Дарующая нежность

      Леорио ещё никогда так не ненавидела званые ужины всеми фибрами души, как сейчас, но сейчас это была лучшая возможность, чтобы отвертеться от чинуш, пытающихся спихнуть на неё очередную работу, ведь она дважды впряглась решать вопросы, значит, и ещё разок впряжется, а там и ещё, и ещё. Терпение у девушки оказалось не резиновым, и одно дело — помочь, но, когда садятся на шею — это уже перебор. Из-за ставших увеличиваться в объёме документов она куда меньше времени начала проводить с ребятами, чуть собственный день рождения не пропустила — ей исполнилось двадцать четыре — хорошо хоть Гон помнил и организовал с Киллуа небольшой праздник, но основной проблемой было то, что возникла угроза к моменту пересечения водной границы оказаться выжатой как лимон, а это уже ставило жизнь Гона под угрозу! В результате пришлось искать выход, и хорошенько всё обдумав, Леорио решила пустить пару слушков на счёт дальнейших проектов и нововведений, основанных на информации, которую ей выдал Бинс. И ведь совсем врать не пришлось, потому что проверенным и лояльным ассоциации людям она по большому секрету намекнула что стоит делать, а что нет. Откровенные выдумки достались тем, кто исподтишка портил жизнь на базе, но и они выглядели правдоподобно — не зря девушка несколько вечеров промучилась над их сочинением, пока мальчишки пытались придумать себе очередное занятие. Так что пусть развлекаются, составляя свои хитрые планы, а по прибытии на Тёмный континент будет видно, кто локти кусать будет после её выкрутасов — всё равно до прибытия корабля ничего проверить не смогут.       Да, это было несколько подло, но так они хотя бы от неё отстанут, пытаясь придумать, как действовать согласно полученной информации об ассоциации, мафии и императорской власти, которыми по большому секрету поделилась помощница председателя. Случайная оговорка здесь, ненавязчивый вопрос там, многозначительное молчание с улыбкой ещё где-нибудь, и, вуаля — придурки заняты и заверяют в том, что столь замечательному сотруднику действительно стоит отдыхать на корабле, а не заниматься бумагами, которые они с радостью сами подготовят, естественно, с выгодой для себя любимых.       — Идиоты, — раздраженно хмыкнула Паладинайт, стянувшая на полпути к апартаментам туфли. То, что ей самой эта маленькая авантюра тоже аукнется по прибытии на континент — беспокоило мало. Ни один выговор не стоил того, чтобы подвергать жизнь Гона опасности. Теперь она может полностью сосредоточиться на предстоящей задаче, не заботясь о том, что кому-то взбредет в голову сунуться к ней. А если сунутся… Ну что ж, мелочиться девушка не станет, и тогда пусть пеняют на себя.       Тихо приоткрыв дверь, Паладинайт шмыгнула в гостиную, прислушиваясь. Судя по тишине в комнатах, и не фонящим эмоциям — мальчишки спят. Она оставила им записку, что вернётся со званого ужина поздно, потому что пока она собиралась — они носились где-то.       Облегченно выдохнув, девушка, не включая свет, прошагала к дивану и рухнула на него, попутно бросая туфли на пол и вытягивая гудящие ноги. А ведь она не танцевала даже, но новые туфли оказались недостаточно удобными чтобы провести в них вечер, и теперь Леорио с сожалением подумывала о том, чтобы избавиться от них.       — Как повеселилась? — Донесшийся из-за спины и чуть сверху вопрос вынудил вскочить, из-за чего новой неожиданностью стала встреча с носом интересующегося. То, что с перепугу она лбом вписалась в нос Золдику, Леорио сообразила, когда парень невнятно зашипел и отстранился.       — Господи, Киллуа! — Спохватилась девушка, пытаясь в темноте рассмотреть парня, придерживающего засаднивши нос. Было не столько больно, сколько неожиданно. — Ты как? Черт, нужно свет включить…       Пока подруга суетилась — Киллуа прощупал пострадавший нос и убедился, что тот не сломан и не кровоточит. Леорио же шустро включила свет, и, чуть ли не спотыкаясь на каждом шагу, достала аптечку, чтобы целенаправленно зашагать в его сторону, явно намереваясь оценить причиненный ущерб.       — Всё нормально, — слегка гнусаво отозвался Киллуа, чуть нахмурился и принялся гонять по телу ауру, чтобы начавший появляться отек от ушиба не мешал. И только сейчас Леорио поняла, что Золдик скрывался в Зецу, явно её поджидая.       — Точно? — Притормозив, уточнила Паладинайт и Киллуа демонстративно отвел руку от лица, показывая слегка покрасневший нос.       — Такая ерунда мне не сможет навредить, — самодовольно фыркнул парень и улыбнулся, но приметив краснющее пятно на лбу подруги, добавил: — а вот ты кажется сейчас обзаведешься синяком.       — Нечего меня было пугать… — Вздохнула девушка, отставляя аптечку на столик и усаживаясь обратно на диван. Ауру она, впрочем, всё же разогнала, чтобы не осталось синяка. — Ты чего не спишь?       — Тебя ждал, — хмыкнул Киллуа, обходя диван и присаживаясь на второй половине. Запах сигарет и алкоголя, который он ощутил от девушки, казалось, с новой силой ударил по раздраженным рецепторам, из-за чего он поморщился. — Чего так поздно?       — Я же писала в записке: званый ужин на второй палубе, — вздохнула девушка, откидываясь на спинку дивана и понимая, что друзья не особо вникали в то, что она написала, возможно и вовсе не заметив её отсутствия, пока не стало достаточно поздно. Нет, это не задевало, всё же она понимала, что Киллуа и Гону нелегко находиться в замкнутом пространстве, будучи достаточно активными личностями, особенно, когда пытаются не создавать проблем.       — Это я помню. — Подтянув под себя ноги и чуть наклонив голову, Киллуа окинул подругу внимательным взглядом. — Тебя долго не было, Гон не дождался и спать лёг, хотя мы сегодня наконец-то с панорамных окон увидели тех тварей, что обшивку скребут — он хотел впечатлениями поделиться. — Хоть Золдик и старался говорить спокойно, но внутри поднимается недовольство. Леорио выглядела усталой, но это не отменяло того факта, что она притягивала взгляд — по-иному Киллуа пока что не мог сформулировать свою мысль, но ощущение внутри было точь-в-точь, как на пляже или в Йорк-Нью. Взгляд буквально прилипал к обтянутой алой тканью фигуре, больше подчеркивающей, нежели скрывающей. Ещё и волосы были подняты в пучок, а выпавшие из него пряди добавляли акцент, так же, как и довольно яркий макияж — особенно алая помада, чуть стершаяся с центра губ. Леорио и так привлекала внимание, но сейчас Киллуа особенно четко уловил это ощущение, когда не можешь отвести взгляд и при этом до жути хочешь спрятать от других то, что видишь. Особенно ярко это желание возникало, стоило задуматься о том, что в таком виде подруга провела весь вечер среди всех этих мерзких политиканов с сальными взглядами. Но и не скажешь ведь ей об этом… Потому что, стоит только попытаться, и опять слетит с языка какая-то колкость.       — Ничего, завтра расскажет, — улыбнулась Леорио, прикрыв глаза. — И ты иди ложись отдыхать, я сейчас приведу себя порядок и тоже лягу. Наконец-то избавилась от этих гадов. — Довольная собой и проделанной работой, девушка не замечала ни того, как Золдик разглядывает её, ни его эмоций — ей было лень даже шевелиться, не то что считывать чьи-то эмоции. После довольно шумного вечера хотелось полной тишины и покоя. А учитывая последние тенденции в эмоциях Золдика — думать ещё и о его поведении и реакциях хотелось в последнюю очередь.       — Обязательно было так решать… проблему? — Киллуа знал, что подругу пытаются привлечь к работе, но не понимал, почему она просто не откажет. Точнее, он понимал, что это как с мафией — сделаешь что-то не так, и последствия будут такими, что кроме как жалеть ничего и не останется, и всё же, эти игры в интриги его напрягали и вызывали недоумение, почему Леорио подстраивается под их правила. Она ведь… Она ведь выше всего этого и достойна лучшего, нежели возиться с зарвавшимися толстосумами.       — Пусть развлекаются, главное, что больше тревожить не будут до окончания пути, выстраивая совершенно бесполезные планы «в тайне» от меня, — улыбка вышла куда злее и надменней, чем рассчитывала девушка, и Киллуа сам не понял, почему вдруг стало жарко и он тяжело сглотнул, еле удержавшись от того, чтобы заёрзать, сидя на месте — внутри словно затянулся тугой узел, и жутко захотелось сделать хоть что-то, но вот что? Самым очевидным ответом для парня стало желание вновь обнять подругу, и мозг тут же заработал в направлении того, как бы заполучить желаемое.       Мысли целым ворохом проскочили в разуме, но одна оказалась слишком яркой, шокирующей и крайне навязчивой.       Всё же, одно дело обнять подругу, толкнуть плечом или подставить голову под её ладонь, и совсем другое — улечься к ней на колени. Но ведь ничего странного в этом нет, он нередко ложился головой Гону на живот, когда приходилось лежать на земле, поскольку так было удобней, и друг был не против. Так почему сейчас колеблется?       — Ладно, — голос Леорио вынудил вздрогнуть, и Золдик с замиранием проследил за тем, как подруга мимолетно касается его макушки в уже привычном жесте и поднимается с дивана, чтобы направиться к своей комнате, прежде подбирая с пола брошенные туфли. — Доброй ночи, Киллуа.       Золдик только кивнуть и смог, следя взглядом за тем, как Леорио на ходу распускает волосы, рассыпавшиеся по плечам тёмной волной, и закрывает за собой дверь.       — Придурок, — проворчал Киллуа и рухнул на место, где только что сидела девушка, прикрыв глаза и вдохнув поглубже. То ли ему почудилось, то ли на диване всё ещё сохранился запах табака и алкоголя, а ещё ощущение тепла, от которого тут же стало тоскливо.       В следующий раз надо думать быстрее, или вовсе не думать, просто делать и всё. Не колеблясь, не гадая над последствиями, не спрашивая ничего. Сердце парня гулко забилось и губы растянулись в предвкушающей улыбке от одной лишь мысли, что он сможет крепко прижаться к подруге, слыша, как стучит её сердце, как тепло её тела проникает к нему под кожу и добирается до самого нутра.       Киллуа даже не подозревал, что выглядит как блаженный, или кот, дорвавшийся до кошачье мяты или валерьяны — счастливый в своих грезах, уверенный, что они станут явью. И ведь он серьезно вознамерился получить желаемое, совершенно не замечая, что с каждым днём желание быть ближе к подруге становится всё сильнее, словно внутри сидит ненасытный зверь, требующий больше внимания, тепла и прикосновений, и единственное, что его хоть как-то сдерживало: страх оказаться в немилости у Леорио.       Он боялся обидеть подругу словом или делом, честно пытался контролировать свои порывы и колкий язык, но иногда всё же не успевал затормозить и видел, как на её лице отражаются непонятные ему эмоции. И ведь не спросишь… Из-за этого иногда хотелось отослать даже Гона куда подальше, лишь бы побыть с подругой наедине и всё обсудить, ведь вопросов и тем для разговора становилось всё больше и больше, но оказываясь с ней один на один — совсем как сейчас — забывал, о чём-то хотел поговорить.       Погруженный в свои мысли, Киллуа задремал на диване, где утром его и обнаружил Гон.       — Ты чего тут? — Ткнув друга пальцем, чтобы разбудить, поинтересовался озадаченный Фрикс. — Леорио ждал? — Хитро улыбнувшись, уточняет он, прекрасно помня о том, как вчера Киллуа демонстративно фыркал, что какая разница где там задерживается подруга и во сколько она вернется. — Видимо не дождался… Она вообще пришла?       — Отвали, — сонно отмахнулся Золдик от продолжающего тыкать его в плечо Гона, — пришла она, а я тут уснул просто, лень было идти в комнату.       — Ещё только утро, а ты уже ворчишь, — привычно вздохнул Фрикс. — Пошли лучше потренируемся, пока есть возможность, а то потом застряну в палате, и кто знает, когда удастся размяться.       — До водных границ ещё несколько дней, и Леорио просила тебя не перенапрягаться, — заворчал Золдик, но всё же поднялся с дивана.       — Знаю, и я не напрягаюсь, — хмыкнул парень, прекрасно зная, что Киллуа последует за ним. — Так что давай шустрее, жду тебя в зале.       Мальчишки до самого завтрака провели время за тренировкой, а когда вернулись в комнаты, чтобы позвать Леорио и вместе пойти завтракать, обнаружили подругу всё ещё спящей.       — Что-то мне это напоминает… — Задумчиво пробормотал Киллуа, сунувший нос в комнату Леорио, когда она не отозвалась, и видя, как она закуталась в одеяло с головой. Обычно подруга вставала довольно-таки рано и приступала к работе, чтобы хоть немного времени днём или вечером выкроить для них, а тут видимо отоспаться решила после завершения всех дел. — Эй!       — Веди себя прилично, — ухватив друга за ворот, Гон потянул его обратно в гостиную.       — Ты чего? — Не особо понял, в чем проблема, Золдик, и почему Гон смотрит на него как на идиота. — Что опять не так? Можно же было бы как в Йорк-Нью: зубной пастой, пока она спит, лицо разрисовать.       — Можно, но тебе не кажется, что это уже немного… — Видя, что другу так и не дошло, Гон тяжело вздохнул. Сам-то Гон уже понимал, что такие проказы — не добавят им уважения в глазах подруги и лишь больше вынудят переживать за них. — Мы уже не дети.       — Не дети, но будить на завтрак её всё равно ведь надо, — нашелся с контраргументом парень, хотя внутри что-то всё же царапнуло.       Гон задумался. С такой стороны — друг прав, да и они ведь друзья, а друзья заботятся друг о друге, и если они нормально её разбудят…       — Ладно, пошли будить. Но только без приколов!       — Я подумаю, — хмыкнул Киллуа и тут же зашагал обратно в комнату подруги, пока Гон спокойно пошел следом, качая головой и сетуя на то, что иногда Киллуа невыносим. Ладно он сам — может и пристукнуть Золдика при необходимости, чтобы осадить, но Леорио управляется с ним одними только словами! Как только терпения хватает?       Остановившись у изголовья постели, Киллуа присмотрелся к спящей подруге, закутавшейся так, что только глаза и нос торчали. Она хмурилась и выглядела довольно забавно, отчего первой мыслью было попросту зажать ей нос, как он пару раз делал Гону, чтобы тот проснулся, но эту мысль он отмёл довольно быстро — без приколов, так без приколов. Тем более, что рядом стоящий Гон не позволит подшутить над подругой — не дай бог её обидит ещё. Нет, он конечно мог… Но не хотел. А Гон, словно нутром чувствуя перемены между друзьями, возомнил себя рыцарем без страха и упрёка, начав по-своему опекать подругу.       — Леорио, — осторожно коснувшись одеяла, где, судя по всему, было плечо, позвал Золдик, и воображение уже подкинуло картинку того, как забавно подруга их осмотрит сонным взглядом, смешно щурясь, но то, что произошло в реальности — он никак не ожидал.       Леорио действительно еле-еле разлепила глаза и посмотрела на них. Сперва взгляд скользнул по Гону, но стоило ей перевести взгляд на Киллуа, как выхватила из-под подушки нож и замахнулась. Рефлексы Золдика сработали раньше, чем он успел понять, что вообще произошло: жестко зафиксировать, чтобы даже двинуться не было возможности, не то, что ранить. Именно поэтому обе руки девушки оказались прижаты к постели: левая вжата в подушку над головой, а правая к матрасу с левого бока, в то время как сам Киллуа навис сверху, прекрасно видя испуг на лице подруги, с ужасом вглядывающейся в его глаза.       — Леорио! — Крикнул Гон, и полный ужаса взгляд девушки, явно спросонья не понимающей что произошло, стал меняться.       — Киллуа? — С затаенным ужасом уточнила девушка, узнавая-таки парня и выпуская из дрогнувших пальцев нож. Осознание произошедшего ввергло в ужас. Да, она бы не смогла навредить ему, но сам факт, что она напала…       Дурная привычка спать с ножом, чтобы избегать кошмаров, обернулась худшим из возможных способов.       — Киллуа, отпусти Леорио. — Попросил Фрикс, и только после этого Золдик понял, что держит подругу слишком уж крепко, вглядываясь в её глаза. — Ты как?       — Нормально, извините… — Виновато произнесла Леорио, чувствуя, как хватка на запястьях слабеет и Золдик отстраняется, но всё также не сводит с неё тяжелого и внимательного взгляда. — Видимо, не проснулась до конца…       — Всё же не стоило тебя будить, — вздохнул Гон, и слегка рассержено глянул на друга. — Просто, уже время завтрака…       — Вот как, я сейчас соберусь и присоединюсь к вам, — улыбнулась девушка, хотя внутри всё сжалось словно пружина. Мальчишки решили позаботиться, чтобы она не пропустила завтрак, а она накинулась с ножом. — Ещё раз извини, Киллуа.       — Ничего, всё нормально, — спокойно ответил Золдик, хотя хотелось выспросить, с чего это у неё такая реакция на, казалось бы, обычную побудку. Конечно, жизнь на Тёмном континенте не лёгкая и всегда нужно быть начеку, но то, как отреагировала подруга… Это был не столько целенаправленно выработанный рефлекс, сколько паническое желание защититься. Леорио била наотмашь — удар не поставлен, и она явно паниковала.       Прокручивая в голове всё ещё раз, Киллуа обратил внимание на то, что подруга так отреагировала, когда взглянула именно на него. Внутри что-то неприятно заскребло. Ну, не могла же она всерьез попытаться навредить ему? Это было бы нелогично, ведь тогда получалось, что она его боится или вовсе ненавидит. Значит… Она врала, что простила его?       Желание всё выспросить и узнать лишь росло, но Гон уже подталкивал к выходу из комнаты, и всё, что Киллуа успел — оглянуться напоследок. Уже в гостиной они быстро обсудили ситуацию, в которую Гон настоятельно просил не лезть, утверждая, что, если Леорио захочет — расскажет сама. Киллуа с таким подходом был в корне не согласен, но, чтобы не спорить, решил согласиться с другом. Пока что.       Дождавшись, пока друзья выйдут из комнаты, Леорио протяжно выдохнула, чувствуя, как с лица сползает напряженная улыбка. Такого ещё не случалось раньше.       Никогда ещё никого не путала с Цериднихом.       Кошмары были лишь в её голове, сперва снясь чуть ли не каждую ночь после инцидента, а потом посещая лишь изредка, в основном когда стресс накапливался. Нож под подушкой значительно успокаивал, срабатывая подобно самовнушению — она не безоружна и не беззащитна. И вот снова, кошмары вернулись, снясь уже которую ночь из-за переживаний, и обернулись худшим из возможных вариантов.       — Они же совсем непохожи, — пробормотала девушка, запуская пальцы в волосы и потянув за них до легкой боли. Жутко захотелось закурить, но как на зло от сигарет избавилась, а перед глазами всё ещё стоял образ четвёртого принца, а точнее — его голубые глаза, и от этого хотелось рыдать, потому что если аналогия закрепится, то это будет очень неприятно. — Будь ты проклят, тварь…       Приводя себя в порядок после сна, Леорио довольно долго простояла перед зеркалом, разглядывая еле заметные шрамы на коже, оставшиеся на память от принца, и убеждала себя в том, что они — доказательства того, что всё давным-давно позади. Бояться нечего, и уж точно не нужно переносить кошмары в реальность.       Закончив со сборами, Паладинайт вышла к ждущим её друзьям, и тут же считала напряжение в их аурах. Оставалось лишь надеяться, что по мере дня у них из головы вылетит утренний инцидент, и задавать вопросов никто из них не станет. И действительно, в течении дня никто из них не поднял тему побудки и в целом всё прошло весело. Мальчишки, наконец-то дорвавшись до её общества в полной мере, были рады провести с ней время, хотя заняться на борту корабля было особо и не чем — всё уже было исследовано и узнано. Хорошо хоть была приставка, так что в основном они учили Леорио играть в игры. Это оказалось довольно увлекательно, и иногда она даже забывала про то, что рефлекторно считывает ауру, просто перестав на этом акцентировать внимание.       Приколы начались, когда вечером после ужина Киллуа всё же уговорил пойти в казино, аргументируя тем, что делать всё равно нечего. Леорио рассчитывала, что просто проконтролирует, чтобы Золдик слишком не увлекался игрой в автоматы или рулетку, потому что в одиночку Гон не справлялся с ним, но стоило оказаться в зале, как её тут же утащили за стол представители семьи Марле — они организовали игру в крэпс своей небольшой компанией. Отказываться было не особо прилично, и, хотя бы немного, но нужно было сыграть, учитывая, что для неё специально освободили место за игровым столом. Играла Леорио не очень, впрочем, играли здесь больше ради развлечения, да и правила были просты и больше упирали на удачу.       — Твои мальчишки глаз не сводят, — пыхнув сигарой, усмехнулся представитель семьи Марле, и Леорио улыбнулась, вновь вежливо поблагодарив за оказанное содействие в начале путешествия. Она и сама прекрасно чувствовала, как Киллуа и Гон в открытую сверлят её спину пристальными взглядами, совершенно позабыв об автоматах. — К слову, ловко ты загрузила всех.       — Пришлось потрудиться. — Продолжая улыбаться, ответила Леорио, следя за тем как игрок рядом кидает кости. То, что она поделилась информацией ни для кого секретом не было, но вот какой — никто ни с кем не делился, поскольку каждый стремился придержать при себе, не желая давать другим возможность ею воспользоваться. Семья Марле была в числе тех, кому тоже перепала информация, и в отличии от многих других — достоверная.       — Надеюсь, ты понимаешь, какие могут быть последствия.       — Более чем, — если всё будет совсем худо — останется в Арукане, уж где-где, а там её защитить точно смогут, так что эта ненавязчивая угроза нисколько не пугала.       Минут через двадцать неспешной игры, Паладинайт четко уловила, что у Золдика сдают нервы. И не ошиблась — буквально через пару минут до неё донеслись обреченность и смирение от Гона, а от Киллуа — крайняя решительность и раздражение.       — Смотрю, молодые люди решили поддержать тебя, — ухмыльнулся мужчина, когда Золдик остановился за спиной Леорио. Девушка лишь мысленно помолилась, чтобы он ничего не учудил. Вот не мог вытерпеть ещё минут десять? Она бы как раз отбыла условно вежливое время игры и с чистой совестью свалила.       — Да, мы… решили поддержать, — не особо уверенно согласился Гон, успев до того, как Золдик открыл бы рот и сказал что-нибудь не то. Фрикс не особо понимал, почему друг опять разозлился на Леорио, но очень не хотел, чтобы возникла ссора.       — В таком случае, пожелаете удачи как положено? Сейчас как раз твой бросок, Леорио, — улыбнулся главный из присутствующих на корабле членов семьи Марле, и Леорио захотелось как минимум сползти под стол или проклясть кубики, которые ей любезно передали.       — Как положено? — Переспросил Гон, не сразу сообразив о чём речь.       — Ну что вы, удачи у меня достаточно, — попыталась отвертеться Леорио, но во взглядах, брошенных на оставшиеся у неё фишки, прекрасно читалась насмешка — она медленно, но верно проигрывала. — Ставлю всё.       Если прогорит — точно сможет свалить.       Взяв кубики, она уже собралась их бросить, но как на зло Золдик демонстративно перехватил за ладонь, склонившись над её плечом ближе к столу.       «Блять», — всё что проскочило в девичьей голове, когда парень спокойно поднёс её сжатую в кулак ладонь к губам и легонько дунул. Всё бы ничего, но самодовольство в его эмоциях, прекрасно считываемое через касание, лишь усугубляло ситуацию, а уж когда глянул ей прямо в глаза, так и вовсе показалось — дышать перестала, а кубики сами собой выпали из дрогнувших пальцев. Какие-то несколько секунд тянулись чертовски долго.       — А малец-то удачлив! Одиннадцать! — Воскликнули за столом, и Паладинайт поспешно посмотрела на результат. Действительно одиннадцать.       — Ого! Это ведь хорошо? — Сунулся поближе к столу с другой стороны от Леорио и Гон, разглядывая кости и игровое поле, но ничего особо не понимая — он не знал правил в этой игре.       — Хорошо, — с улыбкой отозвалась Леорио, хотя очень хотелось скрежетать зубами от негодования и непонимания, что творит Золдик, и главное, зачем. Остальные за столом вроде ничего не заметили, к счастью, потому что в эмоциях было какое-то злорадное веселье, а с чем оно связано — фиг поймёшь.       Как можно спокойней Леорио собрала кубики в пригоршню для следующего броска.       — А можно я? — Вклинился Фрикс, и она удивленно уставилась на него. Гон заглядывал ей в лицо молящими глазами, и будь у него хвост с ушами — напоминал бы щенка, выпрашивающего игрушку. Ощущение у неё возникло, словно находится между молотом и наковальней, потому что от Киллуа полыхнуло негодованием и даже злостью.       Взмолившись всем богам, которые только существуют, Леорио спокойно протянула Гону руку, и счастливый до невозможности парень дунул в кулак, явно предвкушая что его пожелание удачи тоже принесёт победу. Стараясь не обращать внимание на Киллуа, нависшего над ней словно дамоклов меч, Паладинайт бросила кубики.       — Увы, двойка! — Несмотря на слова о проигрыше, представители мафии веселились, а Леорио еле сдержала облегченный выдох.       — Прости, — виновато пробормотал Фрикс, на что Леорио потрепала его по волосам.       — Всё в порядке, — раз проиграла, теперь точно можно с чистой совестью свалить, а то Золдик сейчас точно что-нибудь ляпнет или дырку в ней взглядом прожжет. — Джентльмены, спасибо за игру, но нам пора.       — Были рады сыграть, — нестройно отозвались мужчины, кто — салютуя бокалом, а кто — вежливо кивая, пока Леорио поднималась со своего места. Как минимум, все они были позабавлены их поведением, и никто не был в обиде.       — Вы хоть успели сыграть? — Вопрос был бессмысленным, ведь Леорио понимала, что вряд ли мальчишки смогли нормально развлечься из-за того, что наблюдали за ней. Это, конечно, было их решением, но совесть немного грызла, всё же собирались повеселиться все вместе, а тут не получилось, ещё и ушли поспешно.       — Нам было не до того, — довольно едко отозвался Золдик, но тут же как-то сник и отвернулся, поспешно сунув руки в карманы брюк. Он не особо понимал, что с ним творится, при чём с самого утра. Словно стоит на шаткой поверхности и не представляет, куда его качнёт в следующий миг.       — Киллуа просто переживал, чтобы тебе не навредили. — Улыбнулся Гон, стараясь сгладить углы в разговоре. — Ты ведь и сама говорила, что к мафии лучше не лезть.       — Но и отказать им в общении, особенно семье Марле, не могу. Так что вы меня можно сказать спасли. Спасибо. Но больше так не делайте, не хочу, чтобы вы были впутаны в какие-нибудь разборки.       — Сами как-нибудь разберемся, что нам делать, а что нет.       — Но Леорио права, нам стоит быть осторожней, чтобы не доставить ей проблем… — Возразил Гон, и без того напряженный Золдик сорвался.       — А ты не подлизывайся! Весь из себя такой хороший! «Да, Леорио!» «Конечно, Леорио!» «Не надо её отвлекать, она занята!» «Захочет — сама расскажет!» Достало! Ведешь себя как восторженный идиот! — Остановившись посреди коридора, орал Золдик на ошарашенного друга. Кажется, за всё время их дружбы подобного ещё не случалось — его буквально затапливало какой-то первобытной ненавистью и агрессией.       — Киллуа! — Рявкнула Паладинайт, видя, что, распалившись — парень попросту не может заткнуться и начинает паниковать. Мелькнувшее осознание в голубых глазах отразилось болью и растерянностью в эмоциях.       — Прости, я… Проклятье, — Киллуа, опустив взгляд, замолк, но не успели они хоть что-то сказать, как он попросту исчез во вспышке молнии.       — Вот ведь идиот… — Вздохнула Леорио, понимая, что подростки — те ещё занозы. — Гон…       — Он это не со зла, — уверенно произнёс Фрикс, а в эмоциях было столько растерянности, что можно было бы и утонуть.       — Не со зла. — Согласилась девушка. — Ты же знаешь, я считываю эмоции. Киллуа не злился, скорее был растерян и… напуган? Ты его лучший друг. Я бы даже сказала единственный друг. — Леорио положила руки на плечи Гона, вглядываясь ему в глаза и стараясь говорить как можно убедительней. — Он просто очень боится тебя потерять. Боится, что ты больше внимания будешь уделять кому-то другому. И не всегда знает, как это выразить.       — Но ты ведь тоже друг, — буркнул Фрикс.       — И я друг, но… как бы объяснить-то…       — Дружба бывает разной, ты про это?       — Да, и для Киллуа дружба имеет очень большое значение, особенно с тобой, ты же знаешь, какая у него семья и что ты его первый друг.       — Я понял, — вздохнул Фрикс, и Леорио возблагодарила мысленно высшие силы за то, что он такой понимающий. — Но всё равно неприятно было слушать. Он же совсем как раньше обесценивает дружбу с тобой, как будто я одного друга на другого променять могу… Это неправильно! Я ведь думал, что вы наконец-то поладили… Да и с чего он так? Всё же нормально было…       — Видимо, я его чем-то обидела, — улыбнулась Леорио.       — Но он же на меня кричал… — Не понял Фрикс, почему подруга взяла ответственность за поведение Золдика на себя.       — Ты просто неудачно попал под горячую руку. — Ласково потрепав парня по волосам, постаралась не сильно вдаваясь в подробности донести суть происходящего. Всё же не хотелось, чтобы Гону доставалось из-за её с Киллуа недопониманий.       — Вы ругаетесь? — Хмуро уточнил Фрикс.       — Нет, мы… Пытаемся наладить общение, но у нас не всегда получается. Сам ведь помнишь, Киллуа меня недолюбливал, но он правда старается со мной подружиться. — То, что проблема совершенно в другом, Леорио тоже не стала объяснять Гону, не желая, чтобы тот по доброте душевной вознамерился помочь друзьям обрести личное счастье. Лучше пусть считает, что у них долгий и тернистый путь к дружбе, а там и действительно Золдика попустит и они смогут нормально дружить.       — Если что — я его просто стукну, — буркнул Гон. — Всё равно я не понимаю, почему иногда Киллуа ведет себя как полный придурок.       — Ему сложно, со временем это пройдёт, и он научится, надо просто отнестись с пониманием. Для этого и нужны друзья — поддерживать и помогать.       — Угу, — кивнул парень, поражаясь тому, насколько подруга терпелива. Даже спустя три года, видя, как они выросли — продолжает относиться к ним с пониманием, словно они по-прежнему для неё малые дети, нуждающиеся в поддержке и заботе. А они только и делают, что доставляют ей неприятности, неспособные поддержать в ответ.       Еще минут пятнадцать ушло на то, чтобы дойти до апартаментов, в которых Золдика не обнаружилось. В результате договорились, что Гон останется ждать, а Леорио пойдет поищет его. Ей и самой хотелось поговорить с Киллуа без свидетелей, потому что наверняка при ком-то, даже если это Гон, убийца не будет честен, иначе бы не сбежал, и они всё прояснили ещё в коридоре — даже если и с криками.       Нашелся Киллуа в тренировочном зале, методично колотящим уже четвертую боксерскую грушу — остатки трех предыдущих лежали на полу раскуроченным месивом, словно под конец их пытались разодрать на части. Осмотрев всю эту картину и то, что Киллуа лишь ещё больше напрягся, когда она зашла в зал, Леорио тяжело вздохнула. Надо с чего-то начать разговор, но как на зло — нормальных идей не было. Даже считывание эмоций не помогало: да, Киллуа зол, но на что он зол? На кого — понятно и так — на неё, никак не на Гона, он ничего не успел сделать, по крайней мере Леорио об этом не знала. Но увы, кое в чём она всё же ошиблась.       Киллуа был зол вообще на всех, даже на самого себя, но только не на неё, и от этого злился ещё больше. Словно после примирения с подругой, когда решил, что больше ни за что и никогда не обидит и не ранит её — в нём заодно выключилась возможность злиться на неё. И из-за этого он сорвался на Гоне… На лучшем друге, с которым они столько всего прошли. Было ли стыдно? Определенно, но это нисколько не мешало продолжать злиться.       — Нам надо поговорить, — всё же заговорила Леорио, привлекая к себе внимание. Киллуа прекратил колотить ни в чём неповинную грушу и чуть обернулся, смотря мрачно, словно загнанный в угол зверь, готовый защищаться.       — Уходи.       Первым желанием было так и поступить. Не хочет — не надо, но она уже достаточно хорошо изучила поведение убийцы, чтобы понять: его слова слишком часто расходятся с мыслями и эмоциями. Вот как сейчас: не будь эмпатом, и не поняла бы, что он накрутил себя до того состояния, когда ещё чуть-чуть и в истерику скатишься и начнёшь громить всё подряд, или просто забьёшься в угол и разрыдаешься. Странным такое поведение казалось лишь по одной причине: это же Киллуа! Как он вообще умудрился довести себя до такого состояния, а она и не заметила? Или не придала значения каким-то деталям в его поведении? Списывала всё на подростковый возраст, в надежде, что всё само собой рассосётся.       — Я-то уйду, мне не сложно, только вот… Уверен, что хочешь оставить ситуацию так, как есть?       Киллуа нахмурился, задумавшись. Сказать ему было нечего, потому что все претензии, которые имелись, с приходом Леорио показались какими-то смешными и незначительными. Подумаешь, любезно общалась с мафией — это её работа, как и вчерашний званый ужин, на котором на неё наверняка пялились из-за её яркого образа. И с Гоном она куда спокойней и доброжелательней себя ведет — опять же, они ещё со времен экзамена прекрасно ладили и не ругались. Так есть ли смысл злиться? Она ведь добра и к нему, несмотря на все его странные и неуклюжие попытки наладить контакт. Добра… После произошедшего утром, одновременно вспомнились и другие, самые мелкие странные реакции девушки, когда она ни с того ни с сего напряженно замирала и внимательно смотрела на него, о чём-то думая, а потом улыбалась словно ничего и не было. Или, опять же, как сегодня: явно неохотно приняла пожелание удачи от него, но без проблем приняла этот же жест от Гона.       «Я ей неприятен, и простила она меня ради Гона, и добра ко мне из-за Гона, и вообще, может она ненавидит меня и только делает вид, что я ей дорог не меньше Гона и Курапики», — тут же нашлось оправдание вообще всему, исказив факты до абсурда. От этого было так больно и горько, так обидно, что даже думать о друзьях было тяжело — в голову лезли разные мысли, в особенности те, где он снова остаётся один.       Вот он и сорвался на Гоне, хотя и не хотел этого. Просто, мысль о том, что эти двое прекрасно могут проводить время и без него — вызывала ярость.       — Как-будто тебе есть дело, — цыкнул Золдик, повернувшись к ней полностью и сложив руки на груди в защитном жесте. — Иди вон с Гоном возись, вы отлично ладите.       В первую секунду девушка опешила от такого заявления. Голос Киллуа был полон какого-то ехидства и пренебрежения, но эмоции выдавали его с головой. Он был обижен. До невозможности обижен и… зол? Завидовал? Леорио не сразу поверила в то, что ощутила, а память сразу подкинула почти идентичную ситуацию, произошедшую в Йорк-Нью. Тогда Киллуа так же выставлял её из комнаты, отправляя к Курапике.       «Неужели уже тогда?» — Мелькнувшее осознание было тут же заткнуто куда подальше, потому что это уже точно было настоящим бредом, но свое поганое дело сделало: сложило картинку в голове Леорио, приведя к неутешительным выводам.       — Чего встала? Проваливай! — Стараясь выглядеть как можно безразличней, цыкнул Киллуа. — И не лезь в мои эмоции!       Леорио лишь потерла переносицу, прекрасно понимая, чего так опасается Золдик. Может, сам он ещё и не понял, но судя по всему подсознание с гормонами уже во всю давят на мозги. Как уменьшить масштаб бедствия она не представляла, желая лишь того, чтобы парень успокоился и не срывался на каждом кто попадет под руку. Значит, что? Надо заверить, что он для неё важен. Как жаль, что это обоюдоострый клинок, и потом это может аукнуться куда большими последствиями.       — Киллуа, давай просто поговорим? Я помогу разобраться со всем, что тебя тревожит. — И развела руки в стороны, даже жестами стараясь заверить в своей готовности помочь. — Иди ко мне.       Золдик вздрогнул, понимая, что из-за пары слов у него словно пол из-под ног уходит, и вот-вот он зашагает к подруге, манимый её объятьями. Даже все эмоции, что бурлили внутри — вдруг затихли.       Несколько быстрых шагов, и парень чуть ли не сгреб подругу в охапку, отчего она слегка пошатнулась, но устояла благодаря тому, что он очень крепко держал. Ещё немного, и повторилась бы ситуация на Китовом острове, но на сей раз Киллуа действовал куда аккуратней, а в его эмоциях было чуть ли не благоговение, какое не ожидаешь от подростка. Настолько отчаянное и всепоглощающее, что дыхание перехватывало, и Леорио с трудом отделила это ощущение от себя.       Уткнувшись лицом в основание шеи, у самого края воротника, Киллуа глубоко вдохнул, понимая, что сигаретами от Леорио не пахнет, и что так намного лучше — приятнее. И в целом… Прижимая подругу к себе даже думается легче, потому что в голове не бродят дурацкие мысли, из-за которых он начинает злиться. Ведь, если Леорио рядом, в его руках, то всё хорошо, они в безопасности, и никто не пытается её забрать.       — Расскажи мне, что случилось, — тихо просит Паладинайт, ласково поглаживая Золдика по напряженным плечам, стараясь не думать о том, насколько странно сама себя чувствует: словно хрупкий фарфор, способный сломаться от любой мелочи. — Что тебя так беспокоит?       Киллуа молчал, даже не зная с чего начать и как озвучить всё вслух. Да и какая разница что было чуть раньше, если прямо сейчас ему очень хорошо.       Киллуа молчал несколько долгих минут, пока Леорио терпеливо ожидала ответа. Сама при этом старалась не думать о том, что копает себе яму своими же руками, но и иначе не может — не бросать же Золдика с его терзаниями одного.       — Я опять всё порчу. — Совсем тихий голос Киллуа и отчаяние в эмоциях вынуждают Леорио поднять ладонь выше, на затылок парня, и прижать его голову к своему плечу. — Не ненавидь меня, пожалуйста. — Тихо попросил парень, ничуть не против спрятать лицо на плече подруги, словно такой жест действительно мог помочь укрыться от невзгод.       — Не буду. — Заверила Леорио, удивляясь, насколько Киллуа уязвимо выглядит. Совсем как когда просил прощение за свои слова. — С чего ты вообще решил, что я могу тебя ненавидеть?       — Утром, ты… — И замолк, тяжело выдохнув в плечо подруги и обняв куда крепче, попросту вцепившись пальцами в её талию. Леорио этой оборвавшейся фразы и вспышки обреченности хватило, чтобы понять общую суть.       Хотела — как лучше, а получилось — как всегда. Вот и теперь: где Киллуа и где Церидних? Они же совершенно разные, а глупый мозг спросонья уцепился в то, что глаза голубого цвета, и вот чем всё обернулось.       Проведя ладонью по затылку Золдика, Леорио пыталась подобрать слова для объяснения ситуации. В любом из вариантов выходило паршиво, но как-то надо было выкрутиться.       — Иногда мне снятся кошмары, — решила начать с наиболее, по её мнению, безобидного, — поэтому кладу под подушку нож. Так спокойней.       — Но на Гона ты не кинулась, хотя увидела его первым, когда проснулась, — обижено проворчал парень, и Леорио почувствовала, как крепче сжимается кольцо рук вокруг неё, и в целом Киллуа то ли навалился своим весом, то ли попытался приподнять, из-за чего стало неудобно стоять. Ещё и в эмоциях проявилось обжигающее недовольство, прекрасно объяснившее то, почему именно Гон попал под горячую руку Киллуа. К Фриксу она относится гораздо спокойней, потому что тот не испытывает непонятных эмоций по отношению к ней, в отличии от Золдика, рядом с которым она словно на минном поле.       — Вот и чего ты такой внимательный…       На тихое ворчание подруги Киллуа только улыбнулся. Он старается быть внимательным по отношению к ней, поэтому и заметил. И вообще стал много что подмечать в поведении Леорио, в надежде на то, что это может помочь сблизиться с ней. Даже сейчас, довольно неприятная ситуация и та пошла на пользу — стоит и обнимает подругу довольно долго, а не получает мимолётное внимание в течении дня.       — Я не очень хочу поднимать эту тему, — чуть помедлив, продолжила говорить Леорио. — Она не из самых приятных.       Киллуа лишь недовольно поджал губы, понимая, что всё ещё делает недостаточно, чтобы вернуть доверие подруги. А когда-нибудь вообще будет достаточно? Может, Гон был прав и надо просто ждать, в надежде, что Леорио сама всё расскажет? Но ему хотелось знать всё и сразу, и каждый раз отступать было очень сложно. Не получив ответа утром, он за день сам надумал себе всякого и чуть не разругался с Гоном, а ведь тот не сделал ничего странного.       «Надо будет извиниться», — мысленно вздохнул Киллуа, надеясь, что друг не станет его расспрашивать слишком сильно, потому что объяснить ему он не сможет. Да и как объяснить, что он… позавидовал ему? Нет, это что-то другое: сильнее и глубже, когда хочется глотку разорвать от вскипающей в крови ярости и обиды. А ведь Фрикс его друг, но он всё равно разозлился из-за того, что он с Леорио ладит так легко и естественно.       — А Гону или Курапике ты бы рассказала? — Глухо спрашивает он, вновь чувствуя поднимающееся недовольство от одной лишь мысли, что Леорио могла так с ним поступить, отдав предпочтение в общении кому-то другому, но не ему.       Леорио молчала несколько долгих секунд. Вот и что ему сказать? Курапика и так в курсе, а Гон… Да, она бы сказала, если бы он спросил.       — Вот оно как… — разочарованно хмыкнул Золдик, приняв молчание подруги как ответ на свой вопрос. — Почему ты так со мной? Чем я хуже их?       — Что? Киллуа! Не смей даже думать о таком! Господи… Ну почему всё так сложно? — Взмолилась Леорио, даже не представляя, как быть. Хочет ведь сделать как лучше, но раз за разом лажает. При чем, как на зло, с одним и тем же человеком — Киллуа.       Может, будь он не таким особенным, всё было бы проще. А так… Язвительный, самодовольный и дерзкий, он был сломлен воспитанием своей семьи, и, видя эту его черту, хотелось сделать две вещи: защитить мальчишку от всего на свете и повырывать руки его воспитателям. Потому что это тяжело, видеть, как он ищет тепла и заботы, поддержки, но боится её получить и, особенно — потерять.       «К черту», — мысленно плюнув на всё и убеждая себя, что с последствиями будет разбираться потом — какими бы они ни были — а не сейчас, Леорио слегка склонила голову ближе к Киллуа, да и обняла покрепче, чтобы не пытался удрать.       — Киллуа, ты же знаешь, я стараюсь не врать, особенно тебе, Гону и Курапике. Я уже говорила, при чем не раз, что вы лучшее, что есть в моей жизни в этом мире, так что даже не смей думать, что я тебя ненавижу или ты в чём-то хуже. Вы все разные, уникальные и замечательные, и я счастлива быть другом для вас троих. — Девушка говорила спешно, словно боялась не успеть высказаться, пока решительный настрой не пропал. — И, если я иногда веду себя… странно по отношению к тебе — прости, просто мне иногда бывает сложно. И не с тобой, а с самой собой. То, что я эмпат — не значит, что я всё на свете знаю. Я очень боюсь ошибиться и сделать что-то не так, поэтому о чём-то умалчиваю.       Киллуа слушал внимательно, в каждом слове подруги слыша желание успокоить и при этом жуткий страх — словно она в грехах кается перед ним. От этого чувства стало настолько не по себе, что он даже не знал, что сказать, кроме идиотского «прости», застрявшего где-то в горле — опять он всё испортил, не сдержав язык за зубами.       — Мне правда жаль, что утром всё так обернулось. Я и не подумала, что это… так заденет тебя. — Продолжила Леорио, пытаясь подобрать слова. — И сама не ожидала, что такое может случиться. Просто… Так совпало, и… Это глупо, я знаю, и надеюсь, что такого никогда не повторится.       — Я всё равно не понимаю, — буркнул Золдик, и тяжело вздохнув, Леорио всё-таки созналась:       — Я перепутала тебя с Цериднихом, извини. — Фраза вышла рубленной и короткой, и по мере того, как до Киллуа доходил смысл сказанного — Леорио металась между тем, чтобы отпустить его из объятий, либо же вцепиться покрепче, потому что парень стал напоминать медленно сжимающуюся пружину.       Сперва Золдик не понял, что именно произнесла подруга и о ком вообще идет речь. Потом — вспомнил, что речь о четырнадцатом принце Империи Какин, а уже следом за этим и то, что Леорио была причастна к его устранению. Вот тут-то в его голове и щелкнуло: что же должно было случиться, чтобы эта тварь преследовала Леорио в кошмарах? Кроме сухих фактов он толком ничего и не знал о том инциденте, и подруга не особо распространялась, предпочитая сменить тему. Зато, кое-что он всё же знал о самом принце: маньяк и коллекционер под маской интеллигента.       Кровь, бегущая по венам Золдика, казалось, мгновенно взбурлила от вспыхнувшего гнева, а в воздухе запахло озоном. Леорио могла поклясться, что увидела и услышала треск искр в воздухе, а по коже словно иголками укололи, когда здравомыслием буквально заорало: «Опасность!», только даже шевельнуться она не рискнула, потому что… не почувствовала этой опасности для себя. К тому, же, спровоцировать его не хотелось: черт знает, что взбесившемуся убийце в голову прийти может.       А пришло в голову Золдику только одно: желание клятого Цериндиха с того света достать и лично на клочки разорвать. Что бы принц ни сделал — он посмел испугать Леорио до той степени, когда начинают мучить кошмары, и уже за это заслуживал самой жестокой расправы. А уж при мысли, что он мог ей навредить, так и вовсе хотелось методично и вдумчиво пытать эту сволочь.       — Киллуа! — Попросту крикнула девушка, понимая, что ещё немного и аура парня будет наполнена жаждой крови. Для пущего эффекта, чтобы он точно её заметил, Леорио принялась транслировать на него собственные эмоции, преимущественно беспокойство и доверие, и это сработало. Аура парня утихла, как и эмоции, тело расслабилось и всё напряжение как рукой сняло.       — Прости… Я… Должен был быть рядом…       — Ты ни в чем не виноват, всё хорошо. — Заверила его Леорио, ощущая, как парень снова начинает испытывать вину. — Я в порядке.       — Что он сделал? — Спросил раньше, чем успел подумать о том, что бередить старые раны дело не самое лучшее.       — Чуть не убил, меня успели спасти. — Довольно-таки сухо пояснила Паладинайт, не вдаваясь в подробности, чтобы Киллуа снова не разозлился. Успокаивать его было не то чтобы утомительно, но требовалось много сил, чтобы самой не потеряться в эмоциях. Отчего-то, она слишком остро реагировала на его чувства, даже просто считывая их.       — А я?.. Почему?       — Вы совсем не похожи, просто… Из-за кошмара и не проснувшись до конца, мне почудилось, что вместо тебя был Церидних.       — Почему? — Не унимался Золдик. Ему отчего-то было важно знать, что именно его объединило с этим ублюдком, чтобы исправить и больше не пугать подругу.       — Голубые глаза и светлые волосы, — вздохнула Леорио, и ощутила, как Киллуа вздрогнул. Глаза и волосы. И как это исправить? Может, хотя бы частично? Цвет глаз точно нет, а вот…       — Я перекрашу волосы. — Стоило ему только произнести это, как тут же получил оплеуху. — Эй!       — Не говори ерунды. — Цыкнула Паладинайт, нахмурившись. — Я же не дура, прекрасно понимаю, что вы не похожи, а ты дурью маяться начинаешь. Зачем тебе это вообще? Я же не шарахаюсь от тебя, а то, что случилось утром — последствия кошмаров. Если так боишься, что опять спутаю — не буди меня по утрам и будет тебе счастье.       Киллуа нахмурился, обдумывая услышанное. Отчего-то этот вариант его совершенно не устроил, словно подруга предложила вообще держаться подальше от неё, но и возразить на это ему было нечего, потому что оформить в слова не мог.       — Я просто учту, что под подушкой нож. — Буркнул в конце концов Золдик, и замер, услышав тихий смех подруги и почувствовав, как она похлопала его по плечам.       — Ладно.       — Леорио.       — М?       — Ты правда меня не ненавидишь?       — Правда.       Киллуа счастливо улыбнулся, словно это тихое, немного уставшее подтверждение было лучшим, что он когда-либо слышал.       Вернувшись в апартаменты, Золдик извинился перед Гоном за сказанные в пылу злости слова и выслушал Лекцию о том, чтобы он не смел обижать Леорио. Фрикс очень трепетно относился к дружбе, и то, что двое из его друзей до сих пор не поладили — очень огорчало.       Леорио, наблюдая за мальчишками, радовалась тому, что всё решилось миром и до того, как могло бы вылиться в самый настоящий конфликт. Конечно, она с Киллуа не все вопросы решила, но хотя бы на какое-то время будет спокойно. Хотя бы до прибытия на Тёмный континент.       Последние дни до пересечения границы с Дикими водами прошли довольно весело. Фрикс внимательно отслеживал, чтобы Киллуа не обижал подругу, а Киллуа, уловив, что друг очень даже за такое поведение — принялся в открытую виснуть на Леорио, а не украдкой, как делал это раньше. Глядя на такое демонстративное поведение друга, Гон лишь тяжело вздыхал, решив, что Киллуа ведет себя так из вредности, мол: «Хочешь, чтобы я дружил с ней? Вот, смотри, какой я дружелюбный!», но считал, что даже это может пойти на пользу и у Золдика войдет в привычку проявлять мягкость по отношению к Леорио. Сама Паладинайт наблюдала за всем этим цирком и дивилась тому, как Гон и Киллуа считают, что перехитрили друг друга в своём «коварном плане». И ведь даже эмоции не было нужды считывать — у них всё на лицах было написано.       — Внимание, — раздалось по общекорабельной связи в день, когда по расчётам должны были пересечь водную границу, — в ближайшие часы будет достигнута граница Неизведанных вод с Дикими. Всех неинициированных пассажиров просьба пройти в лазарет для оказания помощи. Конец связи.       Выслушав объявление, Гон поднялся с кресла и ярко улыбаясь позвал идти. Удивительно, но Леорио не ощущала от него ни капли страха, словно это было очередное забавное приключение, а вот Киллуа волновался, хотя и пытался этого не показывать. Вздохнув, девушка постаралась успокоиться, хотя в голове мелькнула мысль захватить корабль и развернуть его к чертовой матери обратно, но стоило быть сосредоточенной и не отвлекаться от поставленной цели, ведь в их ситуации ценна каждая секунда.       Выделенная палата была повышенной комфортности — других на первой палубе просто не было — и больше напоминала небольшую квартирку со всем необходимым начиная от ванной оборудованной для пациентов с травмами разной степени и заканчивая небольшой кухонной зоной. Даже было установленное искусственное окно — что-то вроде рольштор с возможностью менять пейзаж, прокручивая бегунок. Так что, сделано в палате было всё для максимального комфорта высокородных особ, если они здесь окажутся.       — Матрас жесткий, — плюхнувшись на одну из двух специальных кроватей — вторую установили специально по просьбе Леорио — ворчливо прокомментировал Киллуа, чем вызвал улыбку на лицах друзей. — О, а это что?       — Это медицинская кровать, она и не должна быть мягкой, — усмехнулась Леорио, наблюдая с каким восторгом Золдик начинает тыкать на кнопки пульта и поднимать то одну часть кровати, то другую. — Ну что, Гон, до конца путешествия будем здесь.       Глядя на обилие разных аппаратов, весьма эргономично встроенных в интерьер, Гон не испытал особого восторга. Всё же он привык быть сильным и быстро выздоравливать, и такое длительное нахождение в медицинской палате для него в новинку, но ради возвращения нен-способностей готов был и потерпеть.       Леорио же принялась осматривать всё, что здесь было, и перекладывать так, как будет удобней и эффективней. Заглянувшая медсестра уточнила, всё ли в порядке и нуждаются ли они в чём-то, и врач тут же переключилась на неё, раздавая указания и запрашивая то, что может понадобиться. Ребята, увидев, как Леорио уверенно командует персоналом — переглянулись. Им до сих пор было непривычно видеть подругу за работой.       — Леорио, а можно ещё одну кровать? — Вклинился в разговор Киллуа, и Леорио с медсестрой удивленно на него глянули. — Что? Места хватит. Или мне спать с кем-то из вас?       Девушка чуть рот от удивления не открыла, а видя, что Золдик собирается продолжить размышления на тему ночёвки, тут же повернулась к медсестре и сказала подготовить ещё одну кровать в палате. Всё равно пациентов не будет толком, а так не придется спорить с убийцей — себе дороже. Хотя то, что парень изъявил желание делить одну палату на троих, хотя мог со всеми удобствами остаться в апартаментах… Очередная странность в его поведении: на корабле отказался делить каюту, отдав в единоличное пользование Леорио, а тут наоборот нахрапом лезет. Но лучше уж так, чем парень разовьёт тему и додумается до того, чего не следует.       Медсестра только странно покосилась, но возражать не стала, вежливо кивнув и удалившись решать поставленные задачи.       — И можно матрасик помягче! — Крикнул вслед медсестре Золдик, ухмыляясь. Гон только толкнул его плечом за такое, а Леорио закатила глаза, но упрекать не стала. Нервничает ведь не меньше чем она с Гоном, но не унывает, заодно их отвлекает от излишних переживаний.       Кровать действительно принесли, и когда Золдик начал возмущаться, что матрас такой же жесткий как на других — всё же получил оплеуху и от Гона тихое «не возмущайся».       — Леорио, он меня обижает! — Обижено заявил убийца, обличительно ткнув пальцем в обомлевшего друга.       — Да я же… Леорио! — Тут же возмутился Фрикс, ища поддержки у подруги.       — Господи… — Тяжело вздохнула девушка, наблюдая за тем, как Золдик втягивает Фрикса в потасовку.       Мальчишки дурачились как могли, словно пытались урвать последние беззаботные мгновения. Палата стояла на ушах, пока они то гонялись друг за другом, то громко спорили и строили теории о том, для чего какой аппарат необходим. Даже дефибриллятор вытащили из одного из шкафчиков, когда нашли, в результате чего Гон начал подкалывать друга об их схожести: две внешние «ложки»-электроды как аналог рук, ну и конечно наличие разрядов тока.       Момент, когда возникло уже знакомое для Леорио напряжение в пространстве, наступил как-то слишком внезапно. Она рассказывала мальчишкам, что их ждет, но всё равно на миг все растерялись, в себя придя только когда аура Гона вспыхнула и он с каким-то ужасом и восторгом во взгляде посмотрел на Паладинайт.       Гон и не надеялся вновь ощутить поток ауры, пусть и стремительно покидавшей его тело, и это чувство так заворожило его, что он и слова сказать не смог, понимая, что он скучал. Безмерно скучал по ощущению силы, когда можешь контролировать своё тело так, как пожелаешь. Но вот контролировать он не мог, хотя и попытался, но сёко не подчинились. Ни изменить поток ауры, ни закрыть их не смог, и от этого было так обидно, что на глаза парня навернулись жгучие слёзы.       — Гон! — Девушка ринулась к другу мгновенно, ухватила его за руки и притянула в объятья, окутывая своей аурой и закрывая сёко силой. Аура Фрикса была действительно мощной, и давление, которое приходилось преодолевать доставляло неудобства. — Всё хорошо… Всё хорошо…       Киллуа, наблюдая с помощью Гё за тем, как подруга старается взять под контроль чужую ауру, даже дышал через раз. Зрелище было завораживающее, аура Леорио окутывала Фрикса словно кокон, и лишь приглядевшись можно было различить тысячи совсем тонких нитей, тянущихся к сёко и проникающих в них, блокируя. И даже в этой ситуации, понимая, что так Леорио старается помочь другу, в голове Золдика проскользнуло эгоистичное желание оказаться на его месте. Чтобы аура Леорио так же окутала его, ведь это должно быть… приятно?       Чем больше аура Леорио блокировала сёко, тем большее сопротивление она ощущала, понимая, что что-то идёт не так, потому что даже неконтролируемый поток ауры она могла бы сдержать довольно просто, раз умудрилась сделать тоже самое с Хисокой и Цериднихом, пусть и частично, а они умелые нен-пользователи.       — Киллуа, отойди! — Рявкнула девушка, с ужасом понимая, что где-то внутри Гона вновь проявляется аура, которую искоренила Наника. Сердце забилось с невероятной силой, а мозг довольно быстро сопоставил факты. Сущность не избавила Фрикса от нен-клятвы, она её как-то заблокировала, скрыла или подавила, чтобы излечить его тело, а то, что сдерживать ауру Фрикса взялась именно она — нарушило что-то, ведь она напрямую связана с Наникой. Словно какой-то резонанс, сыгравший против них.       Гон захрипел и согнулся — тело заболело.       Леорио же с ещё большей силой принялась подавлять ауру, вкладывая все силы что у неё были.       Просчиталась.       Чертовски просчиталась.       Ей не хватит собственных сил.       — Леорио! — Вскрикнул Киллуа и, напротив, сделал шаг ближе, видя, как аура Гона мутнеет, наливается чернотой, и агрессивно бьётся в окутавший её барьер. — Гон!       — Блять… — Сквозь зубы прошипела Леорио, понимая, что ей точно не хватит сил долго сдерживать эту токсичную ауру. Она прошлый раз, пробираясь через неё, еле-еле выдержала напор. Сейчас, конечно, дела обстоят лучше, но насколько её хватит? Сутки? В лучшем случае неделю, а потом она сама попросту скопытится от истощения и сенсорной перегрузки.       — Леорио? — Как-то очень уж жалобно пробормотал Гон, не понимая почему так больно, словно каждую клеточку его тела окутывает нестерпимый жар, вызывая постепенно наростающую агонию. Он не помнил, что такое уже было — тогда, после битвы с Питу, он просто отключился и разум вычеркнул из памяти все эти ощущения.       Девушка молча продолжила давить на сёко, попутно начиная забирать излишки ауры себе, чтобы выиграть хоть немного времени. Не думала она, что переходить к плану «Б» придется вот так вот сразу.       Агрессивную, токсичную ауру принимать на себя было тяжело, но она продолжила, чтобы даже её использовать для подавления. И это хоть немного, но помогло — Гону явно стало легче, в отличии от неё. Вслед за стремительно темнеющей аурой Гона, её собственная так же начала темнеть, а сенсорная нагрузка довольно быстро стала перерастать в физическую, и из носа потекла кровь.       — Леорио! — В ужасе вновь крикнул Киллуа, и уже хотел было кинуться чтобы оттащить подругу от Гона, но замер, когда Леорио крикнула уже на него.       — Не трожь! — Тяжело дыша ртом, рявкнула Паладинайт на Золдика, но тут же куда спокойней добавила: — скальпель дай, второй шкаф справа, нижняя полка.       — Леорио? — Решивший взглянуть на подругу Фрикс в ужасе смотрел на то, как её лицо заливает кровь, и чувство вины тут же обожгло всё внутри. Что бы подруга не делала, но ему стало чуть-чуть легче, но то что происходило… Возвращение нен не стоило того, чтобы близкие ему люди страдали.       — Всё под контролем, Гон, — заверила его врач и улыбнулась, что выглядело довольно жутко и нисколько не успокаивающе.       Киллуа тем временем шустро нашел скальпель, понимая, что ситуация выходит из-под контроля и лучше делать то, что говорят, потому что, если не сделает — может потерять обоих друзей, а этого он допустить никак не мог. От этого разум затапливал животный страх, и лишь благодаря крепкой выдержке его не трясло.       Был ещё один вариант: потерять только одного друга, Гона, но тогда… нет, так он тоже не сможет, точнее — не хочет. Это слишком жестоко и разрушит весь его мир, только-только обретающий настоящую стабильность.       Передав в трясущуюся руку подруги упакованный скальпель, Киллуа тяжело сглотнул, видя, как она сосредотачивается и чуть отстраняется от Фрикса и аура между ними тут же реагирует — натягивается и дрожит, словно тысячи струн, но к счастью не выходит из-под контроля девушки.       — Снимай рубашку. — Как можно спокойней просит Леорио, распаковывая скальпель и мысленно благодаря Аттару за науку.       Гон без лишних вопросов стянул рубашку, наплевав на то что вырвал часть пуговиц, уже готовясь к тому, что сейчас его будут резать, но, если надо — пусть так, он боли не боится. Только вот Леорио полоснула себе по внутренней стороне ладони, разгоняя по венам кровь. Кровь тут же начала скапливаться, словно в блюдце, но из-за того, что она была разогнана аурой — совсем скоро стала капать на пол, переливаясь. О том, чтобы остановить сочащуюся из раны кровь Паладинайт даже не подумала, сейчас было важнее сделать другое.       Как и учил шаман, девушка принялась наносить божественные писания на необходимые зоны. Строго в том порядке, в котором вдалбливал ей в голову старик.       Начиная с левой ключицы, ведя к середине тела, затем тоже самое с правой. Замкнуть и повести по середине грудной клетки вниз до пупка.       Ошибиться нельзя.       — Повернись спиной.       От основания черепа, вниз вдоль позвоночника до самого копчика.       Вязь божественных писаний не сложная, главное помнить какой символ, как и в каком месте пишется, иначе ничего не получится, а то и вовсе может ухудшится ситуация, и тогда всё будет зря.       На последних знаках измазанные в крови пальцы стали откровенно дрожать, а перед глазами всё расплываться.       Ещё чуть-чуть…       Последняя линия, и вся вязь письмен вспыхнула и стала стремительно высыхать, приобретая багряный цвет запекшейся крови. Фрикс вскрикнул и пошатнулся, но Леорио подхватила его, не дав упасть.       — Тшшш… Всё хорошо, — тихо пробормотала девушка, сама еле стоя на ногах, но чутко отслеживая изменения. Гон был без сознания, попросту повиснув на плече подруги.       Сёко не захлопнулись, но поток ауры, между ней и Гоном, стал куда стабильней и… замкнулся.       «Старый козел…» — в сердцах подумала девушка, понимая, что шаман имел ввиду под стабилизацией чужой ауры и её контроле таким методом, и почему это нужно было делать только в крайнем случае. Божественные писания попросту объединили ауру двух пользователей в одну систему, и сёко Гона будут зеркально отражать то, как она управляет своими. Только вот, будь это обычная аура Гона, проблем бы не было, но токсичная, агрессивная и тёмная аура… Смешавшись с её собственной она стала какой-то серой и мутной, и всё что она сейчас могла сделать, так большую часть этой мути стараться перетянуть себе, чтобы она не усиливалась и не влияла на Гона.       — Ребята? — Тихо позвал Киллуа, не понимая, что видит и что вообще произошло, но одно зная наверняка: что-то не так.       — Гон просто без сознания, всё нормально, — глянув на Золдика, улыбнулась Леорио, и он нахмурился.       — Нужно остановить кровь. — Кивнул он на алые капли, падающие на пол. — Давай помогу уложить его.       — Спасибо. — Леорио действительно была благодарна за помощь и заботу, порадовавшись тому, что Киллуа рядом, и хотела было по привычке считать эмоции, но поняла, что не может. Всё что в её власти сейчас — это контролировать степень открытия сёко в двух телах, да перетягивать ауру Фрикса на себя. Даже использовать для чего-то иного не получается — несмотря на усилия, кровь продолжала капать — придется справляться по старинке.       — Леорио, — позвал Киллуа, заметив, что обычно карие глаза девушки налились ярким золотом. Он и раньше видел, что её глаза совсем как у Курапики меняют цвет, но, чтобы так ярко… Словно два маленьких солнца сияют. — Твои глаза, всё нормально?       Девушка недоуменно моргнула, только после вопроса друга поняв, что глаза немного жжет.       — Да, всё нормально, — даже если это было и не так, сейчас она всё равно разобраться с этим не могла, но предположила, что это из-за того, что случилось: постоянное использование своих способностей на ауре Гона так проявлялось.       Уложив Фрикса на одну из кроватей, Леорио пошагала к ванной, ощущая, как с каждым шагом напряжение в ауре возрастает. Она предполагала, что далеко уйти от Гона не сможет, но всё же было немного обидно. По её прикидкам, где-то примерно пятнадцать метров, не густо, но и так неплохо. Хотя, чем дольше она находилась вдали от друга, тем больше нарастал какой-то гул в голове, давящий и угрожающий, словно предупреждение, а тёмная аура, словно чувствуя её отдаление — становилась активней.       Умывшись и перебинтовав руку, Паладинайт вернулась в палату, подтверждая свои наблюдения: чем ближе к Гону, тем меньше испытываемый дискомфорт и легче контроль.       — Медсестра заходила, ужин принесла. — Золдик кивнул на стоящую возле небольшого стола тележку с несколькими полками, на которых стояли порции, рассчитанные на троих охотников. Есть не хотелось, но Леорио всё же присоединилась к ужину, понимая, что кровопотерю и силы нужно восстанавливать.       Ели в молчании, но то, как пристально и внимательно на неё посматривал Киллуа, явно сдерживаясь от желания задать вопросы, нервировало. К тому же, она не могла понять, что он чувствует, и это не прибавляло спокойствия.       — Хватит сверлить меня взглядом и просто спроси. — Минут через десять не выдержала Паладинайт.       — Что это сейчас было?       — Неучтенный фактор, хорошо, что писания помогли. — Заметив, что такого ответа явно недостаточно, Леорио вздохнула и отставила стакан с соком. — Наника. Не знаю почему и как, но… видимо, её влияние на нас двоих так сказалось. Черт… А ведь это как-то придется объяснять Аттару… Он меня сам закопает, когда узнает, что я умолчала о части информации. — Тоскливо протянула она, понимая, что огребет от старика по самое не хочу. С другой же стороны, что сделано то сделано, она ведь не знала, что всё так обернется.       — Ясно… — Золдик задумался и сжал кулаки, понимая, что его старания на благо аукнулись сейчас его друзьям. Нет, он не жалел, ведь тогда это был единственный доступный вариант, но… Чертовы химеры, если бы не они, то такого не случилось. Да, не все они плохие, но это не отменяло их вины. — Что теперь? Я могу как-то помочь?       Сделать Киллуа всё равно толком ничего не мог в этой ситуации, но и сказать ему об этом почему-то было сложно. Он ведь волнуется, ещё наверняка чувствует себя бесполезным.       «Хреново без эмпатии», — мысленно вздохнула Леорио, понимая, что ей катастрофически не хватает нен-способностей. Чувствует себя неуютно, словно с ограничением своих возможностей она потеряла одно из пяти основных чувств. Хотя, эмпатию можно было бы считать шестым чувством, так что да, она потеряла весьма важную и облегчающую жизнь часть.       — Из-за писаний теперь даже я не могу толком использовать нен, всё уходит на сдерживание ауры Гона. Нам здесь ничего не угрожает, но всё же, я буду очень признательна, если ты возьмешь на себя нашу защиту. На всякий случай. — Признавать собственную слабость не было сложно, она и так не была особо сильна в качестве боевика, но и не совсем уж беспомощна и могла защитить хотя бы себя. Теперь же точно нуждалась в защите, совсем как во время экзамена, когда любой мог её пристукнуть. — Особенно, когда прибудем на континент. Аруканцы нас ждут, но… Я не знаю, как скоро мы сможем добраться до их поселения. Возможно, нас заберут их воины сразу с корабля, а может, придется ждать, пока за нами прибудут, если вовсе не своим ходом отправляться.       Киллуа кивнул, понимая, что сейчас лишь он способен защитить друзей.       — Ладно, я… Лягу поспать. Если что — буди. — Поднявшись из-за стола, Леорио на миг замерла — перед глазами всё потемнело, а когда прояснилось — Киллуа уже стоял рядом и придерживал, чтобы не упала. — Спасибо.       — Точно всё в порядке?       — Просто устала, — улыбнулась девушка, не став пугать парнишку раньше времени, хотя и не соврала. Всё же, потеря крови и общее истощение сил — не ауры, её было даже в избытке, но не критично — сказывалось на организме. Сенсорная перегрузка от «переваривания» токсичной ауры пока что была терпима, ведь бывало и хуже, главное, чтобы её сил хватило продержаться и не дать разгуляться подавляемой ауре. Сёко будут в любом случае теперь зеркалить её собственные — писания обеспечат это.       Киллуа, следя за тем, как подруга только тапочки с ног скинув забирается под одеяло — недовольно поджал губы. Он нутром чует, что Леорио не договаривает. Всегда она так, делает ради них всё и даже больше, чем нужно, не позволяя нормально позаботиться в ответ. И ведь понимает, что помочь ей не может, но хотя бы поддержать в случае чего…       Вскоре заглянула медсестра, чтобы забрать использованную посуду, заодно спросив у Золдика, всё ли в порядке и нужно ли что-то ещё. Киллуа на сей раз отнесся к пришедшей девушке куда настороженней, словно просьба о защите включила какой-то режим сторожевого пса, но ничего подозрительного не обнаружив — заверил, что всё в порядке.       Гон пришел в себя среди ночи, и с восторгом отметил, что чувствует ауру. Она была странной, куда сильнее чем он помнил, и не поддавалась управлению, но она была.       У Леорио получилось.       — Есть будешь? — Тихий голос Киллуа спустил с радостных небес на землю, и Фрикс понял, что голоден как лисомедведь после спячки. Согласившись, Фрикс сперва сбегал в уборную, и лишь потом уселся за стол, над которым Киллуа уже зажёг небольшое настенное бра, чтобы было светлее, и выставил из холодильника поздний ужин, которому Фрикс обрадовался не меньше чем возвращению нен.       — Чувствую себя странно, аура не такая, как раньше, — не прекращая жевать, комментировал парень. — И не подчиняется мне, да и течет как-то странно… Словно делает какой-то круг. А ещё, и стоило отойти подальше, как гул в голове начался и чувство такое неприятное… обжигающее.       — Это потому, что твою ауру контролирует Леорио. Вам теперь далеко отходить друг от друга нельзя. — Ответил Киллуа на половину того, что описал друг. Гон всё ещё не знал, что его тогда спасла Наника. Да, с Аллукой он был знаком, но с Наникой не встречался, даже когда они приезжали в гости. Сущность лишь единожды не исполнила просьбу Киллуа не появляться перед людьми, не входящими в состав семьи Золдик, тогда в Свардани — перед Леорио. Так же он и не знал, что именно Наника привела Леорио в их мир. А значит, чтобы объяснить странности его ауры нужно рассказать ему всё, и если частью про его спасение он еще был готов поделиться, то вот про Леорио категорически не желал говорить. Это был их секрет, с которым расставаться не хотелось от слова совсем.       — Я понимаю, она говорила, что так будет, — кивнул Фрикс и бросил мимолётный взгляд на спящую подругу. — Она крутая, согласен?       — Ага, — как-то растерянно отозвался Киллуа, понимая, что предпочел бы обойтись без таких проявлений крутости.       — Скорей бы добраться до Тёмного континента, — мечтательно продолжил Фрикс, и убийца был с ним согласен. Чем скорее они доберутся, тем скорее шаман всё исправит. Только, к сожалению, они никак не могли повлиять на скорость хода корабля.       Раздавшийся стук и скрежет на миг отвлек ребят. Оба прислушались, но Киллуа был как-то поспокойней, а вот Гон оглянулся на вентиляцию с восхищением.       — Леорио говорила, что в Диких водах монстры нападают чаще. Надо будет сходить к панорамным окнам.       — Обязательно. — Согласился Киллуа, надеясь, что дальше не будет никаких эксцессов и полтора месяца пройдёт спокойно.       И первое время всё действительно было в порядке, словно ничего и не поменялось кроме необходимости постоянно быть рядом. Леорио взялась обучать мальчишек обычаям и языку аруканцев, и оба вполне серьезно отнеслись к новым знаниям. Даже совместная ночёвка в палате не доставляла неудобств, все трое вполне мирно уживались, хотя Леорио не знала о том, что если Киллуа замечал, как ей снится кошмар, то тихо садился рядом, на всякий случай, а когда понял, что она спит довольно крепко — бережно по голове гладил, успокаивая, и ведь помогало.       Первый звоночек прозвенел через две недели после пересечения водной границы: Леорио словно ни с того ни с сего решила организовать всем троим поддержку организма курсом витаминов, раз они всё равно в лазарете. Парни не горели желанием маяться такой ерундой, но спорить не стали. Заодно Киллуа пару прививок поставили — хотя это могло и подождать, но для душевного спокойствия подруги он всё же согласился, а вот Фриксу вакцинацию отложили, решив не рисковать.       Вообще, все эти медицинские заморочки Паладинайт затеяла лишь по одной причине: ей нужно было прикрытие. Провернуть это было сложно, ведь мальчишки постоянно были рядом, но медперсонал был уже выдрессирован и проинструктирован, поэтому хватало условных знаков, чтобы указания выполняли исправно и без лишних вопросов.       Золдику и Фриксу — комплекс витаминок, а ей — препараты для поддержания нервной системы и успокоительные, под видом таких же витаминок, всё равно на вид не отличить одно от другого. Почему таблеток немного больше? А потому что организм у неё женский и требуется немного другой набор, вот и всё объяснение.       Тем не менее, как бы Леорио ни старалась поддерживать себя, но сенсорная перегрузка на постоянной основе медленно, но верно подтачивала организм, как вода точит камни. Одно радовало, её усилия не пропадали даром, и агрессивность подавленной темной ауры сказывалась лишь на ней, Гон в принципе не замечал какого-то дискомфорта.       К четвертой неделе пути по Диким водам Паладинайт заметила, что стала уставать куда сильнее, чем раньше, и на сон уходит гораздо больше времени, а там и снижение аппетита пришло — кусок в горло не лез и приходилось есть через силу. Леорио не знала, как ощущают себя люди при проблемах с питанием — никогда не сталкивалась раньше, но сейчас даже смотреть на еду было тяжело, не говоря уж о том, чтобы что-то съесть, словно ещё немного и будет подташнивать. Но она старалась держаться и быть как можно ближе к Гону, потому что чувствовала, как тёмная аура словно скалится, ища момент слабости.       А вот на пятой неделе, двадцать третьего апреля, когда до прибытия на Тёмный континент оставалось около недели, у Леорио пошла кровь носом, после чего она попросту хлопнулась в обморок, и вот тут-то Гон ощутил весь дискомфорт от своей ауры, который Леорио всё время перетягивала на себя. От того, чтобы сёко вновь вышли из-под контроля удержали божественные писания, но вот незадача — токсичная аура стала усиливаться и уплотняться, обжигать ещё сильнее чем раньше, словно наверстывая упущенное.       Прибежавшая на крики медсестра, увидев состояние Леорио, тут же развела бурную деятельность, заодно позвав свою коллегу на помощь. Они знали, что делать, поскольку Леорио инструктировала на разного рода ситуации и такую в том числе, но выполнять свою работу всё равно было неспокойно под взглядами парней, требующих помочь подруге.       — Отойдите и не мешайте! — Вызверилась одна из медсестер на суетящихся охотников, устанавливая капельницу, пока вторая вручала Гону обезболивающее.       — Что с ней? — Хрипло спросил Киллуа, не понимая, как до такого дошло. Леорио ведь говорила, что всё в порядке и просто немного устаёт. Врала? Нет, недоговаривала. Опять недоговаривала, чтобы уберечь их от лишних переживаний! Глянув на Гона с помощью Гё, Золдик лишь ещё больше нахмурился, начиная понимать, что Леорио всё это время держала в узде не просто ауру Гона, а ту, от которой его спасла Наника. У неё и глаза поэтому посветлели — перетягивала на себя всё то, что токсичная аура в себе несла.       — Длительная сенсорная перегрузка, — покосившись на Золдика, не решилась врать медсестра.       — Идиотка… — Цыкнул убийца, с силой сжав кулаки. Хотелось отчитать подругу за такое поведение и излишнюю заботу. Или не излишнюю? Леорио ведь не стала бы просто так терпеть то, что ей неприятно? Значит… Действительно так держала под контролем, не давая вырваться. Чтобы хоть как-то сбросить эмоции, Золдик с дуру саданул кулаком по стене, недостаточно сильно, чтобы проломить, но вмятина осталась. — Какая же идиотка! Могла хотя бы сказать…       Фрикс, молчаливо следя за происходящим, лишь губу закусил. Он и не знал, что подруга так перенапрягалась. Улыбалась, шутила, заверяла, что всё под контролем и сил продержаться у неё ещё хватит, а оно вот как… Подавляла эту обжигающую до боли ауру, сейчас, без контроля с её стороны, медленно, но верно, становящуюся сильнее.       На глаза Фрикса навернулись слезы. Стоило ли восстановление его нен-способностей причинения боли друзьям? Совесть, довольно редкий гость Фрикса, начала беспощадно грызть. Он редко сомневался в своих решения, но прямо сейчас…       — Угх… — Гон схватился за грудь, внутренности обдало нестерпимой волной жара, а аура стала колючей и жесткой.       Киллуа, глядя на всё с помощью Гё, чертыхнулся. И без того мутная аура резко, со стороны Гона, стала куда темнее и агрессивней. Леорио тихо застонала, по мере того, как эта тьма распространялась, причиняя боль и ей.       — Принеси подготовленные препараты, — произнесла одна из медсестёр, хмурясь, на что вторая кивнула и поспешила выполнить указание. Паладинайт конечно успела скорректировать рекомендации, но такое предполагалось уже перед прибытием на континент в самом крайнем случае. Медсестра, будучи обученной основам владения аурой, внимательно следила за происходящим с помощью Гё, и происходящее ей очень не нравилось. Надо успеть привести девушку в сознание до того, как усилятся физические проявления перегрузки, иначе придется откачивать в реанимации сразу двух, и то, смогут ли — со столь агрессивной аурой они ещё не сталкивались.       «Неделя пути», — с ужасом понимал Киллуа, медленно впадая в отчаяние от беспомощности, наблюдая как после возвращения второй медсестры ставят ещё капельницы, уже обоим его друзьям. — «Ещё одна неделя…»