На острие ножа

У Нила приоткрыты губы во сне и отпечаток подушки на щеке. Будить его не хочется, но у Эндрю есть дело. Наклонившись, он осторожно трясет его за плечо. Нил подскакивает, одна из рук моментально оказывается под подушкой, в попытке нащупать оружие. — Спокойно, это я. Нил трет ладонями глаза, смотрит сквозь слезы, часто моргая: — Эндрю? — Да. Услышав ответ, расслабляется, откидывается на спинку дивана, шипит: — Чертовы линзы. — Снимай, — заметив сомнение во взгляде напротив, Эндрю добавляет: — Перед выходом снова наденешь, если понадобится. Нил снимает линзы, кладет на стол. Поднимает красные, слезящиеся глаза. — Лучше? У Эндрю перехватывает дыхание. Глаза голубые, практически прозрачные. Их цвет контрастирует с темным ободком радужки. Лицо преображается. Становится ярче, жестче. Очень легко потеряться в этих осколках льда. Нил еще больше в его вкусе, чем он предполагал, и это становится проблемой. Отвести взгляд и сконцентрироваться на аптечке в руках сложно, но выполнимо. — Мне пора на работу, а тебе — сменить повязку. Нил протягивает руку. Эндрю устраивается рядом на диване, стараясь, чтобы бедра не соприкасались. Медленно разматывая бинты, говорит: — Если решишь сбежать, пока меня нет — захлопни дверь. В спокойной обстановке и при утреннем свете порез не пугает. Шов наложен аккуратно, по краям немного засохшей крови из-за движений во сне, но это не критично. Эндрю проводит ваткой с антисептиком по ране, периодически дует на кожу, старательно игнорируя шрамы. Белые линии от ножевых ранений, следы ожогов, содранная в некоторых местах кожа. Пытки очевидны. Самое жуткое — среди свежих шрамов мелькают совсем старые, словно насилие началось еще в раннем детстве. Неосознанно, он сжимает руку чуть сильнее, надавливая пальцами на особенно крупный рубец от запястья до локтя. — Его оставили помощники отца. Эндрю смещает пальцы в сторону, задевая круглый ожог. Кожа мягкая, теплая и неровная. Холст с доказательствами выживания. — А этот он оставил лично, — Нил нервно смеется. — Он не самый хороший человек. Этот смех вызывает злость ко всем ублюдкам, уверенным, что с детьми позволено жестокое обращение. Эти незаслуженные, вырванные ответы не приносят удовлетворения. За любую искренность надо платить, поэтому Эндрю плавными движениями снимает собственные повязки, поворачивая руки так, чтобы были видны запястья. Глаза Нила расширяются от шока: — Ты сам… Сам. Сидя на полу в ванной и в школьном туалете. Таская с собой лезвия и бинты в рюкзаке. Превращая самоповреждение в ритуал и зажимая подол футболки в зубах, чтобы не издавать лишних звуков. Сейчас белые линии не вызывают эмоций. Эндрю вполне мог бы ходить без повязок, если бы не другое, практичное их назначение. Все равно никто из знакомых не осмелился бы спросить. Эндрю натягивает повязки, заканчивая эмоциональный стриптиз на сегодня. — Это в прошлом. В приемных семьях тоже были не самые хорошие люди. Он не ждет, что человек в бегах, отчаянно стремящийся выжить, поймет его тягу к саморазрушению. Это и не требуется. Важнее — наложить повязку на рану. Бинтуя предплечье и фиксируя концы, Эндрю сообщает: — Руку лишний раз не напрягай. В холодильнике еда и пиво, бери. Уходит, захлопнув дверь, как обещал, оставив Нила на диване, задумчиво рассматривающего собственные запястья.

***

В городе много мест, где можно заказать дубликат ключей. Эндрю в таком впервые. Терпеливо ждет, пока мастер вернет ключи и возьмет оплату. Думает, что давно пора было это сделать. Иметь один комплект ключей непрактично, вот только до этого дня дубликат не требовался. Квартира — слишком личное. Максимум, что он мог бы доверить другим — ключи от машины, которой у него все равно нет, да и те только Рене. Получив дубликат, рассматривает его на ладони, размышляя, как лучше его передать, и чуть не опаздывает из-за этого на работу.

***

— Ты растерян. Эндрю отвечает автоматически: — Нет. Почти сразу жалеет, из-за грубого тона. Би этого не замечает. Она легко смеется, заваривая мятный чай. — Как скажешь. Но я была уверена, что тот джентльмен за вторым столиком заказывал пасту, а не салат. Эндрю удивленно смотрит на посетителя. Заказ действительно перепутан, вот только тот побоялся сказать об этом. Он приносит нужное блюдо за счет заведения и извиняется. С этого момента несколько раз перепроверяет чеки, стараясь не вспоминать о голубоглазой проблеме в своей квартире. Когда до конца смены остается час, Бетси зовет на кухню. Сообщает, что отпускает домой пораньше, и протягивает заботливо упакованный суп и сэндвичи. — Все равно испортятся. Еду бы раскупили, но забота неожиданная и приятная. Возвращаясь домой с бумажными пакетами с логотипами кафе, Эндрю ожидает, что его встретит темнота и тишина. Аккуратно сложенный плед на диване и отсутствие любых следов гостя. Открыв дверь слышит, как в комнате работает телевизор. Нил сидит на диване, склонив голову набок, вслушиваясь в документальный фильм про выдр. Рука покоится на импровизированной повязке из старого шарфа, перекинутой через плечо. Эндрю садится рядом, выкладывает еду. Нил оживляется, подается вперед, рассматривая содержимое пакетов. Жалуется: — У тебя в холодильнике только пиво и сладости. — Это проблема? Нил смотрит на него как на идиота: — Да. Как тебе удается оставаться в форме? — Заботами Би. Распаковав еду и пластиковые приборы, Эндрю передает половину Нилу. Тот откусывает кусок сэндвича, прикрывает глаза, довольно стонет. Эндрю старается не заострять внимание на этом стоне, больше похожем на звуки в постели. Он гей и ненавидит эту свою часть. Особенно подозрения, что стал таким не по своей воле. Грязным и бракованным. Нил не замечает его реакцию, рассматривая рисунок пчелки на пакетах, говорит: — Я просто обязан зайти в это кафе. Эндрю хмыкает. Ему определенно не нужно, чтобы подработки переплетались между собой. Достаточно наличия Рене. К тому же, скорее всего, Би Нилу не понравится. Лжецы обычно не в восторге от мозгоправов. Он предлагает альтернативу: — Или я могу приготовить любое блюдо из их меню. Нил давится сэндвичем, подается вперед, сияя восторгом: — Научишь? Эндрю представляет, как они стоят на небольшой кухне, едва соприкасаясь плечами. Как он объясняет рецепт. Медленно и вдумчиво, как когда-то Бетси. Как Нил внимательно слушает, иногда глупо шутит и просит попробовать продукты. Для полноты картины не хватает только кота или двух. Идиллия и несбыточная мечта. Нил откладывает еду, терпеливо ожидая ответ. — Не в ближайшее время, — чтобы отвлечься, Эндрю достает телефон, вспоминая об еще одном деле. — Дай свой номер, нам нужно быть на связи. Все веселье исчезает с лица парня. — У меня нет телефона. Это не удивительно для человека в бегах. Эндрю возвращается к еде, концентрируясь на документалке. Бесполезные факты о выдрах навсегда оседают в памяти. Когда на экране появляются титры, Эндрю встает, кивает на выход из квартиры, показательно похлопав по карману с пачкой сигарет. Проделывает привычный путь на последний этаж, возится с ржавым замком и распахивает дверь на крышу. Не оборачиваясь, подходит к краю. Садится, свесив ноги. Страх высоты парализует. Тело двигается автоматически, доставая две сигареты и подпаливая. Нил приближается бесшумно, берет свою, садится рядом, не закуривая. Расточительство. Эндрю выдыхает дым. Мысль о вчерашней реакции парня на Кевина не дает покоя. Есть множество способов узнать правду, например — подсыпать наркотик в еду или напиток. Но подобный поступок разрушит любую иллюзий доверия. Самый простой способ — предложить сделку. — Правда за правду? Нил кивает, рассматривая тлеющий кончик сигареты. — Откуда ты знаешь Кевина? Нил долго молчит, собираясь с мыслями. В итоге делает затяжку, отвечает, выдыхая дым: — Виделись мельком на спаррингах. — Это не вся история. Нил пожимает плечами. Думает, что их с Кевином можно с натяжкой назвать друзьями детства. Натан несколько раз привозил его в Гнездо и оставлял с Кевином, требуя играть в тишине и не мешать взрослым. Кевин рассказывал исторические факты и восхищался ножевым боем. Он видел себя средневековым рыцарем или гладиатором на ринге. Его энтузиазм оказался заразителен и постепенно менял отношение самого Нила к оружию. Затем к ним присоединился Жан. Робкий француз терпеливо учил их своему языку, порой подшучивая над их неправильным произношением и неспособностью запоминать правила. С возрастом Кевин стал серьезнее, мрачнее. Он все чаще проводил время с Рико — другим бойцом Гнезда — и стал рисовать на скуле маркером цифру два. Жан следовал за ними бледной тенью. Он получил цифру три и выглядел все более измученным с каждым днем. От совместного времени остались только спарринги. Перед последним визитом в Гнездо Натан заявил, что его преемнику пора увидеть, как проходят настоящие сделки. Люди, пришедшие посмотреть на бой малолеток, оказались заперты в помещении, в котором начал орудовать Натан. Нил до сих пор помнит крики, кровь и ошарашенный взгляд Кевина, замершего на ринге. Тогда Нил, на тот момент представлявшийся всем Абрамом, побежал к своим сверстникам, в попытке вывести их из помещения. За этот поступок вечером последовало наказание не только для него, но и для матери. Её крики и звуки ударов через стену до сих пор приходят в кошмарах. Но самое страшное — звенящая тишина после. Тяжелые шаги отца за дверью, поворот ручки и фраза: — С ней покончено. Эта сука больше не будет мешать. Легко ступая по комнате, Натан приблизился, похлопав окровавленной рукой по щеке в странно успокаивающем жесте. Безумная улыбка, широко распахнутые голубые глаза и капли крови на щеке. — Будем считать, что первый урок ты провалил. Завтра второй. Следующего урока Нил не дождался, сбежав из особняка Веснински. Он слышал, что отца посадили после того убийства, но не был уверен, что его помощники не будут мстить. От воспоминаний отвлекает тихий голос: — Твоя очередь. Нил вздрагивает, чуть не ломает сигарету пополам. К присутствию Эндрю на удивление легко привыкнуть. Инстинкты, приобретённые в бегах, рядом с ним затихают. Дело или в надежности широких плеч, или во внутренней уверенности Эндрю, или в безразличном выражении лица. Но наиболее вероятно — в тьме, скрытой в карих глазах. Словно он когда-то тоже был на краю, пытаясь сохранить рассудок, но сломался. Нил решает узнать об этом позже, задав самый безобидный из множества вопросов: — Вы со Святой вместе? Эндрю давится дымом, хрипит: — Нет. Странно. По наблюдению за ними сложилось впечатление, что они давно друг друга знают, двигаясь в бою как единое целое. Судя по тому, как блондин поддался в последний момент, они могли договорится о победителе перед спаррингом и затем разделить деньги. — Почему? Эндрю тушит сигарету о покрытие крыши. — Это уже второй вопрос. Выбросив окурок, протягивает ему ключи от квартиры. Нил замирает. Видя, как он замешкался, Эндрю просто роняет ключи между ними. Произносит, вставая: — Не понимаю, с чего так загоняться, это просто ключи. Эндрю уже у двери, когда Нил говорит, используя ту немногую информацию, которую успел узнать: — Ты вырос в приемных семьях. Ты сам знаешь, что это не просто. Ответом служит хлопнувшая дверь. Нил поднимает ключи, проводит по ним пальцем, запоминая каждую бороздку. Дом. Он планировал сбежать сегодня, но решил дать организму передышку на сон и заживление раны. Теперь же мысли о побеге отступают на задний план. Нил слишком устал от самолетов, поездов, фур, автобусов и ощущения страха. Он дает себе срок в месяц. Этого должно хватить, чтобы восстановиться и накопить на новые документы.