Дарующая нежность

      Несмотря на поздний час, Киллуа всё ещё не спал. Он мог долго обходиться без сна, но отказать себе в хорошем отдыхе тоже был не в силах, поэтому пользовался любой подходящей возможностью, чтобы поспать или побаловать себя развлечениями. К сожалению, с момента отправления на Тёмный континент таких возможностей было не очень много, и лучшим развлечением стали тренировки, а отдыхом — время с друзьями. Пожалуй, лишь в их присутствии убийца чувствовал себя спокойно, в остальном даже факт того, что Арукан и Форпост считались безопасными местами — не давал расслабиться. Что поделать, но как-то не задалось у него с местными жителями, оставалось надеяться, что с такими же приезжими дело будет обстоять получше. В прочем, Золдику в целом было безразлично, кто и как к нему относится, куда важнее для него были друзья, к присутствию которых он крайне привык, из-за чего оказаться один на один с самим собой было странно.       Уже который вечер он возвращался в закрепленную за ним комнату как можно позже, чтобы просто поспать необходимую норму для организма.       Вот и сегодня, почти всё время проведя с Гоном, тренируясь и разбирая записи о Тёмном континенте, которые им выдали, лишь в обед пересекшись с Леорио и Курапикой, и пару раз увидевшись с другими знакомыми, Киллуа вернулся в комнату ближе к полуночи, по пути заскочив в столовую перекусить — она работала почти круглосуточно, с перерывом с часу ночи до пяти утра, — и ополоснулся в общей душевой. Хоть сна и не было ни в одном глазу, нужно было лечь и отдохнуть, потому что к собственному удивлению убийца с нетерпением ждал завтрашний день.       Раньше он встречал дни рождения либо с семьёй — не сказать, что это был очень уж радостный праздник, разве что в самом раннем детстве, либо в компании Гона и его тёти, заодно беря к ним в гости Аллуку с Наникой, и такие празднования уже были гораздо приятней. Семнадцатилетние обещало стать первым днём рождения, отпразднованным большой и шумной компанией с самой настоящей вечеринкой.       То, что повод для праздника был не один, Золдик не беспокоился, понимая, что на Тёмном континенте праздновать каждое событие по отдельности не всегда получается, да ещё и довольно большой компанией. А тут многие хорошие знакомые как раз присутствовали на базе, заранее зная, что за событие намечается, ведь, кто знает, когда ещё удастся собраться всем вместе.       Стянув верхнюю кофту и бросив её на спинку стула, Киллуа сел на край кровати и осмотрел небольшую и не обжитую комнату, обставленную минималистично и стандартно: базовый ремонт, проведенный на значительной части руин, и основная мебель с вещами, чтобы возможно было жить с относительным комфортом. Вообще, он в лучшем случае рассчитывал жить с Гоном, а то и вовсе в подобии какой-нибудь казармы где соседи постоянно сменяются, но нет, личная комната, закрепленная за ним до тех пор, пока окончательно не покинет Тёмный континент. С одной стороны — очень даже хорошо, он парень взрослый, в личном пространстве нуждается, да и охотники чаще всего одиночки и предпочитают иметь свой собственный угол, который ещё и ловушками обставят если вздумается, а с другой — как-то тоскливо. Вот вроде знает, что Гон находится в комнате на другом конце здания, а Леорио и Курапика живут через несколько улочек, но всё равно хотелось быть поближе к друзьям, хотя бы соседние комнаты, а в идеале просто отдельный дом на четверых, чтобы вообще никто посторонний не шлялся.       Скинув обувь, Киллуа откинулся наискось односпальной кровати, уставившись взглядом в тёмный потолок — свет он не включал, ведь и так всё прекрасно видел. Надо было бы окончательно раздеться и лечь нормально, но думать о том, как бы жилось под одной крышей с друзьями было куда приятней. Возвращаться с вылазок и долгими вечерами неспешно обсуждать результаты, а потом по утрам будить проспавших и под сонное ворчание всем вместе завтракать, пока по дому разносится запах кофе.       На губах тут же появилась улыбка из-за возникшей в голове цепочки ассоциаций, приведшей к образу Леорио, растрепанной и сонной, в мятой рубашке, сидящей ранним утром на солнечной кухне с чашкой кофе в руках.       Стук в дверь вырвал из мечтаний, и, нахмурившись, парень взглянул на дверь. В такой поздний час он никого не ждал.       — Киллуа, это Леорио. Не спишь ещё? — После повторного стука послышался крайне знакомый, и совсем немного робкий, голос, услышав который убийца поспешно вскочил с постели, и чуть ли не спотыкаясь помчался открывать. Сердце застучало как бешеное. Что бы ни привело подругу, он был безмерно рад ей.       Открыв дверь нараспашку, он запоздало сообразил, что та открывается наружу, и ошарашенное выражение лица Леорио весьма наглядно демонстрировало, что она не ожидала такой прыти — дверь прошла буквально в миллиметрах от неё.       — Прости… — Растеряно пробормотал убийца.       — Всё в порядке, — слегка усмехнулась Паладинайт, и нервно заправила за ухо волосы плавным жестом. — Я войду?       — Да, конечно, проходи, — Парень отступил, пропуская её в погруженную в ночной сумрак комнату и практически прикипел взглядом, отмечая чуть ли не каждую деталь. Жутко хотелось узнать, что же привело её в такое время, потому что в то, что она вдруг резко поменяла своё решение на счёт его чувств — не верилось. И всё же, совсем крохотная надежда теплилась в сердце. Возможно, она решила хотя бы шанс дать?       Киллуа осторожно прикрыл дверь, отчего в комнате вновь стало темно — свет из коридора больше не проникал в комнату. Происходящее казалось всё более нереальным, словно он уснул на кровати и приход Леорио ему мерещится.       — Я хотела первой поздравить тебя с днём рождения, — остановившись посреди комнаты, с улыбкой произнесла Леорио, и обернулась к нему. Киллуа тяжело сглотнул, окончательно понимая, что он один на один с Леорио, в его комнате, ночью. Очень уж велик соблазн продолжить разговор об их чувствах, да так, чтобы снова почувствовать, как она прижимается к его телу, а тут она ещё говорит про поздравление с днём рождения, и всё, что в его мыслях в этот момент возникает — распространяется волной жара по телу. — Может, хотя бы свет включишь?       — А надо? — Только спросив, убийца понял, насколько это странный вопрос с его стороны. Это он всё спокойно может различить в темноте, а вот подруге наверняка не уютно, да и расценить его вопрос можно весьма неоднозначно, но к его удивлению Леорио просто рассмеялась и, пройдя дальше в комнату, села на край его постели. Внутри что-то ёкнуло, мысли убийцы всё больше и больше уходили не туда. Леорио самой первой пришла поздравить его с днем рождения, пожертвовала временем своего отдыха для этого, а он думает о том, как приятно видеть её сидящей на своей постели и гадает, есть ли в её словах тот смысл, который ему так хочется найти.       — Так и будешь там стоять? — Упершись ладонями в постель позади себя, девушка слегка откинулась назад и перекинула ногу за ногу. Что-то при виде этой сцены щелкнуло в голове парня, и он замер, не сводя взгляда с Леорио, улыбающейся и смотрящей на него в ответ, явно пытаясь различить детали в темноте.       Что-то было не так.       Знает ведь, что она не имеет ввиду ничего такого, но всё равно не отпускало ощущение какой-то интимности и подтекста.       В движениях, интонации, взгляде и словах.       Вопрос резал слух, звучал как-то неестественно.       Киллуа нахмурился.       Он не мог вспомнить, чтобы подруга звала его к себе таким тоном, ещё и смотрела так пристально и выжидающе. Он даже не знал, что именно его смутило, но четко был уверен в том, что вопрос был странным. А ведь ему всегда казалось, что он недостаточно хорошо знает Леорио, но вот, подмечает совсем крохотные детали в поведении подруги.       Эйфория от её прихода прошла за считанные секунды, и прежде чем он успел до конца всё осознать — использовал Гё, чтобы убедиться в том, что ему не показалось.       Перед ним определенно была Леорио: внешность и аура были этому подтверждением, но всё равно, что-то было не так. Пусть он и не обладал такой же интуицией, как Гон, но он знал Леорио.       -Что-то не так? — Уточнила Паладинайт, недоуменно наклонив голову, и Киллуа заметил, как всё тело девушки напряглось. Она нервничала?       Конечно, нервничала. Паладинайт часто нервничала рядом с ним в последнее время, особенно после его признания.       Если бы он не использовал Гё, то решил, что перед ним кто-то другой, но перед ним определенно была Леорио, даже аура была в точности как у неё. Кто-то сделал искусную нен-подделку? Или управляет настоящей Леорио? А может, принял её облик, подобно способностям Иллуми? В любом случае, стоило зародиться подозрениям, как они стали захватывать разум.       — Кто ты такая? — Не стал мучиться догадками Золдик и спросил прямо. Может он и ошибается, зря подозревает, но ситуация была слишком неоднозначной и выбивающейся из поведения подруги. Почему-то казалось, что, если бы она и пришла поздравлять его в такое время, то обязательно бы привела с собой Гона и Курапику.       Вопрос явно ошарашил гостью, на её лице отразились растерянность и испуг, а невинная улыбка стала какой-то дерганной.       — Не понимаю, о чём ты.       — Кто. Ты. Такая? — Куда суровей повторил убийца, и сделал шаг в сторону девушки, видя, как она тяжело сглотнула и вздрогнула, а в глазах появился страх. Перед ним точно не Леорио. Леорио его не боится. Никогда не боялась.       — Ты, кажется, устал… Так бы сразу и сказал, что я не вовремя, — попыталась мягко говорить самозванка, не намереваясь так легко сознаваться, но этим чем лишь еще больше укрепила подозрения Золдика. — Тебе стоит отдохнуть и расслабиться.       — Ты боишься меня. — Остановившись в шаге от девушки и смотря на неё сверху, констатировал Золдик, с каждым её словом лишь больше убеждаясь в своей правоте. Его начинало колотить от злости, и всё, что останавливало от того, чтобы здесь и сейчас убить её — непонимание, кто перед ним и что с Леорио. То, что здесь не обошлось без нен-способностей даже сомневаться не приходилось, но вот каких именно? Если перед ним подделка, то, что с настоящей Леорио? А если перед ним настоящая, но ею просто управляет искусный манипулятор?       — Конечно, боюсь, ты ведь злишься, — нервно хохотнула девушка, и замерла, когда Золдик склонился к её уху.       — Леорио меня не боится. — Холодно произнёс убийца, прекрасно видя, как девушка перед ним старается не выдать свой страх. Он не эмпат, но его восприятия достаточно, чтобы учуять это ощущение, когда жертва боится предстоящей смерти, замирая перед убийцей. — Что с ней?       — Хватит так шутить, это не смешно… Кха! — То, что парень схватит её за горло, стало для неё полной неожиданностью, и девушка тут же вцепилась в его ладонь, пытаясь отцепить от своего горла. — Отпусти!       Киллуа сильнее сдавил пальцы — на хрупкой шеё наверняка останутся синяки, но если это достаточно напугает, то цена не столь велика. Потом он извиниться перед Леорио, если это её тело. Да, извинится, она обнимет его и успокоит, заверит, что ничего страшного не случилось и он всё сделал верно.       Самозванка с ужасом смотрела в тёмные, почти черные глаза Золдика, в темноте кажущиеся провалами в бездну.       — Боль… Но… — Жалостливо прохрипела девушка, и рука Киллуа дрогнула при виде страдания на так хорошо знакомом лице. Даже если это подделка, даже если ею кто-то управляет — видеть боль на лице Леорио было невыносимо. Он сам не понял, как отпустил девушку и отступил, чуть было не начав извиняться.       «Нельзя было отпускать», — запоздало подумал Киллуа, понимая, что проявил слабость очень не вовремя. Вот и что теперь делать? Нужно как-то вернуть контроль над ситуацией, выяснить, кто и как контролирует Леорио, заставить сбросить личину, или развеять двойника.       А если это всё лишь обманный манёвр? Если кто-то просто тянет время, пока настоящая Леорио в опасности? Да даже если ею управляют, то для чего? И как на ней скажется такое воздействие? Леорио ведь не изначальная владелица тела.       Сердце испуганно стукнуло в груди.       Что, если из-за такого контроля над её телом, она не сможет вернуться?       Нужно разобраться как можно скорее, что происходит, иначе он с ума сойдет от беспокойства.       — Что ты сделала с Леорио? Что тебе нужно? — Стараясь не выдать, насколько ему страшно, парень холодно задаёт вопросы. Нельзя отчаиваться, всегда есть выход, и он найдёт его.       — Ничего я с ней не сделала, — кашлянув, отозвалась девушка, и Золдик тут же вычеркнул из списка подозреваемых всех мужчин.       — Не смей мне врать… — Он вновь попытался приблизиться, но замер, увидев, как губы девушки тянуться в насмешке.       — Ты не навредишь мне, пока я так выгляжу, — почти ласково говорит самозванка, и лишь больше радуется, видя, как подросток вздрогнул. У неё всё еще есть преимущество — он действительно не навредит Паладинайт.       — Что тебе нужно? — Зло, почти цедя сквозь зубы слова, вновь уточняет Киллуа, чувствуя себя беспомощным идиотом, только и способным, что безрезультатно злиться.       — Да ничего особенного, — хмыкает девушка, явно почувствовав себя уверенней, и в её поведении вновь появляется томность. Она уж было испугалась, что мальчишка придушит её, но нет, духу не хватило. Всё же не зря она решила лично оценить приятелей Леорио, прежде чем браться за дело. Хотя всё же обидно, что обман раскрылся так скоро, впрочем, ничего ещё не потеряно, нужно лишь правильно всё сделать, ведь по её опыту не было ни одного мужчины, способного отказался от соблазна заполучить то, что так страстно желает. — Всего лишь маленькая месть. Скорее даже предупреждение, что не стоит переходить дорогу некоторым людям — они на такое обижаются.       Киллуа нахмурился. Картинка в его голове не складывалась. Что-то было не так, он что-то упускает. Контролируя тело Леорио и выдавая себя за неё, было найти множество других способов отомстить: подставить на работе, перед друзьями, да что там, банально подстроить самоубийство, но она пришла именно к нему. Это месть ему? Но за что?       — Что тебе от меня нужно? — Золдик попытался посмотреть на ситуацию под иным углом, но ошибся.       — От тебя? — Хохотнула девушка, и окинула его взглядом с таким видом, словно искала, что бы от него могло ей понадобиться. Она прекрасно знала, кто Киллуа такой, и сперва не хотела иметь с ним дел, но лично увидев, как он смотрел на Леорио, и подтвердив услышанные о них слухи, пошедшие от вернувшихся из Арукана, всё же согласилась, что использовать его в плане будет проще и безопасней. И не ошиблась — вон как боится навредить, аж руки трясутся. — Скорее для тебя. У тебя ведь день рождение, а в такой день нужно получать подарки.       Не отводя взгляд, девушка без какого-либо смущения слегка потянула за ворот кофты, из-за которого показался край бюстгальтера.       — Прекрати, — цыкнул Киллуа и схватил её за ладонь, не давая обнажить декольте ещё больше. Он не понимал, зачем вести себя подобным образом перед ним, словно от него ожидают, что он с радостью поддастся такому соблазну. Если уж расчёт на то, чтобы так испортить отношения между ним и Леорио, то это явно провальная попытка — он ни за что так не поступит с ней. Тогда, покушение на его жизнь? Леорио точно будет разбита, если с ним что-то случится. Значит… Её облик — это попытка ослабить его бдительность? Но если это её тело… Убить его её руками?       Злоба побежала по венам словно электричество.       — Только не надо врать, что не хочешь её.       — Не твоё дело.       — Неужели упустишь такой шанс? По тебе же видно, что ты на её образ дрочишь по ночам.       — Заткнись!       — Иначе что? — Девушка подалась вперед, приподнимаясь с кровати и замерев в нескольких сантиметрах от его лица, при этом словно невзначай ведя свободной рукой по плечу парня к шее. — Думаешь, тебе ещё когда-нибудь так повезет? Она ведь знает, как ты на неё смотришь. Не будь дураком, ты ведь уже большой мальчик и должен понимать, что ей плевать. Так почему бы немного не развлечься? Обещаю, тебе понравится.       От слов самозванки было неприятно, каждая фраза словно ножом по сердцу резала, но именно потому, что дураком он не был — принимать всё за чистую правду не собирался. Если она контролирует тело подруги, то, даже если это не попытка убийства… К горлу подкатила тошнота. Он тем более не может так поступить с Леорио.       — Не смей говорить так, словно знаешь Леорио, — безумно хотелось прямо сейчас вырубить самозванку, но нужно было узнать, кто перед ним. Хотя бы маленькую зацепку. Хоть что-то, чтобы устранить нахалку раз и навсегда, чтобы никогда не смела даже смотреть в сторону Леорио, не то, что выдавать себя за неё.       — О, знаю, ещё как знаю. — Усмехнулась самозванка. — Хочешь, расскажу?       — Обойдусь. — Цыкнул Киллуа и чуть отстранился. Видеть перед собой Леорио и при этом знать, что это другой человек, было невыносимо. Текучие движения, томные взгляды и искушающие интонации, всё было пропитано какой-то пошлостью, так не свойственной Паладинайт. Рядом с самозванкой даже дышать не хотелось, не то что касаться.       Парень замер и медленно вдохнул, а девушка словно и жала этого, подалась вперед, обнимая и шепча на ухо:       — Зря, я бы могла много интересного рассказать. И показать.       То, как он со всей силы отшвырнул её от себя, Золдик даже не понял, осознав это лишь когда тяжело дыша смотрел на рухнувшую на пол самозванку. Он не Гон, и не обладает таким чутким обонянием, но аромат кофе, лекарств, антисептика и ненавязчивой отдушки средств гигиены –запомнил ещё на корабле. А ведь до этого момента больше внимания акцентировал на том, что его бесит запах табака, даже не подозревая, насколько детально запомнил, какой запах исходит от Леорио.       Может, это было и глупо, но Золдик собственную голову на плаху готов был положить, уверенный в том, что, если бы Леорио взяли под контроль сразу после работы — от неё бы чувствовался запах кофе, лекарств, ну и прошедшего дня, а если бы позже, то как минимум запах геля для душа или шампуня. Да он меньше сомневался бы, пахни от неё сигаретами.       Только вот, от девушки перед ним ничем не пахло. Вообще.       Перед ним подделка.       — Какой темпераментный… — Пробормотала самозванка, чуть приподнявшись прогнулась в пояснице, и глянула на Золдика снизу-вверх. Её поведение не выглядело возбуждающе, даже наоборот — отталкивало парня, а ведь в обычные дни, казалось, ему крышу сносит просто от того, что Леорио улыбнулась. — Я таких люблю. А вот Леорио с детства нравятся сирые и убогие, так что ты не в её вкусе.       Киллуа вздрогнул, наконец-то понимая, кто перед ним — Марианна Локнур, проститутка, которую он видел днём, заявившая, что является подругой детства Леорио. Первой мыслью было прибить её. Здесь и сейчас.       Перемена в поведении Золдика не осталась незамеченной, и если сперва Марианна подумала, что ей хоть немного удалось заинтересовать парня, пусть даже надавив на больное, то вскоре поняла, что ничего не вышло — она провалилась. Золдику были безразличны её попытки соблазнить, торговаться тоже бесполезно, а пробежавший вдоль позвоночника холодок четко дал понять — пора бежать, никакие деньги не стоят собственной жизни.       А ведь ей казалось, что всё пройдет довольно легко.       Да, мальчишка из семьи убийц, но он — влюблённый подросток, смотрящий преданным взглядом на объект своего обожания. Что может быть проще, чем отвлечь его обликом той, в кого он влюблён, и убить по уже отработанной схеме с отравлением? К утру он бы уже был мёртв, а Паладинайт доставили сообщение, что не стоит переходить дорогу мафии — за это будут платить дорогие ей люди.       — Ты не навредишь мне! — Вскрикнула Локнур, всем своим естеством чувствуя исходящую от него угрозу. Будучи знакома с основами нен-способностей, но развивая лишь те, что нужны ей, она прекрасно знала, что такое жажда крови, и не сомневалась, что Золдик намеревается убить её.       — Ошибаешься, — хмыкнул Золдик, чувствуя, как по венам бежит предвкушение. И вот она вздумала его соблазнять? Настолько трясясь от страха, стоит ему лишь немного придавить аурой, что, даже начав отползать — руки подгибаются и она падает на спину.Чем бы проститутка ни руководствовалась — не надо было выдавать себя за Леорио и пытаться соблазнить его. Не лезла бы — продолжила бы спокойно жить, а теперь он её с землёй сравняет. — Прекращай прикидываться, и так и быть, убью быстро.       Марианна опомниться не успела, как парень придавил её к полу и, обхватив шею руками, начал душить. Захрипев, она ухватилась за его ладони и попыталась отцепить, но не смогла, из-за чего начала расцарапывать ему кожу до крови.       Ей не верилось, что он может поступить так с той, на кого смотрел с обожанием.       — Не… Не… — Отчаянно лепетала проститутка, чувствуя, как лёгкие горят от застрявшего в них воздуха, она не может ни вдохнуть, ни выдохнуть. С каждым мгновением паника поглощает разум, а всё что она перед собой видит — тёмные глаза Золдика. В комнате и так полумрак, но кажется, что всё темнеет ещё больше, или же это её затягивает в пучину мрака где-то в глубине зрачков убийцы, где её уже ничто не спасёт.       — Живо! — Рявкнул Киллуа, и чуть ослабил хватку, давая Марианне вдохнуть, при этом чувствуя, как самого начинает бить дрожь. Знает, что перед ним не Леорио, но всё равно не может видеть страдания на лице, выглядящем в точности, как у неё.       «Надо было одним ударом убить, надо было…» — Начинали кружить мысли, вгоняя в панику, и никакая логика не могла противостоять эмоциям, нарастающим всё сильнее. Знает ведь уже, что перед ним не Леорио, что его Леорио сейчас скорее всего крепко спит в своей комнате, а может ещё из лазарета не ушла, и всё равно не в силах завершить начатое. — «Не могу…»       — Больной ублюдок… — Прохрипела проститутка, зло глядя в лицо замершему подростку. Она никогда не испытывала ненависти к Паладинайт, разве что лёгкую зависть, но в шаге от смерти внутри всё клокотало от горечи и обиды, слетая с языка колкими фразами. — Надо было просто по рукам пойти в этом теле, больше толку было бы.       Злить Золдика ещё больше Марианна не собиралась, но и молчать была не в силах. Если бы знала, как всё обернется — настояла бы на первоначальной идее подпортить Паладинайт репутацию, приняв парочку клиентов в её облике и создав красноречивый компромат, в отместку за потерянные деньги и время. Но нет ведь, её покровителям захотелось укусить побольнее, а она, дура, согласилась, решив, что поразвлечься с влюблённым молоденьким мальчишкой будет забавно, нежели с очередным клиентом, только и способным что бездумно гнаться за личным удовольствием.       — Не смей… — Еле слышно пробормотал Киллуа, ощутив всепоглощающий ужас от картинки, возникшей в голове после слов Марианны. Перед глазами словно пелена возникла, отчаяние и боль разрывали изнутри, пока руки с новой силой сдавили хрупкую шею. — Не смей даже говорить о подобном! — Требует Золдик, чувствуя, как у самого дрожат руки, но продолжают сдавливать горло. Он даже не задумывается о том, что хрипящая девушка его попросту не слышит. Ему всего лишь хочется больше не видеть фальшивое лицо подруги, искаженное мучениями, бледнеющее до синевы от нехватки кислорода, не слышать бред, срывающийся с чувственных губ, не думать о том, что могла сделать эта тварь, пока была в её обличье. А может, уже сделала? Кто знает, сколько времени она расхаживала так.       Когда он видит, как на щеки девушки капают прозрачные капли — Золдик теряется, не сразу понимая, что ему настолько невыносимо от происходящего, что он заплакал.       Перед глазами всё плывёт от слёз, кажется, что он и сам задыхается, и чтобы хоть как-то видеть — применяет Гё.       Он всё ещё чувствует под ладонями хрупкую шею и заполошный пульс под тёплой кожей, и, не в силах больше смотреть в желтые глаза полные агонии, опускает взгляд ниже, и ему видится, что что-то меняется — перед ним кто-то другой. В эту секунду он даже не вспоминает о том, как именно выглядит Марианна, да и ему всё равно. Какая разница, какого цвета волосы, лишь бы они не были черным. Безразлично, что кожа бледная не только потому, что он душит девушку, но и потому, что в ней в принципе исчез тёплый золотистый оттенок. И форма губ совершенно иная, искривленная в предсмертной гримасе совершенно чужого лица.       Киллуа настолько уверен, что перед ним другой человек, что тело наполняет эйфория — наконец-то эта тварь не выглядит, как Леорио, и он сильнее давит на горло, чувствуя, как под ладонями ломается гортань, как пальцы впиваются ещё глубже в мышцы с невероятной силой, что вскоре ощущаются позвонки, ломающиеся с не меньшей лёгкостью.       Хрипы затихают, хватка женских пальцев на его ладонях ослабевает, и они соскальзывают на пол с глухим стуком.       — Ха… — Продолжая давить, Золдик тяжело дышит и не может оторвать взгляд от собственных рук со следами кровоподтёков от ногтей. Очередной выдох смешивается со смешком, вскоре вовсе перерастая в отчаянный смех, прежде чем он затихает, прекращает использовать Гё, ощущая себя странно ослабевшим, и видит, что перед ним по-прежнему Леорио. — Что?       Мысли срываются в бурном потоке из тысячи вопросов и неверия. Его ведь не могли обмануть? Это ведь не было многослойной ложью?       — Почему? — Растеряно шепчет убийца, и освободившись от мертвой хватки девичьих пальцев, дрожащими ладонями касается лишенного жизни лица. Он ведь видел, что перед ним был кто-то другой, но память как на зло пуста, и он даже не описал бы, что именно ему привиделось. Перед ним точно был кто-то другой. Он уверен, но… Перед ним точно лежит Леорио. Не дышащая и не двигающаяся, с неестественно повернутой головой и мертвым взглядом.       — Это… Это всего лишь нен… Всего лишь нен… Посмертное нен… — Бормочет Золдик, отчаянно пытаясь убедить себя в том, что он не ошибся. Что это не Леорио, что Марианна просто не сняла личину, и та осталась после смерти. Или, что она создала точную копию Паладинайт. Да что угодно, лишь бы не настоящая Леорио.       Словно в бреду, Киллуа отполз от тела и забился в угол комнаты. Запустив пальцы в волосы, парень с силой сжал их, не чувствуя боли, лишь крупную дрожь по всему телу. Ему не было так страшно даже после своего первого убийства. Не было так страшно от внушения брата. Даже когда он нёс на своей спине Гона после битвы с Питу. Его никогда не колотило от такого всепоглощающего ужаса и отчаяния.       Единственный раз что-то похожее было в аэропорту, когда узнал, что Леорио отправилась на Тёмный континент. Но, тогда у него была надежда, что она выживет. А сейчас? Что делать, чтобы убедиться в том, что он не ошибся?       Во рту возник железистый привкус –искусанные губы кровоточили, вдобавок горло болело от сковавшего спазма, а глаза жгло от непролитых слёз.       Безумно хотелось, чтобы кто-нибудь сказал, что всё в порядке и это сон, кошмар, чтобы нен развеялось и рядом с ним оказалось тело Марианны, а не Леорио. Да кого угодно, лишь бы не Леорио.       «Кто-нибудь…» — молча взмолился Золдик, зажмурив глаза. Казалось, само время замерло вокруг, а всё что он слышит, это лишь стук собственного сердца.       Когда распахнулась дверь в комнату, подросток вскинул испуганный взгляд на пришедшего и в первый миг почувствовал, как его охватывает облегчение и радость — Леорио. Живая. Она тяжело дышала и осмотрев комнату испуганным взглядом первым делом наткнулась на лежащее посреди комнаты тело, и Киллуа видит, как эмоции на её лице сменяются от беспокойства до шока. Надо что-то сказать, объяснить, но язык словно прилип к нёбу.       Леорио, медленно переведя взгляд на него, ничего не говорит, и Киллуа не понимает, что происходит и как он может объяснить произошедшее. Она злится? Или разочарована? Может, она испугалась? Почему ничего не говорит и ведет себя так спокойно? Почему не подходит к нему и не обнимает? Перед ним вообще Леорио?       Страх сковывает, и Киллуа понимает, что если перед ним очередная подделка, то он ничего не сможет сделать. Он ощущает себя бессильным, не только морально, но и физически, словно он исчерпал все ресурсы на то, чтобы отвлечься от мучений на лице Леорио, и он больше никогда не хочет видеть подобное, даже на фальшивом лице. Не хочет, чтобы подруга страдала, и тем более не хочет быть причиной этих мучений. Его и так раздирает чувство вины за содеянное, на пару с сомнениями, не допустил ли он ошибку. Потому что, если ошибся, то, как быть дальше — не представляет.       Он продолжал внимательно наблюдать за пришедшей девушкой, мысленно моля чтобы она хоть что-то сказала или сделала, чтобы на её лице проявились хоть какие-то эмоции, потому что одна лишь мысль, что она будет смотреть на него как на пустое место — невыносима. Всё что угодно, только не тот холодный и безразличный взгляд, который пробирал до костей.       «Не смотри так на меня!» — Отчаянно стучат разум и сердце, пока он боится даже шевельнуться.       Паладинайт молча подходит ко всё ещё теплому телу и прощупывает пульс, заодно отмечая сломанную шею, попутно раздумывая над тем, возможно ли провести реанимацию, да и стоит ли — кто знает, когда придет Курапика и согласится ли помочь исцелить, пусть и ради допроса. Решение принимается довольно быстро — смысла откачивать нет, еще пара минут и наступит биологическая смерть, поэтому Леорио просто поднимается и переступает через тело, так похожее на её собственное.       У неё есть дело гораздо важнее.       Она видит, как Киллуа насторожено смотрит на неё, чувствует, в каком беспорядке его эмоции, насколько ему страшно, и не знает, что сказать, не знает, как реагировать, поэтому делает единственное, в чём уверенна — осторожно присаживается рядом и протягивает к нему руки.       — Иди ко мне. — Тихих слов, таких до боли родных и знакомых, оказалось достаточно, чтобы подросток кинулся к ней, прижался к груди и обнял с таким отчаянием, что у девушки сердце сжалось и на миг перехватило дыхание. Эмоции, которые она ощутила ещё в коридоре, через прямой контакт считались ещё ярче, и Паладинайт слегка сгорбилась, обняла его, словно укрывая от всего на свете, сожалея, что не пришла раньше.       Что бы здесь ни произошло, в первую очередь стоило успокоить Золдика, убедить, что всё закончилось, что всё хорошо. Потому что ощущать, как он жмется к ней и дрожит, словно пережил нечто по истине ужасное, истощившее его, было невыносимо. Конечно, можно было бы расспросить его, но врач догадывалась, что так повлияло на парня. Ей и самой было не по себе при виде своей мертвой копии, а уж каково было ему…       Леорио понимала, что это Киллуа убил самозванку, как и то, каких моральных терзаний ему это стоило. Да, он не единожды убивал, но судя по тому, что она ощущала — это убийство далось ему тяжело. Опустив голову на белоснежную макушку и бережно проведя по напряженным плечам ладонью, девушка окутала убийцу своей аурой и эмоциями, стараясь так донести свою заботу и, как бы странно ни было, но гордость.       Ей по-прежнему было вполне комфортно рядом с ним, несмотря на то, что в такой ситуации стоило бы как минимум испытывать опасения из-за того, что Золдику хватило духу убить того, кто выглядел как она. Только вот, Паладинайт не испытывала никакого отвращения или страха.       Тишину прервал глубокий вдох парня, словно он наконец-то смог нормально дышать. И ведь Киллуа действительно никак не мог надышаться. Резкий запах антисептика, лекарств и совсем немного крови — от Леорио пахло операционной, и это успокаивало ничуть не меньше, чем объятья, стук сердца, тепло тела и ауры. Доказательство, что он не ошибся и она рядом, настоящая и живая, что она не злится на него и не отвергает. Казалось, ему больше ничего не нужно, кроме как остаться в её объятьях на всю оставшуюся жизнь.       — Леорио… — Совсем тихо прошептал парень, слегка потираясь лицом чуть ниже хрупких ключиц врача. Если бы мог — забрался к ней под кожу, к самому сердцу. — Моя Леорио…       Паладинайт замерла, услышав тихий шепот Киллуа, чувствуя, как его эмоции приобретают какую-то маниакальную потребность быть рядом с ней и ни за что не отпускать. Совсем как тогда, на Китовом острове.       — Всё хорошо, я рядом… — Решив не заморачиваться на словах Золдика и его эмоциях, пропитанных отчаяньем и жгучим собственничеством, так же тихо ответила Леорио. В конце концов, он и раньше боялся её потерять, что уж говорить про произошедшее сейчас, так что не стоит усугублять ситуацию, начиная противоречить ему. Они уже проходили подобное, и раз его успокаивает её присутствие — пусть так и будет, лишь бы хуже не стало. Да и вряд ли он вообще отдаёт себе отчет, что говорит, может и вовсе потом не вспомнит, по крайней мере Леорио на это надеялась.       И всё же, сердце щемило от того, как подросток льнёт к ней в поисках тепла. Его всё ещё немного трясло, а его руки сжимались то крепче, то ослабевали, из-за чего казалось вот-вот соскользнут с её спины. Паладинайт сама не поняла, в какой момент, чтобы успокоить, принялась тихо напевать всплывший из глубин памяти мотив какой-то песни, слегка фальшивя на сложных нотах, и раскачиваясь из стороны в сторону в такт мелодии, словно укачивая парня.       Киллуа ничуть не возражал, прикрыл глаза и протяжно выдохнул, чувствуя, как ненавязчивая мелодия зарождается в груди подруги и растекается патокой по его телу. Казалось, что даже его собственное сердце стало биться равномерней, отзываясь на её мягкий, размеренный голос. А ведь он не единожды рядом с ней испытывал умиротворение, но сейчас казалось, что лучше, чем это мгновение, не было в его жизни. Более того, каждое мгновение рядом с ней было неповторимым.       Леорио и сама растворялась в упоительном ощущении близости, исходящем от парня, бережно проводя ладонями по его спине, слегка прижимая к себе и продолжая еле слышно напевать песню, слов которой не помнила. Она не была уверена, была ли это колыбельная, но звучание само собой всплывало в памяти, словно отпечаталось там давным-давно, срывалось с губ и вытесняло какие-либо негативные мысли.       — Прости меня… — Совсем тихо произнёс убийца, надеясь, что Леорио поймёт, за что он извиняется. Леорио же вникать не стала, просто чувствуя искренность и раскаяние в его эмоциях, и этого было достаточно, чтобы в очередной раз простить ему всё и принять его сторону.       Глупо и опрометчиво, совершенно безрассудно и невероятно опасно, но так привычно и естественно.       — Всё в порядке. — Девушка на миг ласково коснулась его макушки губами, даже не задумавшись, какой смысл несёт этот жест для Киллуа, и принялась бережно перебирать его волосы на затылке, продолжив напевать мелодию, про себя всё же окрестив её колыбельной, поскольку вскоре Золдик действительно уснул, окончательно расслабившись и пригревшись в её объятьях.       Такое доверие вызывало улыбку. Грозный убийца тихо посапывал у неё в руках, словно безопасней места для отдыха не было. Лишь сейчас девушка осознала, насколько тяжело и страшно ему пришлось, каких усилий стоило убить фальшивку, выглядящую как она. К тому же, он смог понять, что перед ним не она. А ведь если бы не отличил… Думать об этом не хотелось. Всё уже случилось, и стоит радоваться тому, что есть.       Она бы так и сидела на полу, лелея Золдика и оберегая его сон, если бы через несколько минут в комнату не вбежали те, кого она по пути позвала на помощь.       — Какого… — Ошарашенный голос Курапики и тихое «ох» от Сенрицу вынудили Леорио глянуть в их сторону.       — Тсс, тихо, — шепотом попросила Леорио, чуть приподняв голову и смотря в сторону пришедших, и лишь услышав её голос Курапика вздрогнул, отводя взгляд от трупа. Когда к нему прибежала Сенрицу, разбудив и кратко объяснив ситуацию о том, что Леорио прибежала к ней за помощью, он ничуть не раздумывая накинул одежду и поспешил к друзьям. Хоть охотница за мелодиями и сказала, что по базе разгуливает двойник Леорио и что-то не так с Киллуа, поэтому в первую очередь Паладинайт помчалась к нему, всё равно увидеть труп — точную копию подруги — оказалось до дрожи пугающе. Ему сразу вспомнилось, как она чуть не умерла в покоях четвертого принца, и какое же счастье, что всё снова обошлось. Она жива, и с Киллуа, судя по тому как он притих, всё тоже в порядке.       — Я позову дежурящих, — тихо произнесла охотница за мелодиями, с сочувствием смотря на ребят и при этом робко улыбаясь. Хотя стук их сердце и еле различимая мелодия, которую она слышала, пока мчалась сюда с Курапикой, не оставляла сомнений, что у них уже всё хорошо — она была рада видеть, что они целы, несмотря на то, что ситуация была не лучшей.       Курапика кивнул, соглашаясь с ней, но сам не сводил взгляда с Леорио и Киллуа. Столь мирная картина не соответствовала обстановке.       — С ним всё нормально? — Кивнув на Золдика, не отреагировавшего на его приход, тихо спросил Курута, когда Сенрицу пошла за дежурившими. Понять, что произошло, было не очень сложно — результат очевиден, но всё же хотелось бы знать подробности.       — Да, он только уснул, — всё так же тихо ответила врач, не отстраняясь от Золдика и не замечая, как ласково прозвучали слова. Она даже не думала о том, как со стороны выглядит: сидит на полу рядом с трупом и бережно прижимает к своей груди уснувшего убийцу.       Курапика, глядя на друзей, задумался над тем, а точно ли слухи, которые он уже успел пару раз услышать, всего лишь слухи. Леорио конечно бережно относится к тем, кого считает друзьями, но с Киллуа у неё всегда были сложные взаимоотношения, при чем эта сложность исходила именно от Золдика. Ещё со времен экзамена он постоянно огрызался и в штыки воспринимал её заботу, потом всё вовсе вылилось в ту странную ссору почти четыре года назад, теперь возникли неоднозначные слухи, а он вовсе начал вести себя крайне покладисто рядом с Леорио. Вроде бы ничего необычного, но что-то всё же не давало покоя.       — Ты с ним так няньчишься, — хмыкнул Курута, прислонившись к косяку и предпочитая смотреть на друзей, чем на труп. Он ещё успеет насмотреться, пока будет заниматься расследованием — очень уж хотелось докопаться до сути и устранить угрозу для друзей, какой бы она ни была. Впрочем, пару мыслей у него уже было — не так уж много у Леорио недоброжелателей.       — Не завидуй, — мягко усмехнулась Леорио, радуясь тому, что Курапика достаточно спокоен и нет необходимости успокаивать ещё и его.       — Кто? Я? — Деланно удивился парень, указав на себя пальцем. — Да никогда.       Врач улыбнулась. Она чувствовала, что охотнику не по себе, но он с пониманием отнесся к тому, что подруга сосредоточила всё своё внимание на том, кто больше нуждался в её присутствии. Ему же было достаточно знать, что она в порядке, а то, что неподалёку лежит труп с её внешностью… Главное, что настоящая Леорио жива, а остальное не столь важно.       — Спасибо, — поблагодарила Паладинайт за понимание, прекрасно зная, что друг не любит, когда его жалеют, предпочитая справляться самостоятельно, лишь иногда позволяя оказать поддержку, если становилось совсем тяжело. К счастью, она прекрасно ощущала, когда такие моменты появляются, и сейчас был не один из них.       — Ага, — спокойно отозвался парень, слегка улыбнувшись. — Ты как?       Леорио мельком глянула на свою мертвую копию, прекрасно понимая, о чём он. Беспокоится, как она восприняла смерть своего двойника. Всё же, не каждый день можно увидеть, как будешь выглядеть после смерти.       Может, это и странно, но она отнеслась вполне спокойно, по крайней мере ей так показалось. Потом, вполне возможно, настигнет истерика или апатия, но сейчас она не переживает, куда больше беспокоясь о Киллуа. И Курапике, пусть и в меньшей степени. Всё же, со смертью у неё сложились достаточно спокойные отношения — сказывалась работа врачом и виденное на Тёмном континенте. Что уж говорить о собственной смерти — уже доводилось умирать, пусть она об этом и не помнит, да и её жизнь в принципе зависит от чьего-то желания. Страхи Леорио были иными: хоть и научилась терпеть боль, только вот испытывать её по-прежнему было страшно, но куда больше она боялась лишиться Киллуа, Гона и Курапики, своей самой драгоценной привязанности.       — Я в порядке, — хоть и постаралась ответить спокойно, только вот вышло всё равно не очень убедительно. Курапика на это только скупо улыбнулся, не удивлённый, что Леорио вновь отодвинула своё состояние в самый дальний угол, в точности как он сам. Если бы так хорошо не знал её, может и поверил.       — Приходи потом выпить, по заказу Ойто хорошее вино привезли из Какина.       — Хорошо, — согласилась врач, чувствуя, как благодарность растекается по венам, ненадолго замирая комом в горле и жжением в глазах. Может, она бы ещё что сказала, но ощутила донесшееся из коридора любопытство.       — Что у вас здесь творится? — Сонно поинтересовался заглянувший в открытую дверь охотник, живущий по соседству с Киллуа, а увидев труп, воскликнул, явно будучи не обремененным манерами: — Нихера себе!       — Тсс! — Тут же шикнули на него Курапика, пока девушка рефлекторно попыталась ещё больше укрыть собой Киллуа, чтобы не дай бог его сон не был потревожен или ещё какой вред причинён. И не зря, убийца пошевелился в её объятьях и что-то вопросительно пробормотал, смутно похожее на её имя.       — Всё хорошо, отдыхай, — склонившись к самому уху парня, зашептала Паладинайт, удивляясь тому, настолько он ощущает безопасность в её объятьях, что почти не реагирует на происходящее рядом, с его-то выучкой и рефлексами.       Тяжело вздохнув, Киллуа слегка повозился, устраиваясь поудобней, и снова отключился. Леорио же задумалась о том, отцепится ли он от неё в ближайшее время. Ночевать с Киллуа в обнимку в её планах не было, а судя по тому, как он в неё вцепился, очень велика вероятность что так и будет. При чем прямо на полу, поскольку переносить его на кровать не позволяла банальная мысль о том, девушка она или кто, хотя сил было достаточно, чтобы не то что парня перенести, но и пару тонн поднять — спасибо тренировкам и возможностям человеческого тела в этом мире.       Впрочем, мысль о том, чтобы поднять Золдика показалась забавной. Он её вот на руках таскал, а ей что ли нельзя?       Пока Леорио с улыбкой размышляла над тем, как быть, Курапика поспешил к нежданному визитёру, чтобы тот ещё что не ляпнул, потому что по нему видно было, как сон сменяется жгучим любопытством. Ещё бы, произошло убийство, а никто и не слышал — у здешних зданий оказалась хорошая звукоизоляция, сохранившаяся даже после реставрации, и если бы охотник не выбрался по нужде, то так бы ничего и не узнал до самого утра.       К счастью, урезонить любопытного удалось довольно быстро, а там и дежурящие этой ночью пришли вместе с Сенрицу, по пути прихватив необходимые в таком случае вещи. Долго в комнате они не пробыли, хотя было заметно, что вопросы имеются, но спорить с Курапикой никто не стал, поэтому оперативно упаковали труп в черный мешок, немного осмотрелись на наличие ещё каких-нибудь предметов, убрали следы на полу и ушли в компании Сенрицу, взявшейся и дальше контролировать ситуацию.       — Завтра будет тяжелый день, — задумчиво глядя на то место, где пару минут назад лежал труп, вздохнул Курапика. Медперсонал в лазарете осмотрит тело и к утру будет готово первичное заключение, а там уже будут разбираться подробней, к кому претензии за покушение выставлять. — Я сразу не спрашивал, но… Есть что сказать?       — Нет, я тоже его не спрашивала. — Вздохнула Леорио, по-прежнему обнимая Золдика, при этом ощущая сонливость. — Хотя… Надо будет с Хисокой поговорить, это он мне сказал, что по базе моя копия разгуливает. Только, давай уже на утро всё оставим? Хотелось бы отдохнуть хоть немного.       Курапика, видя, как устало выглядит девушка, кивнул. Хисока в этом вряд ли замешан, но раз засветился, то лучше поговорить.       — Помочь уложить его и пойдём?       — Я останусь тут. — Благодарно улыбнувшись другу, отказалась Леорио. — Не хочу, чтобы утром устроил переполох.       — Подушку с одеялом дать? — Насмешливо уточняет он, и подруга тихо смеётся.       — Нет, лучше… Лучше помоги перенести его на кровать, не женское это дело, парней таскать.       — А как на прогиб кидать, так проблемы нет. — Фыркнул охотник, припоминая те разы, когда подруге удавалось его подловить во время спаррингов.       Подходя ближе, Курута осторожно попытался приподнять недовольно заворчавшего друга, рефлекторно вцепившегося в Леорио, стоило его лишь немного отстранить от неё.       — Кажется, затея провалилась. Давай просто разбудим.       — Не нужно, просто чуть приподними его, чтобы я могла встать.       — Ты слишком его опекаешь.       — Знаю. — Не стала отрицать Леорио, поднимаясь на ноги и потихоньку начиная продвигаться к кровати, не отпуская недовольно ворчащего Киллуа, пока Курапика помогал его вести, удивляясь столь крепкому сну и цепкой хватке. Даже проверить захотелось, точно ли проснётся, если его отцепить от подруги. — Но иначе не получается.       — Это ты иначе не хочешь. — Возражает Курута. Хоть свет в комнате они так и не включили, но того, что проникал через дверной проём, было достаточно, чтобы различить, как Леорио слегка задумчиво хмурится, пока усаживается на край постели, а он помогает Золдику сесть, но в процессе тот просто сползает к ней на колени и начинает сам укладываться, как ему удобней — вцепился в талию подруги и уткнулся лицом в живот. — Леорио, ты ведь понимаешь, что перегибаешь? Те слухи…       — Знаю, — слегка огрызнулась девушка, и это немного удивляет охотника, словно он задел какую-то болезненную для неё тему. Посчитала, что он упрекнул её чрезмерной заботой? Или, так зацепило упоминание слухов? Но раньше её подобное не волновало. — Не начинай, а? — Недовольно протянула Леорио, прекрасно зная, что Курапика не со зла, но она не имела ни малейшего желания обсуждать эту тему. Уж точно не сейчас. — Мне в Арукане хватило выслушивать на этот счёт от каждого, кому не лень.       — Так значит, между вами…?       — Не надумывай лишнего. — Цыкнула Паладинайт, и принялась перебирать волосы Золдика, тут же потянувшегося к её рукам блаженно вздыхая. Курапика, глядя на такое естественное взаимодействие, слегка прищурился. Он знал, что Леорио старается не делать ничего неразумного, но то, что он наблюдает… В то, что подруга ничего не замечает, не верилось от слова совсем. — И не надо так на меня смотреть. Я… Понимаю.       — И всё равно продолжаешь потакать ему. Леорио, он не безобидный котёнок, которого можно приручить. И больше не ребёнок. Он упрям не меньше Гона, вспыльчив и жесток, пусть и выглядит милым и безобидным, особенно с друзьями, но он всё так же опасен. Он уже столько раз ранил тебя…       — Я знаю, Курапика. Прекрасно знаю и осознаю. Но… — Тихо возразила Леорио, мягко смотря на Киллуа, продолжающего мирно спать. Он казался таким уязвимым, несмотря на всю свою силу, нуждающимся в поддержке. Нуждающемся в ней. — Он всего лишь влюблён.       — А ты?       Паладинайт чувствовала, что Курапика переживает, и прекрасно понимала почему. Она для него почти семья, близкий человек, которого он оберегает и боится потерять. Он видел её в самых разных ситуациях, знал чуть ли не лучше, чем кто бы то ни был, и боялся потерять. Пусть они и не говорили об этом, но оба прекрасно знали — несмотря на множество союзников, по-настоящему доверять они могут только друг другу, и неимоверно это ценили.       — Не так, как ему бы хотелось. — Всё же ответила врач, и друг тяжело вздохнул. Он прекрасно понимал Киллуа — Леорио невозможно было не любить.       — И что будешь делать?       — Подожду, пока перерастёт.       Курапика не сдержал смешка, пораженный столь наивным подходом. Пусть он не был большим знатоком сердечных дел, но прекрасно понимал, что это так не работает, а в её случае и вовсе сделает хуже. Она же сама, своими собственными руками лишь укрепляет эту привязанность, не способная отстраниться. Или не желающая?       — Леорио, ты же не…       — Хватит. Пожалуйста. Я и так в курсе, насколько отвратительно поступаю. Так что, не надо. Я справлюсь. Правда.       Только вот, Курапика знал её достаточно хорошо, чтобы понять — уже не справляется. И она это прекрасно понимает, отчего и мучается. Ей, как эмпату, приятны чувства Золдика, она ими наслаждается, совсем как наслаждается чужими счастьем и спокойствием в моменты собственной опустошенности. Она поэтому приходила играть с Ваббл, или сидела рядом с ним в тишине за бокалом вина. Но Киллуа… Она и так очень близко к сердцу воспринимает всё, что происходит с ними тремя, а Золдик и вовсе особенно сильно влиял на неё — одно только решение отправиться на Тёмный континент чего стоит из-за ссоры с ним. А что будет, когда его влюблённость пройдёт? Когда Леорио лишиться источника столь приятных для неё эмоций? Это попросту уничтожит её.       — Я же просила… — Ощутив, как в ауре Курапики возникло тягостное предчувствие чего-то неизбежного, уязвимо протянула Леорио. Он слишком хорошо её понимал. — Не нужно лезть, ты… Обещал.       — Я помню, но… Ладно, будь по-твоему. — Вздохнул Курута, отступая. Он действительно обещал больше не лезть к ней в душу, но видеть, как она опять страдает из-за вредного поганца — было невыносимо. Словно все неприятности, происходящие с ней — из-за него. — Просто знай, что я по-прежнему на твоей стороне, хорошо? Что бы ни произошло.       — Спасибо, — тихо пробормотала Леорио, чувствуя, как в груди всё сжалось, а глаза и нос неприятно зазудели от подступивших слёз. Ощущать безоговорочную поддержку было крайне приятно, но тяжело, словно она этого не заслужила, что было не так. Она была важна для друзей, для каждого по-своему, и эта важность не нуждалась в заслугах, достаточно было просто быть.       Курапика мягко улыбнулся и, подойдя ближе, легонько похлопал подругу по макушке. Он бы и обнял её, но лежащий на девичьих коленях Киллуа несколько мешал этому жесту, словно обняв Леорио сейчас, он вмешается туда, куда точно не следует.       — Точно останешься здесь?       — Да. — Леорио кивнула, так и не подняв взгляд. Было неловко получать поддержку, особенно по такому поводу. Она привыкла быть опорой для других в трудные моменты, но, когда сложно ей, становилось попросту стыдно проявлять свою слабость.       — Ладно. Увидимся утром.       — Спокойной ночи, — вновь кивнула девушка, слыша, как Курапика уходит и закрывает за собой дверь, из-за чего полумрак в комнате сгущается до темноты, к которой приходится привыкать.       Ей бы прислушаться к другу, уложить Киллуа головой на подушку, а самой пойти к себе, но как же не хотелось его оставлять. А ещё, не хотелось признавать, что она скучала. Чертовски сильно скучала, поэтому отчаянно цеплялась за него.       Сперва — Кит, затем — Арукан. Она почти полгода была рядом с друзьями, привыкла знать, что с ними, чувствовать их эмоции, а теперь… Несколько дней проведенных вдали, лишь мимолётные встречи в столовой или коридорах, и она уже на стены лезть готова. При чем не от загруженности работой, а от невозможности быть рядом с друзьями. Даже не так… Вдали от Киллуа.       Ей чертовски не хотелось признавать, что Курапика был прав. Она и так знала, что имеет склонность зависеть от чужих эмоций, но ситуация с Золдиком лишь усугубляет эту склонность, что, опять же, она прекрасно понимала. Более того, она уже зависима от его эмоций и чувств. И это не счастье или спокойствие, которые можно почерпнуть и от других людей при желании, это… Другое. Глубже, сильнее, трепетней. Такие эмоции — редкость, не говоря уж о том, что все они направлены лишь на неё. Вот и как от такого отказаться? Обычные люди не могут отказать себе в подобном удовольствии, что уж говорить о ней, способной в полной мере ощутить чужие эмоции.       — Ты меня так погубишь, — ласково произнесла Леорио, проводя ладонью по волосам Киллуа и совершенно не злясь на него. Да и как на него злиться? Она же чувствует его отношение к ней, да и не настолько глупа, чтобы обвинять в том, что он не способен контролировать. Всё, что, как ей казалось, она может — постараться не ранить парня и надеяться, что в итоге всё обойдется. А она… Она выдержит.       В конце концов, она занимает чужое место, и ладно бы девушки — кто знает, как сложилось бы будущее, но она занимает место парня, и, насколько помнила, между Леорио и Киллуа почти не было взаимодействия, что уж говорить о возникновении трепетных чувств. Врач куда больше поверила бы в то, что нечто подобное могло бы возникнуть между Гоном и Киллуа, ведь даже с её вмешательством они по-прежнему близкие друзья, но нет, ему надо было влюбиться именно в неё…       — Проклятье… — Принявшись стирать со щек покатившиеся слёзы, пробормотала Леорио, сожалея, что не может относиться ко всему происходящему проще, чем лишь усложняет жизнь себе и окружающим.       Чувство вины и беспомощности разъедало изнутри. Она не хотела быть причиной неприятностей для друзей, хотя, казалось бы, пора уже за столько лет осознать собственную ценность, но, что бы она не делала — этого всегда было недостаточно.       Не им, а ей.       Ей всегда будет недостаточно собственных достижений и чужого одобрения, чтобы ощутить себя на своём месте. Словно, самозванкой была не только та, кого убил Киллуа, но и она сама. Впрочем, самой настоящей самозванкой именно она и была — довольно иронично.       Паладинайт ещё некоторое время потратила на то, чтобы успокоить мысли, прежде чем всерьез задуматься о том, чтобы лечь спать, только вот, если десяток минут назад это не казалось проблемой, то сейчас в голове размахивал знаком «стоп» разум. Ладно Золдик к ней под бок пристраивался спать, это ещё можно было оправдать целым списком причин, начиная от беспокойства и заканчивая эгоистичными желаниями, а она-то чем думала? Да, заботится и поддерживает, может и до утра просидела бы с ним рядом, но это уж точно не повод забираться в постель.       «Отвратительно звучит», — нахмурилась Паладинайт, понимая, что из головы так и не вытравила мысль о том, что Киллуа ребёнок, как бы ни пыталась. Ребенок, который виснет на ней с желаниями вполне конкретного характера.       Она и так позволяет ему слишком многое, и давать лишний повод для укрепления влечения Леорио не желала, как бы не беспокоилась о благополучии Киллуа, да и совести не хотела подкидывать пищу. В конце концов, она может и не самый разумный, но всё же взрослый, ответственный и адекватный, насколько это возможно, человек, и хоть кто-то должен соблюдать рамки приличий, как бы тяжело порой ни было.       На то, чтобы сдвинуть парня со своих коленей на подушку и нормально уложить на кровати, у неё ушло полчаса, за которые врач множество раз пожалела, что сразу не додумалась нормально его уложить, пока Курапика мог помочь. О том, что она просто не хотела, как упомянул Курапика, признавать тоже не хотелось, но факт имел место быть — её действительно устраивало наличие Киллуа не просто в пределах поля зрения, но и весьма близкого контакта.       — Спокойной ночи, Киллуа, — ласково проведя по волосам парня, Леорио окончательно отстранилась от него, видя и чувствуя его недовольство. Пришлось усилием воли не потянуться к нему обратно, а отойти и тихо сесть на стул стоящий возле стола.       Да, не удобно, но, чтобы подремать — сойдёт. Всё равно завтра, точнее уже сегодня, свободный день до вечера, ещё успеет поспать. Так что как можно тише зевнув, девушка уложила руки на стол, а уже на них голову.       Усталость и стресс позволили отключиться довольно быстро, несмотря на неудобство, а нервное напряжение — мгновенно проснуться, стоило лишь ощутить чьё-то присутствие рядом.       — Ты что творишь? — Сонно щурясь, уточнила Леорио, уже замахнувшаяся чтобы атаковать. Киллуа, присевший рядом и протянувший одну руку ей под колени, а вторую уложив на поясницу, замер, словно вор, застигнутый на месте преступления.       — Я… Перенести хотел? На кровать. Неудобно же… — Как-то растеряно отозвался Золдик, чувствуя, как щеки начинают пылать от смущения.       Проснувшись, он сперва подумал о том, что ему всё приснилось, но увидев спящую за столом подругу, понял — не приснилось. От этого стало не по себе, казалось, всё тело судорогой свело, но то, что Паладинайт не только обнимала его, пока он не уснул, но и оставалась рядом всё это время — успокоило. Раз она здесь, то всё точно хорошо, и беспокоиться не о чем.       — Было бы достаточно разбудить меня, — слегка улыбнулась Леорио, разминая затекшие плечи. — Чего застыл?       — Ничего, — буркнул Золдик, соизволив убрать руки от подруги, ощущая при этом разочарование. Что поделать, но мысль перенести её на свою кровать была крайне заманчивой. Хоть пару часов сна ему хватило, но он мог бы ещё поспать, или хотя бы полежать, но уже в обнимку с Леорио, поскольку усталость всё ещё ощущалась в теле, словно после изматывающей тренировки, вытянувшей прорву ауры. Да и после всего случившегося, подругу вовсе не хотелось отпускать ни на шаг, чтобы точно убедиться в том, что произошедшее никак не изменило её отношение к нему.       — Как ты? — Не удержалась от вопроса Паладинайт, с сочувствием взглянув на подростка.       — Нормально, — поднимаясь на ноги, не особо охотно ответил убийца, понимая, что своё состояние скрыть от неё не выйдет. Он и сам осознавал, что случившееся сильно затронуло его. Казалось, перед внутренним взором, стоит закрыть глаза, намертво закрепилось выражение мучения на лице Леорио, и никакие доводы о том, что это была не она — не помогали.       — Тебе стоит ещё отдохнуть, — глянув на окно, за которым ещё лишь начинало светать, произнесла Леорио, и почувствовала, как в ауре Киллуа всколыхнулось отторжение. Она понимала его желание выглядеть сильным, но к его собственному несчастью, она не только ощущала его состояние, но и видела в каком состоянии он был пару часов назад. — Иди ложись.       Киллуа нахмурился, внимательно смотря на подругу. Вот вроде знает, что Леорио не врёт, но всё равно боится, что это лишь самообман.       — И ничего не скажешь?       — А надо? — Видя, что Киллуа не особо приятна тема, но и молчать он не может, спокойно уточняет Паладинайт, но потом вздыхает и поднимается со стула. — Иди ложись. Я побуду рядом, не беспокойся.       Киллуа мнётся некоторое время, но всё же идёт к кровати и ложится, внимательно следя за тем, как подруга садится рядом на край постели. Так странно было ощущать правильность происходящего после того, как поддельная Леорио вела себя довольно… Раскрепощённо. Всё же, он понимал, что вряд ли дождётся подобной инициативы со стороны Паладинайт, точно не сейчас, как бы ни хотелось обратного. Впрочем, сейчас ему и не хотелось ничего подобного, гораздо ценнее было одно лишь её присутствие и то, что она по-прежнему принимает его.       — Ложись рядом. — Попросил Золдик, двигаясь к стенке.       — Для двоих места маловато, — с улыбкой отказалась девушка, на что убийца нахмурился. Хотелось, чтобы Леорио снова обняла его, снова прижала к себе и… Признавать, что ему понравилось, как девушка его, словно маленького, убаюкивала — оказалось чертовски стыдно.       — Ложись. — Буркнул Золдик, но видя, что подруга с насмешкой на него посматривает, не выдержал и, ухватив за руку — дернул на себя.       — Киллуа! — Возмущенно воскликнула врач, уткнувшись лицом в грудь Золдику и ощущая, как он обвивает её руками, прижимаясь ближе и явно не намереваясь отпускать, по сути затаскивая сверху на себя.       — Просто побудь со мной вот так. Разве я о многом прошу?       Леорио поджала губы, не желая ляпнуть что-нибудь не то, ведь Киллуа действительно не просил о многом, всего лишь о поддержке, но это вызывало странные ощущения. Казалось, что бы подросток ни делал, она будет видеть это искаженным и надумывать лишнего. Она уже подсознательно приписывала происходящему нечто большее, просто потому, что он влюблён.       — Нет, конечно нет, — вздохнула Паладинайт, смиряясь с ситуацией и, сбросив обувь подтянула ноги на кровать, укладываясь удобней и не пытаясь отстраниться. Казалось, даже кожей чувствует облегчение парня, понявшего, что она никуда не собирается уходить.       — Спасибо, — уткнувшись лицом в макушку подруги, Киллуа крепче сжал объятья.       Леорио честно постаралась не придавать никакого другого значения его действиям, но из-за неловкости мысли как назло шли не в ту сторону. Ещё и руки некуда было деть, и она даже кончиками пальцев чувствовала сердцебиение и дыхание парня.       «И о чём я только думаю?» — Мысленно вздохнула Паладинайт, ощущая себя так, словно это она подросток с шалящими гормонами. А ведь всё из-за Киллуа. Именно он всколыхнул её душу и разум своими чувствами, вынуждая думать о нём так, как ей вообще вряд ли бы в голову пришло. О Гоне с Курапикой не думает же, и о других людях, испытывающих к ней симпатию, тоже. А Киллуа, как минимум — смущает и вызывает чувство неловкости, как максимум…       Леорио тяжело сглотнула, отбрасывая воспоминания о произошедшем возле акведука куда подальше, убеждая себя в том, что с её стороны было вполне естественно так бурно отреагировать на эмоции и действия Золдика. Она, в конце концов, тоже живой человек.       Отмахнуться от мыслей оказалось сложно, но она справилась, сосредоточившись на хорошо различимом стуке сердца, постепенно расслабляясь и чувствуя, как веки тяжелеют. В отличие от Золдика, Леорио пару часов сна в неудобной позе не хватило.       — Киллуа, — тихо позвала Паладинайт, понимая, что вот-вот просто отключится, а самого главного она так и не сказала. — С днём рождения.       Поздравление слилось в одно невнятное слово, но Киллуа понял, и сердце защемило от тепла, возникшего в груди.       Знать, что Леорио заснула с мыслями о нём, оказалось до дрожи приятно. Все проблемы стали такими незначительными, а волнения беспочвенными.       Золдик так и лежал, обнимая подругу и желая, чтобы утро наступило как можно позже, потому что тогда ему придётся отпустить её, а там и рассказывать о том, что вообще произошло. Пусть он и пропустил, когда из комнаты вынесли труп, но он понимал, что разъяснений не удастся избежать. И ладно бы на него просто напали — было бы без разницы, он бы даже углубляться в проблему не стал, но Марианна использовала облик Леорио, а такое оставлять просто так нельзя ради безопасности подруги. Нужно устранить корень проблемы.       Когда ближе к шести утра в комнату ворвался Гон, радостно требуя проснуться и принимать поздравления, Киллуа готов был выдернуть другу язык, но с этим он и сам прекрасно справился — прикусив, а затем и вовсе подавившись воздухом.       — А? — Только и выдал Фрикс, удивлённо пялясь на вскочившую Леорио, до его появления мирно спящую на Золдике. — ААА?!       — Захлопнись! — Цыкнул Киллуа и вытащив из-под головы подушку — швырнул в охотника, прежде чем смущенно покраснеть от вида подруги, опирающейся на его грудь ладонями. На её щеке виднелся след от его рубашки, и то показалось крайне милым, что уж говорить о в целом её растерянном и сонном виде.       — Гон, прежде чем ты надумаешь лишнего, — Леорио зевнула, осторожно отдаляясь от Киллуа и спуская ступни на пол, чем явно взывала недовольство у друга, так же поспешившего сесть. Шок Гона она лишь мельком считала, надеясь на то, что Гон не станет докапываться слишком сильно, а то ещё вздумает не только дружбу между друзьями наладить. — Ночью на Киллуа напали, и так получилось, что я уснула рядом с ним.       — Что?! Я даже не знал! Почему мне не сообщили?! Я бы помог! — Тут же всполошился Гон, кинувшись ближе к друзьям и рассматривая их на наличие травм. — Киллуа, с тобой всё в порядке?!       — В полном. — Буркнул Золдик, сдерживая за зубами фразу о том, что не припрись друг в такую рань, он бы ещё мог пообнимать Леорио.       — А что произошло? — Кивнув на слова Киллуа, принялся расспрашивать охотник. — И кто напал? А как узнала, что на Киллуа напали? Я даже не услышал ничего…       — Столько вопросов… — Тяжело вздохнула Леорио, понимая, что мозги ещё не работают нормально и она с куда большим удовольствием продолжила спать. — Сказал Хисока, напал кто-то использующий мой облик, Киллуа понял, что это не я, и устранил нападавшего. Подробностей не знаю, я пришла, когда всё закончилось, так что все вопросы к Киллуа и Курапике.       — Курапике? — Удивлённо переспросили подростки.       — Да, когда ты отрубился пришёл он и Сенрицу, так что они и занялись остальными вопросами.       — Отрубился? — Переспросил Гон, удивлённо глянув на Киллуа, словно сомневался, что такое вообще возможно. — Напавший был настолько сильный? Но… Следов драки ведь нет… Вы не здесь дрались?       — Какая наблюдательность, — буркнул Киллуа, в очередной раз поражаясь тому, как Гон умудряется включать и отключать наблюдательность.       — А ведь Гон прав… — Леорио протёрла лицо ладонями, хмурясь и пытаясь собрать мозги в кучу. Ночью она не особо обратила внимание, больше сосредоточившись на эмоциях Киллуа, чем на его ауре, но, кажется, он был истощён. — Нервное перенапряжение, конечно, может так сказаться, но… У тебя с аурой всё нормально?       — Немного не рассчитал просто, — отведя взгляд в сторону, ответил Золдик, и Леорио поняла — врёт. Или не договаривает. Но одно точно ясно — тема ему неприятна.       — Так… Что произошло?       — Давайте с Курапикой встретитесь и всё обсудите, чтобы не повторять по несколько раз? — Предложила Паладинайт, пытаясь как-то сгладить ситуацию. Вряд ли Киллуа будет приятно каждому рассказывать о том, как он убил её двойника.       Фрикс нахмурился, ему безумно хотелось знать подробности. Впрочем, Леорио сказала, что кто-то использовал её облик… Картинка в юной голове всё равно не складывалась.       — Ладно, — вздохнул охотник, позволяя друзьям повременить с ответом.       — Отлично, — улыбнулась девушка, и встала с постели. Очень хотелось привести себя в порядок, и собраться с мыслями немного, может даже позволить себе небольшую жалостливую истерику, а то сохранять спокойствие было утомительно. — Я, пожалуй, пойду. Гон, оставляю Киллуа на тебя, увидимся позже.       — Ага… — Печально отозвался Золдик, пока Гон кивал, словно на него возложили ответственную миссию.       — И, да, точно. С днём рождения. — Уже у самой двери, поздравила Леорио, поскольку попросту забыла, что уже поздравляла парня.       — Спасибо, — чуть смутился убийца, проследив взглядом как за подругой закрылась дверь. Сразу стало как-то неуютно, словно с её уходом на его плечи навалился весь груз мира.       Гон, выждав минутку, глянул на друга и оценив то, а точнее то, что видел своими глазами что было ему известно, уточнил:       — Киллуа, пока Леорио спала, ты же не приставал к ней?       — ЧЕГО?! — Подросток от удивления аж подскочил, с ужасом глядя на друга. — Т-ты! Ты что такое спрашиваешь?! Конечно нет! Я бы никогда! У меня и в мыслях не было! Как тебе вообще это в голову пришло?! — И Киллуа не врал, ему даже не пришло в голову попытаться пристать к подруге, пока она спала. Не только потому, что ситуация была не подходящая, а просто потому, что она спала. Он бы ни за что не стал поступать так, это ведь подло, да и какой смысл в таком поступке?       — Точно? — Сурово уточнил Гон, и Киллуа показалось, что друг всё же догадался о его чувствах.       — Ты за кого меня принимаешь?! — Попытался уйти в несознанку Золдик, ведь пока не пойман — ничего не случится.       — За мужчину, ясное дело. — Хмыкнул Фрикс, как само собой разумеющееся.       Конечно, проблемы в том, чтобы спать рядом с подругой — не было, это было уже даже привычно, оберегать её сон во время ночёвок в пути, а то и вынужденная мера, как на Ките, но сегодня что-то не давало ему покоя при виде того, как друзья спят в обнимку.       К своим семнадцати годам Гон, в отличии от Киллуа, уже имел опыт определенного характера с девушками и женщинами, и научился разграничивать интерес, а с возвращением нен-способностей и вовсе контролировать, чтобы не возникало спонтанных неловких ситуаций. Также, он видел достаточно мужчин, и слышал кучу историй от женщин, о тех, кто не умел держать себя в руках и не слышал отказов. Конечно, таких было меньшенство, но они были, и они не всегда осознавали, что творят, считая нормой, а то и просто из глупости. Именно поэтому он беспокоился, чтобы Киллуа не совершил подобное по незнанию, чем обидит Леорио. Золдик, конечно, не дурак, но в некоторых вопросах полнейший идиот, и лучше заранее предупредить, раз уж взялся помогать налаживать общение с девушками.       — А? — Только и выдал убийца, уставившись в полнейшем шоке на друга.       — Ты что, совсем не понимаешь? — Нахмурился Гон, начиная подозревать, что со своим беспокойством о подруге переборщил и сам лишнего надумал. — Иногда случаются ситуации…       — Не надо! Я и так знаю! — Всполошился Киллуа, раскрасневшись и замахав руками. — Гон… Я… Я очень дорожу Леорио. — Сознался-таки парень, чем очень удивил и растрогал охотника.       — Ну наконец-то ты это признал! — Воскликнул Фрикс, и ненадолго приобнял друга. — Я конечно и так это знал, но очень рад, что ты и сам это признаёшь. А ведь столько ворчал!       — Это да, просто… Как бы сказать-то… В общем, я никогда ничего плохого ей не сделаю.       — Понял. Извини. — Фрикс, довольный, хлопнул убийцу по плечу. — Я просто волнуюсь. Но рад знать, что ты относишься к дружбе с Леорио так же ответственно.       — Да… — Тихо согласился Киллуа. Если Гон узнает, что он влюблён в подругу, и что он уже, по сути, приставал к ней… Ещё и его самого использовал, под предлогом дружбы, чтобы стать к ней ближе… Волна холода прошила всё тело, а в мыслях укоренилась мысль о том, что, пока Леорио не ответит взаимностью — Гон не должен узнать.       Ни-за-что.       К счастью Золдика, тему продолжать не стали, впрочем, его опасения никуда не делись. Интуиция Гона неустанно удивляла убийцу, как и его наивность. О том, как друг будет злиться, когда всё вскроется, даже думать не хотелось. Конечно, можно было бы честно рассказать, но тут уже сам Киллуа не желал этого делать, очень уж трепетно и ревностно относился к тому, что происходит между ним и Леорио.       Тем ни менее, тревожится Золдику приходилось не только из-за Гона, но и Курапики.       Когда они встретились с Леорио, а затем и с Курапикой в его кабинете, чтобы обсудить всё произошедшее, Киллуа не мог отделаться от ощущения, что его медленно свежуют взглядом. Каждое его слово, взгляд, действие — всё подвергалось тщательному анализу со стороны Курута, и казалось, Гон это опять не замечает, восприняв как крайне серьезный подход к делу. Ещё бы, его очень сильно возмутило, что так через Киллуа пытались навредить Леорио.       — Хорошо, я понял, что произошло. — Кивнул Курапика, сидя за своим рабочим столом, когда Киллуа выложил все детали случившегося, умолчав лишь о намеках Марианны затащить его в постель. — Но ты точно ничего не хочешь добавить?       — Нет. — Уверенно глядя в глаза, ответил Золдик.       — Уверен?       — Уверен.       — Курапика, выкладывай, — вздохнула Паладинайт, бесцеремонно присевшая на край стола и ощущая от друга желание поймать подростка на лжи. Видимо, сам он что-то уже выяснил, вот и пытался дожать парня.       Гон, сидящий, как и Киллуа, в кресле для посетителей, лишь удивлённо посмотрел на каждого из друзей. Всех хитросплетений он не понимал, его больше волновало кто виноват и что дальше делать, чтобы такого не повторилось.       — В общем, не знаю, как ты понял, что перед тобой была Марианна, но, видимо, действительно её оговорка выдала и отсутствие запаха, так что мы проверим, точно ли это она, но, скорее всего ты прав. — Сидя за своим рабочим столом, Курапика пролистал бумаги в тонкой папке, вглядываясь в результаты проведенной экспертизы. Слова Киллуа не противоречили полученным данным, а лишь подтверждали их. — К тому же… Тело с обликом Леорио вряд ли вернется к своему изначальному состоянию. Начиная от внешности и заканчивая генетическим набором — оно полностью идентично. Не представляю, как работает эта нен-способность, но, если бы двойник подражал поведению Леорио лучше — никто бы не догадался, что что-то не так. Так что нам всем повезло. Но интересней другое… Киллуа, точно больше ничего сказать не хочешь, прежде чем я продолжу?       — Я же сказал — ничего. — Насупился Киллуа, сдерживая желание сказать о том, что никто не смог бы ни подражать Леорио, ни заменить её, как бы ни пытался.       — Ладно, продолжим, — хмыкнул охотник. — При трупе было обнаружено всего лишь две вещи: бутылёк с противоядием, и пачка с презервативами. Вопрос: как же она собиралась тебя отравить? — И глянул так насмешливо, что сомнений не осталось в том, как именно.       — На меня не действуют яды, это было бы бесполезно. — Цыкнул Киллуа раньше, чем ему дошло, про что именно спрашивает Курапика. От осознания он сперва побледнел, а потом почувствовал, как к щекам приливает кровь. — Подожди… Ты хочешь сказать, что яд…?       — Именно так, яд был в презервативах. — Ухмыльнулся Курапика, с удовольствием наблюдая, как до Золдика доходит смысл сказанного.       — Умно, я бы даже не догадался, что яд можно использовать в презервативах, — задумчиво пробормотал Гон, и лишь после этого замер, ошарашено уставившись перед собой. — П-подождите! Вы хотите сказать, что… Она… Эта… Да как она посмела?!       — Ну, от проститутки такой подход стоило ожидать, — тихонько пробормотала Леорио, не представляя, то ли расхохотаться, то ли от смущения сквозь землю провалиться. — Оригинально.       — Леорио! — Воскликнул Гон, слегка разозлившись на реакцию подруги. — Да это же! Как она посмела вообще?! Как додумалась до такого?! Так подло пытаться использовать нашу дружбу! Да ни у кого из нас бы не повелся на такой обман! — У Фрикса навернулись на глазах злые слёзы, он бы и сам эту проститутку придушил. После такого ужаса не удивительно, что Киллуа хотелось как можно дольше побыть рядом с подругой, убедиться, что они всё ещё друзья, доверяющие друг другу. Эта гадина ведь рассчитывала, что он поведется на её уловки, а он не повелся.       Киллуа только кивнул, сидя с пунцовыми щеками и глядя в пол. Стыдно неимоверно, даже взгляд на Леорио поднять не может. Хрен с ним с отравлением, но то, как рассчитывали отравить… Лучше бы просто напали с отравленным ножом, или ещё как.       Леорио лишь рукой рот прикрыла, старательно скрывая нервную улыбку и желание расхохотаться. Ситуация ужас, но то, как реагировали друзья, и как Курапика откровенно издевался над Киллуа — было слишком забавно для неё. Хотелось обнять ребят и заверить, что всё в полном порядке.       — Леорио, хватит ржать. — Курута постарался выглядеть сурово. То, что всё обошлось, вовсе не значило, что можно расслабляться. — Нам ещё надо решить, что делать будем с семьёй Галуста.       — Надо избавиться от них! Таким подлым людям нечего делать на Тёмном континенте! — Заявил Фрикс, словно это был единственный верный вариант. Такая кровожадность мальчишки несколько удивила друзей, впрочем, они понимали почему Фрикс так негодует — святость дружбы для него все прекрасно знали.       — Если бы это было так просто… — Вздохнула Леорио, всё ещё улыбаясь. — Второй раз они такое вряд ли провернут, просто будьте начеку. А пока что начнём собирать компромат на них и узнаем, может, кто-нибудь мог бы помочь выжить их отсюда. Ну, и к переделу власти нужно будет подготовиться в таком случае, возможно, оказать поддержку другой семье. Или, Ностраде возьмутся за проституцию?       — Нет. — Тут же припечатал Курапика, скривившись. –Я бы сам с радостью избавился от того, что контролирую, но Неон совершенно бесполезна для управления семьёй. Ей больше по душе торговля редкостями с Тёмного континента, вот там она заинтересована, потому что первой себе в коллекцию приглянувшееся забрать может. А если ещё проституция мне в нагрузку прилетит — это лишь проблем добавит. Вряд ли остальные семьи оценят такой перевес влияния.       Гон, слушая рассуждения друзей, уяснил одно — просто пойти и прибить гадов не выйдет. Обидно.       — Значит, будем действовать как обычно, — кивнула Леорио, не особо желая лезть во всё это, но и остаться в стороне не могла.       — Да. — Кивнул Курапика, и глянув на часы, уточнил. — Ойто приглашала зайти к ней, поиграть с Ваббл, если будет возможность.       — О, я с радостью, — с момента прибытия на базу Леорио лишь мельком с Ойто пересеклась, а с Ваббл не виделась. — Должно быть, она сильно выросла? Кстати, мальчишки же с ней ещё не знакомы.       — Ойто приглашала всех. Пойдёте? Заодно отметим день рождение Киллуа в узком кругу, прежде чем соберутся все. — Спросил он уже у парней, и те чуть помедлив кивнули — интересно было посмотреть, что же там за малышка такая, одно лишь упоминание которой поднимало настроение подруге. — Отлично.       Бывшая королева им обрадовалась, тут же отдав распоряжения подготовить обед на всю компанию, Гон вступил с ней в разговор, с восхищением во взгляде — королев, пусть и бывших, до этого дня он не встречал, и если раньше Леорио и Мито ему казались образцом женственности, то теперь Ойто занята пьедестал, настолько элегантно она себя вела. Сама Леорио, стоило лишь переступить порог королевских покоев, переключилась на Ваббл, умиляясь с того, как девочка выросла за полгода и как расширился её словарный запас, радуясь тому, что малютка её не забыла и вполне чётко выговаривает её имя.       — Киллуа, — позвал Курапика, становясь рядом с Золдиком, стоящим чуть в стороне и наблюдавшим, как подруга внимательно выслушивает девчушку, показывающую свои игрушки. — На пару слов.       — Да? — Спокойно отозвался Золдик, чуть обернувшись к другу. Как-то не хотелось разговаривать, ещё и тон Курапики напрягал, слишком уж серьёзный и напрягающий.       — На счёт Леорио. — Золдику тут же вспомнилось «ласковое» приветствие Курапики и настоятельная рекомендация не доводить Леорио. Учитывая произошедшее ночью… Курапика явно недоволен, это ещё во время обсуждения чувствовалось. — Вижу, понимаешь. Расслабься. Пока что я только поговорить хочу.       — Слушаю. — Не особо радостно отозвался убийца, стараясь не подавать виду, что внутри начинало клокотать раздражение, которое он старался подавить — не хотел, чтобы Леорио заметила.       А Леорио заметила, но не подала виду, продолжая возиться с Ваббл, при этом четко отслеживая что происходит в эмоциях друзей, не прислушиваясь, но догадываясь, о чём они могут разговаривать. Не хотелось бы, чтобы они сцепились из-за неё.       — Леорио эмпат, и очень восприимчива к чужим эмоциям. Особенно, к эмоциям близких ей людей. Она много не рассказывала, но, когда вы поссорились — твои эмоции её очень сильно задели. — Киллуа напряженно слушал, то, что говорил Курапика, было ему прекрасно известно, но то, каким тоном он говорил, не оставляло сомнений, что то, к чему ведет друг, ему не понравится. — Она дорожит нами, а ты умудряешься ранить её раз за разом. И то, что происходит сейчас… — Киллуа ощутил кожей взгляд Курапики, спокойный и уверенный, но угрожающий. — Если твоё… Влечение — ранит её, я — убью тебя. Понял?       Киллуа с ужасом понял, что Курапика знает о его чувствах. Внутри всё на миг замерло, он не особо понимал, как именно расценивать слова друга. То, что это предупреждение, скорее даже угроза — понятно, но… Почему? Просто из заботы о Леорио, или…?       — Не надо так на меня смотреть, — хмыкнул Курута, не впечатлившись ни злобным взглядом парня, ни проявившейся жаждой крови в ауре. — И не нервируй остальных.       Золдик поджал губы, приметив, что Леорио обеспокоенно оглянулась на них, да и Гон вопросительно смотрит.       — Расслабься, — с улыбкой произнёс Курапика и похлопал убийцу по плечу. Что бы в голове Золдика ни было, но его реакция позабавила — всего пару слов, а он уже готов разорвать его, словно Курапика позарился на принадлежащее ему.       — А ты не суй нос не в своё дело. — Огрызнулся Киллуа.       — Это моё дело. Леорио мне как сестра, и мне не плевать, что с ней происходит. Так что знай, если всё это просто твоя подростковая блажь — можешь писать завещание.       Киллуа удивлённо уставился на друга, злость как рукой сняло, когда понял, что тот не пытается влезть в его и Леорио отношения, или отобрать Леорио. Он просто защищает её, оберегает от возможной боли.       — О чём разговариваете? — Курапика и Киллуа вздрогнули, не ожидая что Гон подойдёт. — Госпожа Ойто сказала, что нужна будет помощь с установкой навеса.       — Госпожа? — Удивлённо переспросил Киллуа, чуть скривившись, и Гон смущенно потер затылок.       — Ну, она ведь королева… А теперь представляет целую империю здесь… Она просила не называть её так формально, только… Ну… Не могу.       — Ты бы ещё к Леорио начал так формально относиться. — Усмехнулся Курута.       — Это другое! — Воскликнул Фрикс, и напряженная атмосфера окончательно развеялась.       Празднование дня рождения Киллуа в узком кругу прошло весело и беззаботно, никто старался не вспоминать о том, что произошло ночью, обсуждая всё что угодно, начиная от воспоминаний из прошлого и заканчивая планами на будущее. Конечно, не обошлось и без поздравлений, даже маленькая Ваббл поздравила, сосредоточено выговаривая слова, которые чуть раньше учила с матерью. Это вызвало самую настоящую бурю из умиления, даже Киллуа проникся, пусть и не так ярко, как остальные, взявшиеся нахваливать малышку. От этого ему стало немного тоскливо, вспомнились Аллука и Каллуто, когда были маленькими.       — Слушайте, если я на вечеринку приглашу Каллуто… Ничего страшного? — Чуть позже уточнил Киллуа, и все тут же согласились, не видя ничего страшного в том, что компания расширится. Только вот, сам Каллуто, когда получил приглашение, отказался, сославшись на то, что у него нет времени на такие незначительные вещи, но поблагодарил за приглашение и поздравил с днем рождения. Так что, когда все собрались на побережье, ещё некоторое время выслушивали ворчание Киллуа о маленьком зазнавшемся засранце, не ценящем его внимание.       В остальном, всё прошло весело, собралось семнадцать человек, из которых некоторые были химерами, набрали еды и выпивки, и почти до самой полуночи развлекались. Хотя, когда пришлось вылавливать из воды Икалго, решившего доказать Кольту, что он шикарный пловец, было уже не так смешно — осьминог запутался в собственных щупальцах и принялся орать, что тонет, а потом начал требовать реанимацию, потому что нахлебался воды и теперь задыхается. Учитывая, что тянул он свои щупальца в этот момент к Леорио — быстро огрёб от Киллуа, Гона и Курапики, под смешки остальных празднующих.       Нередко приходилось буквально воевать с Бухарой за еду — этот проглот сжирал всё быстрее всех, и просто не успевали жарить мясо. Даже Менти возмущалась на этот счёт, поскольку отвечала за жарку мяса, не допустив никого к грилю, посчитав, что остальные испортят еду.       Было несколько споров на то, кто больше выпьет, и по итогам все сошлись на том, что никто не способен перепить Чидл. Эта женщина притащила медицинский спирт, и демонстративно махнула стопку, не разбавляя, чем вновь подтвердила своё первенство — никто всё ещё не решался повторить её подвиг, а если решался, то потом его чуть ли не откачивали, и таким героем на сей раз стал Наккл, оря, мужик он или не мужик, а потом страдая в углу о том, какой же из него мужик, если не способен перепить этого монстра, пока его успокаивали Зуши с Шутом.       Мизайстом на пару с Кайто смотрели за всем происходящим сидя чуть в стороне, тихо переговариваясь с Ойто и комментируя, иногда устраивая небольшие споры о том, кто выпендрится и облажается следующим.       Следующим был Ханзо, каким-то образом сцепившийся с Сенрицу, отвечавшей за музыку, и удумавший учить её музыкальному вкусу, утверждая, что нет ничего лучше традиционной музыки с его родины — Японских островов. Тут уж даже мягкая по характеру Мелоди не выдержала, пытаясь втолковать мужчине, что нет плохой и хорошей музыки, и вообще, надо знать, что, где и по какому случаю играть. Женщина настолько разозлилась, что к концу стычки Ханзо уже готов был идти топиться, но только не признавать собственную неправоту. Собственно, его попытка сбежать от охотницы за мелодиями в открытые воды и послужила второму акту спасения утопающих и ночному купанию почти всей толпой.       Но самым неожиданным моментом вечера было, когда на огонёк заглянул Хисока, осмотрел всех насмешливым взглядом, и, глядя Киллуа в глаза, очень демонстративно поздравил с днём рождения и поинтересовался, понравились ли ему подарки. Держали Золдика всем скопом, пока клоун не скрылся из виду, прихватив с собой со стола гроздь винограда. Он, может, задержался бы чуть подольше, желая позлить мелкого Золдика, но Бискет поинтересовалась, не составит ли он ей компанию этой ночью, а эта женщина со своими поползновениями уже откровенно напрягала Мороу, поэтому он предпочитал держаться от неё подальше.       В итоге, за вечер коллекция Курапики пополнилась фотографиями, а воспоминания всех собравшихся приятными и смешными моментами.       Особенно Киллуа запомнилось, как они зажигали бенгальские огни и потом носились с ними по пляжу, выписывая светящимся следом различные фигуры. Некоторые, глядя на это, с сожалением вздыхали о невозможности запустить фейерверки — слишком опасно, но и такая малость вызывала уйму приятных впечатлений.       Леорио, глядя на счастливые лица близких и знакомых, улыбалась, надеясь на то, что хорошие воспоминания перекроют не самое приятное начало этого дня.