Прости, я дерьмовая дочь

—Я не понимаю, почему я должна сидеть на заднем сиденье—покачала головой Алекса, откидываясь на заднее сиденье машины. —Если ты продолжишь жаловаться, я заставлю тебя жаловаться на то, что у тебя болят ноги по утрам—огрызнулся Пятый, оборачиваясь, чтобы посмотреть на неё, прежде чем снова отвернуться, чтобы посмотреть в переднюю часть машины. Алекса удержалась от того, чтобы не расширить глаза—Это обещание?—язвительно спросила она, наклоняясь вперёд между двумя передними сиденьями. Пятый пожал плечами, глядя в окно, когда Лютер остановил машину. —Я думал, вы двое сказали, что вы не... —Мы не трахаемся Лютер. Успокой свои сиськи. Это была шутка—вздохнула Алекса, снова откидываясь на спинку сиденья. Пятый отстегнул ремень безопасности и вздохнул, когда на несколько мгновений воцарилась тишина. Он снова вздохнул, глядя на Лютера—Знаете, мне это никогда не нравилось—заявил он. —Что именно?—спросил Лютер, поворачиваясь к Пятому. —Убийства—невозмутимо произнес Пятый, поворачиваясь, чтобы посмотреть вперед—Я имею в виду, я был...я был хорош в своей работе, и я...я гордился этим—Он снова повернулся к Лютеру—Но это никогда не доставляло мне удовольствия—Он вздохнул, снова глядя вперед и слегка покачивая головой—Я думаю, это были годы одиночества. Одиночество может творить забавные вещи с разумом. —Да, но тебя так долго не было—сказал Лютер—Я провел на Луне всего четыре года, но этого было более чем достаточно. Одиночество ломает всех—Лютер вздохнул и сделал паузу—Ты думаешь, они на это купятся?—спросил он, возясь с поддельным комиссионным портфелем на центральной консоли. —Возможно—вздохнула Алекса. —Я точно знаю, что они в отчаянии—заявил Пятый—Это как если бы коп потерял свой пистолет. Ооо, у них это не допустимо. —Если Комиссия узнает, они окажутся по уши в дерьме—заявил Пятый—Ну, не говоря уже о том факте, что они застрянут здесь, пока не вернут его обратно. —Ну, я должен защитить тебя—сказал Лютер. —Хм?—Пятый повернулся к Лютеру. —На случай, если они попытаются напасть на тебя. —А как насчет меня, человек-обезьяна?—спросила Алекса с заднего сиденья. —Пятый может и доверяет тебе, но я нет. Итак, я держу портфель—прямо заявил Лютер. Пятый мне не доверяет. —Хорошо, Лютер, но будь осторожен—сказал Пятый, поворачиваясь к Лютеру—Я имею в виду, я... я прожил долгую жизнь, но ты всё ещё молодой. У тебя вся жизнь впереди. Не трать её впустую—Он повернулся вперед, наклонился и посмотрел в лобовое стекло. Он вздохнул и скучно замурлыкал. —Это они?—спросила Алекса, когда они услышали звук подъезжающей машины и увидели фары, освещающие холмистую дорогу. —Ага—кивнул Пятый—Идём. Они все повернулись, открывая дверцы машины, прежде чем выйти из машины. Алекса вышла с той же стороны, что и Лютер. Закрыв дверь, она прислонилась к ней спиной и вздохнула. Пятый обошел машину сзади и встал возле багажника. Когда машина начала подъезжать к ним, Алекса посмотрела вниз на свое запястье и начала возиться с часами. Машина остановилась в нескольких шагах от них. Пятый вздохнул, подходя к Лютеру—Если всё это пойдет наперекосяк, сделай мне одолжение и скажи Долорес, что я сожалею. Этот чертов манекен. Двери машины открылись, заставив их троих оглянуться, когда Хейзел и Ча-Ча вышли из машины. Пятый взглянул на Лютера, затем кивнул Алексе в качестве жеста, приглашающего её пойти с ним. Она вздохнула и кивнула, отходя от машины и идя рядом с Пятым. Когда они начали приближаться к Хейзелу и Ча-Ча, Алекса поправила капюшон своей накидки и прикрыла глаза от солнца. —Маски действительно необходимы?—спросил Пятый, когда все четверо остановились в нескольких футах между ними. Алекса, опустила капюшон Ча-Ча пристально посмотрела на неё, прежде чем она сняла капюшон. Они оба сняли свои маски, так как Алекса сделала почти то же самое. Глаза Ча-Чи слегка расширились, когда она увидела, кто это девушка. Хейзел почти сделал целый шаг назад, когда понял, что это была она. —Подожди, ты та, кто была в накидке?—спросил он, указывая на Алексу. Он усмехнулся, качая головой—Я должен был догадаться. Ты всегда носишь ее... Алекса прочистила горло, послав Хейзелу убийственный взгляд. Он оборвал себя, стараясь не отпрянуть назад от страха. Пятый посмотрел в глаза Алексе, когда Хейзел оборвал себя и заметно испугался. Ча-Ча покачала головой, поворачиваясь обратно к Пятому—Так где же портфель, малыш? —Вау, вот как ты собираешься начать—сказал Пятый, кивая—Знаешь, мы можем сразу вернуться в нашу машину и покончить с этим—он оглянулся на Лютера и машину, прежде чем снова посмотреть на Ча-Чу и фальшиво улыбнуться. Ча-Ча вытащила пистолет и направила его на Пятого—Ты не проедешь и половины пути. Алекса вздохнула, доставая кинжал. Она покрутила ручку в пальцах, прежде чем взяться за нее нормально—Ты даже не успеешь подумать о том, чтобы нажать на этот спусковой крючок—Она сделала паузу—Я могу перерезать тебе горло прямо сейчас—Она пожала плечами—Или пусть кто-нибудь сделает это за меня—Ча-Ча взглянула на нее, и Хейзел выглядел обеспокоенным. —Алекса—Пятый посмотрел на неё. Она фыркнула, снова крутя кинжал в пальцах, прежде чем засунуть его обратно на бедро—Как я знаю, вы выяснили в вашем предыдущем нападении, что мой брат не обычный гигант. —Он прав—сказал Хейзел—На него упала большая люстра, а он сразу же поднялся. —К тому времени, как ты его пристрелишь, он уничтожит ваш драгоценный портфель в пух и прах. —Наверное, мы тоже, верно?—сказал Хейзел, передвигая свой пистолет у бедра—Итак, как мы можем помочь друг другу? —Мне нужно, чтобы вы связались со своим начальником, чтобы я мог с ней поболтать—заявил Пятый—Лицом к лицу. Боже, нет. Пожалуйста, не надо. —По поводу чего?—спросила Ча-Ча. —Ну, я не думаю, что это тебя касается. Ча-Ча сделала паузу—Только не говори ей о портфеле. Пятый кивнул—Справедливо—Ча-Ча прижала пистолет к боку. Пятый повернулся, всё ещё глядя на двоих, когда начал уходить. Однако он остановился, когда понял, что Алекса не идет за ним—Алекса? —Дай мне секунду. Пятый вздохнул и развернулся, направляясь к Лютеру, прежде чем остановиться у машины. —Мне нужна услуга—сказала Алекса, не давая Ча-Че развернуться. Хейзел и Ча-Ча с любопытством посмотрели на нее, готовясь к тому, что она скажет то, что хотела—Когда вы свяжетесь с ней, дайте ей знать, что её дочь просит о встрече как можно скорее. Ча-Ча посмотрела на нее—Зачем? —Я ее дочь. Мне не нужен повод для разговора с моей матерью. Как я уже говорила, если ты причинишь боль мне или ему, я могу убить тебя за считанные секунды. У тебя уже есть один человек, желающий, чтобы тебя убили—она сделала паузу. —Если мы причиним ему боль?—спросила Ча-Ча, приподняв бровь. —Да. Если ты причинишь ему боль, я сама тебя убью, это понятно? Почему я защищаю его? —Устройте мне встречу с ней в самое ближайшее время, и у нас не будет проблем—сказала она, разворачиваясь и направляясь к двум другим у машины. Ча-Ча свирепо посмотрела на неё, когда она начала уходить. Хейзел попятился, когда Ча-Ча направилась к телефону на обочине дороги. —Что это сейчас было? О чем вы говорили?—спросил Пятый, остановившись перед ней и Лютером. Он стоял, прислонившись к задней части машины, а Лютер стоял рядом с ним и портфелем. Она покачала головой, запрыгивая на багажник машины, чтобы сесть на него—Ничего. Это не важно—Она скрыла вздрагивание в животе, когда запрыгнула на багажник. Издалека заиграла музыка. Лютер обернулся, глядя на дорогу. Алекса и Пятый повернули головы, чтобы посмотреть на дорогу, когда музыка начала становиться громче—Это... музыка из грузовика с мороженым?—спросила Алекса, щурясь от света. —Это твоя начальница?—спросил Лютер, когда грузовик с мороженым начал проезжать мимо них. —Господи—пробормотала Алекса, когда грузовик проехал мимо. Клаус сидел за рулем, а Диего - на пассажирском сиденье. Клаус повернулся к ним и улыбнулся, начав махать рукой. —Какого черта он здесь делает?—спросил Пятый, когда все трое повернули головы, чтобы посмотреть, как Клаус и Диего продолжают вести машину. Ча-Ча и Хейзел быстро достали свои пистолеты и нацелили их на грузовик с мороженым—Это подстава!—крикнула Ча-Ча, когда они оба начали стрелять по грузовику. —Черт—усмехнулась Алекса, даже не потрудившись прикрыться. Пятый побежал за Лютером, когда Лютер выставил руки, чтобы заслонить Пятого. Пиздец.