Карта

      Ира шла по зданию аэропорта, совершенно не замечая слёз, струящихся по бледному, как будто постаревшему лицу. Её руки тряслись в непонятном треморе, а взгляд был направлен куда-то сквозь стены этого ненавистного здания.       – Закончена посадка пассажиров на рейс Москва-Израиль. – провозгласил бесчувственный голос в громкоговоритель, заставляя Павлову ещё сильнее опустить свои плечи вниз.       Сегодня Ира проводила на самолёт Кривицкого, человека, который был по-настоящему дорог её израненному сердцу. Да, он снова бросил. Снова бросил и умотал в свой идиотский Израиль, попросту сбегая и от Иры, и от всех накопившихся здесь проблем. Получил новое сердце и исчез. Подняв голову повыше, Павлова в который раз укорила себя за то, что снова поверила в любовь. Гена ведь никогда в жизни её не любил. Поматросил и бросил, как сказал отец Иры много лет назад, когда Кривицкий так же сбежал. В день их совместной свадьбы.       Выйдя из здания аэропорта, Павлова достала пачку золотого Мальборо и быстро закурила сигарету, вдыхая сразу полные лёгкие горьковатого дыма. На какую-то долю секунды действительно стало легче. Голова затуманилась, ноги стали слегка ватными, а в глазах побежали приятные чёрные точки. На краткий миг Ира задумалась, а зачем она вообще курит? Неужели ради десяти минут этой эйфории она травит свои лёгкие уже несколько месяцев, прекрасно понимая, насколько сильно это вредит организму? Или же дело здесь совсем в другом? Может…       – У вас не найдется сигаретки? Мои к сожалению утром закончились… – прозвучал низкий певучий голос где-то справа. Павлова через силу разлепила уставшие веки и протянула незнакомой цыганке открытую пачку сигарет.       – Берите.       Незнакомка взяла одну сигарету и быстро закурила, внимательно глядя на заведующую. Спустя несколько минут она снова нарушила молчание, посмотрев Ире прямо в глаза:       – Человека любимого проводила, думаешь что он не любит тебя и бросил уже навсегда. Я прямо чувствую печаль, она волнами исходит из твоей души.       Павлова резко дёрнула головой и затушила бычок об верх урны. Поправив сумку на плече, Ира посмотрела на цыганку и слегка хрипло ответила:       – Видела, как я его провожала?       Она прекрасно понимала, что с цыганами разговаривать нельзя, да и в принципе поддерживать беседу с незнакомцами глупая идея. Но почему-то уходить совсем не хотелось. Почему-то появилось желание поговорить, излить незнакомке всё, что накипело за долгие годы, попросить совета, и, возможно, помощи… Но говорить Павлова ничего больше не стала, выудив вместо этого на свет вторую сигарету.       – Нет, не видела. Я вижу просто твою душу насквозь. Настрадалась ты. Боли пережила много. Жаль мне тебя…       – Жалко у пчёлы в заднице. – агрессивно ответила Ира, снова вдыхая едкий дым.       – Ты не думала, что из-за твоего характера личная жизнь всё никак не может наладиться? – так же грубо ответила женщина и быстро вытащила из кармана колоду потрёпанных карт Таро.       – Может и думала, какая разница?! – вспылила заведующая и, неожиданно для самой себя, добавила: – И вообще, какое вы имеете право называть меня на ты??       – Хочешь знать своё будущее? – пропустила мимо ушей замечание цыганка, тасуя карты.       – Может и хочу… – тихо ответила Ира, почему-то чувствуя холод в районе грудной клетки.       – Ну тогда тяни мне одну карту из колоды. – спустя несколько секунд сказала гадалка и подсунула карты Павловой прямо под нос.       Ира вытащила карту наобум, саркастично подняв вверх правую бровь. Даже не глядя на изображение, она подала её цыганке и прислонилась спиной к стене, снова засовывая руки в карманы. Гадалка замолчала, внимательно разглядывая поданную карту.       – Ну что там? – через минуту спросила Ира. Молчание начинало её нервировать, как и выражение лица цыганки в целом.       – Вернётся твоя любовь. Подожди некоторое время, он сам объявится, возможно позвонит. Только горе тебе принесёт всё, что будет с ним связано. Большое горе, а возможно, даже смерть. Да, смерть я вижу в этой любви. Не доедешь досюда во второй раз. Ляжешь под берёзками на северном кладбище, если снова на старые грабли наступишь…       Ира прикрыла глаза и просто рассмеялась всему, что только что наговорила ей эта странная цыганка. Умрёт? Она, Ирина Павлова? Да бред. И Гена никогда не вернётся. Этого не может быть! НЕ МОЖЕТ!       Когда Павлова открыла глаза, цыганки рядом уже не было. Только в воздухе витал едва уловимый запах корицы, а на земле валялся всё ещё тлеющий окурок недокуренной сигареты…       

***

             Вечер выдался каким-то слишком серым и холодным даже для середины марта. Ира сидела за столом и пила кофе, параллельно листая новостную ленту в телефоне. В пепельнице рядом дымилось два окурка, а в бокале на краю стола виднелось недопитое вчерашнее вино. Холодно. Павлова зябко поёжилась и потеплее закуталась в старенький кардиган, отпивая ещё один глоток из мраморной кружки. Внезапно телефон в её руках завибрировал, и Ира удивлённо увидела на экране звонок с подписью «Гена Кривицкий».       – Ало… – тихо сказала женщина практически сразу снимая трубку.       – Привет Ир, как ты там?       Этот голос… Только от одного этого звука хотелось плакать и смеяться одновременно. Как же она по нему скучала… Как же хотела снова утонуть в объятьях этого человека и хотя-бы на секунду вновь поверить в настоящую любовь. Гена… Геночка… Какое имя то родное… Любимое…       – Привет Ген… Я? Да я… Да я нормально… Даже очень хорошо…       Павлова не узнала своего голоса. Как по щелчку пальцев он стал каким-то больным, хриплым и убитым. Нет, нет, Гена ведь не должен знать, как ей без него плохо… Гена не должен знать, насколько сильно Ира действительно по нему скучает…       – Ир… Я не могу без тебя… Можно я завтра прилечу обратно в Москву и мы просто поговорим? Может есть шанс начать всё сначала?       Павлова не верила его словам, не верила в реальность происходящего. Однако, ответила немедленно, слегка заикаясь от вмиг нахлынувшего возбуждения:       – Приезжай! Приезжай конечно! Я встречу тебя! Поговорим! Конечно поговорим!       Из глаз заведующей снова хлынули слёзы, однако не слёзы печали, а слёзы радости… Он вернётся… Он тоже хочет начать всё сначала… Он не может без неё… Он любит…       – Я прилетаю завтра в час дня. Я очень скучаю, Ириш…       Павлова чувствовала, он тоже плачет. Он тоже хочет увидеться и он тоже наконец понял, насколько сильно Ира любит его. Ответ женщина практически прошептала в трубку, держа телефон обеими руками:       – Хорошо, Геночка… Я тебя обязательно встречу… Я тебя буду ждать…                            

***

      

      На такси нужно было ехать всего лишь полчаса. Ира села на заднее сиденье и в который раз посмотрелась в зеркало, проверяя качество макияжа. Её всю трясло. Павлова несколько раз проверила точность прибытия самолёта и номер посадочной полосы. Оставалось ещё полтора часа. Ира решила, что лучше выехать заранее, чтобы точно не опоздать, а то вдруг пробки или, не дай бог, какая-то авария на дороге. Всё должно было пройти на высшем уровне. Она снова встретится с Геной. И уж точно не отпустит его. Никогда.       Фура вылетела на дорогу внезапно, и водитель такси изо всех сил надавил на тормоз, параллельно стараясь уклониться в бок. Ира закричала и закрыла лицо руками, глядя на то, как огромная машина несётся прямо на них, просто не давая шанса как-нибудь спастись… Звук отказавших тормозов раздался в голове глухим набатом и на долю секунды фура перестала внушать какой бы то не было страх. Перед ударом Павлова закрыла глаза и внезапно вспомнила слова цыганки, держащей в руках колоду потрёпанных карт: Не доедешь досюда во второй раз. Ляжешь под берёзками на северном кладбище, если снова на старые грабли наступишь…       Боль от удара Ира не почувствовала. Только обида какая-то промелькнула в голове. А ещё досада… Досада на то, что всё закончилось так несправедливо…       

***

             Заходя в здание аэропорта, Гена всё ещё пытался найти глазами белокурую головку своей Егоровой. Может решила не приезжать? А может просто опоздала? Кривицкий быстро набрал Ире, но в ответ услышал лишь механический голос, оповещающий о том, что абонент находится вне зоны действия сети. Гена почувствовал тревогу, которая быстро стала разливаться по всему телу. Пальцы сами нашли номер Брагина и нажали кнопку вызова. Олег ответил не сразу.       – Ало. Олег, это Кривицкий. Ты не знаешь куда Ира пропала?       На том конце возникла пауза, а потом хриплый голос ответил:       – Она умерла… Попала в аварию час назад и не дожила даже до приезда скорой…       Гена выронил телефон и медленно сполз по стене, хватаясь рукой за сердце. Спустя несколько минут его накрыло волной осознания и он беззвучно заплакал, пряча лицо во внезапно поледеневших ладонях…