Неизведанные чувства

Не прошло и недели, как тут Копатычу подоспела помощь. Гусену был рад приехать, как и всегда, да и в городе особо заняться нечем. — И так, надо помирить ботаника и гелендваген? — Гусен сел за стол, лишь изящно складывая ногу на ногу. — Шегось… — Копатыч не понял, что брюнет виду под гелендвагеном. Он лишь поднял бровь и глянул на мужчину. — Не обращай внимание, — произнёс брюнет, улыбаясь, — я поговорю с Лосяшем и может быть, выведу его на чистую воду, а потом… — он задумался, лишь опуская взгляд на пол. — Мы запрём их в моём сарае! — Гусен вздрогнул с таких слов, а Копатыч заулыбался, вновь доставая свои диско-очки ниоткуда, — они не выйдут оттуда, пока не помирятся то. — И у нас не будет друзей, — произнёс актёр, улыбаясь и делая хитрое выражение лица, — но идея хорошая. Как предлагаешь назвать нашу команду? Копатыч лишь с задумчевым видом почесал свой кудрявый затылок, перебирая варианты в голове. — Гусепатычи? — Ась? — Гусепатычи. Гусен и Копатыч вместе, — произнёс брюнет, вставая из-за стола, — сходи до Пина и поговори с ним, а я до Лосяша, — он улыбнулся и, доставая из чемодан солнцезащитные очки, надел их, чтобы не оставать от пафоса огородника. *** Лосяш сидел в кресле-качалке, укутанный в плед, а рядом на столе лежал половину съеденный контейнер клубнично-шоколадного мороженого. В эти дни ему ничего не хотелось, а мысли были только об одном. О Пине и о его словах. Он не мог заснуть с мыслью о том, что он не нужен Пину как близкий человек. Из-за стресса он и съел половину контейнера мороженого. — Хэй, ботаник, угадай кто, — произнёс брюнет со стороны и Лосяш уныло повернул в ту сторону. На пороге стоял брюнет в готической одежде, — как дела? — А это вы Гусен… — он принял исходное положение и загрустил, — даже не Пин… — У тебя случилось что-то с гелендвагеном? — поинтересовался брюнет, проходя в глубь комнаты, — поссорились? — Поссорились, но… — на глазах учёного чуть не появились слёзы, пока он не съел ещё одну ложку мороженого, — он сказал, что я ему не нужен. — С чего это вдруг? — Ему никто не нужен, — произнёс Лосяш, тяжело вздыхая, — и не любит он меня… Я его люблю, а он… Он меня даже за близкого человека не считает… — Ботаник… — Гусен глянул на учёного и положил руку ему на плечо, — у меня тоже самое было. Как-то Копатыч резко уехал, не предупредил, потому что сестра заболела, — актёр опустил взгляд на пол, а его вид стал более грустным, — я… Подумал… Что он меня бросил, сбежал и… — Гусен замолчал, вспоминая те горькие дни. — Вы подумали, что он вас не любит? — Лосяш глянул на брюнета, который перевал взгляд на него. — Да, но это было на эмоциях, знав бы я ситуацию, я бы такое… — Гусен резко мягко улыбнулся, — когда я оказался в больнице, он был рядом со мной, навещал меня каждый день и тогда я понял. — Хотите сказать, что… Пин правда считает меня нужным для него, — произнёс Лосяш, медленно вставая с кресла. Он задумался, но тут засеял, — вы правы. Мы оба погорячились и думаем так про друг друга. Мне нужно его увидеть! — Может сначало к Копатычу, возьмём вина и пойдёшь к гелендвагену, — предложил Гусен, улыбаясь. — Отлчиная идея! *** — Пин, — Копатыч зашёл в ангар, который сидел на стуле и пялился в одну точку, — мне это… Эээ… Полку прикрутить надо в сарае, во! — Сам же мочь… — Пин глянул на огородника, — я не хотеть ничего. Оставь меня! — Мне именно твоя помощь нужна, — произнёс огородник, улыбаясь. Там прям высоко. — Ну… Gut, — Пин встал и они с Копатычем пошли к нему. *** — Да, вот там в глубине, — произнёс Копатыч и брюнет зашёл внутрь сарая. — Копатыч, друг мой, добрый день, — к Копатычу подошёл учёный и улыбнулся. — Прости ботаник, но это ради твоего будущего, — Гусен толкнул его в сарай и он вместе с Копатычем резко закрыли крепко дверь, оставляя их с Лосяшем вдвоём. — ЭЙ! — произнесли в голос Пин и Лосяш…