В этот день разбились трое

Это решение далось слишком непросто. Как следствие приходилось вдыхать запах родных серых стен. Только в этом кромешном мраке собственной комнаты парень в полной мере осознавал, что выбрал себя. Он мучился, а осадок все еще оставался. Но казалось, что расстояние пусть и не могло лечить, хотя бы боль бы унять помогало. Хэ Сюань на это рассчитывал. Стоило задуматься о моральных принципах. Но они все становились лишь едкой пылью в условиях реальных жизненных проблем. Проще говоря Сюань был слишком сломлен сам, чтобы вливать в себя чужое горе. У него самого страдания через край. Он помочь не способен. Только ломать себя и его, пока не дойдет до точки кипения или полного краха. А последствия этого краха даже в самом худшем кошмаре представлять не хотелось. Предшествующий разговор с Хуа Ченом выдался слишком коротким и почти безэмоциональным. Он явно не был настроен на разговор. Это было видно по нервным движениям, односложным ответом, отводом глаз. Только во взгляде что-то изменилось. Он ожил, будто в мире, кроме черного и белого, появился меланхоличный зеленый.

***

В серости и одиночестве прошел целый день. Забот в пустующей недавно квартире накопилось немало. Начиная осевшей на всех плоских поверхностях пылью и заканчивая пустым холодильником, где из съестного нашелся лишь ломтик сыра, да и тот заплесневел. Хэ Сюань отчаянно цеплялся за каждую незначительную мелочь, как за последний глоток воздуха, лишь бы не выгореть и не впасть в апатию. К вечеру он выдохся морально и физически настолько, что сил хватило лишь доползти до дивана в гостиной. Парень растянулся на белом пледе, вдыхая аромат освежителя воздуха. Заявленного на упаковке домашнего уюта и умиротворения конечно же от него не было. Отключиться сразу Хэ Сюаню не дала одна навязчивая мысль. Она была настолько сильной, что парень без замедления полез в карман за телефоном. Номер Хуа Чэна давно пропал за ворохом спама и рассылок. Они не переписывались довольно давно, ведь в этом не было никакой нужды, а последним сообщением было: “Дождись меня.” - Хэ Сюань 18:42 Оно датировалось падением самолета. На яву у парня всплывали картинки, как он дрожащими руками на заднем сиденье такси печатал эти два слова, пока ехал к другу. Вскоре его закрыло новое, до жути банальное и до боли сухое. Привет. Как ты? - Хэ Сюань 23:16 Хэ Сюань пристально следил за серым кружком, горящим на иконке Хуа Чена. Он мысленно отсчитывал секунды чтобы сорваться, но тот вскоре сменился на зеленый, давая возможность выдохнуть. Душу свое горе в триллерах, чередуя их с мелодрамами. Алкоголь уже не лезет и к тому же закончился. А на улицу выползать слишком холодно. - Хуа Чэн 23:18 “Не скучаешь по мне? Могу составить компанию.” - на автомате напечатал Хэ Сюань, но также быстро стер, пресекая свои же мысли. Вместо этого отправил: На работу выходить не планируешь? Хуа Чэн так и не выходил из сети. Видимо разговор был интереснее фильма, который он смотрел, пока его не потревожило смс, которое он, возможно, даже не надеялся увидеть. Инь Юй и без меня справляется. Я сам себе босс. Хотя через неделю думаю наведаться к ним с проверкой, чтоб они без меня совсем не разорились. - Хуа Чэн 23:21 Хэ Сюань мог судить только по сообщениям, а этого чертовски мало, но что-то подсказывало ему, что Хуа Чэну и вправду становится лучше. Или в это просто хотелось верить. А был ли причиной того внезапный уход Хэ Сюаня или совместная ночь было не ясно. Да и особо не важно.

***

Так прошла по меньшей мере неделя. Хэ Сюань смог вернуться к прежнему графику и как прежде окунулся в работу, топя в ней все свои мысли и чувства. По вечерам вошло в традицию списываться с Хуа Чэном. Вначале Хэ Сюань делал это, чтобы удостовериться, что тот жив, здоров и рассудок его остается ясным. Но вскоре это вошло в привычку. Разговоры становились длиннее. И было странно, что всегда находилась тема. Порой их дискуссии доходили до глубокой ночи. А вскоре и вовсе перешли в аудиозвонки. Так в один из дней Хэ Сюань умудрился задремать под рассказ Хуа Чена о том, как его бармен недосчитавшись бутылок, пытался выдать паленый алкоголь, наклеив дорогую этикетку с маркой. В живую они больше не виделись. И повода особого не было. Пока в один из дней Хэ Сюаня не отвлекло сообщение. Завтра похороны - Хуа Чэн 15:25

***

Морозный воздух перехватывал дыхание. Хэ Сюань стоял около подъезда Хуа Чена, облокотившись на перила. Обычно охранник дома гонял ждущих подобно ему людей с территории, но Хэ Сюаню он лишь приветственно махнул рукой. Парень ответил тем же. А после вновь закутался в свое пальто и сунул руки в карманы. Хуа Чэн появился спустя еще несколько минут. — Замерз? — Произнес он вместо приветствия. Хэ Сюань отрицательно покачал головой. Почему-то в этот момент жутко захотелось соврать. Не показывать свою слабость? — Мог бы зайти погреться. У тебя ведь был ключ. Парень вновь промолчал. Он был слегка удивлен разговорчивости друга. Ожидал, что в живую их общение все также останется неловким и немногословным. Или он не ошибся и Хуа Чену действительно стало лучше? И у него действительно был ключ. Конечно, в первый день руки так и тянулись выбросить его куда подальше, но парень само собой этого не сделал. Просто сейчас намеренно оставил дома. Знал, что не зайдет. Думал, что будет странно так скоро прийти туда снова. Сидеть на том кухонном диванчике, где исполнялись его самые потаенные желания. Хуа Чэн не переставал говорить что-то ненавязчивое, прощая другу, слушающему в пол уха его односложные ответы. Уже в машине Хэ Сюань начал догадываться, что это лишь отчаянная попытка заглушить мысли, отвлечься и не думать. Черновод также ожидал, что ему придется вести машину, как было принято у них в период сожительства. Но Хуа Чэн первым занял водительское сидение. Ничего не спрашивая и не объясняя. Это ничего не меняло, но теперь Хэ Сюаню приходилось безучастно следить за скользащими рядом машинами, вместо того, чтобы стараться направить поток своих мыслей на дорогу, чтобы случайно не врезаться в одну из встречных машин.

***

Кладбище стелилось легким утренним туманом. Холодная морось, почти переходящая в льдинки покрывала холодные каменные могилы. Хэ Сюань не успел выбраться из машины, как его берцы увязли в грязи. Видимо то же самое случилось и с дорогими ботинками Хуа Чэна. Черновод его даже не жалел. Мог ведь предвидеть. Но говорить ничего не стал. Они шли по размытым тропинкам между ровных рядов могил. Ноги хлюпали в промерзшей мокрой земле. Вдалеке уже виднелось внушительное сборище и несложно было догадаться, чью душу они собирались проводить в последний путь. Парне не сговариваясь двинулись в их сторону. — А вот наш главный страдалец. — Отбившись от остальных, встретить прибывших подошел Ци Жун. — Пособолезнуем же нашей утрате вместе. Его лицо было искажено стервозностью. Спасибо, что сегодня без улыбки. Если бы Хэ Сюань не знал Ци Жуна еще с универа, то мог бы что-то предъявить. Но парень всегда был таким. Не стоило ожидать, что на похоронах брата он будет тише воды ниже травы. К тому же это тоже была скорее всего очередная маска. Кстати о масках. Хэ Сюань покрутил головой, поочередно оглядывая всех присутствующих удовлетворенно выдохнул, не заприметив среди присутствующих Безликого Бая. Хотя Хуа Чэн полностью проигнорировал предложение в свой адрес, его лицо приобрело необычайно измученный вид. К счастью, никто больше не успел с ними заговорить. Началась церемония. Хэ Сюаня мало интересовало происходившее, и все слова пролетали мимо ушей. Конечно он хотел отдать дань уважения своему мертвому знакомому, но незаметно для себя снова сфокусировался на Хуа Чене. Тот стоял неподвижно и, кажется, не дышал вовсе. В своей бледности он мог бы с легкостью потягаться с покойником. Глядя на его профиль, Черновод поймал себя на мысли, что его друг даже не моргал. Лишь поджатые губы слабо дрожали точно не от холода. Внезапный порыв заставил Хэ Сюаня потянуться к безвольно болтающейся руке Хуа Чена. Он осторожно коснулся своими костяшками пальцев его ладони. Реакции не последовало, но руки парень не отдернул. Хэ Сюань осторожно переплел их пальцы, плотнее сжимая чужую руку. Он ловил каждое малейшее изменение на чужом лице. Но Хуа Чэн казалось полностью абстрагировался от внешнего мира. Первые комья земли посыпались в яму. Ударилась о деревянную крышку гроба. Здесь и сейчас погребалось не только тело. Казалось, что под землю уходят и чувства. Их вырывали с чудовищной болью. А воспоминания наоборот всплывали на поверхность подобно тигровым акулам. Хэ Сюань почувствовал, как его руку сжимают в ответ. Он лишь слегка скосил взгляд на Хуа Чена, не ожидая столкнуться с ответным взглядом. Кровь прилила к ушам и монотонные звуки вскоре сменились пульсацией. Парень мог лишь стоять и смотреть в бездонные глаза напротив. Сейчас он не пытался отыскать в них ни луча надежды, ни спасательного острова. Осознание пришло слишком мгновенно. Ему будет хорошо даже в пустоте. В этой пустоте. С этим человеком. И вряд-ли он просто так сможет заглушить свои чувства. В обители мертвых время очевидно потеряло ход. Многие не самые близкие к усопшему люди постепенно возвращались к своим машинам, намереваясь продолжить поминками в ресторане. Хэ Сюань с Хуа Чэном же продолжали стоять на месте. Черновод почувствовал, как хватка чужой руки ослабевает и отпустил руку Хуа Чэна. Тот сделал несколько шагов вперед к свежевырытой могиле. Он стоял, опустив глаза в сырую черную землю. Хэ Сюань не смел ему мешать. Крем глаза он заметил приближение еще одной фигуры. Это был Инь Юй. Он уверенно приближался к ним, неся в руках огромный букет белых ландышей. Парнишка коротко кивнул Хэ Сюаню, а после встал рядом с Хуа Чэном. — Ровно сто. Как вы просили. — Произнес он, передавая букет своему начальнику. Хуа Чэн опустил букет возле могильной плиты. — Пойдемте. — Тихо сказал он. В дальнейшем молчании троица двинулась обратно к автомобилям. Инь Юй забрался на заднее сидение машины Хуа Чэна. Перед этим он конечно пытался объясниться, что добрался сюда на такси, а ждать следующего занятие не быстрое. В ответ лишь получил приглашающий жест от своего начальника. Сам же Хуа Чэн занял переднее пассажирское кресло. Участь быть за рулем досталась Хэ Сюаню. Чему тот был несказанно рад. Может следя за дорогой он сможет перестать прокручивать в голове миллион мыслей разом. До ушей доносились короткие обсуждения игорного дома, новый поставок чего-то там и еще много всего, но Хэ Сюань предпочел не вмешиваться. Он был рад и тому, что сейчас на заднем сиденье сидел парень, который отвлекал Хуа Чэна вместо него.

***

Стоянка ресторана была полностью забита и Хэ Сюанью пришлось проехать немного дальше, чтобы найти свободное место. Троица шла по блестящему влагой асфальту. Из одной лужи в другую прыгали расплывчатые образы. Хуа Чэн в мыслях, да и не только, яростно проклинал погоду, аккуратно перешагивая с одного более-менее сухого участка на другой. Их разговоры с Инь Юйем прекратились и парень остался где-то сзади. В голове Хэ Сюаня крутилась навязчивая идея спросить, все ли в порядке, но на выходе она каждый раз застывала комом в горле. Так в тишине они дошли до ресторана. Хоть изнутри здание не выглядело слишком уж роскошным, внутри оно было вполне изысканным. Кто-то из обслуживающего персонала тут-же встретил вошедших. Их провели к длинному столу, где собралось уже приличное количество человек. Знал ли всех присутствующих Хуа Чэн, черновод бы утверждать не решился. Знакомыми ему показались лишь те, с кем он когда-либо пересекался в университете. Однако разговаривать с ними сейчас он был совершенно не настроен. Как видимо и Хуа Чэн. Они заняли места с краю. Аромат уже принесенной еды показался необычайно вкусным, особенно учитывая то, что с утра в желудке парня плескался лишь одинокий кофе. Банкет был оплачен. И за Хэ Сюаня, несмотря на все протесты заплатил Хуа Чэн. Парень не стал вдаваться в подробности и мотивы этого жеста доброй воли. Решив, что если тот так хочет сам, то пусть так и будет. Он без зазрения совести потянулся к канапе, не особо разбирая ее содержимого. Она оказалась такой вкусно, что парень не обратил внимания, когда перед ним успели поставить наполненный вином стакан. Они опустили почти синхронно и наполнились вновь. Еда потихоньку исчезала, но Хэ Сюань успел набить желудок. Хуа Чэн сидел необычайно тихо, а его рюмка почти все время оставалась наполнена. Вскоре непьющие люди начали потихоньку расходится, еще раз принося друг другу свои соболезнования. Среди остальных же началось непонятное выяснение отношений, грозящее не закончиться ничем хорошим. Хэ Сюань в нем само собой не участвовал, и к нему к счастью никто не лез. Чья-то ладонь легла на плечи тяжелым грузом и парень поднял голову. Хуа Чэн немым жестом предупредил об уходе и тут же удалился. Хэ Сюань был благодарен, что его не бросили в неведении. Он обернулся на Инь Юйа. Тот что-то быстро печатал в телефоне. Заметив на себе взгляд, помощник Хуа Чэна поднял голову, а затем, немного наклонившись Хэ Сюаню, чтобы шум не мешал его услышать, произнес: — Мне пора ехать. Нужно уладить еще некоторые вопросы. Можете предупредить господина Хуа, что я покинул мероприятие. Хэ Сюань кивнул и пожелал хорошей дороги. Он проследил взглядом за уходящим Юйем, а затем скользнул по залу глазами. Еще раз посмотрел на стол, и поняв, что смысла здесь оставаться больше нет, поднялся со своего места. Хуа Чэна он нашел в уборной. Тот стоял напротив зеркала, смотря на свои наполовину мокрые руки. — Инь Юй уехал. Просил передать. — Произнес Хэ Сюань, убедившись, что в помещении они одни. — Как ты? Хуа Чэн долго не отвечал, будто полностью игнорируя факт существования друга. Черновод уже было потянулся к его плечу, как тот вдруг ожил. — Пойдем. — Коротко произнес он. После недолгого прощания с оставшимися участниками застолья парни покинули ресторан. Автомобиль вновь вел Хэ Сюань. И спустя полчаса он уже стоял припаркованным на стоянке под домом Хуа Чэна. — Спасибо, что был со мной. — Произнес Хуа Чэн, выбравшись из салона первым. — Можешь взять машину, добраться до дома. Я все равно никуда не выйду в ближайшее время. Хэ Сюань отрицательно мотнул головой. — Ты точно будешь в порядке? — Спросил он напоследок. В ответ донеслось короткое и совсем не убедительное “Да”. Но этого Хэ Сюаню хватило.