиотка про него говорили всегда? Санс — это судья, да? Раз уж меня собрались судить, то сделаем это в соответствующем месте.       Огромный холл с колоннами вокруг. Лунный свет заполняет коридор Правосудия, проникая внутрь сквозь витражи. Окружение приобретает холодный синий оттенок по ночам в этом месте. От моих шагов разносилось эхо. Я остановился напротив витража с изображением руны Дельта. — Согласно легенде, «ангел», который увидел поверхность, спустится сверху и принесет нам свободу. В последнее время монстры стали относиться к этому мрачнее, называя этот крылатый круг «Ангелом смерти» — носителем разрушения, который ждёт, чтобы «освободить» нас из этого мира смертных, — я ухмыльнулся и повернулся лицом к Эшу, что стоял поодаль от меня с выражением искреннего ужаса на лице. — В чём дело, Эш, пеплом посыпался от страха? — Что ты такое? — его голос дрожал. — Что ты сделал? — Я сам не знаю, кто я, — на моём лице появилась грустная усмешка. — Но твоя реакция заставляет меня чувствовать себя даже хуже, чем после того, как ты меня убил, — от моих слов Эш вздрогнул. — Скажи лучше ты мне, приятель, что ты сделал? — То, что должен был. Ты сам знаешь, почему я так поступил, — он сглотнул и нахмурился. — Нет, в душе не чаю, — я повёл плечами. — За что ты меня предал? За что убил? — Вот как мы заговорили, — Санс хмыкнул. — А что насчёт тебя, приятель? Не хочешь сам ничего объяснить? — Я просто делаю то, что должен, — на моём лице появилась гаденькая ухмылка. Я открыл глаза. — Ну, и что же меня выдало? Старик постарался, да? — Тебе стоило лучше думать о последствиях, — он цыкнул. — Где Гастер? Что ты с ним сделал? — Не так много, как хотелось бы, — повёл плечами. — Мы всего лишь мило побеседовали, пока он случайно не запнулся о собственную ногу и не пал жертвой собственного творения, — мне нравится гнев на лице этого вечно расслабленного скелета. — Почему, Фриск? За что? Разве оно того стоило? — Потому что вы, идиоты, не понимаете, какие возможности упускаете из-за своего неоправданного гуманизма, — как же раздражает. — Если бы вы изначально хотя бы раз послушали меня, сделали так, как я сказал, то можно было бы всего этого избежать. Но сейчас, поверь уж на слово, оно того стоило. Вы сами выбрали такой путь. — Из-за тебя погибли Картер и Кларисса, которые пытались тебя защитить, — я видел слёзы в его глазах. Санс ненавидел меня. Я чувствовал презрение в его душе. — Ты убил Чару, которая доверяла тебе несмотря ни на что! Ты предал Дриммуров, что приняли тебя в семью! Предал Азриеля — своего брата! Ты готов уничтожить наш народ, ради чего? Почему ты предал меня? За что ты поступил так с Папирусом? Что ты сделал с нашим отцом? — кричи сколько влезет, Эш. Мне уже давно плевать, чей прах или чья кровь будет на моих руках. Я ни за что не отступлю. — Не разбив яиц, омлет не сделаешь. Каждый из них сам виноват в своей смерти. Всем я давал второй шанс. Не моя вина, что они решили им не воспользоваться. Твой отец и та идиотка должны были понять, что всё то, что я делаю, это только ради вашего же блага. — Ты сошёл с ума, Фриск! Ты не понимаешь, что творишь! Не знаешь, какие последствия у всего этого будут! — Мне плевать! — я и сам начал срываться на крик. — Это вы не понимаете, что я пытаюсь сделать! Каждая из этих никчёмных жизней оборвалась лишь из-за вашей жалкой и бессмысленной упёртости! Они не стоят ничего! Мне плевать, что ты думаешь обо мне, Санс! Я сделал уже слишком много, чтобы просто взять и отступить! Ты меня не остановишь!       Наши души оказались в поле боя. Я достал из-за пояса нож. Санс, ты мой лучший друг. С первых дней стал единственным монстром, который понимал меня, каким бы странным я не был для других. Мы оба желаем одного и того же. Мы жаждем спасения. Понимания. Да, мои способы и этот путь — не самые честные, но наиболее надёжные. Ты всегда меня понимал и даже сейчас. Ты можешь не хотеть меня понять, но, в таком случае, всё, что мне остаётся, — это заставить тебя понять. Я выложусь на полную и покажу тебе, какой путь всегда был верным. Ты не заставишь меня отступить, даже если убьёшь сотню раз. Уже слишком поздно давать заднюю. Момент был упущен ещё восемьдесят семь перезагрузок назад. — Вижу, что говорить с тобой бесполезно, приятель, — ты разочарован, понимаю, но на меня твои слова уже не смогут подействовать. — Знаешь, благодаря тебе, я понял, что ненавижу давать обещания, — на лице Санса появилась грустная усмешка. — Фриск, то, что я сказал в баре — было правдой. Я продолжу верить в тебя, даже если то, что случится дальше — неизбежно. Прости, что разочаровываю тебя, старый друг. — Взаимно, приятель, — я невольно усмехнулся. — Вся эта атмосфера безысходности, — Санс горько усмехнулся, глянув в окно, а затем посмотрел на меня. — Нагоняет на меня тоску, — он ненадолго замолчал, словно задумался. — Какой чудесный вечерок за окном. Нет пения птиц, и уснули цветы. В эту дивную ночь, дорогой мой предатель, — он усмехнулся, а его глаза загорелись, — в Аду гореть будешь ты!