Сигарета без кнопки

Ирука дождалась сменщика, посчитала кассу и внесла всё в журнал. Футбольная команда помогла ей разобрать коробки и в её следующую смену через неделю. И также быстро ретировались. Ишикава опять раскланялся перед ней, но это уже больше раздражало, чем забавило. Получив пару подзатыльников от менеджера, он позорно ушёл из магазина. Теперь Акихито действительно убедилась, что он к ней даже не притронется. На тренировках она появлялась со спокойной душой. Казалось, что Ирука святая дева, на чьё лицо было страшно бросить неаккуратный взгляд. За её спиной появлялись два самых устрашающих человека — Бачира Мегуру и Фуюцуки Акаге. Миниатюрная хрупкая девчуля и местный чудак. Интересных себе знакомых всё-таки выбрала Ирука. Хотя, скорее, они её. Фуюкаге до сих пор не рассказывала, как ей удалось запугать Ишикаву. Бачира тоже ушёл от ответа. Ей оставалось только размахивать руками и верить им, что никто никого не избивал. Хотя, глядя на Мегуру и на менеджера, ей с трудом верится в то, что они могли, даже вдвоем, сделать что-то этому амбалу. — Ирука-чан, я… Акихито аж подпрыгнула. За углом, прямо около входа в подъезд, её ждал Мегуру. — Мегуру, ты чего, дурной? — она пару раз ударила его полупустым рюкзаком, — Не пугай так. Она прекратила колотить его и тоже опёрлась о стену, сложив руки на груди. Время уже близилось к двенадцати. Фонарь плохо освещал вход именно в этот подъезд, отчего, в темное время суток, здесь спокойно можно было где-нибудь навернуться и сломать себе шею. Особенно зная любовь соседской бабули оставлять миски с кормом прямо на уличной лестнице. Ирука постоянно с утра переставляла эту несчастную миску на землю, чтобы вечером не споткнуться об неё. — Что такое приключилось, что ты вдруг решил поджидать меня именно здесь? — она зажала меж зубов сигарету и зажгла её. Спичечный коробок полетел в мусорку. — Во-первых, — он показал раскрытую ладонь и загнул один палец, — Не могу же я завалиться к тебе после работы домой. — А написать? — Во-вторых, — он загнул второй палец, — Ты бы мне ответила, если бы я тебе написал сейчас? Ирука опустила глаза и почесала затылок, держа сигарету меж пальцев. Она бы сделала вид, что не увидела сообщение и легла бы без зазрения совести спать. Да если бы её мама попросила помочь с чем-нибудь, она бы всё равно сделала вид, что спит. Бачире бы она не ответила и подавно. Ещё бы с утра предъявила, зачем он ей написывал, когда по её режиму она уже должна храпеть в кроватке. — В-третьих, — он загнул ещё один палец, — Это нужно было сделать сегодня. Бачира молча вглядывался в темноту, ожидая ответа Ируки. — Только недолго! — она даже тягу не успела сделать до конца. Парень тут же взял её за запястье и, размахивая их руками туда-сюда, вел её к освещенному тротуару. Акихито усвоила для себя, что сопротивляться такому жесту — себе хуже. Несколько раз её лицо чуть не сталкивалось с асфальтом, когда она попыталась устоять на месте. Мегуру, правда, всегда успевал ловить её на лету. Она не сопротивлялась больше не из-за боязни упасть. Точнее, из-за неё, но боялась упасть именно в объятия Бачиры. Не дай Бог подумает, что ей это нравится. Его настойчивый шаг слегка сбавил обороты и парень остановился, отпустив руку Ируки. Она разомнула запястье и сделала тягу. Её скрыла ночная темень, горел лишь красным угольком кончик сигареты, пока Мегуру стоял прямо под фонарём. Жёлтый свет как никогда подчёркивал его глаза. Невинные, с короткими тёмными ресницами, распахнутые, казалось, только для того, чтобы видеть лучшее в этом мире. Небольшое облачко пара вырвалось изо рта, от которого он, казалось, сам испугался. Еле заметно дрогнули уголки губ, но тут же вернулись в привычную улыбку. Бачира пощупал пальцем кончик своего носа и удивлённо хмыкнул. Сделав ещё один глубокий выдох, он всё-таки убедился, что ему не показалось. Засунув руки в карманы, поднял взгляд на Ируку, всё это время не решавшуюся выйти из тени. — Что-то не так? Ты всю ночь так можешь простоять! — настороженно он спросил, наклонив голову в бок. — Нет-нет. Ей не хотелось продолжать идти, пока не закончится сигарета. — Смотри! — он опять выдохнул облачко пара, — Вообще-то, я смогу бросить, — протянул он писклявым голосом, явно пародируя Ируку, — Ну, как, похоже? — Очень. Скорчив какую-то гримасу, пытался добиться её улыбки. Но не подходил к ней. Сигаретный дым для него как вода для трусливого кота. Хотя в первые дни он был понаглее, но сейчас, к счастью для кошелька, перестал каждый божий раз пытаться потушить сигарету. Сейчас ограничивался лишь громким порицанием. — Что, Мегуру-чан, мама наругала, что сигаретами пахнешь? — она ехидно улыбнулась, обнажая брекеты. Акихито сделала пару шагов навстречу с сигаретой в руках, всё еще оставаясь в тени. Мегуру не отступал. Запах дыма смешивался с особенным ароматом океанской свежести и приторной отцветшей вишни. Где-то далеко звучали автомобильные гудки. Казалось, если прислушаться, даже слышно, как шумит океан. Но это если прислушаться. Все эти звуки перекрывал шелест листьев и звук сердцебиения, отдающий в уши. Возможно, это всё от холода. И чем ближе она подходила, тем сильнее уши закладывало от постоянного стука о перепонки. Дым тонкой струйкой тянулся за спину Ируки, пепел ссыпался с почти потухшей сигареты. А ведь даже забылся тот момент, когда этот запах уже перестал вызывать приступы тошноты и буквально привязался к ней. — Мама не наругала, мне самому тошно, — он не спускал с неё глаз, ожидая, когда она подойдет вплотную. Она остановилась в полуметре. Остаток догорал у неё в руках, дорожкой рассыпаясь по тротуару. Продрогшие руки трясло, лицо щекотала отросшая чёлка, ломило спину. Ветер проникал через открытую шею прямо под куртку. Но, казалось, что и холод ей не страшен. — Ирука-чан, с тобой точно всё в порядке? — Мегуру взволнованно заговорил, — Слушай, мне кажется, ты слегка переутомилась. Зря я тебя вытащил сегодня. Ирука молча потушила окурок об асфальт. Почти машинальным движением, продолжая смотреть в глаза. Прошипев, единственный клочок света в её темени погас, оставив за собой лишь тоненькую струйку дыма. — Я в порядке, — оживившись, засунула руки в карманы и выпрямилась. Не успев понять, что произошло, она дёрнулась. Мегуру приложил тыльную сторону ладони к её носу. Мягкое и нерешительное движение. Ирука удивлённо вскинула брови, встречаясь взглядом с парнем. Тёплое касание сразу же её взбодрило. Не убирая ладони, он заговорил: — Тебе же ещё и холодно! — он суетливо начал придумывать, что ему сделать. До места назначения идти ещё минут десять, если не больше. Ирука так может вполне себе заболеть. Бачира судорожно стянул с себя шарф и попытался обмотать им, но Акихито плавным движением нырнула под его руку, чуть не сбив с ног. — Ты сам замерзнёшь, дурачье! — она пыталась казаться обозлённой, но сквозь взгляд пробивалась забота. — Ирука-чан, просто возьми его! — его голос прозвучал резче, чем предполагалось. Резкость тона удивила даже его самого. — Я имею в виду… пожалуйста. Просто надень его. Впервые на её памяти Бачира так проявлял характер по отношению к ней. Ирука взглянула на шарф. Он уже немного потрепался по краям, некогда яркий жёлтый цвет потускнел. Было ясно, что он уже отжил свои лучшие дни. Но зная, какими воспоминаниями он напитан, ей было страшно сделать любое неаккуратное движение, чтобы не потрепать его ещё сильнее. — Знаешь, что, Мегуру-чан, — сказала Ирука, подходя ближе. Она осторожно взяла в руки шарф, обмотав его вокруг своей шеи, прежде чем накинуть остаток ткани на Бачиру. — Так будет честно. На мгновение Бачира уставился на нее с широко распахнутыми глазами. Ей наконец-то удалось застать его врасплох. Лучший футболист префектуры дал слабину. В его жестах, мимике и голосе всё равно читалось замешательство, как бы он сильно не пытался это скрыть. Он нечасто выглядел неуверенным, не говоря уже о том, что казалось, будто он совсем забыл, куда он её собирался вести. На мгновение ей показалось, что уловила нечто грубое в выражении его лица — возможно, уязвимость. Но он быстро нацепил свою обычную ухмылку. — Кхм, — кашлянула она, нарушая неловкую тишину, — ты хотел куда-то меня отвести? Она слегка поправила шарф, выцветшая ткань коснулась ее подбородка. Он оказался мягче, чем она ожидала. Он пах краской и домашней выпечкой. Почему всегда от него пахнет краской? Бачира моргнул и словно вышел из транса. — Точно-точно, пойдём! — он скинул с себя остатки шарфа, замотав ими лицо Акихито по самые щёки, — Мне не холодно, Ирука-чан. Тебе нужнее. Она было готова возмутиться тому, что он буквально превратил её в мумию, но часть её возмущений так и осталась неуслышанной за несколькими слоями ткани. Не дожидаясь ее ответа, Бачира развернулся и бросился вперед. Ирука кое-как успевала за ним по утоптанной гравийной дорожке, которая вилась через парк. Лунный свет свет пробивался сквозь деревья, отбрасывая изменчивые узоры на его фигуру, когда он бежал. Чем дальше они заходили вглубь парка, там громче становились звуки волн. Она догадывалась, куда они шли. Акихито плелась в нескольких шагах позади. С ним всегда было так — непредсказуемый вихрь движения и энтузиазма, который увлекал ее за собой без остановки. И все же, когда ее взгляд задержался на его нём, она уловила в его движениях не что чуждое и несвойственное ему. Возможно, зажатость? — Ты идешь, Ирука-чан? — его голос зазвенел в тишине тропинки. — Да-да, — ответила она, ускорив шаг, чтобы догнать его. Бачира скрылся за поворотом. Когда она, наконец, догнала его, он замедлил шаг, засунув руки в карманы. — Мы пришли, — в голосе его слышалось нетерпение. Ирука шагнула вперед. Тропинка открылась и показалась береговая линия. Луна низко висела над водой, почти касаясь горизонта и ее мягкий серебристый свет отражался бликами от поверхности воды. Воздух наполнился ритмичным шумом прибоя. Соленый запах моря смешивался с прохладным ночным воздухом, наполняя ноздри свежестью и холодом. Здесь всё казалось нетронутым, как будто этот уголок мира жил своей отдельной жизнью. Ирука невольно замедлила шаг. Её взгляд блуждал по каждой детали — от волн до необычайно чистого песка под ногами. В этой тишине, нарушаемой только природными звуками, казалось, что весь мир остановился, чтобы позволить ей почувствовать этот момент. Бачира стоял в нескольких шагах впереди. Силуэт выделялся на фоне горизонта. Его руки по-прежнему были засунуты в карманы, но плечи напряжены, а обычно беззаботная поза сменилась чем-то более спокойным, почти нерешительным. — Вот и все, — сказал он, его голос был едва слышен из-за шума волн. Ирука подошла на шаг ближе и, наклонив голову, посмотрела на него. — Мегуру-чан… — тихо сказала она, пытаясь подобрать слова. Ей хотелось съязвить, но язык даже не поворачивался. В этом мечте не было бы ничего особенного, если бы Акихито оказалась здесь днём. Но этот сокрытый от окружающего мира уголочек в ночи заставил потерять её дар речи. А обычно яркий и беспокойный взгляд Мегуру сменился на нечто… Нерешительное и чрезвычайно спокойное. — Нравится? — самодовольно улыбнулся Бачира, стоя около неё Она кивнула, не оборачиваясь и не отрывая взгляда от воды. Наверное, впервые Ирука предстала перед ним такой. Вечный скептик, которую ничем невозможно было удивить, как бы он не пытался. Сегодня у них получился взаимный обмен. Оба смогли застать друг друга врасплох. Ей казалось, что все её колкие замечания были настолько лишними и, возможно, ранящими парня, что она почувствовала вину за них. Сейчас ей не хотелось даже близко сказать нечто подобное. По телу разливалось мягкое ощущение спокойствия. Ей казалось, что впервые с момента переезда, она смогла отвлечься от вечных размышлений о прошлом и и будущем и просто наслаждаться нынешним моментом. — Знаешь, — наконец сказала Ирука, её голос был тихим, еле слышимым из-за прибоя, — Я не могла представить, что увижу тебя… Таким. — Таким? — переспросил он, — Это каким же? Несколько секунд она пыталась подобрать слова — Тихим. И серьёзным. Бачира отвёл взгляд и его лицо осветилось мягким светом луны. — Все думают, что я всегда только шумлю и дурачусь. Но мне ведь тоже нужно спокойствие. Хотя бы иногда. Ирука удивлённо посмотрела на него. Бачира редко говорил о себе серьёзно, и эти слова звучали так, будто он приоткрыл перед ней дверь в свой внутренний мир. — Почему ты показал это место мне? — спросила она после паузы. — Потому что ты единственная, кто поймёт. Ты всегда чувствуешь больше, чем показываешь. Даже когда делаешь вид, что тебе всё равно. От его слов у неё слегка неприятно защемило в груди. Она всегда думала, что её сарказм и насмешки были стеной, через которую никто не мог пробиться. — Спасибо, что привёл меня сюда, — наконец-то произнесла она. Бачира посмотрел на неё, склонив голову вбок. На мгновение его лицо стало серьёзным, а потом он вдруг снова улыбнулся — широко и искренне, как ребёнок. — Я рад, что тебе нравится, — ответил он. — Знаешь, Ирука-чан, ты тоже другая здесь. — Другая? — Да. Курильщица-сан пропала. Как будто ты наконец-то расслабилась. Она не стала возражать. Он был прав. — Может, это потому что здесь я чувствую себя немного… свободнее. Она не ожидала, что скажет это вслух, но слова сами сорвались с её губ. В этом месте было что-то особенное — оно словно снимало с неё груз её мыслей. Ей не хотелось думать о том, на какие деньги ей придётся жить с мамой в ближайшее время, ей не хотелось вспоминать причину своего отъезда, ей не хотелось думать о своей давно забытой мечте, про которую ненамеренно ей напомнили здесь, в Чибе. Футболом она жила, он же её и убил. — Ты когда-нибудь чувствовал, что то, что ты любишь больше всего, стало твоим проклятием? — неожиданно спросила она, не глядя на парня. — Да, — произнёс тихо Бачира, — Постоянно. Для меня это… — он заколебался, проводя рукой по волосам. — Футбол — это не просто игра. Это как… все. Ты знаешь? Моя причина проснуться, двигаться вперед. Но иногда… Иногда мне кажется, что это съедает меня заживо. Как бы сильно мне это ни нравилось, я не могу избавиться от давления и ожиданий. И что хуже всего… Я не могу остановиться. Слушая его, она словно открывала в нем себя трёхлетней давности. — Так почему же ты продолжаешь? — Потому что мне это нравится, — улыбнулся он, обнажая зубы. — Знаешь, я думаю, я перестала играть, потому что в какой-то момент убедилась, что мне не хватит труда и таланта, чтобы достигнуть намеченных целей, — она посильнее укуталась в шарф, — Сколько бы я не старалась, исход, будто, был предрешен. Мегуру удивлённо поднял на неё глаза. До этого он не слышал ни одного откровения о её прошлом. Сколько бы он не пытался, о футболе она говорить не хотела от слова совсем. Да и не только. Будто, её вообще не существовало до переезда в Чибу. — Я поняла, что мой потолок — это чей-то пол, — она старалась не смотреть на парня. Не хотелось увидеть жалости в его глазах Долгое время никто из них не произносил ни слова. — Знаешь, — сказал он, — потолков и полов на самом деле не существует. Ирука повернулась к нему со скептическим выражением лица. — Такому таланту как ты легко говорить. — Может быть. Или, может быть, это потому, что я слишком много раз ударялся головой о то, что считал своим потолком. — Что ты имеешь в виду? — Я имею в виду… Всегда есть кто-то лучше, Ирука-чан. Всегда. Но если ты остановишься из-за этого, ты просто сдаешься без боя. Даже не попробовав. Она не стала возражать и продолжила слушать его. — Я не говорю, что это легко, — продолжил он, не отрывая взгляда от горизонта. — Но я думаю… Если ты любишь что-то настолько, что позволяешь этому причинять тебе боль, разве не стоит попытаться полюбить это снова? Его слова задели в ней нечто, что она избегала годами. Акихито опустила взгляд на песок, теребя пальцами край шарфа. — Все не так просто, — пробормотала она, почти про себя. — Конечно, нет, — ответил Мегуру легким, — Но сколько можно притворяться, что футбол не имеет для тебя никакого значения? Ты думаешь, я зря тебя уговаривал играть со мной? Ирука-чан, в тот день, когда мы вместе с тобой сыграли, я, наверное, наконец-то увидел того, кто любит футбол с такой же силой, как я. Акихито широко раскрыла глаза и хотела что-то сказать, но Бачира её перебил. — Даже если ты скажешь о том, что это не так, то я не поверю. Глаза не врут. —Да и дело не в том, чтобы быть лучшим, Ирука-чан, — добавил Мегуру, — Дело в том, чтобы понять, что футбол значит именно для тебя и просто продолжать играть, сквозь слезы и поражения. Она опустила взгляд на песок, шарф выскользнул из ее пальцев. — А что, если у меня больше не хватит на это сил? — Тогда ты узнаешь наверняка. Но ты не узнаешь, пока не попробуешь. Его слова повисли в прохладном ночном воздухе. Ирука почувствовал, как что—то изменилось внутри нее — что-то разрушилось. Но зародилось нечто новое, способное заполнить пустоту. Возможно, он был прав. Возможно, дело было не в том, чтобы быть лучшей. Возможно, дело было в том, чтобы снова обрести себя, кусочек за кусочком, в том, что она когда-то любила. — Сколько раз я тебе говорила, что мне действуешь на нервы? — сказала она наконец, хотя ее голосу не хватало обычной резкости. Мегуру ухмыльнулся, и привычное выражение лица вернулось. — Постоянно, Ирука-чан Она тихо рассмеялась и взгляд её устремился на горизонт. Акихито произнесла: «Спасибо…», которое растворилось в звуке прибоя.