Особая "дружба"

Слегка пыльный кабинет озарил синеватый свет от портала. Генри стоял перед источником света, открывшийся портал слегка слепил в кромешной темноте кабинета, но к сожалению как раньше тревогу это не сбавляло. Лэмбтон размышлял над поступками, мысли медленно перетекали сначало к тому зачем он сейчас это делает, а уже после к тому что с ним происходит, да и с каких пор он снова таскается за людьми, лишь бы с ним был хоть кто-то. Кто-то кто будет с ним нежным и ласковым, а не грубым или не заинтересованным, кто-то кто не осудит, а поддержит. За окном снова бушевала метель, взгляд машинально повернулась в сторону единственного окна в кабинете, а потом уже на зеркало..... Только вот парень даже не понял почему он видел совершенно другое отражение, может стоило бы пойти поспать или всё же не стоило накуриватся бог знает чем, но в зеркале был не он.... Хотя нет в зеркале как-раз таки был Он, живой такой..... Счастливая улыбка, спокойный взгляд, длинные волосы которые кажется отросли уже ниже лопаток, да и краска ещё совсем свежая, он был почти полностью покрашен в ярко синий и одежда совсем другая, та что сейчас, пылится в шкафу уже года два, совсем не деловая, неизменным были только тёмно-зелёные кеды, которые Генри до сих пор таскал везде, нет бы конечно купить нормальной обуви, но в кедах гораздо привычнее что-ли.... Миленькое отражение, кажется Лэмбтону тогда было девятнадцать. Тогда он был счастливым, живым и совсем не один... Нежили сейчас, живя с близкими, переодически видясь с любимой сестрой и тётей, он всё равно был один. Весь сонный, растрёпанный, синяки под глазами почти чёрные, а сам то бледный как Смерть, ещё и холодный постоянно. Не совсем аккуратно обстриженные волосы собраны в пучёк так чтобы оставшиеся, почти выцветшие синие концы было почти не видно, правдо волосы сильно растрёпаны. От рук и губ неприятно несло табаком, хотя знает ведь что ему нельзя курить... Вот так вот непрерывная работа поступает с людьми, и ладно если ещё просто работая в этой дурацкой корпорации Генри хоть как-то поддерживал в себе жизнь когда рядом была его команда, сейчас же он чуть ли не убивается ради того чтобы спасти человечество, или хотя бы вернуть свою прежнюю жизнь. А ведь из этого месяца бесполезной работы он ничего не получил, только зря организм угробил... Тревога снова захлестнула парня. Он снова перевёл взгляд на портал и сделав шаг ближе его наконец-таки втянуло туда.... Он оказался в достаточно знакомом месте, местные называли перекрёсток пяти углами. Красивое место однако, даже сейчас когда почти все здания разрушены. Давно отвыкший от зверского питерского холода, Генри поспешил к ближайшему входу в метро, чем он только думал одеваясь как обычно, зная что выставил дату отправки на седьмое февраля.... После апокалипсиса зима, что ли не зима больше? Преодолев турникеты и спуск вниз, Лэмбтон подошёл к краю станции и спрыгнул на рельсы. А что дальше? Бесцельно бродить по громоздким рельсам и мёрзнуть или бегать туда-сюда от монстров, нет так Генри точно помрёт где-нибудь, хотя ему всё равно. Он так и поступил. Лэмбтон долго ходил по заученным маршрутам, переодически прячась от мутировавших зверей и граждан. Драться с ними было плохой идеей, из оружия у Генри был только канцелярский нож и пистолет с парой патронов. Глупо? Да. Он понимал это? Тоже да. Но ведь пошёл так значит наверное знал что делает, хотя это врятли.... Холод пробирался под тонкую белую рубашку, по телу проходила мелкая дрожь. Откуда-то зади из непроглядной темноты послышался странный звук, как будто что-то тяжёлое билось о стены тунеля. Генри обернулся и как по команде взял в ведущую левую руку пистолет, сняв его с предохранителя, а во вторую взял нож. Он направил дуло огнестрельного в темноту и замер. Из тунеля, на Лэмбтона кинулся заражённый, он всё ещё имел человеческие, но сильно деформированные очертания. Генри в спешке нажал на курок, пуля попала в плечё фигуры, увернувшись от ответного удара он полоснул ножём по предплечью мутанта и побежал в сторону из которой тварь и выбежала. Бежать по рельсам в темноте тяжело... Завидев ранее пройденый Лэмбтоном участок с рабочим освещение, он на ходу попытался перезарядить пистолет, но запнулся, упав на рельсы. Было больно, в глазах потемнело ещё сильнее, головокружение усилилось. Мутант почти нагнал его. Генри попытался встать, но тут же прижался к рельсам, тварь пронеслась над ним и побежала дальше. В темноте, за пределами освещённого участка, мелькал яркий голубой свет, слышались рыки и фырканье твари. Лэмбтон с трудом встал, белый шум в голове сменился неразборчивым шёпотом, что хуже всего он понимал, что чужой голос это уже не галлюцинация. Дышать было тяжело, всё тело болело, Генри начинал потихоньку трезветь, что только усугубляло ситуацию. Шёпот в голове становился громче и более разборчивым, но Лэмбтон сейчас не в том состоянии, чтобы переводить латынь на русский. —да заткнись ты.— сквозь стиснутые зубы прошептал белобрысый, пытаясь заглушить надоедливого "собеседника", которому к счастью по сто раз повторять не надо Голос начал замолкать потихоньку сходя на нет. Лэмбтон попытался сфокусироваться на мелькающим в темноте огоньке. Наконец, когда огонёк перестал перемешатся, Генри разглядел в темноте очертание человека. Стоило этому человеку выйти из темноты, всё происходящее показалось нереальным. Все стихло. На Лэмбтона накатил животный страх, и без того бледное лицо стало ещё белее, картинка в глазах в момент размылась, дышать стало ещё тяжелее, так как будто снова душила петля. Дрожащие губы сжались, лиш бы не заплакать прямо сейчас, он сделал первый не уверенный шаг в сторону этого человека, а после уже и не понял как, но побежал к нему. Генри остановился совсем уж близко к нему и приподнявшись на носках обвил шею парня руками прижимаясь к нему как тогда. Мужчина ответил взаимностью обняв его, и уже кажется по привычке поглаживая по спине. Раздался знакомый мужчине мелодичный голос приобрёвший странноватый немецкий акцент, голос был очень тихий и казалось бессвязный —только не сон...— вжимаясь в собеседника, очень тихо и еле разборчиво молил Лэмбтон —пожалуйста, Болтон, скажи что это не сон— уже обращаясь к мужчине, попросил он громче, разбрчиаее, голос надломися на имени, которое он так давно не произносит в слух —Я тоже скучал, Генри— раздался такой родной и нежный по отношению кназванному голос путешественника В глазах потемнело, и без того тихие мысли оборвались вместе со всеми чувствами, Лэмбтон так и отключился, истощённый организм просто не выдержал понадеевшись на то что это всё не сон...