Поздний цветок

Проснулся Андрей от того, что кто-то его слишком сильно сжал. Резко вынырнув из царства Морфея, Андрей сначала испугано решил, что его пытают, сдавливая так, будто хотят из тела душу выдавить. Но первый испуг быстро сошёл, а на его место пришли бытовые проблемы. Желание поссать и раскалывающаяся голова, поэтому нахождение в импровизированных тисках стало не самым неприятным моментом в пробуждении. Ну проснулся он в чьих-то объятиях. С кем не бывает? Со всеми бывает. Наверное... Осталось только узнать кто его обнимает. Андрей из вчерашнего вообще мало что помнит. Выступление он точно помнит. Рожу маячившего рядом Горшка — смутно, но тоже помнит. Кажется, в него огурец пихали... Бля, да в рот пихали! В рот?! Кто-то упрямо пытался его накормить и ворчал, что хлестать водку без закуси плохая идея. Скорее всего это был Шура. Он в их коллективе самый заботливый. Яша тоже мог бы, но он больше по домашним пирогам. Поручик с заботой лезть бы не стал. Предложил бы и всё. А Миха... За Михой за самим присматривать надо. Вопрос с личностью за спиной оставался открытым. Гудящая голова не помогала мыслительному процессу, а мочевой предрекал скорый спуск резервов, если тело не начнёт двигаться в сторону ванной. Поэтому глаза пришлось отрыть, мысленно перематерить окна без штор и закрыть обратно. Наверное, стоило бы поторопиться. Андрей озадаченно дёрнул носом, потом разок-другой и удивлённо втянул в легкие запах альфы. А он как-то и забыл, что теперь может идентифицировать других по запахом. Хоть какой-то плюс от вторичного пола. Андрей принюхался ещё разок, невольно утыкаясь носом в источник запаха и по совместительству чужую руку, обнюхал более заинтересовано и вынес однозначный вывод. Его обнимал никто иной как Миха. Вот, даже родной Сказочник на знакомом предплечье можно разглядеть через щелку приоткрытых глаз. И ничего удивительного. Только Миха был таким контактным, что без зазрения совести лип к Андрею, тормошил его постоянно и лапал, без какого-либо скрытого подтекста. Мишка просто был тактильным, чересчур тактильным, поэтому быть с ног до головы общупанным было в порядке вещей. Андрей так-то уже привыкнуть должен был, но новый статус в обществе открыл для него новые перспективы и... Новые знания о себе и об окружающем мире. Он раньше не замечал, хотя просто не ощущал чужих запахов так полноценно, что Мишка пахнет очень терпко, соответствующе взрослому сильному альфе, что несколько дезориентировало. Сложно было увязать этого непоседливого лохматого медвежонка с сильным самцом. Он же вечный ребёнок с добрыми глазами и широкой искренней улыбкой. Неугомонный и увлекающийся парень. Без сомнения в нём есть что-то притягательное и магическое, даже животные черты проступают, но... Миха — это Миха. Ну пахнет он более мужественно, чем, по мнению Андрея, должен, так пусть пахнет. Удивительный факт, но ничего такого уж. Шурик вот постоянно у них щеголяет с жёлтой башкой, что иной раз забывается, что он природный брюнет вообще-то. И тут... Что-то подобное. Возможно... — Мих, я ссать хочу, — пожаловался неуверенно Андрей, с чего-то шепча. Чертыхнулся и запросил громче. — Миш. Ну, Миш... За спиной закопошились, чужие руки тоже пришли в движение и охнувшего Андрея прижали плотнее, зарылись носом в макушку. Миша замычал, обозначая, что слушает. — Мне поссать охота, — сообщил ему Андрей, не акцентируя внимание на сомкнувшиеся объятия. — Ща, — не особо информативно выдал Миша, наконец убирая руки, медленно поднялся с постели и сонно уставился. — Князь, ну ты хоть руки подними, — проворчал Миша, потирая лицо и пытаясь взбодриться. Слабо помогало. — Как я тебя на руки-то возьму? — Зачем меня на руки? — растерянно захлопал глазами Андрей, неожиданно быстро сбрасывая последние оковы сна. — Так это... В туалет надо тебя отнести, — зевая сообщил ему Миша, склоняя лохматую голову. — Сам же сказал, что тебе надо в туалет. Да не ссы — не уроню. Я буду очень осторожен. — Сам дойду! — возмущённо выдал Андрей, вскакивая на ноги и торопливо зашагал в сторону туалета, решая даже не сообщать о том, что голова закружилась от резкой смены положения. — Андрюх! Ну осторожно. Давай помогу. Не споткнись. Не беги так, — тут же ринулся следом Миша, причитая на ходу, даже руки вперёд выставил, чтобы в любой момент поймать. Это пиздец смущало! Невольно в памяти всплыла первая течка. Мишка его ведь тогда тоже на руках таскал до туалета, но Андрею с затуманенным разумом было вовсе не до этого. А сейчас подобное со стыдом вспоминается. Он же тогда предстал таким уязвимым, за что становится неимоверно стыдно. Обряжаться в платья и юбки; горланить высоким девичьим голоском и ради интереса парочку раз краситься — это одно, а предстать таким перед кем-то, даже очень близким другом с которым они друг друга как облупленных знают — совершенно другое. Нечто интимное и смущающее. А таким представать не хотелось. Он же парень. Панк... Ну, не такой панк как Миха, но ведь тоже причастен. Причислен тоже. За такими думками он и облегчился, стараясь не допускать даже мысли, что за дверью его ожидает, скорее поджидает, Миха. Тот ведь точно не ушёл. Заботливый очень уж стал. Приставучий даже. Может кто-то бы и обрадовался, что у него есть такой заботливый друг, который и пива принесёт и пьяное тело отбуксирует домой и от гопоты местной защитит и готов всегда защищать их волшебной мир от любого недоброжелателя. Отличный друг, хоть и не без изъянов, но уж больно навязчивым стал. И раньше едва ли не сиамскими близнецами были, а сейчас вообще в один организм умудрились слепиться. Миха ведь от него ни на шаг не отходил, одного даже поссать не отпускал, но не ограничивал ни в чём, если Андрей акцентировал внимание на следующего верным псом за ним друга. Миша сразу отставал, но заметно было что он следил за ним, даже преследовал, стараясь находиться на расстоянии. Возможно, всему виной была недавняя течка Андрея, раскрытие его вторичного пола, а Миша, как ответственный друг, решил его оберегать. Защитник выискался. — Голова не кружится? — стоило Андрею выйти из туалета, как Миша сразу к нему подлетел, за плечи схватил и в глаза обеспокоенно заглянул. — Ты слишком долго, Андрюх. Всё нормально? — Башка пиздец болит, — поморщился Андрей, искренне поделившись своими ощущениями. Мишка ведь искренне волнуется, поэтому как-то неудобно будет на него ругаться из-за собственных загонов. — Я чудил вчера? — Не больше чем всегда, ё-моё, — разулыбался Миша, заметно расслабляясь. В глаза ещё раз заглянул, будто увидеть что-то хотел, и вовсе успокоился, когда наконец это «что-то» заметил. По-свойски обнял за плечи, прижимая к себе поближе и невольно обдавая своим запахом, потянул его в сторону импровизированной кухни. — Мы вчера ахуенно отожгли! — провозгласил Миша, галантно усаживая Андрея на самую стойкую табуретку, а сам бухнулся на трёхногую. Навернулся мгновенно, умудряясь зацепить ногой и табурет Андрея, ударился башкой о пол и получить в живот головой, полетевшего вслед за ним, Князя. — Ну чего ты такой твердый, — притворно возмущённо забубнил Андрей, поднимаясь с Михи и окидывая его удивлённым взглядом. — Ты чего? Ударился сильно? Брови домиком скорбным тут же сложились, губы задрожали, нос задёргался и Андрей поспешно кинулся обнимать этого великовозрастного дитятко, по голове ласково поглаживать начал. — Ну-ну, Миш. Всё хорошо, — нежно приговаривая, Андрей растерянно пытался успокоить. — Ну упал. Ударился. Не сильно ведь? — Да чего я, блин, опять косячу! Хотел ведь как лучше... Дюх, ну я ведь тебя уронил ещё, — проглатывая буквы выдал Мишка, именно Мишка, такой уязвимый и милый. — Да ну что ты. Я ведь и не ударился совсем. На тебя ещё приземлился. А ты, хоть и костлявый, но мягче пола. А ещё очень тёплый, — принялся его успокаивать Андрей, продолжая поглаживать по голове и спине. — Значит, ты не обижаешься? — шмыгая носом уточнил Миша, брови ещё так скорбно сложил домиком, как бездомный щеночек под ливнем. — Ничуть. Ты ж мой друг. Ну как я на тебя обижаться могу? — поспешно заверил Андрей, лишь бы на него перестали с такой мольбой смотреть. Андрей только после того, как сказал, сообразил, что зря. Мишка мигом перестал хандрить, обхватил его покрепче своими, на удивление сильными, руками и начал источать более терпкий аромат. Хитрая зараза. Сломил дух своим якобы брошенным видом, а сам только и ждал возможности захлопнуть ловушку. Хотя, Мишка же не столь коварный. Он вообще искренний и безхитросный, а если и манипулирует, то желает это по-детски. На такое и обижаться порой слишком сложно, но не невозможно. — У тебя ж было пиво припрятано, — спустя пару секунд выдал Миша, вскакивая на ноги и поднимая вместе с собой опешившего Андрея. Князь вообще не перестаёт удивляться скрытым Михиным резервам. Вроде доходяга с виду, а может таскать тяжести и без напряга почти. Вот Андрея, к примеру, оказывается с лёгкостью поднять может и ещё, зараза чернобровая, делать это стал при любом удобном случае. «Устал Андрюха? Так я тебя донесу! Перепил? Давай на ручки! Ногу подвернул? Ну каков растяпа! Давай я тебе помогу!». Вроде помочь хочет, как лучше сделать, но у Андрея сердце каждый раз замирает по-идиотски, ещё и изо рта вырывается этот девчачий «ах». Ну это ж пиздец форменный! Он же не девка, чтобы восхищаться силой своего рыцаря и в тайне надеяться, что тот донесёт её прямо до постели в покоях и проведёт там ночь. Нет! Он каждый раз офигивает от чужой силы, только звук какой-то не тот вылетает. Неправильный... — Это ты молодец, — тем временем хвалит его Миша, умудряясь каким-то образом усадить его на стол, пока Андрей пребывал в своих мыслях. — Я вообще не подумал, чтобы пивко заныкать на утро. А ты вон какой предусмотрительный. — Просто фортануло, что было много, — пожал плечами Андрей, попытавшись спрыгнуть со стола, но чужие руки мгновенно подхватили его под бёдра, в плечо врезалось Михино и тот усадил его обратно. — Ты чего вдруг? — Ты, это... Поосторожнее, ё-моё. А вдруг бы ногу подвернул? — смотрел на него Миха не менее удивлённо, будто и сам не ожидал от себя такого. — Как, блять? Я ногами до пола достаю, — возмутился Андрей, ощутив, что лимит его терпения на сегодня закончился. Такая забота о нём может и могла бы восприниматься с благодарностью, если бы у всего этого не была бы столь явная причина. Его вторичный пол стал причиной тому, что теперь к нему Горшок относится по-особому, словно по мановению волшебной палочки Князь вдруг стал форфоровой куклой. А Князь не стал... Да, он оказался омегой, но это ж не приговор? Подумаешь пахнет теперь сладко и теперь раз в полгода, если цикл не будет скакать, он будет выпадать на парочку дней из жизни и запираться в квартире с бутылками воды, таблетками и маминым отваром. Может он себе и партнёра найдет, чтоб не мучиться, но Андрей пока об этом не думал. У него тут проблемы поважнее и более срочные. У него тут друг ёбнулся и теперь оберегает его, как самое ценное в мире сокровище. Это мило, конечно, но бесит уже неимоверно. А всё Миха виноват со свой опекой дружеской-хуюжеской. Вот сейчас тоже... Только утро, а ему уже успели несколько раз указать на то, что омега. Ну не баба ведь? Не хрустальный? Не беременный даже и не хворый. Но Миха всё равно с ним предельно осторожнен, будто не он на крайней репе по спине его хлопнул с такой силой, что растерянный Андрей слетел с дивана на пол. И ничего. Не покалечился. — Херасе у тебя ноги длинные, — присвиснул Миша, отстраняясь немного, чтобы окинуть внимательным взглядом Князя. — Только из-за одних только ног к тебе липнуть будут, а тут ещё и мордашка красивая. — Бля, Мих. Ну говорили же уже. Из-за того, что я омега липнут. Да и не так уж и часто. Было может несколько альф и всё. Ну, пьяные ведь и молодые, — закатив глаза, прошипел Андрей. Это тоже было отдельной строкой. Теперь общение с альфами было под строгим контролем и наблюдением. Будто бы кто-то Князя может спиздить. Сам же Андрей считал, что нахуй никому не нужен и никто его красть не будет, но разве объяснишь это Михе? Тот с чего-то решил, что кто-то обязательно позарится на крашенного парня с Купчино. Поэтому был всегда рядом и зорко следил за всеми, кто ошивался поблизости. А ещё повадился провожать его до дома. А ведь Князев тогда не сразу сообразил, что это неспроста. Всё дурак радовался, что появилась возможность скоротать дорогу до дома, да и новые идеи обсудить. Радовался до тех пор, пока не стал замечать странное поведение Михи. Тот всегда был рядом и ни на шаг не отставал; не дурачился даже; по сторонам постоянно смотрел, словно проверял, что всё нормально; шёл только со стороны проезжей части; при появлении посторонних усиливал свой запах и даже напрягался. После того, как Андрей заметил он уточнил у Миши, а то мало ли показалось. Нихрена. Тот лишь подтвердил, что его охраняет по пути домой и контролирует, чтобы Князь добрался без происшествий. А это уже было обидненько. Андрей в этом районе вырос. Его тут каждая собака знает и не тронет, а вот Горшку, как чужаку, могли и навалять. Но не стали, ведь Миха за более чем семь лет уже успел примелькаться и его трогать перестали. Своим почти стал. — Несколько? На каждом выступлении приходится следить, чтобы тебя со сцены не стащили и... — начал заводиться Миша, строя недовольную морду. — Каждый раз находится наглый альфа, что считает себя достойным. — А ты их достойными не считаешь? — фыркнул Андрей, сводя грозно брови у переносицы, но из-за того, что брови у него были светлые и тонкие получилось не так эффектно как у Михи. — Минутку, — с важным видом вдруг провозгласил Миша и поспешил из кухни, зашуршал чем-то в комнате. Вернулся спустя несколько минут и торжественно протянул измочаленный альбомный лист исписанный убористым Михиным почерком. — А это чё? — удивлённо выдал Андрей, растерянно вчитываясь в пункты и обе брови поползли вверх. — Мих, а что это за фигня? Нахуя? — Это список, которому должен соответствовать твой будущий альфа. Остальных в шею гнать надо, — приосанившись, будто это его личное достижение, выдал Миша. — Список качеств моего будущего альфы? Ты ёбнулся? Я сам в состоянии выбрать себе альфу! — даже не заметив, что смял этот злополучный лист, Андрей повысил голос, вскинулся всем телом в сторону Михи, словно готовился что-то отстаивать на кулаках. — Нет! Ты не в состоянии выбрать себе нормального альфу! Поэтому тебе необходима моя помощь! — не сбавляя громкости воскликнул Миша, тоже набычившись, аж феромон усилил — решил свою точку зрения отстаивать. — Твоя помощь? Ещё чего! Никто кроме меня самого лучше меня не знает! — тыча пальцем в грудь альфы, возмутился Князев. Правда, чтобы выглядеть более грозно и внушительно, пришлось на носочки встать, ведь он был ниже Михи. На полголовы примерно, ведь сложно сказать точно из-за того, что Миха постоянно сутулился, да и Андрей не сказать, чтобы всегда в полный рост становился. — Я тебя отлично знаю! И я знаю, какой именно альфа тебе лучше всего подходит! — продолжил наседать Горшенёв, делая шаг вперёд, ступая вплотную и буравя Андрея своими глазами чёрными. Когда только они только успели так потемнеть? Секунду назад ведь с привычными карими стоял. — Ничего ты не знаешь! — не стал сдавать Князев, хоть горло неожиданно сковало. Он наоборот, двинулся вперёд, вжимаясь в худую Мишкину грудь своей, тоже худой. — И вообще, не твоего ума дело с кем я буду встречаться?! — Как раз таки моего, ё-моё! Я твой лучший друг! И только я могу решать с кем тебе встречаться, понимаешь? — голос у Горшенёва стал ниже, рычащие нотки даже появились. Он правда начал злиться и контроль потихоньку стал слетать. — Не понимаю! И понимать не хочу! Что вообще у тебя за замашки? У нас в стране свобода выбора! Поэтому только мне решать с кем встречаться! — Князев изменение в друге не заметил, он был слишком увлечён попыткой доказать, что данный список слишком оскорбителен для него. — Ничего ты не понимаешь?! Я, блин, ради твоего же блага это делаю! Я тебе помогаю! — не сбавляя оборотов уже зарычал Горшенёв, размахивая руками из-за неспособности донести свою мысль. — Ничего не помогаешь?! Ты меня этим ёбанным списком только ограничивашь в выборе! — вскинув руку с зажатым в ней листом, Князев потряс её перед лицом альфы. — Какого хрена ты вообще решаешь какие качества должны быть у моего альфы? — Потому что я лучше знаю! И только я могу правильно тебе подобрать альфу! Мне виднее, понимаешь, да? — схватив омега за запястье, отведя руку в сторону Горшенёв продолжил талдычить об одном и том же. — Ну и пошёл нахуй со своим списком! — не выдержал в конце концов Князев, выдернув руку он бросил смятую бумажку на пол и развернулся, намереваясь покинуть квартиру. — Ты куда намылился? Мы не закончили! — кинулся следом Горшенёв, умудряясь за несколько широких шагов нагнать омегу. — Ещё как закончили! Я ухожу! И ещё на зло тебе сейчас с первым встречным потрахаюсь! — нервы окончательно сдали и Андрей выкрикнул первое же пришедшее на ум, даже не оборачиваясь. — Ещё чего! А ну стоять! — крикнул Миша, спешно хватая убегающего и разворачивая рывком к себе. Андрей даже не успел что-то колкое сказать на такую грубую выходку, как оказался крепко прижат к стене тощим Михой, который в данный момент ощущался какой-то несдвигаемой глыбой. А ведь он почти дошёл до прихожей. — Если я сказал, что ты никуда не идёшь, значит ты никуда не идёшь?! Ни к каким, блять, альфам?! — каким-то низким, рокочущим голосом прорычал Миша, сдвигая одну руку на шею и чуть надавливая. Ещё и смотрел как-то хищно своими потемневшими глазами. Андрей со свистом втянул воздух, широко раскрытыми глазами пялясь на такого незнакомого сейчас Мишу. Попытался даже зацепиться ладонью за запястье альфы, чтобы хоть сбросить руку, но слабеющие пальцы лишь небольно царапали чужое запястье. Когда у Миши запах стал ещё тяжелее, а вторая рука дернулась, Андрей невольно заскулил, суча беспомощно ногами по обшарпанный стене. — Бля, — обронил испуганно Миша, уже своим голосом и хватка мгновенно ослабла. Взгляд прояснился у него, глаза стали привычного шоколадного цвета. Князь сразу же рухнул на пол, инстинктивно схватившись за горло и со смесью страха и чего-то ещё сейчас смотрел неотрывно на возвышающегося альфу. — Андрюх? — осторожно позвал его Горшок, протягивая было руки к омеге, но тот тут же сорвался с места и скрылся в ванной. Мишка кинулся следом, но влетел лишь в закрытую дверь. Сразу забарабанил, не совсем понимая зачем вообще стал преследовать. Может хотел извиниться? Объяснить, что разум на мгновение помутился и управление захватил внутрений альфа? Поклясться, что такое больше не повториться? — Андрюх, извини. Андрюх, я ж не хотел, на самом деле. Андрюх, просто в голове что-то щелкнуло и... Андрюх, я тебе клянусь, что больше никогда... Что больше ни за что не обижу тебя. Андрюх, пожалуйста... Ну Андрюх, — чуть не плача умолял Миша, перестав барабанить в дверь и опустился на колени, продолжая как молитву повторять только имя. По ту сторону двери Андрей пытался восстановить дыхание и успокоить грохочущее в груди сердце. Скулящий за дверью и скребущийся Горшок вообще не помогал успокоиться. А успокоиться надо было и срочно. Такое ведь сейчас произошло... Андрей стыдливо опустил взгляд на свой пах и обречённо промычал, замечая явный стояк. Ну это ж надо было... Возбудиться от того, что к стенке прижали. Ещё и потёк из-за такого грозного голоса. Нет, не из-за того, что голос повысили, а потому что такие рычащие нотки что-то внутри задели, отчего Андрей быстренько ушки сложил и покорно замер в лапах Михиных. Ещё и феромон свой усилил будто бы его внутреннему омеге всё это нравилось. А раньше бы Андрей заорал в ответ или нормально вырваться попробовал. А тут на него так низко рыкнули и он мгновенно подчинился. Ебучие инстинкты сработали, когда не следует! Ещё и сбежал позорно, как малолетка трусливая! — Андрюх, — продолжил скулить за дверью Миша, громко хлюпая носом. Он, кажется, во всю себя корил, что предохранители слетели. Сорвался он, наорал, ещё и голос свой альфачий использовал, словно... Миша ведь даже не догадывается, что многие омеги такой голос не любят. Этот голос принуждает подчиниться воле альфы. Андрею подобное вот вообще не нравилось и он, честно сказать, очень надеялся, что ему повезёт и у него будет к подобному голосу иммунитет. Но нет. Один рык альфы и его внутренний омега сразу подставляется пузико, а ещё с какого-то хуя радостно течёт. — Надо это глушить, — с потаенным омерзением прошипел Андрей, сжимая руку в промежности и испытывая смесь удовольствия и боли. — Причём срочно. Иначе попаду на кого-то во много раз хуже Михи. — Андрюш, — продолжил его жалобно звать Миша, не предпринимая попыток выбить хлипкую дверь, но уходить тоже не желал. — Андрюш, извини меня. Я такой еблан. — Ну хоть признаешь, — чуть громче сказал Андрей, чтобы его точно услышали. — Мих, я на тебя почти не злюсь. Только дай мне время охлынуть от такого и всё. — Охлынуть? Это долго? Андрюш, пусти меня. Я только удостоверюсь, что всё в порядке и уйду. Я могу даже свалить с квартиры, только открой дверь. — услышав, что его не ненавидят, Мишка сразу стал решительнее. — На слово верь, животное, — мгновенно осадил его Андрей, скрипнув зубами на трогательном «Андрюш». — Сейчас помоюсь и можешь хоть сколько убеждаться. Но трогать тебе меня сегодня больше нельзя. — Мыться-то сразу зачем? Почему нельзя трогать? Почему сейчас мне тебя увидеть нельзя? — возмущённо раздалось по ту сторону двери и бедный кусок дерева даже дёрнули, чуть не вырвав. — Потому что ты использовал альфачий голос. У меня из-за этого шок. Мне нужно принять ванную. Я ещё и тобой воняю. А ещё... Попробуешь выбить дверь — я выпрыгну в окно, — холодно стал перечислять Андрей, поспешно стягивая с себя одежду и молясь, чтобы Горшок перестал так дергать дверь. Механические действия помогли оставаться спокойным, пока дело не дошло до трусов. Трусов с влажным пятном спереди и сзади. Ебучие инстинкты! Реально ведь потёк от особого голоса и феромонов. Миха не поступился, выпустил сразу столько, чтобы омега сдох от удушья и водопада из жопы. Хорошо хоть, что хоть не намеренно это делал, а то бы Андрей с ним говорить бы не стал. Сразу бы ринулся из квартиры, подальше от этого ненормального с его злоебучим списком. — Андрюш, — заскулил по ту сторону так жалобно и беззащитно, ещё и в дверь тихонько поскреблись. — Миха, блять! — взорвался полностью голый Андрей. — Вали уже на кухню! И сожги этот гребанный список?! — Список-то за что? — голос мгновенно из трогательного стал возмущенный. — За всё хорошее, — не стал миндальничать Андрей, гневно выплёвывая слова. — Не сожжешь, я тебе его в глотку засуну. А следом запихаю Анархию родимую, чтоб скучно не было. Судя по удаляющемуся обиженному сопению, Мишка всё услышал, не стал спорить и наконец удалился на кухню, даруя омеге долгожданную тишину и покой. Можно было перестать зажиматься и пытаться удержать в себе феромон, что навязчиво рвался на свободу, чтобы пленить альфу. Инстинкты ведь...