Сцены жизни двух идиотов

      Работа в новом отделе не приносила никакого удовольствия. Вряд ли было какое-то подобие удовольствия прежде, но там был хотя бы приятный коллектив. Здесь же ни с кем не нашел общий язык, и только стажерка подходила и почти прямо намекала на определенные вещи, но он ее отшивал всеми возможными методами. По какой-то причине девушка не сдавалась и продолжала что-то ловить. Когда он точно давал ей понять, что ловить абсолютно нечего.       К тому же он уже больше недели болел, но из-за приближения праздников продолжал по инерции с температурой 37 ходить на работу, вообще не думая о здоровье коллег. Вечерами пил терафлю и укутывался в два слоя одеял, чтобы не просыпаться с ознобом. На улицах по ощущениям чихали все. Вероятно, вирус распространялся.       В любимой кофейне почти с самого начала декабря стояла елка с красными игрушками и висели светящиеся гирлянды. Он пил кофе с круассаном, смотря на эту картину, или с презрением наблюдал парочки студентов или прочей молодежи, которые миловались в подобных местах. И хорошо им, наверное, было, каникулы как-никак. А он и в снег, и в тридцатиградусный мороз ехал на работу. Потом возвращался, полоскал горло противным раствором соды и соли, которым его лечила мама, когда была жива, пил чай с медом и шел спать.       И так день за днем, до сокращенного дня, когда его напрягла Гуля забрать ее с работы и поехать в супермаркет. Чтобы на первое января приготовить салатики. Он в этом давно, точнее 8 лет, не видел смысла. Но традицию поддержать хотел, так что, не особо церемонясь, посигналил ей, когда она обнималась со своей молоденькой напарницей, о которой она ему уже все уши прожужжала, и они поехали в торговый центр по пути домой, на парковке которого еле нашли место.       Внутри тоже, как и вообще везде, где только можно, стояла елка, богато украшенная игрушками и мишурой. Гирляндами были украшены бутики, всюду витала праздничная атмосфера. Но почему-то не цепляло, как это было в детстве. Не было ожидания праздника и чуда. Родители с детьми суматошно куда-то бежали, тетечки с дядечками тоже выходили из отделов с полными пакетами, а на кассах везде была очередь. Предновогодняя суматоха в самом большом городе Казахстана была в самом разгаре. Арслан знал о ее существовании, но никогда ее масштабов не замечал. Зато о ней жаловалась Гуля, которая сталкивалась с этим последние полтора месяца.       Каждый день она выходила на смену, и они работали втроем, так как поток был слишком большим, прибыль была хорошая, но какой ценой? Они с девочками работали почти безвылазно в своем отделе, не видя солнца днями, так как шли с утра и выходили с закрытием магазина. Она не успевала видеться со своей «милой», и даже не смогла выйти в выходной, чтобы ее проводить на поезд. Из-за чего потом еще несколько дней ходила с недовольной миной.       Друзья, почти все либо женатики, либо в отношениях, все собирались встречать новый год либо в кругу семьи, либо со своими возлюбленными. И только эти двое отщепенцев встречали новый год друг с другом. Арс, конечно, немного ворчал, но по крайней мере его не будут душить воспоминания. Гульдана прекрасно знала, как сильно он мучился по праздникам. Не важно, будь это день рождения его матери или отца или сестры или его самого, новый год и уж тем более восьмое марта.       Наступает 31 декабря. Они на кухне почти с самого утра. Настолько оживленно там не было с самого ее приезда. На плите стояло три кастрюли, в одной яйца, в другой овощи, а в третьей мясо. По мнению Арслана варить язык только, чтобы добавить его в салат было кощунством, но готовила Гуля гораздо лучше него, так что он не выпендривался, а чистил для салата картошку и свеклу. За селедкой тоже в магазин шел он, убирался и ставил елку тоже он. Да, человек, который не хотел праздновать. Который не праздновал уже восемь лет.       Но когда со вздохом они поставили курицу с картошкой в духовку, его накрыло приятным чувством ностальгии. Как будто вернулся в детство и снова помогал маме готовить на новый год, пока они ждали папу с работы. Тогда Айко, его сестренка, еще была маленькой и только бегала в любимом платьице рядом с мамой. Она пыталась помогать, но выходило не так хорошо, потому ее отправляли к бабушке, чтобы они потом приехали ближе к семи, чтобы поужинать все вместе.       Тогда и бабушка еще была жива. О ней Арслан мало что помнил, только то, что она любила трепать их с сестренкой за щеки, да давала наставления, половина из которых напрочь вылетели из его головы. Но он был слишком маленьким, чтобы о ней вспоминать и грустить. Все-таки о родителях он вспоминал чаще. Особенно, когда видел, как крутится на кухне Гуля. Прямо на том же месте была его мать. И так же делала десять дел одновременно, успевая принимать звонки поздравлений.       И вот, эти двое сидели за столом. Она будто и не готовилась весь день, была с укладкой и в красивом красном платье с пышной юбкой, даже сережки надела. И его заставила надеть что-то приличное. Но сидеть в своей же квартире в костюме было бы странно, потому он ограничился брюками и свитером с оленями, который нашел в шкафу, сам не помнил в какой момент он у него появился.       В зале стоял стол, который родители ставили по праздникам, а по телевизору играл голубой огонек. На столе скатерть, которую Гуля из каких-то шкафчиков достала, и три салата. Курицу она пошла доставать. А парень, видя эту картину, еле сдерживал слезы. И запах, и вид был такой же как тогда. Будто ничего плохого не было. Будто все так же, как было всегда. В зале и елка, и телевизор, и накрытый стол, даже если и на двоих. Ностальгия накрыла его по самую голову. На часах было всего девять. Шампанское открывать еще не стали. - Гульдана, спасибо. - За что? - Сама знаешь. - Хочу, чтобы ты похвалил меня. Ну давай. - Спасибо за эту атмосферу. До мамы, конечно, тебе очень далеко. Но ты постаралась. - Ты тоже старался. Спасибо за кров.       И в этот момент ее губы так блестели под желтым светом его лампы. Застыли в улыбке, такой теплой, как давным-давно, когда она еще жила с родителями и они возвращались домой поздно из-за того, что могли весь день просидеть в компах. И было бы логично поцеловать ее в этот момент, ничего не говоря. А потом еще и уснуть в обнимку. Но она была не его любимой. А он не ее.       Отведя взгляд, он положил в тарелку сельдь под шубой и гнездо глухаря, жаря картошку для которой, Гуля и он успели пожалеть, что делали его, а не оливье. От полученных ожогов их спасла мазь 911, которую по коробкам с лекарствами под смех Гули в экстренном порядке искал Арс. Положил салаты в тарелку Гули.       Слушал, о том, как Айна должна была поехать в Германию к своей девушке, но из-за работы не смогла этого сделать. Ей даже уволиться не дали. О том, как наплыв был огромный, как они не заметили среди этого потока пропажу одного дорогущего крема, по камерам искали воровку.       Слушал, слушал. Но думал о том, что они могли бы сидеть вместе в этот момент не как друзья-сожители, а как пара. Если бы когда-то она дала ему шанс. Думал не о фейерверках, которые ждала Гуля и пыталась вытащить его на площадь в полночь ради нескольких минут фейерверков, на которые потратили необоснованно большие деньги из бюджета. Думал о том, о чем думать ему не стоило. Особенно не на пьяную голову. - Слушай! Я забыла про подарок. Подожди.       Она забежала в свою комнату и вернулась с красным бумажным пакетом в руках. И почти торжественно его вручила. Арслан в это время положил под елку ее подарок и ждал, пока она это заметит. Он под ее внимательным взглядом доставал из пакета огромную упаковку геля для волос, который у него заканчивался почти мгновенно, кожаные перчатки и носки с дедом мороза, от последних он так долго смеялся, что Гульдана уже начала думать, что ему не понравилось. Но он крепко обнял ее и в своем любимом тоне произнес. - Балда, куда я такие носки-то надену? - На работу? Кстати. Где мой подарок? - Под елкой посмотри.       Девушка отцепилась от его обнимашек и побежала смотреть, что он положил под елку. Почти как ребенок, ей богу. Залезла в пакет, а там лежало что-то очень легкое. Заглянула, и вытащила розовые домашние тапки с мягкими помпонами. Она уже была довольна. Сразу надела их. А под ними был сертификат на полный набор услуг в спа. На весь день: сауна, бассейн, обертывание, массаж, шоколадный скраб. После этого она прыгнула обнимать друга, крича: «Спасибо, спасибо, спасибо, если бы не ты, никто бы обо мне не подумал».       Он и не заметил, как прогремели куранты, уже закончилась речь президента. Как он наливал Гуле шампанское, она жгла записку, чтобы запить ее пузырившимся напитком. Она сияла, то ли от хорошего настроения, то ли из-за теплого света. Звон маминого хрусталя, они залпом выпили бокал. И тут начался обзвон всех друзей, родни, с которой приходилось общаться. А Гуля в это время разговаривала по видео-звонку со своей девушкой.       Вот они уже на площади, веселая толпа стояла почти затаив дыхание, все ждали того самого момента волшебства. Кто-то больше кто-то меньше. Дети сидели у отцов на шеях или держались за руки родителей. Люди пели, разговаривали и танцевали. Сквозь толпу пробиралась Гульдана, чтобы найти хорошее место, чтобы не потеряться, она держала своей рукой в перчатках холодную ладонь Арслана. Запах дыма смешался с сильным запахом алкоголя, который выдыхали некоторые сограждане. Ребятня жгла бенгальские огни и видя людей поздравляла прохожих.       Когда-то и они так встречали новый год, пьяные и веселые в нелепых красных шапочках, которые даже уши не прикрывали. Мерзли и дышали на красные ладони, чтобы хоть как-то согреться. Потом смотрели на шумное зрелище посреди площади, половину вида которого перекрывала огромная сияющая елка. Тогда в этом празднике было еще ощущение волшебства и радости. Но тогда и они были моложе.       Двое нашли все-таки место, стояли посреди незнакомцев и ждали, когда будет первый залп. И в небо словно стрела взлетает и тут же взрывается в небе желтый фейерверк. Толпа подхватывает общее чувство счастья тому, что прошлый год уж точно закончился. Надеялись, что будет лучше, мечтали о том, что женятся или заведут ребенка, закончат школу или университет, встретят свою любовь, выздоровеют, увидят наконец-то море или начнут свой бизнес. Все знали, что каждый таит мечту, которая обязательно должна будет сбыться в новом году, потому что это была не обычная ночь. Охваченные чувством, знакомым из детства, люди готовы были поверить в то, что все точно будет иначе.       Несколько лет назад люди точно так же стояли на площади, желая чуда, но в итоге просидели весь год дома, не видясь с друзьями, перессорившись с родней, получив диплом онлайн. Потом ждали того, чтобы это все закончилось и все снова стало, как было «до». А толку? Все снова вернулось к привычному, но стали ли люди счастливыми?       А пока, с улыбкой до ушей Гульдана стояла рядом и смотрела завороженно в небо. Смотрела так, будто весь смысл жизнь сжался до этого момента. Момента, который она разделяла с Арсланом не по выбору, а по чистой воле судьбы, если она и существовала. В ее глазах обычная химическая реакция, сопровождающаяся ужасным шумом и запахом, была тем самым новогодним чудом.       Она повернулась к Арслану. Ее счастливое лицо с красными от холода щеками выглядело так, будто она снова была старшеклассницей, и они вот-вот закончат школу. Будто у них в руках снова бенгальские огни, а рядом Далига и Айжан, Миша с парнем, с которым они перестали общаться, (как его вообще звали?).  Ее глаза блестели, как игрушки на елке. Она дергала его за руку, чтобы он смотрел на небо. «Красиво ведь!»       Наверное, думал он слишком много. Настолько, что, когда она снова отвернулась, он поцеловал ее висок. Спускать взгляд с ее взволнованного лица он не мог. Смотрел так долго, что уже было слишком поздно. Она почти не отреагировала. Продолжала смотреть в черное небо, в котором загорались огни то красные, то зеленые, то желтые. А он, отпустив теплую руку, положил ладонь на ее плечо. - Не бери в голову. Это так, по дружбе.       Но обоим было понятно, что не по дружбе. Фейрверки закончились. Народ начал расходиться, кто-то продолжал делать фотографии под елкой или на локациях с цифрой нового 2024 года. Молодежь двигалась по улицам и продолжала поздравлять прохожих. А Гульдана смотрела с таким же раскрасневшимся лицом на Арслана. Сердце забилось немного чаще. Она сама не понимала почему.