Мелочь, ценою в жизнь

От лица Алёны

Моё тело словно молнией пронзило. Что ей нужно? Почему так внезапно? И почему Варя так недовольно смотрит на меня?! Неужели я уже успела что-то натворить?! Столько пугающих вопросов, но ни одного ответа... — Это срочно? — Этот уточняющий вопрос прозвучал слишком жалостливо. — Думаю, да. Я выпрямилась. Хорошо, нужно взять себя в руки и гордо смотреть в глаза страху. — Она у главных ворот. — Хорошо. Ноги тяжело отрывались от земли, разум кричал мне: «Не ходи!» А после я думала: «Что плохого может случиться?» И поэтому шла дальше, движимая только этими словами. Я в самом деле нашла Василису у главных ворот. Она переговаривалась с кем-то неизвестным, поэтому я решила переждать. Было бесполезно прятаться от неё, а потому она почти сразу отпустила неизвестного мага (или человека), молча приглашая меня. Я вдохнула поглубже и сделала один шаг, потом второй и так, пока не поровнялась с ней. Она смотрела за территорию, будто там было что-то ослепляюще великолепное, пусть лицо её было, как и всегда, непроницаемо. Я тоже посмотрела туда, но ничего не нашла. — Как ты себя чувствуешь? Я вздрогнула. — Что?.. — Чувствуешь себя как. Я замерла. Это шутка какая-то? — Хорошо. — Ничего не беспокоит? — В плане? — Не было ли у тебя каких-то видений, странных снов и так далее? — Нет. — Ты уверена? — Абсолютно. — Не ври мне. — Сердце замерло. Почему от её слов на душе стало гадко и совестно? Будто я и правда что-то скрываю от неё... — Лучше скажи, если было что-то такое. Может, к тебе являлся человек, которого здесь не было? Я напрягла память. Не помню чего-то такого... — Не помню... Я услышала её тяжёлый вздох. К чему она вообще спрашивает меня о таком? — Скажи, если вспомнишь. — Хорошо. — У меня всё. Всё прошло так быстро, что я даже не успела сообразить, о чём мы говорили. — Д-до свидания. Я ушла со странным предчувствием.

***

Я возвращалась со встречи с директрисой в облегчении. Всё оказалось не так плохо, поэтому настроение моё заметно улучшилось, и вскоре шла я уже вприпрыжку. На кухне мне сказали, что помощь понадобиться днём, так как студенты работают посменно, а посему я решила подумать над своими таинственными вещами и о случае ночью. Правда места, где не было бы никого, не осталось, что расстроило меня. Но делать нечего. Пришлось пристроиться на полянке, которую со всех сторон обдувал свежий ветер, так яростно обжигающий мою оголённую шею. Я прикрыла глаза, вытягивая ноги вперёд, но о них кто-то споткнулся. — Под ноги надо смотреть. — Тихо сказала я, не открывая глаз, но ответное молчание меня смутило, и я открыла веки. Чёрт. Я брезгливо отвернулась в сторону, позволяя ветреным лентам щекотать мои щёки моими же волосами. Тц, он не сможет испортить мне настроение. — Ой, Алёнка! Я снова повернулась передом к нему, но на этот раз меня встретили сияющие глазки моей новой знакомой. — Эмили, ты тоже тут? — Я поднялась на ноги, чтобы подойти к девушке, из которой рекой хлестали радость и энтузиазм. — Пошли гулять! Мы с Владиком... — Извини, но я вынуждена отказаться. — Почему? Я мельком глянула на преподавателя, который не был заинтересован в нашей беседе. И перед кем он выступает? Я знаю его пять лет! Меня не проведёшь. — Я жду Мстислава... — Это который уехал? Мне захотелось победно усмехнуться от того, что была права в том, что он вот так беспардонно вклиниться в наш диалог, если бы не было так противно от его голоса. — Он вернулся. Я видела его ночью... — А-а, ты тогда ещё чуть с обрыва не свалилась. — Тебе показалось. — И в ветровке моей спала. — Ещё чего! Я даже не притрагивалась к ней! — А пахнет она тобой почему? Я сжала кулаки, едва сдерживая порыв гневного пламени. И всё-таки умеет же он портить настроение! Дурак... Самовлюблённый, эгоистичный, жутко красивый дурак. — Да иди ты! Я оттолкнула не то его от себя, не то свои неуместные мысли из головы и быстрым шагом удалилась. Взгляд был устремлён вниз, ноги сами несли меня вперёд, в неизвестность. — А откуда он знает мой запах? Я остановилась и осмотрелась. Я стояла на том самом обрыве, где Лорд утешал меня. Всё осталось неизменным. Даже окурок остался. Странно, что его не нашли. — Просто потому что пахнет иначе? Я присела на корточки, взяв в пальцы сигарету. Покрутила. Мозг отключился, я делала всё машинально. — А говорила, что в жизни больше не прикоснёшься к сигаретам. Я подскочила. — Это не то, что ты!... — А что ещё я должен был подумать? Я вытаращилась на него. Убрала свои руки из-за спины и, посмотрев с минуту на окурок, бросила его, будто он заразный. — Настолько сильно со стороны казалось, что я курю?.. Он просто кивнул, всё так же приветливо улыбаясь, и подошёл ко мне. Я тоже, пусть и через силу, расслабилась и повернулась передом туда, где по ночам меркнет закат. Захотелось улететь в это безоблачное небо, уйти от жестокой реальности, спрятаться и... Петь. — Я не хочу курить после любви. — Тихо, почти шёпотом, запела я. — Я хочу наслаждаться тобой. И ничего тебе не надо говорить. Ты и без слов прогнал мою боль. — Я протянула последний слог, чуть прикрыв веки. — И ты такая… Даже не знаю, как описать тебя. — Я неожиданно обернулась на него. Он... Запел?! Правда? Мне же не снится? — Нет слов, просто нет слов... Я так и смотрела на него, не отрываясь. Мало того, что внешний вид у него, как у принца из сказки, так ещё и голос поэтичный. Он слишком хорош для этого мира, что даже вызывает подозрения. — Хей, чего не продолжаешь? — Ась? Я моргнула пару раз. Чего не продолжаю? — Песню. — Он тихо усмехнулся. Песню... Я улыбнулась. Засмотрелась на него, что даже и не подумала продолжить песню. — На моём плече засыпает моё счастье. — Счастье-е... Грудь стала легче, ветер будто унёс с собой мой тяжёлый камень вместе со словами, которые звучали не так протяжно из-за того же ветра, что так безжалостно отнимал у нас звуки наших душ. И я только сейчас задумалась. А точно ли это были слова песни? Да, наверное. Не мог же он заинтересоваться своей студенткой. — У меня для тебя две новости. — Он заметил интерес в моих глазах и усмехнулся. — Василиса вызвала рабочих, а значит разрушенный корпус починят к завтрашнему дню. Так вот что это был за человек... — А вторая? — Он приезжает завтра. Я сначала не совсем поняла, о ком шла речь, а потому тупо продолжала смотреть на него. Когда же я осознала масштаб радости, ноги сами отскочили от земли, будто пружина, а руки вытянулись вверх, словно пытались дотянуться до звёзд, которые медленно загорались по ночам бесчисленными маяками. Я услышала с его стороны приглушённый смех, но это не мешало мне продолжать радоваться. Он возвращается! Наконец-то! Я и подумать не успела о том, что так неожиданно соскучилась по нему. — Уверен, что вы ноги друг другу переломаете. — С чего бы? — Ну-у-у... — Он обвёл глазами сначала чистое небо, потом меня и улыбнулся краем губ. — Вы с такой скоростью побежите навстречу друг другу... — Да ну! — Возразила я. — Не настолько я и соскучилась! — Я по-детски нахмурилась. — Да и... Он ведь... — Не видит в тебе девушки? Эти слова больно кольнули в сердце, хотя я сама хотела сказать то же самое. Да и в мыслях не раз вторила это. Так почему же, услышав это наяву, мне стало так... Горько? И почему правда такая... Безжалостно противная... — Д-да... — Мой энтузиазм погас, словно спичка, столкнувшаяся с порывом ветра, и я присела на траву. — Ну-ну. — Как-то слишком обнадеживающе сказал он и снова перевёл взгляд с моей макушки (наконец-то она больше не будет содрагаться от его сверлящего и навязчивого взгляда) на пейзаж. Я приподняла голову. — Что ты хочешь этим сказать?.. — То и хочу. — Он прикрыл веки на выдохе, а после повернулся ко мне передом. Я встала на ноги, чтобы быть хоть чуточку выше, дотянуться до него, вновь почувствовать на своём лице его добрые золотые глаза. — Что ещё не вечер. — Он по-дружески подмигнул мне и ушёл, оставив меня переваривать всё, что он сказал мне. Я продолжала смотреть в сторону, где пропала его фигура, ещё очень долго. Я ощущала это внутренне, но не пыталась сопротивляться этому. Наоборот — мне хотелось, чтобы этот миг никогда не заканчивался. Стоп. Он что, кокетничал только что со мной?

***

На импровизированную кухню я пришла поздновато, а потому мне досталась самая скучная часть работы: раздача блюд. Хотя и к процессу готовки меня вряд-ли подпустили бы (вовсе не из-за моего печального опыта из прошлого, ведь готовить я всё же научилась) — старшие курсы взяли самое опасное и самое интересное на свои могучие плечи. — Хватит бормотать. Я хмуро окинула подругу взглядом, попутно всучив в её руки тарелку с гречкой. — Это отталкивает людей. — А они мне и не нужны, пусть отталкиваются без зазрения совести. — Саркастично бросила я в ответ, ответив на закатывание фиолетовых глаз тупым молчанием. После отработанной смены я села за столик на веранде, где, по-видимому, уже кто-то поел и не вытер за собой, и приступила к остывшей еде. Точнее к тому, что осталось от великого множества приготовленных углеводов. Ела я без особого интереса, но и не заставляя себя. Будто это было чем-то обыкновенным (как приёму пищи быть не обыкновенным?) и не доставляющим особых проблем. Что-то в роде ежедневного задания, которое при этом не несёт ни пользы, ни убытки. Мимо веранды, а точнее шагах в двадцати от неё, проходила влюблённая парочка. И много кто сказал бы, что эта влюблённость односторонняя, но я сама когда-то хотела, чтобы эти глаза-озёра смотрели на меня с вниманием, прикрываясь безразличием. Эти фантазии похожи на предел всех мечтаний малолетних детишек, ничего не знающих о настоящей заботе, но и я грезила о таком. И от этого вывода желчь поступает к горлу. Я закончила с трапезой и пошла относить тарелку на кухню, откуда уже собирался уходить последний студент отвечающий за мытьё посуды. Он с презрением посмотрел на меня, но всё же выхватил тарелку из моих пальцев и вернулся к раковине. Мой мозг был настолько атрофирован, что я просто ушла куда-то вперёд, не задумываясь о том, что девочек я видела только утром.

***

Я не заметила, как начало вечереть. Была весна, а потому темнело всё позднее и позднее, поэтому возвращаться в лагерь мне совсем не хотелось. Рабочие подтянулись ближе к вечеру, но работа значительно ускорила свой процесс с их приходом, что стало ещё одной причиной моего желания остаться здесь, в стороне от этого шума. Да и... Привыкла я к холодному ветерку, который теперь не бил меня по щекам, а умеренно поглаживал их, будто пытаясь утешить меня. От мысли, что хоть кто-то гладит меня, становилось тоскливо. — Вот она где! Сердце моё подпрыгнуло так, что мне показалось, будто это было не сердце, а мои ноги. — Мы тут с ног сбились, в попытках отыскать пропажу, испереживались все, чуть ли не весь преподавательский состав на уши подняли, а она тут лежит! — Варь, пожалуйста... — Я подняла на них свои глаза и, заметив, что они скорее взволнованны, нежели чем раздражены, отвернулась. — Забудь. — Оставь своих тараканов на десерт! Сейчас мы должны обсудить те ТВД. — Что? — Я поднялась на локтях. — Таинственные ВещДоки. — И в каком же месте они Доки? — Это неважно. Важно то, что мы, то есть Маша, перевели текст с письма. Я была готова к этому, так что особо не удивилась. — И что же там? — Не всякому ближнему можно верить. — Пф-хах, вам что-ли? Да ну, бред какой-то. Я снова упала на мягкую траву, однако никаких голосов не последовало. — Вы же не думаете?.. — Как раз-таки об этом... — Нет, нет и нет! — Я ударила ладонью по земле, после чего вскочила на ноги. — Как же мы тогда расследуем это дело, если не будем доверять друг другу?! — Дело не о нас. — Девочки встали следом, возразив мне. Они обступили меня так, что мне стало некомфортно. Как будто я оказалась в логове врага. — Нам кажется, что это письмо адресовано тебе. — То же самое! Дело будет стоять на месте, если я... Я... Я выдохнула дрожащим голосом, пытаясь нормализовать работу мозга. Если сейчас я не приведу себя в порядок, то и мыслить трезво не получится, поэтому надо успокоиться. — Пожалуйста, успокой... — Я спокойна! Подруги отшатнулись от меня, но я не знала, почему. Я ведь спокойнее их всех вместе взятых! Почему они боятся меня как... Огня... Нутро болезненно зудело. Если раньше в подобных ситуациях, где я «воспламенялась» я ощущала себя вулканом или ураганом, то сейчас меня будто сжигали на костре. И от этого ощущения мне становилось до тошноты противно. Я не помню, чтобы у меня когда-то было что-то такое... Я постучала себя по груди, зажмурив глаза. Надо остыть... — А что с... Что с другим ТВД? — Вот тут интереснее. Казалось, они не обратили внимания на мою вспышку. Тем лучше. Либо это я закрыла на это глаза. Тем лучше. Я подошла к ним поближе, чтобы не разговаривать так громко. — Посмотри сюда, — Снежка указала на нечто, что дала мне бабушка, — эти камешки нам знакомы. Они такого же цвета, а потом Маша установила, что это такие же сапфиры, как и у Аксилиума. — К чему ты клонишь? — Да к тому, — вклинилась Маша, — что они из одного комплекта! Не успела я удивиться, как мой телефон завибрировал. Я вынула его из кармана, глядя на загоревшийся экран. Незнакомый номер. Подруги подошли поближе, будто личного пространства никогда не существовало. Они разом уставились на мой телефон, коллективно что-то обдумывая. — Может, это касательно письма? — Посмела предположить Снежка. — Или мошенники. — Пожала плечами Маша. И всё же я ответила. Девочки немного отпрянули от меня, внезапно вспомнив о моих личных границах, на что я усмехнулась. — Алло? — По другую сторону трубки послышалось копошение, шуршание и прочие не самые приятные звуки. Я повторила вопрос: — Алло-о? — Т-ты слыш-шь м-ня? — Послышалось сквозь помехи. Знакомый голос успокаивал. — Представьтесь пожалуйс... — Алёнка, ты меня слышишь? Я едва не выронила телефон. — Ларин?! Ответом мне было гнетущее молчание. — Я к ней по-доброму, а она обзывается. — Прости, — вкупе со смехом прыснула я, заправляя прядь волос за ухо. — Что-то случилось? Лорд... Я на мгновение замолчала, одёргивая себя на полуслове. В трубке послышалась возня. — ...лло? Алло? Алёнка?! — Я тут! Тут... — Я приеду. Я уже... — Мне Л... — Я оглянулась через плечо. — Мне сказали. Д-да... — Да? Значит, он передал тебе... Мы погрузились в молчание. Приятное, добавляющее особого уюта молчание. — И... Когда? Мне встретить тебя? Мне показалось, что по ту сторону телефонной линии мой собеседник оживился. — Если не сложно. Возле главных в-рот. — Я кивнула себе. — Сег-дня после дев-ти. — Ворот? Мстислав, тебя плохо слышно! — Алён-к... Ы... М-ня... С-шишь? — Алло? Алло! Связь оборвалась. Я опустила руку, глядя сквозь девочек. Они оторвались от своего разговора, взволнованно глядя то на меня, то на всё ещё мерцающий экран моего смартфона. — Алён? Ну что там? — Всё хорошо? — Кто там был? — Мстислав... — Что с ним?! Меня потрясли за плечи, и мой взгляд принял прежний блеск. — Он приезжает сегодня! Часть подруг облегчённо выдохнула, а часть — подпрыгнула на месте от радости. — Мстислав возвращается! — Ура! — Наконец-то, Алёночка перестанет грустить! Я серьёзно посмотрела на Морозову. В каком это смысле? — Ты такая мрачная ходила без него, что мы уж было начали переживать. — Поспешила оправдаться она, но мне стало не по себе. Нет, быть того не может. Я обернулась, увидела его глаза. Кристальные, как драгоценные камни, призрачные, как видение, чистые и холодные, как воды Байкала. Я осталась спокойной. Я посмотрела на свои руки — они дрожали. Дрожали без видимой на то причины. Я не знала, радоваться мне или горевать, но лицо затмила улыбка, а это значит... Победа? Я смогла его забыть? Всё кончилось?! Я хотела обернуться, но на моей спине повисли сразу несколько тел, и я едва не согнулась пополам. — Это надо... — Что-о-о?! — Отпраздновать! — Закатим вечеринку! — В честь его возвращения! — И Алёночкиного выздоровления! Я потрепала кого-то по спине, чувствуя, как по моей разливается приятное тепло. Вечеринка... В нашу честь...