Где ваши крылья?

      Счастливая семья. Отец… Мать… Дочь… Столовая, женщина кружит вокруг стола, расставляя тарелки и чашки, девочка прыгала рядом, держа в руках игрушку слоника, мужчина помогал своей жене, а по окончанию поцеловал её в щёку. На фоне играла музыка восьмидесятых, она доносилась из динамиков телевизора, а от еды доносился прекрасный аромат.       Счастливая семья… Отец, мать и дочь. А где же ещё один ребёнок, а именно сын?       Лололошка выглядывал из-за дверного приёма, но не смелился выйти на свет и после в столовую. Они выглядели так счастливо, что ему было завидно. Он так хотел быть с ними… Рядом с ними. Также помогать, как отец, или подпрыгивать рядом с какой-нибудь игрушкой в руках, как старшая сестра. Но этому не суждено было случиться, скорее всего, никогда, ибо он… «Не такой».       Со стороны послышались шаги, после шуршание, и на его плечико легла ладонь. Он повернул голову и встретился со взглядом автоматона, что встал перед ним на одно колено, чтоб оказаться на уровне глаз. Его купили в качестве личной няни для младшего ребёнка, чтоб его удерживать от личных глаз. Саймон.       — Пойдём… — тихо прошептал он, рука опустилась ниже на ладошку.       Оба поплелись подальше от столовой. Робот потянулся к потолку, к месту, где был люк, ведущий на чердак, и открыл его, а после вытянул раздвижную лестницу. Он поддержал ребёнка, помогая ему подняться, а после поднялся за ним, поджав свои крылья ближе к телу, чтоб протиснуться.       Чердачное помещение было довольно большим, что позволяло даже ему тут встать в полный рост. Кровать, комод, шкаф, стол, мини-холодильник, полки. Мальчик был любознательным, поэтому стол был полон бумаг и тетрадей, а полки — книгами.       Саймон дёрнул за шнур, и появился свет. Зелёные глаза посмотрели на мальчика, что с поникшей головой стоял посреди «комнаты». Лололошка стиснул зубы.       — Это несправедливо… — шипит он. Голос для малолетнего ребёнка был довольно грубым в тот момент. — Несправедливо…       — Лололошка… — начал Саймон, протянув ладонь, но названный резко повернул голову к нему, чёрные глаза были пустыми изнутри, но полные непролитых слёз снаружи, а брови нахмурены.       — Не называй меня этим поганым именем, сколько раз повторять! — вскрикнул он. — Д-Ж-О-Н! Я — ДЖОН!       Автоматон обеспокоенно на него смотрел пару секунд и вздохнул, свесив руку вдоль тела. Он думал, подходить ближе или остаться на месте, и временно выбрал второе, а дальше по обстоятельствам.       — Джон… — вновь начал он, но его снова перебили.       — Почему?! Почему у меня нет этих грёбаных крыльев?! — стиснув сильнее зубы, «Джон», наконец, дал волю слезам. Его тельце источало напряжение. — Если бы я родился с ними, как и они, всё было бы намного лучше! — его истерика становилась явно ярче и явно громче. — Но, тем не менее, я умудрился родиться абсолютно без них, даже без единого намёка!!!       — Джон, никто не виноват в том, что у тебя их нет… — пытался успокоить его робот, но его попытка только усугубила ситуацию. На него указали пальцем. Точнее не на него, а на то, что было сзади.       — Даже ты, бесчувственная железяка, их имеешь!!! — дрожащая рука, которую начало скорее трясти, опустилась. — Конечно, ты ж сделан «по подобию НОРМАЛЬНОГО человека с крыльями»!!!       Саймон рефлекторно поджал их к телу так, чтоб полностью или хотя бы большую часть скрыть. И тут же ринулся вперёд, падая в колени и обхватывая ребёнка своими крепкими железными объятиями. Мальчика трясло, он чувствовал это всеми сенсорами автоматонного тела. Он чуть увеличил температуру своего тела, чтобы объятия ощущались намного теплее обычного.       Неожиданно снизу послышался громкий стук и после злобный мужской голос отца:       — Эй, железяка! Постарайся заткнуть его, а то мешает его говор, знаешь ли! — Саймон в этот момент был сосредоточен исключительно на поддержке ребёнка, поэтому не сразу уловил приказ. — Эй, я с кем разговариваю?! — автоматон очнулся.       — Да, конечно! — крикнул в ответ, крепче обняв сына того мужчины, прижимая его к себе. Если смотреть со стороны, он скорее походил на отца, чем тот, что был за пределами чердака.       Он поднял Лололошку на руки, пока тот, рыдая, обхватил его шею, чтоб не откинуться назад и не упасть. Они сели на край кровати, руки всё ещё удерживали мальца рядом с телом, заботливо усадив его на колени. Хватка ладошек то сжималась, то разжималась, показывая, на сколько мальчик на пике окончательного срыва.       Они так просидели около двадцати минут, а тот всё не успокаивался. Но вскоре послышались энергичные шажки, затишье, и из-под люка выглянула пушистая макушка и блестящие карие глаза.       — А, Саша, — тихо произнёс Саймон, и «Джон» повернул голову. Его глаза тоже блестели, но не от внутреннего оптимизма, как у его старшей сестрёнки.       Пришедшая улыбнулась и забралась полностью, тихо, но восторженно взмахнув крыльями, после чего подбежала к кровати, садясь рядом.       — Ло… Джон, — она знала, что ему не нравится его настоящее имя, просто по привычке начала говорить сначала его, но после поняла свою мелкую ошибку и тут же поправилась, улыбнувшись, — не плачь, ибо я и сама буду плакать, если продолжишь!       Мальчик шмыгнул носом и быстро протёр слёзы, слезая с колен автоматона и садясь на подушку.       — Прости, Саш… — сказал он спокойным голосом. Его получасовую истерику будто ладонью и сняло. Та улыбнулась шире и пододвинулась ближе, полностью садясь на кровать рядом. За ними наблюдал Саймон.       — На, держи! — она протянула ему игрушку в виде слоника, её любимую, что также нравилась и ему, из-за чего он его чаще всего и успокаивал.       Конечно же, он взял протянутую вещь. Он взглянул на мордашку с продолговатым носом и, повернув слоника к себе спиной, прижал к себе, уткнувшись в его макушку нижней частью лица.       Саша подсела к нему сбоку и обняла и рукой, и крылом. Она чуть подтолкнула и Саймона, и тот поступил также.       «Джон» прикрыл глаза и полностью уткнулся в игрушку лицом, стискивая её в дрожащих руках.