Немного по-другому

В «Доме» близилась полночь, и команда отдыхала после долгого дня. Телевизор в гостиной все еще был включен, отбрасывая мерцающий свет на мебель, но его уже никто не смотрел. Чан и Минхо наводили порядок на кухне, тихо переговариваясь о завтрашней тренировке. Большинство остальных уже разошлись по своим комнатам. Однако Сынмину оставалось сделать последнее дело перед тем, как отправиться на ночь. Ночной ритуал начался, как и всегда, с Феликса, чья дверь была слегка приоткрыта. Сынмин просунул голову внутрь, ее макушка едва виднелась за рамой. Феликс, чистивший зубы, увидел его в зеркале и усмехнулся. «Спокойной ночи, Сынмин», — сказал он с полным ртом зубной пасты. Сынмин ничего не ответил. Вместо этого он издал низкий гудящий звук, что-то среднее между стоном и одобрительным гулом, после чего исчез так же быстро, как и появился. Следующим был Джисон. Сынмин приоткрыл дверь, чтобы просунуть руку и пошевелить пальцами в странном танце. Джисон, растянувшийся на кровати, поднял глаза от своего телефона и ухмыльнулся. «Спокойной ночи, чудак», — сказал он и швырнул подушку в сторону двери. Сынмин с легкостью увернулся от подушки, а затем с легким смешком исчез. К тому времени, как он добрался до комнаты Чонина, младший уже успел привыкнуть к порядку. Он даже не поднял глаз от книги, когда Сынмин, наклонившись в дверном проеме, издал звук, который можно было описать только как «кваканье». «Спокойной ночи, хён», — ласково сказал Чонин. Сынмин ничего не ответил, лишь тихо хмыкнул в знак признательности и направился в комнату Хёнджина. Хёнджин, как и подобает ночной сове, все еще делал наброски в своем блокноте, когда Сынмин наклонился к нему и прошептал: «Спи, а то Чан завтра на тебя накричит». Хёнджин закатил глаза, но все же улыбнулся. «Спокойной ночи, Сынмин. Скажи Чану, чтобы он не лез не в свое дело». «Я передам ему твои слова», — с ухмылкой ответил Сынмин и направился в комнату Чанбина. Чанбин уже наполовину заснул, но все же успел вскинуть руку в ленивом порыве, когда в комнату вошел Сынмин и пробормотал что-то невнятное. Неважно, что он сказал — Чанбин пробурчал в ответ: «Спокойной ночи, Минни». Последними в списке были Чан и Минхо. Они заканчивали работу на кухне, когда из ниоткуда появился Сынмин, издав долгий, преувеличенный вздох. «Все в порядке?» весело спросил Минхо. Сынмин кивнул. «Просто… хотел увидеть тебя перед сном». «Спокойной ночи, малыш», — тепло сказал Чан, потрепав Сынмина по волосам. «Спокойной ночи», — пробормотал Сынмин и скрылся на лестнице в своей комнате. Любовь Сынмина не ограничивалась его ночными обходами. Его привязанность часто проявлялась в менее традиционных формах. Джисон до сих пор не может избавиться от небольшого синяка, полученного в тот день, когда Сынмин укусил его за руку во время тренировки. «За что?» вскричал Джисон. Сынмин лишь пожал плечами. «Так захотелось». Феликс рассмеялся. «Он просто говорит, что любит тебя, Джи. Прими комплимент». Иногда это было простое прикосновение, как в тот раз, когда Сынмин схватил Хёнджина в смертельную хватку, пока они ждали, когда Zamboni закончит чистить каток. Иногда это было просто словами — например, когда он подходил к Чанбину во время командных ужинов, садился рядом и, не говоря ни слова, склонял голову ему на плечо. А еще были шумы. О, эти звуки. Случайный писк на ухо Чонину во время командных посиделок. Низкое рычание на Феликса во время разминки. Даже случайное щебетание, направленное на Чана, когда он думал, что никто не подслушивает. Это было странно, конечно, но это был чистый Сынмин. И команда не хотела, чтобы было иначе. Однажды вечером, когда они приводили себя в порядок после очередного киномарафона, Джисон прислонился к стойке и вздохнул. «Ребята, вы когда-нибудь задумывались о том, как нам повезло, что у нас есть Сынмин?» Феликс поднял бровь. «С чего бы это?» Джисон пожал плечами. «Не знаю. Он просто… он такой непреклонный. Не думаю, что меня когда-нибудь любили таким странным образом». Минхо ухмыльнулся, его руки были заняты споласкиванием миски. «Вот тебе и Сынмин. Он ничего не делает наполовину, даже любовь». Чан кивнул в знак согласия. «И нам повезло, что рядом с нами он чувствует себя в безопасности». Позже вечером Сынмин заглянул в комнату Джисона с тихим «хмф», но Джисон не просто отмахнулся от него. «Спокойной ночи, Минни», — сказал он с ухмылкой. «Я тоже тебя люблю». Сынмин испуганно моргнул, но затем улыбнулся редкой искренней улыбкой. «Спокойной ночи, Джи». Команда любила своего странного вратаря, и Сынмин любил их в ответ — по-своему, удивительно странно.