Ведьма. Пять Харгривз

—Если мы знаем, что что-то поменяло во временной шкале, мы должны это исправить—закончил Пятый, выжидающе глядя на окружающих его людей. —Как мы должны это исправить, если мы не знаем, что сломано?—спросила Эллисон с искренним любопытством. Восьмая сидела в своем кресле, чрезвычайно нервничая из-за происходящего разговора. Она вспомнила слова Пятого "Даже малейшее изменение во временной шкале может привести к совершенно новому результату". Она попыталась избавиться от своих мыслей, пока остальные были заняты борьбой. Это было невозможно, теперь она могла контролировать Магиссу, в отличие от того, что она делала в прошлой временной шкале. Верно? Восьмая ещё раз огляделась, чтобы увидеть, что все спорят, заметив удивленное выражение, которое было приклеено к лицу Джун. По какой-то причине все они были злы на Диего, и Восьмая пришла к выводу, что это как-то связано с его одержимостью спасением Кеннеди. Ей до сих пор не приходило в голову, почему Диего был так одержим желанием спасти его, когда мир буквально приближался к концу. —Ребята, вы все умрете—Голос Пятого надломился, заставив всех остановиться. Глаза Восьмой опустились, когда она вспомнила зрелище, которое запомнилось ей, когда они впервые прибыла в 1963 год—Я и Восьмая были там. Мы это видели. И я хочу забыть это, но я не могу. Восьмая ободряюще посмотрела на него, когда он посмотрел в ее сторону, пытаясь послать ему сообщение через свой мозг~У тебя хорошо получается. У нас всё хорошо. Мы сможем остановить это. Верь мне. —Я видел, как российское ядерное оружие испарило мир вместе со всеми вами в нем…на войне, которой никогда не было, пока мы не привезли ее сюда—заявил он, внезапно вспомнив смерть Хейзела.  Несмотря на то, что они не были в хороших отношениях, он был причиной, по которой все до сих пор были живы—И Хейзел отдал свою жизнь, чтобы спасти нас, так что вам, возможно, придется заткнуться и выслушать меня—Все держали рот на замке, заставляя мальчика снова заговорить—Я не знаю, связано ли всё то, что мы здесь пережили, я не знаю, есть ли причина для всего. Нам нужно поговорить с Реджи, пока всё, кого мы знаем, не умерли. —Ладно, я ухожу—Лютер встал, заставив Восьмую поднять глаза в замешательстве. Девушка встала, загораживая огромному мужчине путь к выходу—Какого черта, Лютер? Ты вообще слышал что-нибудь из того, что сказал Пятый? —Да. Да, я слышал. Я слышал 58-летнего мужчину, который хочет, чтобы его папа пришел и всё починил. Что ж, можешь на меня не рассчитывать. Пришло время нам всем чертовски повзрослеть. Он не должен был говорить. Лютер, из всех людей. Он вел себя как гребаный лицемер. —Раньше это был ты—парировала Восьмая, стоя перед Лютером, когда она использовала свой мозг, чтобы заставить мужчину остановиться. Мужчина вздохнул, хватая Восьмую и швыряя ее на диван. Девушка издала стон от силы. Пятый был вне себя от того, что он только что сделал. Он быстро телепортировался в сторону, встав перед Лютером. —Никто не уйдет, пока мы с этим не разберемся. Восьмая сидела на диване, пока снова не услышала ворчание и звук прыжка Пятого в пространстве. —Знаешь, мне бы сейчас не помешало немного тако, Эллисон? Тако?—Клаус посмотрел на девушку, у которой было обеспокоенное выражение лица. —Разве мы не должны подождать? —Да, мы должны. Никто не уходит—скомандовала Восьмая, усаживаясь на кресло, которое когда-то занимал Лютер. —Может потребоваться вечность, чтобы вывести их из себя. Ваня, тако? —Есть ли какой-нибудь способы, чтобы тако стали причиной конца света? —Есть только один способ выяснить это—Клаус захихикал, щелкнув пальцами. Он посмотрел на двух людей, с которыми не был так хорошо знаком, улыбка не сходила с его губ—Вы двое хотите присоединиться? —Мы чувствуем, что не должны вмешаться, поскольку вы, ребята, семья и всё такое. Нет необходимости...—Дэниел взвизгнул, когда почувствовал, что Клаус тащит его за собой. —Ребята, нужно дождаться Пятого—Восьмая всё ещё сидела на стуле с раздраженным выражением на лице. Клаус выдавил улыбку, отпуская тощего мальчика—Давай, Амата! Повеселиться немного. Расслабимся. Скоро у нас не будет времени. Восьмая немного поразмышляла с нервным выражением на лице—Хорошо—она пробормотала. Что ещё можно было потерять?

________

Все в комнате были пьяны. Полностью, донельзя пьяные. Восьмая уставилась на десять пустых бутылок, которые стояли перед ней, с легкой улыбкой на лице. Всё казалось туманным, и всё, что приходило ей в голову, выходило у нее изо рта, и никто не мог её остановить. Мужчина рассмеялся, направляясь к Джун и обнимая ее за плечи. Он никогда не делал этого, несмотря на то, что они были рядом друг с другом десятилетиями, но он был пьян до полусмерти, и ничто его не останавливало. Он указал на объекты, которые плавали в воздухе, и на Восьмую—Это так к-круто! Амата, ты такая классная. —Я знаю—она хихикнула, на этот раз глядя на своего брата и сестер. Девушка издала небольшую отрыжку, которая в конечном счете заставила всех в комнате посмотреть на неё с растерянным видом. Она дерзко улыбнулась—Простите—Ее глаз дернулся, слова в ее голове неудержимо вырывались изо рта—Я и Пятый перезапустили отношения. —Что?—Клаус запинался, глядя на девушку с растерянным выражением на лице. Восьмая села на стул, немного раскачиваясь вперёд—Да. Узнав, что на самом деле все должны были ненавидеть меня, если бы не Эллисон, я чувствовала себя пиздец как странно рядом с ним. С вами тоже. Сейчас я чувствую себя странно рядом с вами, ребята. —Папа действительно был куском дерьма, да?—пробормотала Эллисон, уставившись на Восьмую—Мне жаль, что ему пришлось это сделать. Я тоже прошу прощения за то, что сделала это. —Нет, это не твоя вина—Восьмая невнятно произнесла, наклоняясь к ним—Просто всё было бы совсем по-другому, если бы он этого не сделал. Я могла бы быть Ваней в семье. —Что?—Ванья нахмурила брови. —Нам всем не везет, когда дело доходит до любви, да? Посмотри на Рэя. Наглость этого человека. Я имею в виду, что одна вещь идет не так, и он выходит на тропу войны. Я имею в виду, не знает, кто я такая? Нет, нет. Нет, Рэй, ты точно знаешь, кто я такая. Ты просто не можешь с этим справиться. Я защищаю его—пробормотала Эллисон Клаусу, играя с его волосами. Мужчина завизжал в своем кресле. —Ой! От чего?—Клаус воскликнул, когда Эллисон дала ему пощечину, чтобы он перестал двигаться. —Конец света, например. —Неужели миру действительно придет конец? Вы, ребята, не шутите?—Джун невнятно произнесла, и Эллисон кивнула. —Ну, это случилось в прошлый раз, и мы сделали всё, что могли придумать, чтобы остановить это. —Боже—Затем она сказала что-то по-корейски, что прозвучало довольно агрессивно, и никто понятия не имел, что она сказала, кроме Дэниела, который усмехнулся словам, слетевшим с ее губ. —Эй, Восьмая Амата. Пятый вырастет горячим?—спросил Клаус, вставая со стула, который он занимал. Восьмая рассмеялась, хватая новую бутылку и выпивая ее одним глотком. —О, поверь мне, он очень быстро взрослеет, особенно когда нам было по 25. Достаточно хорош в постели. Боже, прошло так много времени с тех пор, как... —О боже мой, Восьмая!—воскликнула Джун, у неё начал болеть живот от смеха. Было чрезвычайно забавно видеть ее с этой стороны. —Слишком много информации. Слишком много информации—Эллисон пошутила, заставив Клауса закатить глаза. —Ну да, мисс-Лютер-был-моим-любовником—он начал издавать звуки поцелуя, от которых ее затошнило. —Мы даже ни разу не целовались. —Разве мы все не братья и сестры, или...? Восьмая покачала головой с выражением отвращения на лице—Только вы, ребята! Мы с Пятым ушли, когда нам только исполнилось 13, так что я никогда не росла рядом с вами. Единственным человеком, о котором я действительно думала как о брате или сестре, был Бен. И он мертв—Восьмая пожала плечами, откидываясь на спинку стула. —Хорошо, мы можем... мы можем сосредоточиться? Я имею в виду, очевидно, что сегодня вечером мы не спасаем мир, но, может быть, может быть, мы могли бы хотя бы попытаться спасти мой брак. —Иди, Эллисон, у тебя получится!—Даниэль пьяно поддерживал с боковой линии. —Нет!—воскликнул Клаус—Нет, потому что это как… это всё равно что спрашивать монахиню, как трахнуть кого-то. Я имею в виду, кто в этой комнате знает всё дерьмо об отношениях? Она?—он указал на Ваню—Тайно влюблена в какую-то фермерскую фрау. —Ее зовут Сисси. —Что является улучшением по сравнению с ее предыдущим любовным увлечением, серийным убийцей. —Что?  Все игнорировали ее—Тем временем, я несу факел… Для солдата, с которым я технически ещё не встречался, а Лютер влюблен в свою сестру. —Ладно, опять же, мы не биологические братья и сестры. —Я думаю, ты забываешь обо мне—Восьмая встала, тряся Клауса за плечи—Я здесь мастер отношений. Каждый должен прийти и спросить моего совета. —Как вы, ребята, справляетесь с этим?—в замешательстве спросил Дэниел, заставив всех посмотреть на него—Я имею в виду, всё это. Путешествие во времени, встреча с мертвецами, конец света. —Ну, я кайфую. Эллисон… Эллисон… лжет самой себе. Восьмая становится одержимой существом в её теле. Ну дерьмо что сказать. —У нас есть шесть дней—пробормотала Восьмая. —Что, черт возьми, мы должны делать с шестью днями? Вечеринка? —Я не знаю—усмехнулась Восьмая. —Я собираюсь сказать Сисси, что я люблю её—решительно начала Ваня—Мне не нужны никакие секреты. —Да—согласилась Эллисон, вставая—Да, да, ты права. Да, потому что, знаешь, если... если всё пойдет наперекосяк, самое меньшее, что я могла бы сделать, это быть честной со своим мужем. —О... значит ли это, что я должен встретиться лицом к лицу со своим культом? Я просто ненавижу групповые распады. Вот почему я перестал встречаться с близнецами—пробормотал Клаус, уставившись на Дэниела и Джун—Что вы, ребята, собираетесь делать? Дэниел гордо выпрямился, на его лице была самая пьяная улыбка. Его подтяжки блестели на солнце—Я собираюсь пойти и сказать девушке, которая мне нравится, что она мне нравится прямо сейчас! —Ты никогда не говорил мне, что тебе кто-то нравится—пробормотала Джун, немного подумав, пока ее не осенило—О боже—события, последовавшие за этим, предстали как в тумане. Всё, что Восьмая могла видеть в своем туманном видении, - это двух своих новых друзей, беззаботно смеющихся друг над другом, затем Эллисон, Клаус, Ваня и она, ликующие, как кучка влюбленных школьниц. —Я люблю эту семью—пробормотала Ваня с широкой улыбкой на лице. —Групповое объятие. Давай же!—Восьмая захихикала, стоя посередине. Она улыбнулась, почувствовав, как руки ее пьяных братьев и сестер обхватили ее.