Шаг в пустоту

Солнечное утро бесстыже заглядывало в окна, на улице холодный ветер тихо гонял горную пыль по склонам. Молли так и спала за столом, использовав руки вместо подушки. Она опять находилась во сне, что преследовал её уже не первый год… Вокруг царила абсолютная темнота, всюду простилалась лишь идеально ровная поверхность, ни единого препятствия, так что даже казалось, будто ты просто бесконечно долго топчешься на одном месте. Молли устала идти вперёд и не находить ничего, она, поджав колени к груди, плакала от страха и мысленно повторяла: «Мама!» Она знала, что это поможет. И вот, наконец, справа от неё появилась первая маленькая трещина, раскалывающая эту абсолютную темноту. Она увеличивалась в размерах, сияла и переливалась разными цветами, становилась всё больше похоже на разрез и колыхалась, словно лёгкая ткань на слабом ветру. Следом появилась ещё одна. И ещё… Вот уже со всех сторон Молли окружали эти магические проходы, ведущие неизвестно куда. Девочка устремила взгляд вперёд. Да, опять всё тот же женский силуэт виднелся в том же разрезе, прямо напротив девочки. Молли с надеждой вскочила и побежала вперёд. Это была точно она, её мама, Юниана… Пять шагов. Сердце выстукивало безумную мелодию. Три. Ещё чуть-чуть, и долгожданная цель раскроет все секреты! Два… Что-то острое и холодное уткнулось сзади в шею, Молли дёрнулась, и сон за долю секунды растворился. Она опять не успела. Девочка мгновенно распахнула глаза и увидела перед собой деревянную поверхность стола. Сон с трудом отступал, и она продолжала чувствовать себя маленькой, слабой девчонкой, плачущей и зовущей маму на помощь. Уловив сбоку движение, Молли перевела туда взгляд. Тот, кто приставил к шее Молли лезвие, с трудом стоял на ногах. — Госпожа Коин, опустите нож! — моментально сообразив, твёрдо произнесла Молли, чувствуя, как остриё причиняет боль. — Где я? Что происходит? Кто ты такая? — неуверенный и деланно-властный голос эхом отозвался в ушах. — Пожалуйста, миссис Коин, опустите нож. Я всё расскажу. Но Вам нужно вернуться в постель — Вы же на ногах не стоите! — она постаралась говорить убедительно. Коин было чертовски страшно, Молли понимала это, и от того, как пройдёт знакомство, зависело слишком многое. Поэтому Винчестер старалась быть максимально осторожной. — Нет, говори сейчас! Молли ощутила, как нож впился в кожу, и на ней выступили тёплые капельки крови. Голос Коин звучал совсем непривычно: в нём не было ни холодности, ни уверенности, ни спокойствия. Госпожа президент утратила контроль над ситуацией, но не желала признавать поражение, она продолжала бороться даже в мелочах, в том же пробуждении простого для неё ребёнка. Принципиально. Она должна была владеть обстоятельствами. Всегда. — Прошу Вас… Давайте сядем и спокойно поговорим. И уберите нож, умоляю, мне больно!.. — с трудом сохраняя твёрдость голоса, ответила Молли. Остриё неохотно исчезло, Молли моментально поднялась со стола. Женщина стояла перед ней, обессилевшая, но с настолько выпрямленной спиной, насколько это было возможно. Вот она — Альма Коин, Железная Леди. Молли встретилась с женщиной взглядом, и та вдруг испуганно вылупила глаза, охнула, последняя краска сползла с её лица, сделав его мертвенно бледным, Коин стремительно выставила перед собой нож и почти заорала: — Не подходи ближе! «Ну всё, началось…» — проскочило в голове Молли, она медленно подняла руки вверх, чтобы женщина их видела, и, со вздохом, произнесла: — Я безоружна. И я не враг. Уберите нож. — Я не уберу его, пока не пойму, в чём тут дело, — голос Коин был настолько ледяным, что у Молли возникло ощущение, будто женщина вознамерилась заморозить им её до смерти. — Уберите нож. В словах Молли была тонна спокойствия и уверенности, но внутри её грудной клетки отчаянно бились волнение и растерянность. «Во имя Небес, почему она так странно на меня смотрит? Задумала что-то! Будь наготове, Мо…» — девочка не успела даже окончить мысль. Коин резко бросилась вперёд, нож прошёл левее живота девочки, а сама Молли упала на спину и оказалась прижата к полу. Дыхание перехватило. Она мгновенно вцепилась в приближающуюся руку Коин, которая пыталась прижать своё оружие к шее девочки. Но тактика «приставь нож и узнай все свежие новости» с Винчестерами не прокатывает. А Молли — хоть и не кровный, но духовный Винчестер. Она вскинула свободную руку вверх, вцепилась в плечо Коин, приподняв ту над собой, перекатилась — и женщина оказалась на полу. Молли глубоко вдохнула и выкрикнула короткое заклинание, коснувшись плеча противницы. Та мгновенно отключилась. — Ну это вообще… — она прислонилась к стулу, шокировано смотря на бессознательную Коин и пытаясь унять сумасшедший стук сердца. — Вот и спасай потом таких дамочек — прирежут сонной! Она щёлкнула пальцами, перенося бесчувственную женщину на кровать, и поплелась в ванную обрабатывать рану. Доброе, чёрт подери, утречко! Через пару минут, когда девочка уже отмывала руки от собственной крови и неприятного запаха перекиси водорода, из комнаты раздался крик: — Вернись сюда, девчонка! Что ты со мной сделала?! Да ты знаешь, кто я?! Отпусти меня немедленно! Со словами: «Опа, очнулась», девочка появилась в дверном проёме. Коин лежала на кровати, не в силах пошевелиться. Только говорить могла и моргать. «Надо было ещё вчера это сделать — и проснулась бы спокойно. Под крики, конечно, но без кровопролития. Жаль, что у хороших мыслей есть такое плохое свойство — опаздывать…» — усмехнулась Молли и приблизилась, представ пред женщиной уже в абсолютной серьёзности, и это ей было до ужаса привычно, будто она вновь находилась в роли агента ФБР. — Что ты со мной сделала? Как?! — яростно вскричала женщина. Было видно, как она силилась пошевелиться, но ничего не выходило, поэтому она злилась всё сильнее. — Просто обездвижила, не волнуйтесь. Я очень не люблю, когда на меня бросаются, — Молли присела на кровать, разглядывая покрасневшее лицо Коин. — Особенно с ножом. Весьма неприятно, знаете-ли. — Шутишь ещё?! — ядовито почти что зашипела женщина, грозно сужая глаза. — Ни капельки. На самом деле не люблю. А теперь, если Вы всё же успокоились, самое время поговорить о произошедшем. Что Вы помните? — Площадь. Эвердин целится в Сноу. Острая боль в груди… — задумчиво нахмурилась Коин после небольшого молчания. — И темнота. Всё. Молли кивнула, взяла с тумбочки пульт и защёлкала кнопками. Потом залезла на кровать, раздвинула подушки у изголовья и усадила туда женщину так, чтобы та опиралась о спинку кровати. Коин скривила губы и бросила на девочку надменный взгляд. — А самой мне нельзя было?! — Нет. Нельзя. За Вас беспокоюсь — мало ли какие желания после просмотра появятся. Молли включила полные кадры смерти Коин и своего появления, благоразумно без речи Пэйлор или ведущего новостей — не хватало ещё, чтобы женщина сразу приняла её за психопатку! Коин сосредоточенно уставилась на экран, и с каждой секундой её глаза всё больше расширялись, а лицо краснело. Видео закончилось. Спустя две секунды полнейшей тишины раздались громкие взбешённые крики: — Эвердин! Вот проклятье! Я только доверять ей начала! Надо было ещё в первый день казнить Сноу! Так нет, оставила это дело девчонке! Хочешь, чтобы всё вышло нормально — сделай это сама, Альма! Где Эвердин?! Да я её!.. Проклятье! От этой девчонки всегда было больше проблем, чем пользы, но это уже выше всяких границ! Эгоцентричная идиотка! Я её в порошок сотру! — Молли с интересом наблюдала за столь эмоциональной реакцией «Чёрствой» (такое прозвище дали Коин в Тринадцатом), чем, естественно, привлекла внимание разозлённой женщины. — А ты что смотришь?! Немедленно отпусти меня! Что тут происходит? Ты кто вообще такая? На кого работаешь?! Как вы меня излечили? И для чего?! Как это вообще возможно? Я должна была умереть! Но я жива! Как?! ОТВЕЧАЙ НЕМЕДЛЕННО! Под конец женщина сорвалась на ярый, несвойственный ей крик. Молли задумчиво подняла брови, буквально ошеломлённая такой яркой реакцией, и направилась в сторону кухни, негромко бросив через плечо: — Так дело не пойдёт… — Эй, ты куда собралась?! Мы ещё не договорили! — чувства рвались наружу, и женщина кипела, ей хотелось выплеснуть энергию, ей хотелось крушить. Ведь всё шло не по её правилам. — Вернись немедленно! Солдат, я приказываю немедленно всё мне объяснить! А в ответ — тишина. Молли трясущимися от напряжения руками поставила на стол перед собой две белые чашки, опустила в них сушёные листья и залила кипятком. Потом взяла небольшой пузырёк и накапала в каждую чашку по пять капель тёмного настоя. Некоторое время подождала, до боли вцепившись пальцами в столешницу, ожидая готовности напитка, и наконец-то прислушалась к своим ощущениям — в её животе пульсировал громадный огненный шар, который не позволял ни вдохнуть, ни выдохнуть. Молли попыталась отогнать неприятные ощущения, постаралась включить мозги и внимательно прислушалась — Коин что-то возмущённо бормотала себе под нос, но хоть больше не кричала, иначе и без того болящая голова девочки точно взорвалась бы, как воздушный шарик. Понимая, что больше медлить нет смысла, да и мята уже заварилась, девочка привычным движением отбросила волосы с лица и вернулась к кровати. — Надеюсь на Вашу разумность, миссис Коин, — с этими словами девочка коснулась плеча разъярённой женщины — практически невесомо, сомневаясь в своей дозволенности. И в тот же миг Коин с удивлением ощутила верхнюю часть тела, но нижняя до сих пор словно не существовала. Женщина невольно потянулась, разрабатывая затёкшие мышцы, и устроилась поудобней. Молли уже успела сходить за чашками и теперь протянула их Коин. — Выбирайте любую, чтобы не говорили потом, что я Вам специально что-то подмешала, — девочка, собрав все силы, выдавила из себя улыбку: «Я всё равно нам обеим успокоительного налила…» — Что это? — недоверчиво поинтересовалась женщина, принимая одну чашку и отдалённо разглядывая цвет напитка, чувствуя в нём что-то знакомое. — Мята. Как Вы любите, — девочка замерла на краю кровати и отпила небольшой глоток. Коин, помедлив, с опаской сделала так же, а потом, поняв, что всё хорошо, уверенно продолжила пить чай и тут же почувствовала, как внутренности наполнились теплом и спокойствием. Несколько минут они молча пили волшебный напиток, внимательно и изучающе рассматривая друг друга. Коин успела заметить, что её грудь прикрывала лишь бинтовая повязка, а одежда лежала на стуле, и это ей жутко не понравилось. Женщина бегло оглядела комнату, внимательно замерев лишь на двери, и Молли про себя хмыкнула — ну, а чего стоило ожидать? Ярость Коин хоть и теряла силу, но не исчезала до конца. Горячий напиток прояснял голову, и теперь женщина ощущала, что совершила ошибку, позволив чувствам вырваться наружу. Она тщательно разглядывала девочку, что сидела перед ней, и всё больше понимала, что Молли не так уж похожа на её погибшую дочь, Мэри, как показалось в первые секунды там, у стола. Собственно, это и пошатнуло душевное равновесие Коин. «Не нравится мне всё это. Надо выбраться отсюда и разобраться с этой проклятой Эвердин! Вот чего-чего, а такого я не ожидала. Зря. Надо было лучше готовиться к такому значительному событию, чтобы всё точно прошло по плану. Предателей нужно казнить раньше, чем они всё испортят! Ну да ладно, я жива, я вновь в игре, так что вернусь и накажу Китнисс со всей строгостью, такое нельзя прощать! Но сначала мне необходимо разобраться: кто эта девчонка и на кого она работает. Кто меня спас? И зачем? Вот засада, Альма, во что ты на этот раз вляпалась?!» — Ну, и что теперь? Передышку брала? — холодно спросила Коин, протягивая Молли пустую чашку. — Даже если и так — это не наказуемо, — невозмутимо ответила девочка и убрала посуду на тумбочку. — Ну, а теперь можно поговорить. — Как тебя зовут, и кто ты вообще такая? — Молли Винчестер, — яркое сияние изумрудных глаз и протянутая ладонь. Коин поёжилась — «Её зовут как мою дочь?!», и неловко пожала девочке руку. — Я — та, что унесла Вас с площади и возвратила к жизни. Я здесь одна и не подчиняюсь никому: ни Капитолию, ни Тринадцатому, ни кому-либо ещё. Я сама по себе. — Откуда ты? Капитолийка? Жительница дистрикта? — женщина пыталась вспомнить, не могла ли она видеть эту девочку раньше? — Нет, я совсем не отсюда. Я всё объясню, но не прямо сейчас. Последние слова выбили Коин из колеи. «Не сейчас?» — возмущённо повторила она в голове, пытаясь вникнуть, как это — не сейчас?! И тут же забыла о своей роли, непривычно взорвавшись от чувств и эмоций: — А когда?! Хочешь сказать, я долго у тебя здесь пробуду?! Ну уж нет! Я — Альма Коин, и я приказываю тебе немедленно вернуть меня в Капитолий! Слышишь, немедленно! — практически нескрываемая ярость, звенящий голос. Коин потянулась вперёд, крепко схватила Молли за руку, и той невольно пришлось наклониться. Их лица замерли напротив, глаза в глаза, и началась безумная игра — сожги другого взглядом, заставь сдаться и отвернуться. В глазах Коин сверкала леденящая сталь, у Молли блестел изумрудный огонь. Женщина едко зашипела: — Да ты хоть понимаешь, что произошло?! Насколько это серьёзно?! Знать не знаю, кто ты, да и не хочу, но ты должна вернуть меня туда, откуда забрала! Я должна со всем и всеми разобраться! Не стой у меня на пути, ребёнок! Женщина сделала огромный акцент на последнем слове, и тут уже Молли вскипела. Ещё ей тут высказывать будут! Она презрительно фыркнула и твёрдо ответила: — НЕТ. Думаете, я спасла Вам жизнь ради того, чтобы Вы, считаясь погибшей, на следующий же день заявились в Капитолий и получили пулю в лоб от бывших союзников?! Нет! Вам нельзя возвращаться в Капитолий. Ни в коем случае. По крайней мере — сейчас. Вы знали о заговоре? Всё было подстроено, Китнисс заморочили голову. Впрочем, как и Вам. А то, что с заговорщиками конкретно нечисто? Вы знали, что именно Вы мешали геноциду жителей столицы? Ваш мир и так стоит на пороге смерти! А жители дистриктов жаждут крови капитолийцев, таких же людей, и теперь они её получат, я буквально чувствую это! Вы у заговорщиков как кость в горле. Были. А сейчас у них развязаны руки. И спуститься в город — подобно самоубийству. Только Вы ступите на территорию Капитолия — мгновенно будет отдан приказ ликвидировать Вас. Вы даже не знаете, кому там можно доверять! Поэтому сейчас прекратите рыпаться, хорошо подумайте, что ждёт Вас в Капитолии, смиритесь и успокойтесь — так восстановительный период пройдёт без проблем. Напоминаю, ещё вчера Вы были смертельно ранены в сердце, и эта повязка на Вашей груди — не игрушка. Сильное перенапряжение может позволить ещё не зажившей ране на сердце раскрыться! — Молли заметила, как женщина открыла рот, чтобы перебить девочку, и, качая головой из стороны в сторону, продолжила говорить, повышая тон: — Я знаю, что Вы мне не доверяете и не верите моим словам, что хотите убраться подальше отсюда, не собираетесь меня даже слушать и жаждете сделать всё по-своему. Но ярость и месть затмевают Вам здравый смысл, миссис Коин. Я знаю, что не смогу долго держать Вас в полуобездвиженном состоянии, и то, что если я продолжу так поступать — Вы будете всё сильнее жаждать побега и расправы не только над той, что Вас убила, но и над той, что держала Вас в плену. Поэтому сейчас я отправляюсь за человеком, которого Вы знаете, чтобы он мне помог. Он — мой единственный друг в этом мире. Особо не знаю, как вы относитесь друг к другу по-настоящему, но, думаю, ему Вы всё же доверяете, не то, что мне. Поэтому у Вас есть некоторое время, подумайте над моими словами. Я вернусь весьма скоро. Молли вырвала свою руку из тисков, поднялась, дошла до двери, надела серую кофту и обернулась. Коин хмурилась, а значит, обдумывала всю свалившуюся на неё информацию. Ощутив на себе взгляд, она подняла глаза на девочку. — Я не желаю Вам зла, Альма Коин. Поэтому не делайте из меня врага в своей голове. Молли вышагнула из дома, а по коже женщины пробежала волна сильных мурашек, но она не стала над этим задумываться. Прежде, чем дверь полностью закрылась, Коин успела заметить крутые горные хребты. Это её насторожило. Женщина попыталась пошевелить ногами, но этого у неё не вышло. Двигаться ползком? Ну нет… Коин решила подождать этого «знакомого человека», и, в крайнем случае, потом изобразить смирение, чтобы девочка вернула её двигательную функцию в норму, а там уже устраивать побег. Месть и ярость действительно опаляли Альме Коин грудную клетку изнутри, выжигая на рёбрах всё то, что она держала в себе, всё то, что она хотела высказать этой выскочке Молли, предательнице Китнисс, да и всему миру. Ей безумно хотелось найти и убить Эвердин. Но слова Молли крутились в голове женщины. Потому что девочка была права. А ещё она сказала достаточно много занимательного — нужно было узнать, что это всё значит. И как Молли спасла её после такого серьёзного ранения? Мысли в голове бурлили, казалось, вот-вот польются наружу. Женщина настолько увлеклась осмысливанием и перевариванием всего произошедшего, что даже и не заметила, как прошло время. Она лишь вздрогнула, когда дверь во второй раз отворилась. Молли замерла на пороге, и Коин с огромным интересом посмотрела на неё. — А вот и мы, — девочка отошла в сторону, пропуская гостя вперёд. Тишина зазвенела в их ушах. Глаза Коин округлились до неимоверных размеров, и она недоверчиво-изумлённо воскликнула: — Одэйр?!